1. ВИДЫ РАБСТВА И ЕГО МАСШТАБЫ
Несмотря на весь свой блеск, величие и могущество, рабовладельческий Рим имел много опасных врагов. Рим находился в постоянной борьбе со стихийным движением порабощённых народов и частыми восстаниями рабов в пределах своего государства. Протест против системы насилия, против рабовладельческой эксплоатации наполнял всю историю Рима. Со всё возрастающей силой поднимались волны восстаний рабов, подготовляя грандиозное выступление Спартака в 70-х годах I в. до н. э.
Борьба с движениями в провинциях (Испании, Сицилии, Малой Азии) ослабляла Рим извне, а участившиеся же восстания рабов подтачивали его изнутри. Социальная борьба между рабами и свободными составляла одно из основных общественных противоречий Рима.
Свободные и рабы разделялись на два резко противоположных лагеря. Это отразилось и на мировоззрении того времени. Так, по античным понятиям, физический труд считался позорным, и свободный гражданин не должен был им заниматься; только война, политика, наука и искусство были достойными занятиями. Физический труд, по понятиям рабовладельческого класса, делал неспособным свободного человека к высшему знанию, к добродетели, к познанию наук и искусств. Греческие философы, а за ними и римские писатели настойчиво проводили эту точку зрения. Раньше всех выразил этот взгляд греческий философ Платон, полагавший, что физический труд — не только позорное явление, но и затемняющее ум занятие. Ученик Платона — Аристотель — построил целую теорию, согласно которой молодые люди из числа свободных граждан государства не должны были изучать какие-либо ремёсла, трудовые процессы в сельском хозяйстве и т. д.
Полная свобода от производственной, хозяйственной деятельности провозглашалась идеалом. Аристотель полагал, что свободному гражданину необходимо научиться лишь одному делу: участию в политической жизни, до чего рабы и производители неспособны подняться. Чтобы руководить народом, по мнению Аристотеля, надо было научиться ставить себя выше народа и презирать его. Только таким образом закаляется воля господина, укрепляется власть над массой народа, который считался «презренным стадом».
Характерны в этом отношении взгляды Цицерона. Этот политический деятель и знаменитый оратор древнего Рима необычайно презрительно относился ко всем видам физического труда. Ремесленники, подёнщики и рабы — всё это, по мнению Цицерона, «отбросы города».
Такой взгляд на рабов, на физический труд и на производственную деятельность явился результатом деления общества на рабов и рабовладельцев и господства во всей жизни древнего мира рабовладельческих отношений. При рабовладельческом способе производства вся материально-производственная деятельность, все виды физического труда перекладывались на рабов. Рабы должны были производить все ремесленные работы, все работы в сельском хозяйстве и домашнем быту, чтобы обеспечить праздную жизнь господину. Труд рабов применялся также на общественных работах: на строительстве дорог, водопроводов и т. п.
Рабов использовали иногда в качестве секретарей, чтецов, переписчиков, библиотекарей. Это были главным образом греки, сирийцы и каппадокийцы (с Востока).
Для развращённых вкусов рабовладельческого Рима особенное удовольствие представляли бои гладиаторов. По преданию, эти зрелища были заимствованы Римом от этрусков. Гладиаторские бои впервые были устроены в 264 г. до н. э. Знатные римляне Марк и Деций Бруты после торжественных похорон их отца показали на площади гладиаторский бой. Позже гладиаторские бои стали устраиваться довольно часто. Вначале в этих боях участвовало всего лишь по нескольку пар гладиаторов. В 216 г. выступили впервые 22 пары, в 200 г. — 25 пар, в 183 г. — 60 пар, а при Юлии Цезаре впервые был организован колоссальный бой, на котором выступило 320 пар гладиаторов. Гладиаторские бои пользовались большим успехом у публики, особенно когда гладиаторы быстро и «красиво» убивали друг друга.
Гладиаторов выбирали из наиболее сильных рабов. Нередко рабы попадали в гладиаторы в результате осуждения за различные «преступления», в частности за бегство. Рабы, предназначенные для гладиаторских боёв, воспитывались в особых школах, в условиях сурового режима. Под руководством специальных учителей они обучались различным приёмам борьбы, метанию дротиков и метким смертельным ударам.
Гладиатор.
