Сквозь затянутые льдом стекла ничего не видно, Наверно, сильный мороз. И день ясный. Солнце выглянуло и осветило морозные узоры. Какие они тонкие, изящные! Можно рисунок для вышивки снять…
Надя рассматривает переплетающиеся, нежные линии, а думает о другом:
«Почему Татьяна Васильевна не хотела сказать какой подарок она мне приготовила? Может она пошутила? Непохоже на нее… Прощаясь, она повторила: Смотри, второго утром приходи в райком! — Еще целый день ждать! Лучше не думать…»
Надя подошла к столу, еще раз посмотрела на табель за вторую четверть.
«По литературе все-таки тройка и лишь одна пятерка!»
Осокин в школе считается отличником. Он спросил Надю:
— Продолжаем соревноваться?
Наде не хотелось отступать. Она сказала:
— Да! — а самой стало стыдно. Никогда ей его не догнать!
«И все же попробую!..» — решила она. Кто-то постучался.
— Вам письмо, — сказали за дверью.
На конверте почерк Люси. Надя давно от нее не получала писем.
Люся поздравляла с Новым годом. Дальше шли пожелания и в конце — слова:
«Я приготовила тебе подарок. Скоро узнаешь!»
Надя рассмеялась: «Год у меня начался с подарков, а каких — узнаю потом!»
Утром следующего дня она была в райкоме. Татьяна Васильевна достала папку, пересмотрела бумаги и, вынув одну, подала ее Наде. Прочитав ее, Надя обняла и поцеловала Татьяну Васильевну. Та засмеялась:
— Не ожидала?
— Я получу комнату! Это же самый лучший поярок! Татьяна Васильевна, я становлюсь настоящей Ленинградкой!
Надя сразу побежала в жилищное управление получать ордер.
До сих пор она не имела площади. Жила временно. Уже три раза пришлось искать себе новое пристанище. «Теперь кончились мои мучения, я буду иметь свою жилплощадь!»
Получив и оформив ордер, Надя пошла смотреть свое новое жилище.
Она быстро поднялась на третий этаж. Ей показали комнату, десятиметровую, заново отремонтированную. Девушка даже остановилась на пороге — так все блестело. Светлые обои, недавно выкрашенный пол, паровое отопление и самое главное — большое венецианское окно. Даже в мороз оно совсем не замерзало.
Надя осторожно прошла по блестящему полу. Из окна увидела Неву, покрытую льдом. Ровная, ослепительно белая река, как раскинутое полотно, лежала перед ней. Девушка глаз не могла оторвать. Вспомнилось детство. Тихие, спокойные воды Шелони. По берегам фруктовые сады. Весной — бело-розовые, как снег, даже листьев не видно за цветами. Осенью — золотисто-красные плоды. Ветки к земле клонятся под тяжестью их…
«Здесь совсем иначе. Город… Но как хороша Нева! И я могу теперь часто любоваться ею».
Надя решила на следующий же день переезжать.
«Сначала буду спать на полу, постепенно заведу мебель…»
Она рассказала в детдоме и школе о полученной комнате. Ее поздравляли, спрашивали:
— Когда будешь новоселье праздновать?
— Да у меня и сесть не на что! — смеялась она.
— Ничего, на полу по-восточному разместимся!
Отказать было невозможно. И в субботу Надя ждала гостей. Первыми явились детдомовцы. Мальчики принесли две табуретки. Они их сделали сами.
Девочки вышили занавески и скатерть на стол. Внимание ребят растрогало их пионервожатую. Заметив, что у нее нет посуды, ребята предложили принести ей кипятку из детдома. Она отказалась.
Посидев немного, детдомовцы заторопились домой. Молодая хозяйка вышла на лестницу провожать их. Коля спустился первый и быстро поднялся назад.
— Надежда Павловна, там целая процессия — это, наверно, к вам!
