1. О ПРОИСХОЖДЕНИИ СПАРТАКА
Образ Спартака — фракийского героя, прославившего себя в великом италийском движении рабов, был в древности весьма популярен. О нём говорили и писали почти так же, как о героях греческой мифологии. Но Спартак занимал особое место среди популярных имён древности.
В мифах древние народы старались передать свои представления о возникновении человеческого рода, о делах богов и подвигах героев. «…Древние народы, — говорит Маркс, — переживали свою доисторическую эпоху в воображении, в мифологии». Борьбу человека с неумолимыми силами природы, борьбу с невзгодами в человеческой жизни древние олицетворяли в образах различных героев, которые представляли собой добрые устремления людей в противоположность злым стихиям и силам природы. Прометей, Геракл, Антей и другие герои — вымышленные образы, созданные творческой художественной фантазией греков.
Совершенно другое представляет Спартак. Имя его не принадлежит к античной мифологии. Образ этого героя создан не воображением, не мифотворчеством, а реальной жизнью, социальной борьбой в Римской республике I в. до н. э. Но эта борьба за освобождение рабов в древности имела столь. исключительный масштаб и приобрела такой грандиозный характер, что образ Спартака сразу же поднялся по своей славе, подвигам и благородству до высот мифологических героев античности.
Кто такой был Спартак? Откуда он происходил? Выяснению этих вопросов помогает частично и античная мифология. В мифологии существует много различных сведений о народе «спартов», жившем на севере Греции, откуда и происходит Спартак.
Так, согласно одному мифологическому сказанию, в Беотию приехал некий Кадм и образовал главный город этой области — Фивы. Там ему пришлось столкнуться с драконом, охранявшим источник воды в честь бога Ареса. Кадм убил дракона и, по совету богини Афины, зубы этого дракона посеял. Из зубов этих выросли гиганты, которые и получили название «спарты», что значит по-гречески «посеянные». Сила этих спартов, по греческой мифологии, была столь велика, что Кадму пришлось выдержать упорную борьбу с ними. Несмотря на то что род Кадма породнился со спартами, в конце концов спарты изгнали Кадма и весь его род.
В другом греческом сказании рассказывается, как отовсюду на севере Греции сходились, вырастая словно из земли, племена спартов, чтобы изгнать приехавшего завоевателя Кадма. Таким образом, и та и другая легенды говорят о некоем туземном народе, который вырос из посеянных зубов дракона. Народ этот, согласно легендам, жил на севере Греции и боролся против попыток Кадма захватить их земли.
Можно было бы не обращать внимания на это сказочное предание о спартах, если бы оно не было столь распространённым в древности. Эту легенду передают писатели Павсаний и Аммиан Марцеллин, а греческий историк Фукидид говорит о существовании города Спартол, который находился в Македонии, на полуострове Халкидике. Этот город был хорошо известен в Греции. Стефан Византийский называет ещё город Спартакос во Фракии, на родине Спартака. Таким образом, мы можем допустить, что под мифологическим сказанием о спартах кроется какой-то реально исторический факт существования народа под именем спарты. И название городов Спартол и Спартакос, очевидно, связывалось с этим народом.
Но не только название поселений подтверждает достоверность сказания о спартах. До нас дошли две надписи с упоминанием там имени Спартака. Одна надпись (около III–II вв. до н. э.), найденная в Милете, свидетельствует о некоем Спартике из города Эноса, получившем в Милете права гражданства. Другая надпись, начала империи, также упоминает это имя, при этом в правильной и обычной его транскрипции, и говорит о Спартаке, по происхождению тоже из Фракии, но из племени бесов. Из этого видно, что среди фракийцев имя «Спартак» встречается неоднократно и что среди народа спартов оно, очевидно, было самым обычным. Таким образом, и материал мифологии и данные надписей свидетельствуют об народном происхождении имени «Спартак».
Виднейшие учёные считают фракийцев народом очень сильным и воинственным. Источники дают нам достаточный материал для подобных выводов. Фракийцы часто нападали на соседей, занимались грабежом и образовывали даже свои колонии на севере Причерноморья. Русский учёный Латышев, французский — Перро, немецкие — Бек и Моммзен полагают, что и династия цезарей Боспорского царства — Спартокиды, имевшая своей резиденцией город Пантикапей (ныне Керчь), происходила с севера Греции, от фракийцев.
О чём говорят эти данные? Они свидетельствуют о том, что и знаменитый фракиец Спартак, выступивший в качестве вождя всеиталийского восстания рабов, происходил, по видимому, из племени спартов, существование и мощь которого отражены в греческой мифологии. Соотношение в названиях «спарты» и «Спартак» такое же, как «римляне» и «Ромул» или «галлы» и «Галл». В имени «Спартак» отражена народная традиция о сказочном народе спарты, обитавшем в древности на родине Спартака.
Как же попал фракиец Спартак в Рим? Какие превратности судьбы заставили его покинуть родную Фракию и очутиться в качестве гладиатора в городе Капуе? У древнего историка Аппиана мы находим ответ на этот вопрос. В своих «Гражданских войнах» он пишет: «Спартак воевал с римлянами, но потом попал к ним в плен».
В этот период (с 80-х и до средины 60-х годов до н. э.) Рим вёл упорную и долгую войну в Малой Азии. В сущности, это было широкое движение различных племён, в том числе и фракийцев, поднятых Митридатом, царём Понта, против Рима.
Гладиаторские шлемы.
