Большой Кисегач... Я много слышала о красотах этого озера, о живописности его многочисленных островов, я любовалась им с вершины Ильмен-тау. И когда туда направлялась экскурсия одной из челябинских школ, я, конечно, присоединилась к ней.
Опять та же Миассовская дорога. У подножия высокой Фирсовой горы мы свернули вправо.
Гора Косая... Над нею, широко распластав крылья, парил орёл.
Мы взобрались на перевал Косой горы, сложенной из гранито-гнейсовых пород. Слева от дороги показались многочисленные копи и закопушки, около них — горы отвалов. Издали они блестели и серебрились на солнце, Почти все эти копи — старейшие выработки в Ильменских горах — изобилуют белой слюдой.
Поворот вправо — и перед нами живописный пейзаж, не уступающий Крымскому или Кавказскому. Огромное синее озеро со скалистыми крутыми берегами, с мысами и заливами, с тёмнозелёными, словно бархатными островами и островками. На берегу озера — кордон, небольшой дом-крепость за деревянным забором. Во дворе заливалась лаем цепная собака.
Из калитки вышел высокий человек с винтовкой за плечами — наблюдатель Кисегачского кордона Владимир Михайлович Шерстнев. За ним выбежали две девочки-подростка, его племянницы. Над ними неровным полётом, то взлетая вверх, то почти касаясь их плеч, летал молодой ястребок.
— Бросали мелкую рыбёшку, — пояснил нам Владимир Михайлович, кивнув на птицу, — он и повадился её подбирать. А теперь совсем как домашний стал. В руки, правда, не даётся, но как захочет есть, прилетит и, пока не накормят его, не отстанет.
Мы решили заночевать на кордоне.
Озеро было спокойное и гладкое, как зеркало. Но вдруг, совсем неожиданно, поднялся сильный ветер. Ласковое озеро превратилось в бурное море. Огромные волны ударяли о берег. Они покрылись белой пеной и становились всё яростнее. Только среди ночи затих ветер.
С утра мы отправились на другой кордон, в Долгую курью. Шли вдоль берега по едва заметной, плохо наезженной дороге. Боясь потерять её, мы всё время поглядывали на телефонную линию: все кордоны в Ильменском заповеднике соединены телефоном. Было всего 5 километров пути, и вскоре мы опять вышли на Кисегач.
И вот мы уже на озере в двух больших лодках. В одной из них — наблюдатель Егор Васильевич Степанов. Он показал нам живописные острова озера. Самый близкий — остров Донец или Донской. Это высокая конусообразная горка, поднимающаяся прямо из воды. Верхушка её каменистая. А все склоны поросли соснами. Они растут так редко, что издали сквозь них отчётливо вырисовывается на фоне неба весь контур острова — он имеет удивительное сходство с камчатскими сопками.
Много островов на озере Большой Кисегач: Сосновый, Осиновый, Липовый, Седловатый, Крутой, Большой, Самоварчики — маленькие островки, состоящие из голого камня, без всякой растительности. Степанов направляет лодку в красивую курью Крутенькую, куда впадает речка того же названия. Берег этой курьи — высокая, обрывистая и крутая скала, словно руками человека сложенная из камней-пластинок. Под скалой — россыпи камней и валунов.
Плывём дальше. Вода озера так прозрачна, что рассмотреть можно не только огромные камни, но и песок на дне его. Хочется опустить руку и достать их. Но Степанов предупреждает, что глубина здесь не менее 10 метров, а в других местах доходит и до 34 метров.
— А вот озеро Малый Кисегач, — говорит он, — совсем мелкое. Самая большая глубина его — 15 метров. Озеро это спокойное и тихое. Бурь на нём никогда не бывает. Им там негде разыграться: площадь его всего 4 км 2.