СОСТОЯНИЕ ПРЕЖНЕЙ ИСПАНСКОЙ ИНКВИЗИЦИИ В ТЕЧЕНИЕ XV ВЕКА
I. Неизвестно, существовала ли в начале XV века инквизиция в Кастилии. В самом деле, хотя Бонифаций IX 14 июля 1401 года назначил брата Висенте из Лиссабона главным инквизитором Испанской провинции, а по смерти его своим бреве от 1 февраля 1402 года поручил обязанности главных инквизиторов провинциалам-доминиканцам Испанской провинции, власть его не признавалась в королевствах Кастилии, подчиненных тогда Бенедикту XIII,[375] которого после Констанцского собора не называли иначе, как антипапой Педро де Луноу. Возможно, что, будучи сам арагонцем и видя, что в его стране инквизиция находится в силе, он хотел, чтобы провинциал доминиканцев Кастилии пользовался полномочиями, предоставленными ему бреве Иннокентия IV, если даже и не считал удобным их возобновить.[376]
II. В 1406 году надо было разобрать дело, в котором ризничий прихода Св. Факунда в Сеговии был замешан в дело евреев этого города по случаю похищения освященной гостии.[377] Историю этого дела можно прочесть у Кольменареса.[378] Парамо утверждает, что епископ дом Хуан де Тордесильяс единолично приказал преследовать виновных, получив о том приказ короля Энрико III;[379] но Кольменарес вводит в этот процесс приора[380] доминиканского монастыря Св. Креста в этом городе; он прибавляет, что этот монах получил от еврея чудотворную гостию и осведомил об этом епископа. Видя, что этот еврей обращается к приору, и вспоминая, что доминиканские монахи считались инквизиторами во всем христианском мире, можно думать, что евреи Сеговии признавали инквизитора в лице приора.
III. Булла Бонифация IX от 1402 года не оказала почти никакого действия в Португалии, потому что доминиканские монахи этого королевства во все время схизмы не имели никаких сношений с кастильским провинциалом, будучи подчинены генеральному викарию. Быть может, по этой причине Иоанн XXIII[381] (признанный в этих провинциях) на третий год своего первосвященничества, 1 июня 1412 года, отправил бреве, которым он назначал брата Альфонсо д'Афраона, монаха-францисканца, на должность инквизитора королевств Португалия и Альгарвия, но с оговоркою, что это распоряжение не должно причинить никакого ущерба правам тех монахов, которые были инквизиторами.[382]
IV. Город Перпиньян был резиденцией одной из провинциальных инквизиций королевства Арагона, юрисдикция которого распространялась на графства Руссильон и Сер-данью и на три Балеарских острова — Майорку, Минорку и Ивису. Бенедикт XIII (который был признан в этой части Испании) счел целесообразным внести реформу в это положение вещей. Он разделил эту провинцию, создал особую инквизицию для трех островов и назначил первым инквизитором Майорки брата Гильерме Сегарру, оставив во главе инквизиции Руссильона брата Бернара Паже.[383] Эти два инквизитора, которые были доминиканцами, справили несколько аутодафе, допустили к примирению с Церковью многих обвиняемых и предали довольно большое количество лиц в руки светской власти, которая приговорила их к сожжению.[384]
V. Избрание Констанцским собором Мартина V (происшедшее 11 ноября 1417 года) положило конец великой западной схизме. Португальские монахи должны были подчиниться власти провинциала Испанской провинции, которым тогда был монах их национальности, по имени брат Хуан де Сант-Юст. Но доминиканцы, бывшие на Констанц-ском соборе, убедили папу, что юрисдикция Сант-Юста слишком обширна; это побудило верховного первосвященника бреве от 5 февраля 1418 года определить, чтобы Испанская провинция была разделена на три провинции. Первая из них, под названием провинции Испания, включала Кастилию, Толедо, Мурсию, Эстремадуру, Андалусию[385] и Бискайю[386] с Сантильянской Астурией.[387] Вторая, провинция Сант-Яго, была составлена из королевств Леон, Галисия[388] и Овиедской Астурии.[389] Третья провинция, или Португалия, простиралась на ее королевство и на все земли, подчиненные законам ее государя.[390]
VI. С этого времени португальские провинциалы стали главными инквизиторами королевства и имели право назначать особых инквизиторов в свои провинции, в силу бреве Иннокентия VI.[391] Впрочем, по-видимому, они на это получили особое разрешение, подобное тому, которое было направлено арагонским провинциалам, когда они отделялись от кастильской короны.[392]
VII. Король Арагона Альфонс V,[393] видя, что Каталония, Руссильон и Майорка имеют провинциальные инквизиции, счел малопочетным для королевства Валенсии не иметь своей. Если таково было мнение о сущности инквизиции столь мудрого короля, каким был Альфонс, то что думать о происшедшей в умах революции? Мартин V, в удовлетворение желания этого государя, 27 марта 1420 года отправил буллу, которою предписывалось провинциалу Арагона учредить, в силу данных ему полномочий, провинциальную инквизицию в городе Валенсии, а не довольствоваться посылкой туда комиссаров, как это делали его предшественники и он сам.