О количестве рабов в Риме и о масштабах применения их труда мы можем судить на основании некоторых вполне достоверных фактов. Известный спекулянт и богач, один из душителей спартаковского освободительного движения Марк Красс любил говорить, что только тот достоин звания богатого гражданина Рима, кто может содержать на свои средства целую армию наёмников и рабов. Такие же люди, как поэт Гораций, имевшие приблизительно по 10 рабов, считались малосостоятельными гражданами.
В сатирическом романе Петрония, жившего в эпоху императора Нерона, изображён богатый вольноотпущен
ник, который, просматривая списки рабов, родившихся в его обширном имении, устанавливает, что за сутки количество его рабов увеличилось на 30 мальчиков и 40 девочек. Другое выведенное Петронием лицо хвастает, что на его полях и в имениях в Нумидии (в Африке) было так много рабов, что из них можно составить целую армию, которая могла бы даже осадить город Карфаген.
Несомненно, эти сведения преувеличены, но не столь уж неправдоподобны, если учесть, например, свидетельство Сенеки об одном вольноотпущеннике, который имел целый легион рабов, или свидетельство историка Тацита о Педании Секунде, который имел только в своём доме 400 рабов. Рабов становилось столько, что тот же Сенека говорит о наступившей тесноте в домах и имениях римских богачей.
Количество рабов в Римском государстве достигло таких размеров, что в римский сенат однажды поступило предложение дать рабам особую одежду, чтобы таким образом их можно было отличать от свободных. Это предложение не было осуществлено из опасения результатов такого учёта: рабовладельцы боялись, как бы это не убедило рабов в численном перевесе их над свободными.
Мы, к сожалению, не имеем точных данных о количестве рабов в древнем Риме. Имеются лишь отдельные предположения учёных. Так, некоторые ученые, определяя количество населения Рима в эпоху императора Августа в 1½ миллиона человек, насчитывают свободных граждан 600 тысяч, а рабов 900 тысяч, т. е. в полтора раза больше,
Примерно ту же цифру общего населения Рима в императорский период называл и Гиббон в своей написанной ещё в 1776 г. «Истории величия и падения Римской империи». Но Гиббон вычисляет не только население Рима, но и всего Римского государства. Исходя из данных переписи, проведённой императором Клавдием во всей Римской империи, Гиббон насчитывал около 120 миллионов населения, из них 60 миллионов, по его мнению, были рабами,
Эти данные, конечно, нельзя признать точными, — они весьма приблизительны, но они, безусловно, дают некоторое представление о масштабе распространения рабства в древнем Риме. Сами римляне никогда не проводили подсчёта количества рабов. Свой подсчёт рабов они выражали краткой поговоркой: «Сколько рабов — столько врагов».
2. ИСТОЧНИКИ РАБСТВА
В рабовладельческом обществе древнего мира существовало много путей и способов порабощения.
Двумя основными путями порабощения были: внутри-экономическое порабощение — закабаление должников и внеэкономическое порабощение — завоевание различных племён и обращение их в рабство.
Превращение свободных в рабов было очень развито в древнейшем Риме. Ещё в ранний период римской истории стала практиковаться отдача несостоятельных должников в рабство. Позднее долговое рабство стало применяться во всё более и более широких размерах. Во время многочисленных войн, ведшихся Римом, вследствие длительных и дальних походов семьи крестьян, оторванных от своих маленьких земельных участков, всё более и более впадали в нищету. Чтобы прокормиться, беднякам приходилось прибегать к займам на кабальных условиях. Сумма долга из года в год возрастала и отнимала у должника всякую надежду когда-нибудь расплатиться с кредитором. Тяжёлое положение должников усугублялось суровым римским законодательством о долгах, которое целиком защищало интересы кредиторов. Таким образом, тот, кто
участвовал в войне, терял в конце концов свою землю, семью и имущество — всё это шло рабовладельцу в виде компенсации за долги, притом вместе с людьми, которые превращались в рабов. Древнеримский историк Тит Ливий, характеризуя положение крестьянства, говорит, что на войне крестьянин подвергался меньшим опасностям, чем в мирное время среди своих сограждан.
Законами XII таблиц (около 450 г. до н. э.) особо защищалась частная собственность рабовладельца и официально узаконивалось превращение должника в раба. Если должнику, работающему у господина, не удавалось уплатить в срок свой долг, его заковывали в цепи, и в течение 60 дней он должен был находиться в заключении. Если в течение этого времени за должника никто не уплачивал долга, он присуждался господину в качестве раба и мог быть продан за пределы Рима, «по ту сторону Тибра».