Фракийские племена выделялись своей храбростью и отвагой, страстной приверженностью к свободе и независимости. Во времена покорения севера Греции римскими отрядами Фракия оказывала самое упорное и длительное сопротивление. Лёгкие и ловкие на горных тропинках, неутомимые в тяжёлых походах, сильные и храбрые в столкновениях с римскими отрядами, фракийцы всё время одерживали победы над последними. Авл Клавдий, Гай Скрибоний, Марк Лукулл последовательно сменяли друг друга во главе карательных экспедиций. Наконец, фракийцы благодаря численному превосходству римлян и их высокой военной технике были разбиты и подчинены Риму.
Но гордые фракийцы не могли привыкнуть к неволе. И когда в Малой Азии поднялся против Рима Митридат, фракийцы сразу же присоединились к нему для совместной борьбы за свободу.
В одном из боёв за свободу родины попал в плен и Спартак. Все древние писатели говорят, что он происходил из «номадов», т. е. варваров, как обычно назывались все не римские и не греческие племена. Варварами считались и фракийцы. Но, напоминая своей необычайной смелостью, физической силой и ростом обычного варвара, Спартак был умом и гуманностью похож на эллина. Так отзывался о Спартаке греческий писатель Плутарх.
Римляне; обратившие внимание на выдающиеся качества этого фракийца, продали его в рабство прямо в Рим. За необычайную силу его отдали в школу гладиаторов в Капуе.
В тяжёлых условиях этой школы, под сильной охраной владельца школы Лентула Батиата, Спартак должен был обучаться искусству гладиаторского боя, уменью метко наносить смертельные удары в боях с противником на римской арене. Но Спартак решил суровую подготовку и закалку бойца гладиаторской школы использовать и применить для организации освободительной борьбы рабов.
2. НАЧАЛО ВОССТАНИЯ
Выступление Спартака в 74 г. было для Рима полной неожиданностью. Рим в это время находился в крайне затруднительном положении: на востоке и на западе сгущались тучи, которые всё более и более угрожали благополучию Римской республики. На западе, на Пиренейском полуострове, бушевало народное восстание всех обитавших там племён, которые давно ждали повода; чтобы подняться против римского владычества и освободиться от ига римских откупщиков, ростовщиков и чиновников. Возглавлявшееся Серторием, бывшим сторонником демократической партии Мария, народное восстание продолжалось уже более пяти лет, Посланный против Сертория с большой и хорошо вооружённой армией Гней Помпей не мог справиться с испанскими племенами, объединившимися вокруг Сертория в борьбе против римлян. Ни в 76. ни в 75 гг. ещё не замечалось перелома на этом франте в пользу римлян. Восстание в Испании крайне беспокоило Рим.
Народная масса различных порабощённых Римом племён бушевала и в Малой Азии. Использовав затруднительное положение Римской республики в связи с войной против Митридата, малоазийские племена решают свергнуть римское владычество. В результате возникло широкое движение, в котором участвовали и рабы. Для ведения военных операций против Митридата Риму пришлось послать обоих консулов 74 г. — Луция Лукулла и Марка Аврелия Котта.
Митридат послал двух офицеров — Луция Фанния и Луция Магия — к Серторию. Через этих посланцев было достигнуто соглашение, в которое были втянуты также и оперировавшие в Средиземном море пираты. Правда, против пиратов в 74 г. был послан Марк Антоний, но последний потерпел неудачу и был разбит пиратами у острова Крита. Пиратство продолжало развиваться. Наконец, как только началось восстание Спартака, Митридату стало известно об отделении от Рима многих племён, с которыми, особенно с галлами, он хотел заключить союз против римлян.
Так угрожающе для Рима складывались события и на востоке.
Занятые борьбой на внешних фронтах, римские рабовладельцы несколько ослабили бдительность внутри страны. Вот почему выступление Спартака застало Рим врасплох.
Школа Лентула Батиата в Капуе была широко известна в Римской республике. Она являлась поставщицей гладиаторов для зрелищ в различные центры государства. И в первую очередь эта школа должна была поставлять хорошо обученных гладиаторов в Рим как для государственных цирков, так и для отдельных представителей римской знати. В школе Батиата сосредоточивались большие партии рабов: здесь были и фракийцы, и самниты, или гурийцы, и кельты. Все они проходили соответствующую подготовку, чтобы быть готовыми в любой момент к отправке в Рим.
Вид на гору Везувий, где скрывался Спартак со своим отрядом.
Большое скопление рабов-гладиаторов у Батиата заставляло последнего принимать самые строгие меры для предупреждения восстания. Помимо того что все рабы находились под строгим надзором, а некоторые из них были закованы в кандалы, каждый шаг рабов был регламентирован, и жили они в условиях тюремного режима.
Тяжёлая, беспросветная жизнь и перспектива смерти на арене на потеху римской публике заставляли гладиаторов более других рабов стремиться к освобождению от неволи.
Большую роль в качестве непосредственной причины восстания гладиаторов, а вслед за ними и других рабов, сыграли последствия голода 75 г. Может быть, именно в связи с голодом зародилась идея заговора у Спартака, который лишь выжидал момента, удобного для выступления.
Война с Серторием и Митридатом, господство пиратов на море подрывали снабжение Рима. О том, что голод продолжался вплоть до 73 г., свидетельствует закон консулов 73 г., по которому увеличивалась хлебная подать, Сицилия превращалась в «житницу» Италии, а внутри Италии в связи с недостатком хлеба прибегали к реквизициям. Крестьяне разорялись, пополняя собой ряды люмпенпролетариата. Вызванное голодом общее снижение жизненного уровня, конечно, с особенной силой отозвалось на разоряемых крестьянах и рабах.