VIII. Провинциал исполнил папское приказание и назначил первым инквизитором брата Андрея Роса, который начал свою деятельность преследованием нескольких мавров и евреев, пытавшихся совратить христиан. Преемником его был брат Доминго Корте в 1425 году, а после него брат Антонио из Кремоны, духовник королевы. В то время как эти три инквизитора стояли во главе инквизиции, они покарали множество жителей, принявших учение вальденсов. То же, по-видимому, произошло на острове Майорка во время управления брата Педро Мурта, который заступил место брата Бернара Паже.[394]
IX. В 1434 году в Мадриде умер знаменитый дон Энрико Арагонский, граф де Тинео, маркиз де Вильена. Так как его образованность ставила его выше современников, то он приобрел репутацию некроманта.[395] Король Кастилии Хуан II[396] (который не менее своих подданных был предубежден против маркиза де Вильены) приказал брату Лопе де Барриентосу, доминиканскому монаху, преподавателю его сына, принца Астурийского,[397] разыскать книги маркиза и сжечь их, что в действительности и произошло, но не в такой полноте, чтобы некоторые из них, по признанию самого монаха комиссара, не ускользнули от проскрипции.[398]
X. Писатели приводили этот факт, чтобы установить, что тогда не было еще в Кастилии инквизиции, и они полагали, что это дело было проведено епископом Куэнсы.[399] Это обстоятельство, вместо доказательства их мнения, совершенно ему противоречит: брат Лопе не был тогда еще епископом Куэнсы и стал им лишь гораздо позже. В 1438 году он был назначен на епископскую кафедру Сеговии; в 1442 году он перешел в Авилу,[400] обменявшись местом с кардиналом домом Педро Сервантесом, и только в 1444 году по смерти дома Альваро д'Исориа,[401] он занял епархию Куэнсы. Итак, брат Лопе был лишь доминиканским монахом, когда король поручил ему разыскать книги Энрико Арагонского, и можно думать, что он был послан в качестве инквизитора провинциалом Кастилии или Испании. Может быть, в одном месте толкования на Паралипоменоны, составленного Альфонсом Тостадо, епископом Авилы, идет речь именно о брате Лопе и других доминиканцах, когда он говорит: «В настоящее время между нами находятся инквизиторы, посланные для преследования ереси и старающиеся обнаружить виновных».[402] Во всяком случае, это положение означает, что при жизни этого автора в Кастилии были инквизиторы.
XI. Инквизитором Арагона в 1441 году был брат Мигуэль Феррис, а инквизитором Валенсии брат Мартин Трильес. Мы знаем, что они, каждый в своей провинции, примирили с церковью некоторых сторонников заблуждения Виклефа[403] и передали огромное количество их в руки светской власти, приказавшей сжечь их.[404]
XII. В 1442 году секта бегардов сделала некоторые успехи в Дуранго, в Бискайе, в епархии Калаоры. Обвиняли брата Альфонсо Мелью в том, что он перешел в эту секту и защищал ее; это был монах-францисканец, брат епископа Саморы,[405] дом Хуана де Мелья, который был впоследствии кардиналом. Узнав об успехах, которыми пользовались еретики, король Кастилии Хуан II послал из Вальядолида в Бискайю Франсиско де Сориа и своего советника дома Хуана Альфонса Черино, аббата монастыря Королевская Алькала, чтобы удостовериться в положении вещей. Мелья, бывший главным вождем еретиков, бежал с несколькими женщинами в королевство Гранаду[406] и окончил свои дни в нищете среди мавров. Из еретиков очень многие были арестованы; одни были сожжены в Вальядолиде, а другие в Сан-Доминго-де-Кальсада.[407]
XIII. Это событие заставило также предполагать, что в Кастилии в то время еще не было инквизиции; но мнение это необоснованно, потому что нам неизвестно, не был ли брат Франсиско де Сориа доминиканским инквизитором. Помимо того, что хроника Хуана II не сообщает никаких подробностей об этом событии, правдрподобно, что король, осведомившись о деле, поручил епископу Калаоры и Кальсады преследование еретиков как относящееся по праву к его юрисдикции. В результате этой судебной процедуры обвиняемые были отправлены в город Сан-Доминго, который был ближе к Дуранго, чем Калаора. Я отмечу, что, вероятно, из желания вознаградить рвение, показанное в этом деле епископом домом Диего де Суньигой, братом герцога Пласенсии, король назначил его архиепископом Толедо по смерти дома Хуана де Сересуэлы, единоутробного брата коннетабля[408] дона Альваро де Луны. Дом Диего не занял епископской кафедры в Толедо, потому что он умер в 1444 году. Если бы, ввиду того, что не было никакого вопроса об инквизиторах, позволительно было из этого заключить, что их не было тогда в Кастилии, тогда следовало бы вывести отсюда и другое заключение, что епископ не вмешивался в это дело, что, конечно, неправдоподобно, потому что расследование этих дел ему принадлежало по праву и более специально, чем кому-либо другому.