Так постепенно, по мере роста богатства одних и нищеты других, увеличивалось количество должников и усиливался процесс воспроизводства рабов.
Крестьяне ожесточённо боролись против своего порабощения. В результате этой борьбы возник закон Петелия 326 г., по которому в обеспечение долга шло только имущество, а не личность должника. Однако закон этот, введённый в момент острой борьбы, нередко нарушался. Завоевание новых стран, господство ростовщиков, передача им сбора дани с населения способствовали необычайному росту долгового и кабального рабства. Масса мелких производителей запутывалась в долгах, что приводило неизбежно к рабским оковам.
Количество рабов увеличивалось также благодаря практиковавшимся в Риме продаже и подбрасыванию детей. По римским законам, отец семейства имел неограниченную власть над своими детьми. Один из римских юристов позднего периода прямо говорит, что отец имеет неограниченное право над жизнью и смертью своих детей, он может продать их, подбросить или даже убить. В Риме гордились таким всесилием отца семейства. И действительно, отец имел над детьми власть несколько даже большую, чем над своими рабами. Так, например, если купленный раб получал от господина свободу как вольноотпущенник, он становился свободным навсегда. Сын же или дочь, проданные отцом в рабство, даже в том случае, когда они отпускались да свободу, господином, должны были возвратиться к отцу и находиться в его полной власти. Отец мог второй раз продать своих детей, и только после третьей продажи дети, в случае освобождения их господином, могли уже не возвращаться к отцу.
Как нам сообщают римские историки Светоний и Тацит, многие римляне тяготились своими детьми и выбрасывали их на улицу, на произвол судьбы. Подброшенные дети обычно обращались в рабство.
Таковы были внутренние пути воспроизводства рабов в древнем Риме. Как мы видим, они были тесно связаны с ростом имущественного неравенства и социального расслоения римского общества.
Эти средства прироста рабов бледнеют перед теми способами, которые процветали на войне, в морском разбое и набегах на мирные «варварские» племена. Вначале побеждённым не всегда обеспечивалась жизнь, но затем, по мере развития рабовладельческого хозяйства, пленники стали обращаться в рабов. Захват побеждённых и обращение пленников в рабство являлись основным источником воспроизводства рабов. Об этом говорят древние свидетельства Тита Ливия, Плутарха, Аппиана и других. Так, например, из этих свидетельств мы узнаём, что после похода римского полководца Эмилия Павла в Эпир там было обращено в рабство 150 тысяч пленных, которых вывезли и продали по всему свету. Из другого свидетельства мы узнаём, что римский полководец Марий после войны с кимврами и тевтонами на севере Италии обратил в рабство 90 тысяч пленных тевтонов и 60 тысяч кимвров. А во время военной экспедиции Лукулла в Малую Азию в Понте, стране очень богатой, было порабощено столько народа, что рабы продавались «по дешёвке» — по 4 драхмы (драхма — 25 копеек). Такие военные походы превращались для полководцев в очень доходные предприятия. Военные экспедиции снаряжались большей частью в страны, ещё не тронутые, населённые и богатые.
Трудно указать какую-либо войну древнего Рима, которая не приводила бы к рабству побеждённые народы. Римские военные вожди обычно хвастались своей добычей. Так, Цезарь сам сообщает, что во время покорения Галлии он продал в рабство 53 тысячи пленных. Количество же всего порабощённого Цезарем населения, по свидетельству историков Плутарха и Аппиана, доходило до 1 миллиона человек.
Порка раба.
Раб в кандалах.
Помимо войны, римляне с целью захвата рабов устраивали систематические набеги на чужеземные области. В императорский период такие набеги организовывались в Эфиопию (Африка), в страны Малой Азии, в Сирию, в страны Дуная, где захватывалось и порабощалось мирное население. Такого рода нападения позднее перешли уже в прямые пиратские грабежи на море и суше. Пиратство, наряду с войной, являлось также одним из важнейших внеэкономических способов увеличения армии рабов. Оно получило столь сильное распространение, что сообщение по морям становилось небезопасным даже у самых берегов Италии.
Инструментарий в рабском производстве.