Это усиливало рост недовольства среди них и создавало благоприятную обстановку для выступления, Всё это, очевидно, учёл Спартак, давно ожидавший подходящего момента для восстания. Организовав гладиаторов, он приступил к действиям.
Летом 74 г. 78 капуанских гладиаторов — бежали из школы и укрепились на Везувии. Как мы уже говорили, силы Рима в это время были отвлечены Серторианской войной на западе и войной с царём Митридатом на востоке, а консулы этого года были вне Рима и руководили военными операциями в Малой Азии. Поэтому правительство не обратило должного внимания на бегство 78 гладиаторов.
В начальный период восстания, как говорит писатель Орозий, римляне «просто смотрели» и не предприняли быстрых и решительных мер к подавлению его. Аппиан говорит даже о презрении, с которым римляне отнеслись к борьбе с небольшой кучкой гладиаторов.
Но и гладиаторы не предпринимали сразу решительных действий. Их было ещё немного, и они были недостаточно вооружены, чтобы вести активную борьбу против Рима. Вся осень и зима были для них периодом собирания сил. Активное развёртывание борьбы начинается только с 73 г.
3. БОРЬБА РИМА СО СПАРТАКОМ
Расположившись на Везувии, вождь движения Спартак с помощью своих помощников Крикса и Эномая не только организовал небольшой отряд, постоянно беспокоивший Кампанию набегами, но и сумел постепенно навербовать большое войско из земледельческих рабов, гладиаторов и даже, как говорит Аппиан, из «свободных граждан с италийских полей». По свидетельству Флора, автора II в., у Спартака перед началом выступления набралось до 10 тысяч человек, которые теперь уже беспокоили всю Кампанию. Отобрав оружие у отряда везших военное снаряжение для одной гладиаторской школы и пополнив свои отряд людским составом, Спартак решил перейти теперь в наступление.
Рим, вначале считавший ниже своего достоинства воевать с гладиаторами, приступил к активной борьбе со Спартаком.
Нам недостаточно известны первые мероприятия Рима против Спартака и, в частности, имена первых командиров, выступавших на подавление восстания. Первым командиром, направленным с трёхтысячным легионом против Спартака, Плутарх считает претора Клодия; Аппиан же говорит о некоем Варинии Глабре. Такое разногласие показывает, что начальный период борьбы Рима со Спартаком не был точно фиксирован. Очевидно, первые выступления Рима для подавления восстания представляли собой отдельные мелкие военные экспедиции. Возможно, что в начале выступил Вариний Глабр, о котором сообщает Аппиан, а затем уже претор Клодий.
Посылка Клодия являлась серьёзным мероприятием со стороны Рима. Клодий действовал решительно и смело. Через некоторое время Спартак на Везувии оказался окружённым отрядом Клодия. Только благодаря своей храбрости и дарованиям полководца Спартак путём головоломной военной хитрости сумел прорваться через враждебное кольцо, вывести своё войско и, зайдя в тыл Клодию, разбить его наголову.
Армия Спартака всё увеличивалась: к нему стекались со всех сторон рабы и частью крестьяне.
Вся Кампанская область была теперь во власти Спартака.
Осенью этого же года Рим поспешно снарядил экспедицию нового претора — Публия Вариния, который со своим многочисленным отрядом должен был задержать Спартака, двинувшегося через южноиталийскне области к берегам Адриатического моря.
Но Спартак был теперь уже достаточно силён и мог смело принять бой с римскими легионами. Он разбил двух квесторов Вариния и чуть было не захватил в плен, самого Вариния. Характерно, что историк Саллюстий рас- 1 сказывает о совершенно упадочном настроении римских войск и их нежелании сражаться со Спартаком. Аппиан говорит даже о перебежчиках с римской стороны в армию Спартака. Но нужно отметить, что Спартак был осторожен и не всех принимал в свою армию.
Колебания в римской армии свидетельствуют о положении того мелкого италийского крестьянства, из которого набирались римские легионы. Крестьянство юга Италии приняло определённое участие в движении рабов, — об этом нам рассказывают некоторые более поздние авторы.
Состояние римской армии таким образом способствовало увеличению армии рабов и создавало численный и моральный перевес войск Спартака. Массы рабов, свободные крестьяне и перебежчики продолжали вливаться в его отряды. t Войско Спартака выросло в угрожающую для Рима силу. «Теперь, — говорит Плутарх, — Спартак был могущественен и страшен, и не из одного стыда и позора восстания раздражённый сенат высылает теперь против рабов обоих консулов 72 г.».
В 72 г. восстание рабов охватило уже всю южную Италию. Это заставило Рим, ввиду опасности положения, откомандировать на борьбу с рабами самих консулов. Но в этот период в рядах восставших происходит известный перелом в связи с разногласиями в штабе восстания.
Разногласия между руководителями восстания, Спартаком и Криксом, касались дальнейшего плана борьбы рабов, плана их дальнейших походов. В то время как Спартак предлагал двинуться к Альпам и, перейдя их, вернуть рабов на родину, другой вождь, Крикс, настаивал на борьбе с Римом, на походе против Рима и на продолжении экспроприации землевладельцев римских областей. Когда движение охватило собой не только южную, но и северную часть Италии, когда после объединения 120 тысяч рабов перед восставшими встал вопрос о плане освобождения рабов по всей Италии, разногласия внутри штаба восставших обострились и вызвали перелом во всём движении. Они привели к тому, что Спартак двинулся на север во исполнение своего первоначального плана, а Крикс с отрядом германцев отделился от войск Спар-така и остался на юге. Ослабленный разъединением с отрядами Спартака, Крикс потерпел поражение в столкновении с отрядом консула Люция Геллия у Гарганской горы. Спартак же в это время, минуя Рим, со всем своим войском двигался к Альпам.
