Когда Васька вошел в кабинет, он был уже вымыт, перевязан, ссадины смазаны иодом и одежда вычищена.
— Ну входи, герой, входи, не стесняйся, — приветливо встретил майор мальчика.
Васька подошел к письменному столу и остановился в нерешительности.
— Садись. Закури, — сказал майор, протягивая портсигар.
— Я не курю.
— Неужели? Я помню на крыше ты не отказывался.
— На крыше… это когда было-то.
— Да уж не так давно. Недели еще не прошло.
Майор внимательно смотрел на мальчика, и в его лукавой улыбке не было насмешки.
— Нет, верно, я теперь не курю… Совсем бросил.
— Не куришь потому, что нет…
— Как нет? Пожалуйста. Даже вас могу угостить. — Васька вытащил из кармана сильно помятую коробку „Зефира“ с поломанными папиросами.
Майор и Бураков рассмеялись.
— Зачем же тебе папиросы, если бросил курить?
— Я так… на всякий случай.
— Ну, если это правда, тем лучше. Поговорим о делах, более серьезных. Расскажи, как ты ракетчика поймал, — сказал майор, закуривая.
Васька подробно рассказал о том, что произошло. Дойдя до драки, Васька так воодушевился, что даже вскочил с кресла и с горящими глазами изобразил весь ход борьбы.
— Ты хорошо видел огонек в окне и его лицо? — спросил майор.
— Да хорошо. Я как раз напротив его стоял, на другой стороне улицы.
Майор помолчал.
— Теперь скажи мне, кто разрешил тебе задерживать ракетчика и драться? — строго спросил он. — Если бы ты неделю тому назад увидел ракетчика и между вами произошло то, что случилось сегодня, я бы тебя похвалил. Но тебе объяснили, что за ракетчиком нужно следить: установить где он живет, куда ходит, с кем встречается. Он не один, их целая банда. А теперь все они насторожатся и поймать их труднее будет. Выходит, что пользы ты сделал на рубль, а вреда — на десять. Как ты думаешь, его сообщники сейчас знают, что он у нас?
— Откуда? Никто нас не видел.
— Вас-то никто не видел, но он-то исчез. Его, наверное, ищут…
Васька сидел пришибленный. Конечно, он поступил опрометчиво, забыв, что говорил ему Бураков и о чем предупреждал Мишка.
— Это еще не все, — продолжал майор, — как ты думаешь, мог он тебя заколоть финкой во время драки и убежать?
— Какой финкой?
— Вот этой финкой, — сказал майор, показывая маленький кинжал. — Счастье твое, что так все обошлось. Но дело ты испортил. — Майор помолчал. Васька сидел опустив голову.
— Пусть это послужит тебе хорошим уроком. Дисциплина прежде всего. Мы имеем дело с опасным и хитрым врагом.
Майор посмотрел на часы.
— Я должен итти. Переночуешь ты здесь. Проводите его, товарищ Бураков. Спокойной ночи, Вася! — и майор доброжелательно улыбнулся. На душе у Васьки стало легче.
Майор спустился этажом ниже и коридором прошел в комнату следствия.
Гладкие стены, пустые углы, ни одной лишней вещи, только письменный стол, перед ним два стула, третий стул стоял одиноко посреди комнаты и на него падал свет лампы.
Майор сел за стол и сразу же к нему ввели арестованного. Глаза долговязого парня беспокойно бегали по сторонам, а руки заметно дрожали.
— Садитесь. Стул перед вами.
Арестованный вздрогнул; прищурил глаза, стараясь разглядеть говорившего и, шагнув к стулу, неловко сел.
Майор, помолчав минуту, спросил:
— Ваша фамилия, имя и отчество?
— Я же вам говорил… Каплунов, Валерий Георгиевич…
— Год рождения?
— Я родился в тысяча девятьсот двадцать втором году.
— Адрес… где вы проживали?
При этом вопросе у парня дрогнули брови.
— Я же говорил…
— Не помню.
— Улица Воскова, один, квартира три.
— С кем вы проживали?
— Один.
— Где ваши родители?
— Их нет. Они давно умерли.
— Подробней, пожалуйста. Когда умерли?
— Отца я вообще не знаю, а мать умерла, когда мне было пять лет.
— Значит, вы круглый сирота. Кто же вас вырастил?
— Я жил у тетки в Луге.
— Когда вы приехали в Ленинград?
— В прошлом году. Я поступил учиться и переехал.
— Получили комнату. Адрес?
— Я же…
— Отвечайте на вопросы, — резко сказал майор.
— Улица Воскова один, квартира три.
— Каким путем вы получили комнату?
В это время раздался звонок. Майор взял трубку.
— Товарищ майор, это Бураков говорит. Я выяснил. По улице Воскова в доме один, вообще, никто не живет. Там школа. Каплунов Валерий Георгиевич в городе не значится.
— Так. Все?
— Все.
Майор повесил трубку и снова обратился к арестованному.
— По странной случайности, в доме номер один по улице Воскова помещается школа и никаких квартир нет, — отчеканил майор.
Глаза у парня стали круглыми и уставились в одну точку. Затем он их потупил.
— Начнем сначала? — спросил майор через несколько минут. — Как ваша настоящая фамилия?
— Каплунов, — еле слышно ответил арестованный.
— Имя и отчество?
— Валерий Георгиевич.
— Год рождения?
— Тысяча девятьсот двадцать второй.
— Адрес?
Парень молчал, опустив голову на грудь. Плечи у него дергались.
— Чистосердечное раскаяние и правда могут облегчить вашу участь. Вы будете говорить правду?
— Буду.
— Куда вы пускали ракеты?
— На Петропавловскую крепость.
— Рассказывайте все: когда вы приехали в Ленинград, где жили без прописки, кто вам дал ракеты…
— Я все скажу… я все скажу. Я совсем не хотел пускать ракеты, но меня дядя заставил. Он ждал немцев и хотел им помогать, — начал говорить арестованный.
Из этого рассказа выяснилось, что отец его в прошлом торговец, был выслан за вредительство. Сам он жил у тетки в Луге. А когда началась война, его дядя, по фамилии Воронов, письмом вызвал племянника в Ленинград и тот поселился у него без прописки на улице Воскова тринадцать, квартира семь. Дядя говорил, что немцы победят большевиков и установят свой порядок. При немцах дядя рассчитывал сразу открыть большую торговлю. Среди знакомых, навещавших Воронова в последние дни, парень увидел и однорукого человека с золотыми зубами.