Для торговли захваченными рабами существовали большие рынки, где устраивались настоящие ярмарки. Такие рынки, куда свозились рабы из разных мест, существовали на Кипре, Хиосе, в Афинах и Эфесе. Позднее самым крупным центром работорговли являлся остров Делос на Эгейском море. Здесь имелась гавань для причала большого количества кораблей, сюда свозили рабов тысячными партиями из самых различных пунктов мира; для приёма их имелись соответствующие помещения. Чтобы предупредить возможность восстания такой массы рабов, их. быстро распродавали. О быстроте торговых операций на ярмарке в Делосе сложилась даже поговорка: «Купец, причаливай, выгружай, всё уже продано».
Продавцы должны были особо ставить в известность покупателей, не убегал ли продаваемый раб от своего господина, не выступал ли он гладиатором, не способен ли он на какие-либо опасные поступки. Страх рабовладельцев перед такими рабами был столь велик, что привёл к изданию ряда законов, по которым купля-продажа объявлялась недействительной, если продавец заранее не. поставил покупателя в известность об этих «недостатках» рабов.
Захваченные в плен чужеземцы и купленные на рынках вдали от Рима рабы направлялись в римские латифундии, ремесленные мастерские, рудники и домашнее услужение к рабовладельческой знати, где они под надзором надсмотрщиков подвергались самой жестокой и утончённой эксплоатации.
3. ПОЛОЖЕНИЕ РАБОВ. ПЕРВЫЕ ФОРМЫ БОРЬБЫ
Все буржуазные историки затушёвывали вопрос о положении рабов в древности. Так, например, историк Гиббон на всём протяжении своего труда о древнем Риме старался прикрасить рабство. Там же, где приходилось констатировать действительно тяжёлое положение раба и насилие над ним, Гиббон прямо и сознательно оправдывает его указанием на необходимость самосохранения римлян, для жизни и господства которых, дескать, рабы всегда представляли серьёзную социальную угрозу.
Такой взгляд проводился буржуазной исторической наукой и позднее. Французский учёный Буассье, немецкий учёный Мейер, современные профашистские «историки» всецело оправдывают рабство. Вот что, например, писал о положении рабов Буассье: «Очень может быть, что жестокое обращение с рабами выносилось несравненно легче, нежели мы думаем. Плохой раб, привыкший заслуживать удары, привыкает также и выносить их. Под конец он примиряется с ними, и они не портят его хорошего расположения духа». Нечего, конечно, говорить, что не в интересах буржуазной науки было вскрывать действительное положение рабов, ибо ведь это указывало бы на причины восстаний, заставляло бы приводить образцы борьбы угнетённых за своё освобождение. Буржуазные историки всячески искажают историю или прямо выступают против неё.
Задача советской науки заключается в том, чтобы на основе точно установленных фактов дать им научное марксистское объяснение.
Остановимся на анализе положения рабов в производстве. Ещё великий греческий философ Аристотель установил деление инвентаря каждого рабовладельца на две категории: орудия неодушевлённые и одушевлённые. Аристотель полагал, что у раба нет своей воли — есть лишь воля господина, и душа раба поэтому неполноценна. Она приравнивалась к «душе» вола, мула или лошади. Поэтому раб назывался одушевлённым орудием труда.
Но не только Аристотель так смотрел на рабов. Римский писатель Варрон предлагал инвентарь рабовладельца делить на три части: орудия немые (лопата, кирка), орудия наполовину одарённые голосом (лошади, мулы, быки), и орудия говорящие (рабы). По закону Аквилия, за убийство раба полагалось такое же наказание, как за убийство вьючного животного. «Раб не имеет личности, он не имеет гражданских прав, и в отношении его не может быть никаких обязательств», — говорили римские юристы. А юрист Гай сообщает даже о законе, по которому господину принадлежало полное право распоряжаться жизнью и смертью раба. Таким образом, целиком отрицались гражданские права раба; если же раб обманным путём присваивал себе гражданские права и какие-либо общественные должности, то, по преданию, его за это казнили, сбрасывая с Тарпейской скалы.
Раб рассматривался как вещь, а не как личность. Не приходится уже говорить о том, что ему запрещалось приобретать что-либо в свою собственность, он целиком принадлежал господину. Рабам даже не давали собственных имён, им давали лишь клички, как животным. Древний писатель Квинтилиан говорит, что имя и фамилию имеют право носить только свободные люди, рабы же на это претендовать не могут. Рабы носили прозвища по названиям различных животных (волк, медведь и т. п.) или их называли по имени стран, откуда они ввозились (Ливан из Ливана, Сир из Сирии), или по имени купцов, у которых их покупали. Чаще всего рабы носили клички по имени своего господина, в особенности если в доме господина было немного рабов. Так, раб назывался Марципор — что значит раб Марка, Люципор — раб Люция, Публипор — раб Публия и т. д.