Разногласия в армии рабов дали возможность римлянам расправиться поодиночке с Криксом и Эномаем (погибшим при обстоятельствах, нам не известных) и обрушить все силы на войско Спартака. Оба римских консула двинулись на Спартака.
Но вождь рабов и в этих условиях показал свои блестящие способности полководца. Он мобилизовал все свои силы, правильно расставил их, составил план нападения и разбил поочерёдно обоих консулов. Галлия была открыта для…..Спартака. Предстоял трудный переход через Альпы. Спартак беспрепятственно вступил в Галлию и в битве при Мутине разбил войско её наместника, проконсула Кассия.
Гней Помпей.
Теперь вся Италия от Галлии до Бруттийского полуострова была объята пожаром восстания. Ничто не могло противостоять рабам, никто не решался взять на себя командование против Спартака. Сенат осенью 72 г. с большим трудом нашёл соответствующую кандидатуру. За подавление восстания взялся принадлежавший к нобилитету богатый ростовщик-и спекулянт Марк Лициний Красс, который думал на этом сделать карьеру. Красс должен был заменить неудачливых консулов 72 г., которые отзывались в Рим.
С выступлением Красса начинаются более решительные действия против восставших. Мобилизовав большие силы, призвав, по свидетельству Саллюстия, в войска даже тех, «в старческом теле которых ещё жив был воинский дух», и расправившись посредством так называемой «децимации» (казни каждого десятого в строю) с теми отрядами, которые не хотели сражаться с рабами, Красс выступил открыто против Спартака и думал покончить с ним в первом же сражении. Остановившись у границы Пиценума[5] Красс ожидал Спартака, который во изменение своего первоначального плана двинулся на юг, навстречу римским войскам. /Можно предполагать, что Спартак, учтя трудности перехода через Альпы и не получив поддержки со стороны зажиточного крестьянства севера, изменил план вывода рабов и устремился на юг, думая переправиться в Сицилию и оттуда морским путём вывезти рабов в их родные страны. При первой встрече с войском Красса Спартаку удалось разбить его. Армия рабов снова двинулась в Луканию и оттуда к морю, чтобы осуществить свой новый план.
Все лето 71 г. прошло в неудачных для Красса стычках с рабами. Оттеснив Спартака на Бруттийский полуостров, Красс решил изолировать рабов громадным рвом, стеной и оградой, проведёнными через весь перешеек, чтобы не допустить таким образом их возвращения на север. Но после возведения всех этих укреплений у Красса всё же не было уверенности в том, что он сможет расправиться со Спартаком. Поэтому Красс вызвал в помощь себе Помпея, который должен был возвратиться из Испании после борьбы с Серторием. Вскоре и Лукулл, говорит Аппиан, по дороге из Фракии в Рим высадился в Брундизии, чтобы оказать помощь Крассу. Очевидно, римский сенат, озабоченный неудачами борьбы со Спартаком, решил принять все меры, чтобы обеспечить победу Красса. И Помпей и Лукулл были направлены на помощь Крассу.
Марк Лукулл.
Спартак оказался в затруднительном положении. Киликийские пираты, договорившиеся со Спартаком, не выполнили своего обязательства перевезти рабов через пролив из Италии в Сицилию. Осуществить план переправы Спартаку не удалось, несмотря на мобилизацию всех имевшихся у рабов материальных ресурсов. Попытки переговоров с Крассом, имевшие целью выиграть время, также окончились неудачей. Наконец, в самом лагере рабов часть войск на почве разногласий по поводу маршрута походов отделилась от Спартака. Спартак, ощущая недостаток в провианте, решил прорваться через крассовские укрепления, намереваясь пройти в Брундизий. В тёмную ночь Спартак двинулся на крассовские укрепления и разбил его войска, а затем через Луканию направился на север и далее в порт Брундизий. Тогда Красс, получив известие о приближении Помпея, решил дать первым генеральное сражение. Ни Помпею, ни Лукуллу Красс не хотел уступить победу над рабами и потому начал бешеное наступление на Спартака. Это сражение Спартак был — вынужден принять, ибо он узнал, что на помощь Крассу идёт и Лукулл, высадившийся в Брундизии. Войска Спартака не смогли выдержать натиска войск Красса. Спартак, как свидетельствуют источники, пал геройской смертью, сражаясь в первых рядах.
Шесть тысяч рабов, захваченных в плен, были, по сообщению Аппиана, повешены на протяжении всей дороги от Капуи до Рима.
Спартак погиб, но остатки спартаковской армии продолжали борьбу. Восстание ещё долго не было подавлено. Мы знаем, например, по данным Цицерона, что небольшой отряд, продолжая борьбу, удержался в бруттийском городке Темесе, вёл наступление, брал города на юге Италии. Искры восстания были занесены также и в Сицилию.
Такова в общих и кратких чертах история хода восстания.
