Обыск продолжался долго. Но ничего важного обнаружить не удавалось. Майора удивляло обилие ценных, дорогих вещей, посуды и полное отсутствие старья. Казалось, будто люди переехали сюда недавно, а между тем Вороновы жили здесь долго.
Неожиданно раздался густой приятный звон стенных часов в красивом футляре. Майор обратил внимание, что стрелки часов стоят на десяти часах. Он подошел к часам и внимательно разглядел их. Это был дорогой механизм. Майор попробовал открыть дверцу. Она оказалась на замке.
— Они не открываются, ключ потерян, — мрачно заметил хозяин.
— А мы их все-таки откроем, — сказал майор и приказал одному из приехавших с ним людей заняться часами.
Потом майор принялся разглядывать альбом с новыми открытками, исподлобья наблюдая за Вороновым. Воронов с тревогой посматривал на красноармейца, возившегося с часами.
— Мудреный замок, товарищ майор, разрешите сломать?
— Ломайте.
Через минуту замок щёлкнул. Майор принялся осматривать часы. Внутри футляра оказалась пыль. В нижней части часов — выдвижной ящик. Майор вытащил его. В ящике лежали завернутые в суконную тряпку золотые монетки царской чеканки. Вот почему беспокоился Воронов! В это время Бураков, работавший в соседней комнате, принес пачки советских денег, найденные им в потайном отделении книжного шкафа. Там же нашлись документы, письма, квитанции, всевозможные записные книжки.
— Пятьдесят восемь тысяч рублей советскими и семьсот двадцать рублей золотыми, царской чеканки. Так, гражданин Воронов? — спросил майор, после подсчета.
Воронов кивнул головой. Губы у него дрожали.
Обыск продолжался. По расчетам майора, после девяти часов утра должен был притти однорукий или один из его сообщников.
— Больше у вас в квартире никто не живет? — мимоходом спросил он у хозяйки.
— Никто, — ответил за нее муж.
— Гражданка Воронова, я спрашиваю вас. Больше в квартире у вас никто не живет?
— Не-ет…
— Подумайте. Нам известно, что у вас без прописки проживает родственник.
— Ах, племянник! — обрадовалась Воронова. — Он еще мальчик. От немцев убежал из Луги. Жил у нас, это верно. Но только насчет прописки мы не виноваты. Два раза заявляли. Спросите управхоза.
— А где племянник?
— Не знаю, гражданин, — сказала жена, мельком взглянув на мужа. — Вчера вечером ушел и не вернулся. Боюсь, как бы с ним несчастья не случилось.
В это время вошел Бураков с небольшим чемоданчиком. Майор сразу узнал чемодан — точно такой ему принесла студентка. Хозяева заметно смутились.
— Между дверьми стоял, — сообщил Бураков, передавая чемодан начальнику.
— Это на случай тревоги, — поторопилась объяснить Воронова. — Когда я в подвал спускаюсь, то беру с собой.
— Ключ есть или опять будем ломать?
— Есть, есть, — торопливо сказала Воронова и вытащила из кармана ключи. — Вот этот…
Майор, не торопясь, открыл чемодан. В нем лежало завернутое в салфетки, в носовые платки множество золотых вещей: перстни, медальоны, часы, табакерки и много других драгоценностей. В другой половине чемодана — пачки советских денег.
— Тут больше, чем в любом магазине Мосторга! — сказал майор, высыпая золото из узелков на стол.
— Нет, пожалуй, там не найдешь таких, — с дрожью в голосе сказал хозяин. — Тут чистой воды камешки.
Обыск продолжался.
Время близилось к полудню. Уже два раза прозвучал сигнал воздушной тревоги. Вскоре после отбоя второй тревоги по улице Воскова прошел однорукий человек.
На знакомом окне второго этажа в доме номер тринадцать он увидел, что белые бумажные полоски были порваны внизу. Однорукий слегка вздрогнул. Никакой случайности не могло быть. Сетка была порвана в условленном месте. Это был сигнал опасности…
Однорукий закурил и повернул обратно.