Гарпейская скала, с которой сбрасывали рабов.
Обратимся теперь к рассмотрению условий жизни рабов. По этому поводу мы имеем много свидетельств древних писателей.
Так например, Варрон, говоря об устройстве хлевов для быков, одновременно упоминает и о клетушках для рабов. Это замечание даёт возможность заключить, каковы были помещения, в которых жили рабы.
Дома рабов вырывались глубоко в земле, — так чтобы до окон, расположенных на уровне земли, нельзя было достать рукой. Такие казармы для рабов римляне называли эргастулами. Ещё худшие помещения, сырые и полутёмные, делались специально для тех рабов, которые были закованы в цепи. Это были настоящие тюрьмы, в которых их обитатели жили в ужасных условиях, подобно животным.
В пищу рабы, как общее правило, получали, по свидетельству древних, только хлеб и вино, наподобие кваса. После созревания винограда и оливы отпускаемая на человека порция хлеба резко сокращалась. Вместо хлеба выдавались приправы различного рода из отбросов оливы и гнилого винограда. Что касается вина, отпускаемого рабам, то оно приготовлялось по следующему рецепту. Римский агроном Катон советовал для составления вина брать смесь из 10 амфор (кувшинов) молодого вина и 2 амфор пресной воды и смесь эту кипятить в течение 5 дней… Чтобы не было острокислого вкуса, к этому вину потом примешивали ещё морской воды. Такого рода горькая и кисло-солёная- смесь выдавалась рабам как вино. Хлеб с таким вином да кое-когда приправа из оливок и рыбы — вот всё, что получали в пищу рабы.
Но самой тяжёлой стороной жизни рабов была изнурительная, непосильная работа.
Римский агроном Катон давал наставления, как следует обращаться с рабами. «Раб, — говорит Катон, — должен работать или спать». Это классическое положение может служить примером того, какой трудовой режим существовал у рабов. Во время римских праздников обычно давали отдых быкам. Но рабы наравне с лошадьми и ослами не могли располагать ни праздниками, ни отдыхом. Только в особые праздники — так называемые Сатурналии— рабам предоставлялись отдых и некоторая свобода. В остальное же время работа должна была производиться без отдыха, под надзором специальных надсмотрщиков, которые ударами кнута или бича подгоняли рабов.
Со старыми и больными рабами Катон советовал поступать, как с негодными и износившимися орудиями. Старых быков, старые повозки, завалявшееся железо, говорит он, следует продавать вместе со старыми, износившимися рабами как лишнее и ненужное в хозяйстве господина. При этом Катон предлагал выгонять из дому и выбрасывать на улицу всех старых рабов, которых никто не хотел покупать. Кроме того, был ещё обычай безнадёжно больных рабов поселять на острове, находившемся на реке Тибре. Это был остров стонов и мучений несчастных людей, которые были брошены на произвол судьбы. Впоследствии, как бы в насмешку, этот остров был посвящён богу здоровья — Эскулапу, очевидно, потому, что попавшие на этот остров безнадёжно больные не могли рассчитывать ни на что другое, кроме попечения Эскулапа. Светоний, биограф римских императоров, рассказывает, что только впоследствии император Клавдий был вынужден издать декрет, согласно которому было запрещено убивать рабов или отсылать их на остров Эскулапа.
Ошейник для рабов.
В особенно тяжёлом положении находились сельскохозяйственные рабы и рабы в рудниках. В сельском хозяйстве скоплялась — масса невольников. За ними был особый надзор, осуществляемый надсмотрщиками. Кроме того, для предупреждения побегов сельские рабы часто заковывались в цепи. Иногда же на шеи рабов надевались железные цепочки, вроде обруча или воротничка, на которых отмечали, кому принадлежит раб: имя господина и название его имения. Существовали ещё неснимающиеся ошейники с надписями: «Лови меня, ибо я беглый». В Греции, а потом и в Риме была даже специальная профессия — люди, промышлявшие ловлей рабов. В Риме ловлей рабов занимались так называемые фугитиварии — изловители беглых. В случае поимки рабы возвращались обычно своим хозяевам.