ОРГАНИЗАЦИЯ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ
В спартаковском восстании необходимо выделить те специфические особенности, которые отличают его от других восстаний рабов в древности. Таких особенностей можно наметить три. Прежде всего это подготовка восстания рабов; впервые в истории были показаны образцы организации борьбы, умелое руководство восстанием как особым видом искусства в социальной борьбе. Вторая особенность — масштаб восстания и социальный состав восставших. И, наконец, последняя — это социально-политическая программа восстания Спартака. Все эти вопросы мы намечаем только в порядке их постановки, а не для какого-либо окончательного их разрешения. Скудные источники не дают нам достаточно оснований для решительных выводов, и на помощь источникам должна прийти научная гипотеза.
Дорога из города Капуи в Рим.
Знание военного искусства Спартак сумел показать в ряде случаев с совершенным мастерством. Возьмём для конкретного примера два случая: во-первых, эпизод из борьбы с Клодием в начальный период восстания и, во-вторых, борьбу на Бруттийском полуострове.
Эпизод с Клодием произошёл, как мы уже отмечали, в самом начале выступления, когда небольшая кучка гладиаторов засела на Везувии, собирая силы для дальнейшей борьбы. Клодий со всех сторон окружил Спартака отрядом, численно превосходящим рабов, и ожидал скорой победы. Положение гладиаторов было исключительно тяжёлым, ибо перед ними стоял трёхтысячный легион, хорошо вооружённый, а единственный путь, по которому только и представлялось возможным выйти из окружения, был уже занят Клодием. Но Спартак, готовый «скорее погибнуть от железа, чем от голода», нашёл выход в головоломном, сопряжённом с большим риском предприятии: он решил спуститься ночью со скалы по лестницам, сплетённым из виноградной лозы. Спартак отдал приказ. Лоза дикого винограда была собрана, лестницы искусно свиты и спущены, и операция была выполнена. Только один из рабов погиб при спуске. Спустившиеся в тылу противника рабы были сконцентрированы в кулак и брошены против врага. В результате несколько когорт Клодия должны были отступить перед кучкой гладиаторов. Смелость и находчивость, стремление идти до конца в борьбе за освобождение настолько характерны для этого эпизода и самый эпизод настолько был известен в древности, что о нём свидетельствуют одновременно несколько писателей.
Другой эпизод, в котором Спартак показал, что он умело держался наступательной тактики, для того чтобы создать хоть небольшими успехами моральный перевес на стороне своей армии, имел место в последний год борьбы, на Бруттийском полуострове. После того как киликийскиё пираты, обещавшие перевезти войско Спартака в Сицилию, обманули его, вождь рабов мобилизовал все силы восставших, чтобы всё-таки совершить переправу. Рабы самостоятельно, как описывает Саллюстий, приготовляли плоты, подвязывая под них для большей безопасности бочки. За неимением верёвок эти бочки прикреплялись к плотам простыми ветвями. Но разыгравшаяся буря разметала и унесла плоты в море. Однако Спартак и тут не растерялся. Несмотря на то что он оказался в ловушке, так как от Сицилии его отделяло море, а от материка — глубокий ров, вырытый по приказанию Красса и сильно укреплённый заграждениями, он разработал новый план борьбы. Он подготовил наступление на крассовские укрепления с тем, чтобы дать окончательный бой и вырваться из вражеского кольца. Нужно было, не теряя времени, обрушиться на врага и успешно довершить дело. Ров, вырытый солдатами Красса для изоляции Спартака, рабы заполнили деревьями, сучьями, телами пленных и трупами лошадей из собственной кавалерии; затем Спартак прорвал крассовские укрепления, вывел через ров свои войска и разбил отряды Красса. Это дало ему возможность построить новый план похода в Брундизий, откуда он должен был вывезти рабов на родину. До противоположного берега Греции от Брундизия было совсем небольшое расстояние.
Ретиарии, набрасывающие сетку на своих врагов.
В этих эпизодах, представляющих интерес скорее для военного специалиста, чем для историка, важно отметить следующее обстоятельство: гражданская война проводилась рабами с поражающей военной организованностью при исключительной мобилизации всех возможностей. Именно этот момент особенно отличал данное восстание от всех предшествовавших движений рабов древнего Рима, от сицилийских выступлений и восстания Аристоника. Этот момент следует особо подчеркнуть в связи с высказываниями Маркса и Ленина о вооружённом восстании как особом искусстве. Спартак владел этим искусством, и это определило на долгое время успех его борьбы.
Вопросу организаций армии Спартак придавал огромное значение. Тотчас же после разгрома Клодия в войсках рабов была создана кавалерия, а также отряды тяжело вооружённой и лёгкой пехоты. Вооружение армии Спартака стояло на должной высоте. и, вероятно, немногим уступало вооружению врага. В армии рабов были кузнецы, здесь выделывались щиты и были созданы мастерские для ковки холодного оружия.
В ходе войны обращают на себя внимание также некоторые моменты тактики Спартака по отношению к мирному населению. Его войско, соприкасаясь с населением, не чинило насилий, не обижало его, а в случае сбора необходимых продуктов или оружия для армии оплачивало их полностью. Особенно же бережно Спартак относился к мелкому крестьянству. Всё это, в достаточной мере подтверждается данными источников;
Чёткая организация армии, разделение её по родам войск, продуманная стратегия и тактика, умелое снабжение армии, производство оружия силами своих мастеров, наконец, контакт с населением занятых областей — всё это характеризует Спартака как вождя освободительного движения.