XIV. В 1452 году брат Кристовал Гальвес был арагонским инквизитором; он продолжал исполнять свои обязанности до времен новой инквизиции. Так как Сикст IV[409] был недоволен им, он должен был покинуть свой пост, как мы увидим это далее.
XV. Брат Мигуэль Юст стоял во главе инквизиции Валенсии. Историки ордена св. Доминика уверяют, что он очистил это королевство от яда ереси; между тем мы видим, что он имел преемника в лице брата Арнольдо Коиро, который в 1454 году примирил с церковью нескольких иудействующих еретиков.[410]
XVI. В 1460 году брат Альфонсо Эспина, францисканский монах, составил книгу, озаглавленную «Fortalicium fidei» (Укрепление веры), в которой находят самое положительное доказательство, что в его время в Кастильском королевстве не было уполномоченных папой инквизиторов, потому что, обращаясь к королю Энрико IV,[411] он жалуется на бедствия, испытываемые религией вследствие отсутствия защищающих ее инквизиторов, и прибавляет, что она подвергается оскорблениям со стороны евреев и еретиков, не имеющих никакого страха ни в отношении королей, ни священников.
XVII. Этот монах (которого воодушевляло самое горячее рвение ко всему, что было важно для религии) сам предлагал себя многим епископам для розыска и преследования еретиков от их имени, и его услуги были приняты в некоторых епархиях.[412] Историки ордена св. Доминика говорят, что немного спустя, при папе Павле II,[413] брат Антонио Риччо, провинциал Кастильского королевства, был назначен инквизитором этой страны и исполнял эту должность в течение семи лет.[414]
XVIII. Наиболее достоверно, что, когда Педро из Осмы был преследуем за богословские заблуждения, допущенные им в своих сочинениях, его осудил архиепископ Толедо дом Альфонсо Каррильо, который запросил мнение пятидесяти двух богословов, собранных им в 1479 году в Алькала-де-Энаресе.[415] В силу этого приговора Педро отрекся от всех заблуждений, замеченных в его книгах. Их было восемь; осуждение, произнесенное архиепископом, было подтверждено папой. В этом деле не видно, чтобы появлялся какой-либо инквизитор;[416] вероятно, его и не было. Заставляет это предполагать еще и то, что, когда папа в 1474 году поручил генералу доминиканцев назначить инквизиторов для всех областей, тот послал в Арагон брата Хуана Франко, в Каталонию брата Франсиско Видаля, в Валенсию брата Хаиме, на Майорку брата Николая Мерулу, духовника арагонского короля, в Руссильон брата Матиаса из Валенсии, в Барселону брата Хуана и в Наваррское королевство (где царствовал тогда гонский король Хуан II[417] ) доминиканца, известного в истории также под именем брата Хуана; но не видно, чтобы кто-нибудь был назначен в Кастилию.[418]
XIX. Таково было состояние испанской инквизиции в 1474 году, когда Изабелла I,[419] супруга Фердинанда V[420] Арагонского, короля Сицилии, по смерти своего брата Энрико IV вступила на кастильский трон. Когда царствовавший в Арагонии Хуан II умер, сын его Фердинанд соединил в 1479 году эту корону с короной Сицилии; вскоре он присоединил к Кастилии королевство Гранада, отвоеванное им в 1492 году у мавров, и, наконец, отнятую у Жана д'Альбре[421] Наварру, которая была обеспечена за ним вследствие капитуляции жителей. Таким образом своей дочери Хуанне[422] он оставил во владение всю Испанию, за исключением Португалии.