Особенно тяжело приходилось рабам с цепями на ногах, стеснявшими их движения. Цепь являлась спутницей многих невольников в эргастулах не только днём, но и ночью.
Необычайно тяжёлое положение сельских невольников не раз служило причиной их массовых побегов, расправ с господином, а иногда и прямых восстаний.
Наиболее трудной была работа по добыче металла и его обработке. В рудники посылались самые крепкие и сильные невольники. Посылали туда и рабов, осуждённых за бегство и другие «проступки».
Сиракузские каменоломни.
Картину невыносимых страданий в рудниках хорошо рисует нам древний писатель Диодор Сицилийский. В своей «Исторической библиотеке» он пишет следующее: «Те люди, которые занимаются работой в рудниках, и которые приносят своим господам невероятные по своим размерам доходы, изнывают от своей работы в подземных шахтах круглые день и ночь, и многие из них умирают от чрезмерного труда. Нет у них ни отдыха от работы, ни перерыва в ней. Надсмотрщики бьют их и заставляют переносить весь ужас их бедственного положения, доводя их до смерти. Впрочем, наиболее крепкие физически и выносливые в течение долгого времени выдерживают свой тяжёлый труд, хотя смерть и была бы для них Предпочтительнее, нежели жизнь при таких ужасных условиях».
Неудивительно, что рудники являлись позднее местом постоянных восстаний. Рабы в Лаврионских рудниках в Аттике, во Фракии, в Галлии и Испании не раз поднимались против своих угнетателей.
Очень тяжким было положение и других категорий рабов: городских, гладиаторов и домашних.
Городские рабы, работавшие в кузнечных, булочных и других мастерских, всегда были под суровым надзором и угрозой жесточайших репрессий господина. Как выглядели рабы в мастерских, передаёт нам один персонаж, выведенный писателем Апулеем в его произведении «Золотой осёл». «Великие боги, что это были за люди? — пишет он о рабах на мельнице и в булочной. — По всей коже у них были видны синебагровые кровоподтёки; рваные лохмотья не закрывали, а только пачкали спину и члены: у некоторых только у живота болтались какие-то грязные лоскутки; решительно у всех сквозь рубище и дыры сквозило голое тело; клеймо на лбу, голова, обритая наполовину, на ногах кольца от цепей. Мертвенно бледные лица, слабое и скверное зрение, красные веки, воспалённые в постоянном полумраке, где, словно какой-то чад или дым, всегда стояла тонкая пыль от муки. Эта грязнобелая пыль покрывала их лицо и одежду, так что они напоминали тех, которые, готовясь к борьбе, натерли себе песком все тело».
Так жили рабы-ремесленники. Нужна была только искра, чтобы в этих мастерских разгорелся пожар восстания.
Выше мы говорили о рабах-гладиаторах, предназначенных для кровавых зрелищ на арене римских театров. Бесчеловечные сцены гладиаторских боёв прославлялись историками, писателями и ораторами рабовладельческого класса. Так, например, оратор Цицерон считал, что гладиаторские бои служили прекрасной школой, воспитывающей презрение к смерти, хладнокровие и мужество.
Из гладиаторских школ особенно славились школы в Пренесте и в Капуе, причём из последней, как известно, вышел впоследствии Спартак. В школах гладиаторов существовал строжайший режим. Всё было регламентировано, все меры были предприняты на случай какого-либо бунта гладиаторов или внезапного выступления их против хозяина. Так, например, в помпейской школе гладиаторов существовали особые тюрьмы, куда ввергали всякого, кто только пытался протестовать против ужасающей жестокости, царившей в школе. В этих тюрьмах при школах нельзя было стоять, там можно было только сидеть или спать. При раскопках в Помпеях обнаружены были остатки этих тюрем, причём в одной тюрьме были обнаружены ножные кандалы для заковывания сразу десяти узников и тут же скелеты четырёх из них, очевидно, погибших прямо в заточении.
На организацию гладиаторских боёв затрачивались большие средства. Если какой-либо римский магистрат (должностное лицо) старался снискать себе уважение или поддержку у народа в целях личной карьеры, он обычно устраивал- гладиаторские бои.