5. СОСТАВ ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ АРМИИ СПАРТАКА
При изучении революции Спартака встаёт вопрос о количестве участников всеиталийского движения рабов и о социальном составе армии Спартака. Несомненно, спартаковская освободительная борьба потому и вошла в историю, что это было первое массовое организованное движение рабов. По сообщению Аппиана, в армии Спартака было 120 тысяч рабов. Эту цифру нельзя признать точной, но она очень показательна. В самом начале движения количество рабов, участвовавших в восстании, как мы знаем, было очень невелико. К моменту борьбы гладиаторов с Клодием и Варинием в 73 г. войска рабов выросли до довольно внушительной цифры в 10 тысяч человек. После же поражения этих преторов, по свидетельству Аппиана, армия Спартака увеличилась до 70 тысяч рабов. Что движение приобрело в этот момент определённо массовый характер, мы заключаем не только по количеству восставших, но и по тому, какие области приняли участие в разраставшемся движении рабов.
Вслед за Кампанией поднялись Апулия и Лукания; восстание перебросилось в Калабрию и Бруттий. Вся южная Италия противостояла Риму. Гражданские войны 90-х годов половинчато разрешили выдвинутые крестьянским движением вопросы. Теперь борьба велась на другой основе. И не случайно опять выступили именно южные области Рима. В 73 год — в год перехода восставших рабов к активной борьбе — италийский крестьянин уже начал понимать, что завоёванные им в Союзнической войне гражданские права давали мало результатов и, главное, вовсе не гарантировали от разорения и эксплоатации. Ростовщический капитал в союзе с крупным землевладением, ещё глубже вторгнувшись в южные области Рима, продолжал там разрушительную работу. Среднее крестьянство разорялось. Мелкий пахарь с его небольшим наделом попадал в зависимость от своего кредитора — крупного землевладельца. Бремя воинской повинности, притеснения администрации и, главное, усиление налоговых поборов на основе консульского закона 73 г. — всё это в обстановке повторявшихся неурожаев накаляло атмосферу и вызывало волнения крестьянства южной Италии. Если раб восставал против господина, борясь за свободу, то крестьянин поднимался, защищая ускользавшую собственность, свои мелкие земельные участки.
Характерно, что ещё за несколько лет до восстания рабов крестьяне-бедняки и рабы на юге Италии объединились в разбойничьи шайки, которые причиняли столько беспокойства рабовладельцам, что в борьбе с ними ещё в 77 г. специально был издан консульский закон, в котором впервые появилось понятие «грабежа», в то время как старое римское право не выделяло «грабежа» из общего понятия «кражи». Понятно, что в момент восстания рабов крестьянство поддерживало это движение. Это подтверждается и рядом сведений из источников. Аппиан, например, совершенно определённо указывает, что кроме земледельческих рабов к Спартаку сбегались и «свободные крестьяне с полей», причём количество их беспрерывно увеличивалось.
Тот же Аппиан говорит, что наряду с рабами и слугами из свободных к Спартаку шли так называемые «попутчики» (или «разный сброд»). Несомненно, под «попутчиками» Ацпиан подразумевает здесь тех «свободных крестьян с полей», о которых он говорит ранее. Но это, очевидно, были безземельные крестьяне и пастухи, иначе они были бы прямо названы или рабами, или крестьянами.
Наконец, Саллюстий говорит о «колонах», которые сочувствовали Спартаку. О симпатиях колонов, т. е. в ту пору ещё свободных крестьян, к восставшим рабам мы можем судить также и по тому, как неохотно римские войска сражались с армией Спартака. По данным Саллюстия, Плутарха и Аппиана видно, что римские войска не только неохотно сражались со Спартаком, но- среди них было сильно развито и<дезертирство. Аппиан говорит, что перебежчики с римской стороны в такой массе присоединялись к восставшим, что Спартак просто отказывался принимать их. А эти перебежчики и, з солдат римских легионов могли быть только свободными, т. е. крестьянами, так как рабов в армии не было. Возможно, что в число солдат вследствие спешной мобилизации попадали недовольные Римом крестьяне из южных областей Италии (об этом упоминает Аппиан). В общем крестьянство и солдаты не только симпатизировали освободительной, борьбе Спартака, но и участвовали в ней.
Пастух.
Об участии свободных в освободительном движении рабов мы можем судить не только по данным авторитетных историков Аппиана и Саллюстия. Более поздний писатель Фемистий, например, говоря о причине успеха спартаковской борьбы, утверждает, что «причиной этого тогда была не храбрость этих двух рождённых рабов (имеются в виду Спартак и Крикс. — А. М.), но проклятые доносчики и запятнанные кровью шпионы, заставившие италийцев стремиться охотно ко всякой другой, сравнительно с существующим, перемене».
Что следует из этого указания Фемистия?
Во-первых, указание на существование доносчиков и шпионов свидетельствует о наличии в самой римской армии сочувствующих Спартаку.
Во-вторых, ссылка Фемистия на италийцев, стремившихся к перемене «сравнительно с существующим порядком вещей», наводит на мысль не о простых симпатиях, но об открытом присоединении италийцев к восстанию рабов с целью добиться перемены существующих условий.
Но если на юге Спартак собрал вокруг масс восставших рабов также и крестьянские элементы, то у нас нет данных говорить о таком же присоединении свободных на севере. О том, как реагировало крестьянство северных провинций на восстание рабов, источники не дают никаких сведений. Может быть, зажиточное и крепкое крестьянство севера выступало против Спартака. Для нас здесь достаточно указать на отношение крестьянства южных областей, где всего острее отразился социально-экономический кризис. Присоединившееся к массовому восстанию рабов мелкое крестьянство выступало под руководством рабов как основного класса, противостоящего рабовладельческому строю. Движение принимало, таким образом, более массовый, подлинно революционный характер, что и выделяет его из предшествовавших движений рабов. Но, с другой стороны, такая разношерстность состава спартаковской армии не могла не отразиться на характере движения. Выдвигались одновременно две задачи; удовлетворить интересы восставших рабов и интересы крестьянства.