И не успела Надя ответить, — показалась Варя с чайником в руках. Следом за ней двое юношей несли стол, за ними кто-то тащил кровать, стулья. Поднявшись на площадку, выстроились перед Надей:
— Поздравляем с новосельем! Куда прикажете, хозяюшка, поставить мебель? — спросил Осокин.
Красная от смущения и радости, Надя бросилась к своим школьным товарищам. А те смеются, кричат:
— Шире открывайте двери, иначе стол не пройдет!
И вот вещи уже в комнате. Все ловко стало на места. Даже повешены занавески.
На столе — посуда, принесенное угощение. Варя с чайником убежала в кухню. Соседи по квартире снабдили ее кипятком. Не успела Надя опомниться, как ее уже пригласили к столу, где Варя разливала горячий ароматный чай. Поднялся молодой рабочий с чашкой в руках:
— Жить тебе долгие годы, Наденька! Все подарки, кроме посуды, конечно, мы сделали сами в свободные часы.
Надя облегченно вздохнула, — ей тяжело было сознавать, что товарищи так много истратили на нее денег. Она сразу хотела отказаться от подарков, да побоялась обидеть друзей.
Получив комнату, Надя могла заниматься спокойно, в тишине. Она много и охотно читала. Люсе написала: «Я только сейчас всем существом поняла, какое счастье узнавать все новое и новое!..»
Вячеславу Надя послала открытку с новым адресом. Он еще не видел ее комнаты.
«Тоже занят: сессия!.. Да и у меня времени совсем нет», — думала Надя. Когда Слава явился, он так и ахнул, увидев Надину светелку.
— Как у тебя хорошо, светло, уютно! Где это ты мебель достала?
— А догадайся!
— Не могу, Надюша, скажи скорее!
Надя рассказала о новоселье, подарках товарищей.
— Я рад за тебя, очень рад! И хочу утащить тебя на Острова. Побегаем на лыжах! Сегодня чудесная
погода.
— На лыжах? Я совсем разучилась ходить. На Острова далеко, целый день потеряешь. Нет, я не поеду.
— Не настраивай себя так! Через три часа мы будем уже дома. А где твой новый свитер, связанный бабушкой? Ты писала, что хочешь обновить его.
Надя вынула белый пуховый свитер и такой же берет.
— Ну-ка примерь! — сказал Слава. Девушка не заставила себя просить.
— Ты — как Снегурочка!..
Надя подошла к зеркалу. Она и сама понравилась себе.
Пересаживаясь с трамвая на трамвай, они добрались до Кировских островов. Кругом мягкий белый снег, — он только вчера выпал.
На базе выбрали легкие, по ноге, лыжи. Спустились с берега на лед. Лыжи у Нади разъезжаются, она падает. Слава не может удержать улыбки. Ей досадно, а сдаваться не хочется. Увидела недалеко от себя хорошо укатанную лыжню. Идет скорее. Славик рядом подзадоривает ее:
— Беги же! Неужели трусишь?
Девушка наблюдает за его движениями и повторяет их сама. Скользят все быстрее… Вышли в залив. Ветер подгоняет. Снег блестит на солнце…
— Ширь-то какая! Воздух какой!.. Да мы уже на взморье!..
Замерзшее море залито солнцем — белое, сверкающее, и, кажется, нет ему краю.
— Бежим дальше!.. Надя, тебе хорошо?
— Да!.. Очень!..
И они бегут все дальше и дальше. Вот уже скрылось солнце. Сквозь вечернюю дымку едва видны вершинки деревьев. Кругом бело и бескрайно. Бежать вдвоем так хорошо… Все вперед… Уже пора поворачивать, а не хочется. Они остановились…
— Надюша!..
Слава взял ее за плечи, глубоко-глубоко заглянул в глаза, до самого сердца. Надя смотрела на него, не опуская ресниц, и звезды светились в ее широк открытых глазах.
— Значит, согласна всегда вместе, вот так рядом, на всю жизнь?
— Да!