Объявления по поводу предстоявших зрелищ с выступлениями больших партий гладиаторов делались всюду. Краской на стенах, на надгробных памятниках писцы начертывали краткие объявления. Впоследствии надгробные памятники содержали обращения к подобным писцам с просьбой пощадить данную гробницу и не писать тут объявлений о зрелищах.
В большом количестве объявления о представлениях в цирке сохранились в Помпеях. Вот пример одного такого объявления: «Гладиаторы эдила А. Светтия Церия будут биться в Помпеях 31 мая. Будет бой зверей и будет сделан навес». В других объявлениях, кроме «навеса», публике обещали «поливку водой» для уменьшения пыли и жары.
Перед выступлением гладиаторов щедро угощали. Всё это делалось для того, чтобы потом, как это говорил римский писатель Сенека, гладиаторы «могли кровью своею всё это вновь возвратить».
Борьба гладиаторов происходила иногда ночью, при свете факелов. Бои эти всегда привлекали множество народа. При приближении конца боя цезарь, или служитель, или посвященная богам женщина делали знак, определявший судьбу гладиатора: если поднимался вверх большой палец, то побеждённый гладиатор оставался жить, если же палец опускался вниз, то он получал последний удар, который должен был добить его насмерть. Особый служитель обходил убитых гладиаторов и, вонзая в них раскалённое железо, убеждался, действительно ли они мертвы. Другой служитель убирал трупы убитых и при проявлении каких-либо признаков жизни ударом тяжёлого молота добивал несчастных.
Несколько слов об участи женщин-рабынь, находившихся в услужении в богатых домах.
Лёгкая, праздная, изнеживающая жизнь богатых римлянок делала их необычайно капризными и избалованными. Достаточно было простой забывчивости рабыни или неловкого её движения, чтобы тотчас же проявилось бешенство госпожи, приводившее к суровой расправе над рабыней. Иногда для жестокостей над невольницами не требовалось никакой вины, достаточно было одного каприза господина или госпожи.
Римские орудия пытки.
Некоторые знатные римские матроны имели у себя дома даже палачей, специально для расправы с жертвами рассеянности или какой-либо случайной вины. Рабынь заковывали в колодки, подвергали неимоверным истязаниям.
Любой раб, будь то мужчина или женщина, мог всегда ожидать, по выражению Плавта, «обильной жатвы ударов».
Дикие, нечеловеческие условия жизни рабов, тяжёлая изнурительная работа и, наконец, мучительные истязания — всё это заставляло рабов думать об освобождении, о борьбе со своими угнетателями.
Каковы были первые шаги в этой борьбе? Естественно, что в первое время рабы, изолированные друг от друга и Поставленные в условия строжайшего надзора, вели борьбу в скрытых формах. Возмущение рабов проявлялось главным образом в порче и постоянной поломке имущества рабовладельца. Нередки были случаи самоубийства рабов в виде протеста против рабовладельческой эксплоатации. Иногда рабы, доведённые до крайности, убивали своих хозяев. Свидетельства многих древних историков сообщают о расправах над жестокими господами. Впоследствии рабовладельческая верхушка издала ряд законов, по которым за убийство господина приговаривались к казни поголовно все его рабы. После убийства рабами префекта города Рима Педания Секунда были преданы казни все 400 рабов, имевшихся у него. При Нероне к казни приговаривались наряду с рабами и вольноотпущенники.
Был ещё один способ борьбы с угнетателями — бегство рабов.
Положение беглых рабов в Риме было крайне тяжёлым. Убегавший раб нигде не мог найти себе убежища. В древней Греции таким убежищем мог служить храм, в Риме же храмы не давали рабам права убежища. Кроме того, всякое частное лицо, которое укрывало раба, подвергалось большому штрафу. Пойманный раб отводился назад к господину, который выжигал на лбу беглеца раскалённым железом клеймо или же надевал на его шею железное кольцо.
Классовая борьба угнетённых и угнетателей всё более обострялась. Скрытые и индивидуальные формы борьбы переходили во всё более активные, открытые и массовые выступления рабов. Возникали освободительные движения.
Постепенно рабы приходили к мысли о необходимости сплочения, чтобы путём вооружённого выступления бороться против своих поработителей.
С каждым днём нарастали протест и ненависть против рабовладельческого Рима, против строя угнетения и эксплоатации. Всё чаще вспыхивали восстания, подготовлявшие великое выступление угнетённых под руководством Спартака, давшее образчик освободительной войны в древности.