6. ВОПРОС О „ПРОГРАММАХ" СПАРТАКА И КРИКСА
Нам остаётся теперь поставить последний, ещё почти совершенно не выясненный в науке вопрос — о «программе» спартаковского освободительного движения. Приходится ещё раз указать, что при скудости источников по этому вопросу трудно прийти к какому-нибудь категорическому суждению. Поэтому сейчас приходится только ограничиться постановкой вопроса с целью дальнейшего его изучения. Буржуазная наука не могла разрешить этот вопрос, ибо буржуазные учёные его сознательно обходили. Между тем источники при всей бедности своей дают всё же некоторый материал для разрешения вопроса о наличии определённой программы у Спартака. Советские историки заинтересованы в том, чтобы этот вопрос правильно понять и правдиво разрешить.
Наше внимание должно быть прежде всего обращено на то обстоятельство, что-древние авторы — и Аппиан и Плутарх — говорят, что заговор Спартака, в котором вначале участвовало несколько сот рабов, безусловно намечал широкий план освобождения от рабства. «Спартак, — говорит Аппиан, — убедил своих товарищей выступить и скорее подвергнуться опасности за свободу, чем для утехи публики на гладиаторских зрелищах».
Конные состязания.
Спартак — свободный по происхождению фракиец — не мог примириться со своим рабским положением. Что он не раз пытался освободиться и убежать от своих владельцев, прежде чем попал в гладиаторы, видно из того места у Плутарха, где говорится, что Спартак сначала был привезён в Рим и в первый раз продавался в рабство именно там. Кроме того, в источниках есть сведения, что Спартак был незаконно продан в гладиаторы. А так как гладиаторство было тяжёлым наказанием за большие преступления, то можно полагать, что именно систематическое бегство Спартака от своих владельцев и привело к тому, что он был отдан в гладиаторы. Вполне естественно, что после безуспешных попыток бегства, предпринятых в одиночку, у Спартака мог созреть план общего выступления рабов.
Сбросив цепи рабства, Спартак организовал массовое движение рабов. И когда в 73 г. восстание рабов охватило почти всю южную Италию, движение за освобождение вступило в новую стадию. Теперь, в сущности, вопрос стоял не столько о новой вербовке рабов в стан восставших, сколько о закреплении уже завоёванной свободы и обеспечении её в дальнейшем. Спартак даже отказывался от чрезмерного увеличения своей армии, выбирая более надёжных, главным образом из числа рабов, а не из перебежчиков и крестьян.
Дальнейшая борьба за свободу требовала выработки твёрдого плана действий. В связи с этим и возникли разногласия внутри штаба восстания, на которые определённо указывают источники. Обратимся к древним источникам, повествующим о спартаковском освободительном движении. Что они говорят по вопросу о разногласиях?
В одном дошедшем до нас фрагменте (отрывке) Саллюстий указывает, что в 73 г., в переломный момент восстания и борьбы с Варинием, Спартак, удвоив свою армию, предложил план похода на север, отказываясь от нападения на Вариния. Крикс же, возглавлявший «германо-галльскую» часть войск, стоял за то, чтобы двинуться навстречу и вступить с ним в бой. Разногласия не были ликвидированы даже после того, как Спартак и Крикс решили совместно выступить против Вариния. Вариний был разбит, но разногласия приняли ещё более острый характер. В то время как Спартак, по сообщению Плутарха, двинулся весной следующего года на север, Крикс отделился от Спартака и стал заниматься экспроприациями в южной Италии.
Римский историк Саллюстий.
Таковы были первоначально эти разногласия. В чём же их сущность?
Немецкий историк Моммсен говорит, что эти разногласия явились следствием национальной розни. В то время как Спартак дескать объединял эллинов, Крикс объединял галлов и германцев, которые находились во вражде с эллинами. Такое объяснение ничего не даёт для уяснения позиций обоих вождей, хотя оно и может опираться в известной степени на сообщения Саллюстия. К тому же такое объяснение и неверно, что явствует из следующих обстоятельств. Прежде всего неверно, что в войсках Спартака были одни только эллины. Согласно сообщению Плутарха, можно установить, что в войсках Спартака были не только эллины, но и галлы, причём последних было, очевидно, не меньше, чем эллинов. Когда Спартак двинулся к Альпам, то, перейдя их, он предполагал одну часть армии рабов (эллинов) направить во Фракию, другую часть (кельтов или галлов) — в Галлию. Стало быть, как говорит Плутарх, среди его войска были и галлы. С другой стороны, если встать на точку зрения Моммсена, кажется непонятным и другой вопрос: почему галло-германские племена во главе с Криксом остались на юге и не пошли за Спартаком, в то время как у них должно было быть больше тяготения именно к северу, к областям их родины, куда и направился Спартак? Галло-германцы не пошли в Галлию, в то время как эллины, оказывается, устремились именно туда. Ссылка Моммсена на Плутарха неудачна, ибо в этом пункте у самого древнего автора имеется определённое противоречие, которое Моммсен не разрешает, а ещё более обостряет и делает очевидным.
Национальную рознь среди рабов мы не можем проследить исторически. Во всяком случае, такие факты нам неизвестны. Есть указания на то, что рабовладельцы старались посеять эту рознь. Если даже мы допустим, что между рабами из отдельных племён и существовала какая-либо рознь на почве различий языка, религии, культуры, обычаев, то она никогда не проявлялась в моменты восстаний, когда перед лицом общего врага эти племенные различия отступали на второй план.
Для подтверждения этого стоит только вспомнить сицилийские движения. Диодор, характеризуя положение в лагере восставших рабов при первом восстании в Сицилии, сообщает о надеждах рабовладельцев на то, что сириец Евн вот-вот рассорится с другим вождём — киликийцем Клеоном. Но эти надежды на междоусобную войну среди рабов не оправдались, ибо, по выражению Диодора, рабы различных племён, «против ожидания, объединились», к полному огорчению рабовладельцев, делавших ставку на национальную междуплеменную рознь.
Это огорчение рабовладельцев в результате крушения надежд на междоусобную войну отмечает Диодор и при описании второго восстания в Сицилии. Все думали, что между одним вождём восстания — сирийцем Сальвием и другим — киликийцем Афинионом наступят раздоры и «война легко прекратится». «Но судьба, — досадует Диодор, — как бы нарочно увеличивая силы мятежников, сделала так, что вожди их вступили в соглашение друг с другом».
Из этих исторических справок видно, что «национальная рознь» больше придумывалась, нежели существовала на самом деле.
Однако в штабе Спартака действительно существовали разногласия. Что же их вызывало?
Совершенно ясно, что споры между вождями восставших велись вокруг вопроса о плане дальнейшего движения рабов. Какой-то принципиальный момент в установках обоих вождей был несомненно. Нам остаётся это выяснить и подтвердить источниками, документальными данными. Все крупные авторы древности — Саллюстий, Аппиан, Плутарх — указывают определённо на то, что Спартак вполне сознательно уклонялся от похода на Рим. Это уклонение объяснялось тем, что Спартак наметил генеральный поход рабов на север с целью возвращения рабов на их родину — во Фракию и Галлию. Об этом плане не только сообщают древние авторы, но план этот определённо виден и в самих походах Спартака, причём во всех его походах, в том числе и в походе на юг. Трудности ли перехода через Альпы, стратегические или другие мотивы заставили Спартака во изменение первоначального плана вывода рабов через Альпы двинуться теперь на юг, на это источники не дают никакого ответа. О причинах изменения маршрута походов нам ничего неизвестно. Но характерно, что, направляясь на юг, Спартак опять ставит себе эту же задачу — вывести рабов за пределы Италии. Подтверждением этого является его план переправы в Сицилию, о чём упоминают источники. Наконец, это показывает план последнего, третьего по счёту похода Спартака в Брундизий. Таким образом, задачей спартаковского движения рабов являлся вывод их из пределов Италии в родные страны. Этот момент нельзя признать случайным, ибо он повторяется в плане всех трёх намеченных походов Спартака.
Совершенно другой характер носило движение рабов под руководством Крикса. Последний не задавался целью освободить рабов и закрепить за ними свободу. Во всяком случае, источники о таком плане не свидетельствуют. Отряд Крикса не поддержал Спартака в его движении на север. Оставшись на юге, Крикс со своим отрядом продолжал нападения с целью экспроприации на богатое население. И даже тогда, когда остатки этого отряда соединились со Спартаком по пути последнего с севера на юг, они не хотели до конца поддержать план Спартака о выходе из пределов Италии. По Плутарху известно, что настроенные против Спартака части под руководством Гая Ганника и Каста в решительную минуту снова отделились от Спартака.
Обращает на себя внимание тот факт, что от Спартака отряды отходят именно тогда, когда он начинает осуществлять какой-либо новый план вывода рабов из Италии.
Чем можно было бы объяснить подобный отход от войск Спартака отряда Крикса, а потом отрядов Гая Ганника и Каста? Приходится сделать предположение, что решающую роль в разногласиях между Спартаком и Криксом сыграло различие социального состава войск. Спартак объединял, очевидно, основную массу рабов, которые стремились освободиться от рабства. Стремление выйти за пределы Италии, на родину, вернуться к своим насиженным местам, к своим земельным угодьям было у них поэтому вполне естественным. Эту цель можно проследить во всех трёх походах Спартака. Это можно считать твёрдо установленным, ибо документы всё это хорошо подтверждают.
Задача же отрядов Крикса была совершенно иной Едва ли отряды Крикса состояли только из рабов. Более вероятно предположить, что в состав этих отрядов входили в основном не рабы, а как раз те самые «свободные крестьяне с полей» — попутчики, перебежчики и италики юга, о которых говорят Аппиан и Фемистий. Это было мелкое крестьянство, которое присоединилось к войску Спартака ради возврата экспроприированной у него земельной собственности. Крестьянство юга Италии, разорившись, шло за рабами на восстание не ради свободы, но из-за своей земельной собственности, мелких наделов, постепенно переходивших в руки земельных магнатов. Только посредством грабежей, нападений и систематических набегов на землевладельцев думали они вернуть похищенную у них собственность. Могла быть здесь и некоторая часть германцев, которые уже давно, со времён войн Мария с кимврами и тевтонами, прижились в Риме и потому им незачем было уходить из Италии.
Это, конечно, была небольшая часть войска Спартака: у Крикса было не более 10 тысяч войска. Эта часть спартаковской армии выдвигала другой вопрос — вопрос о земле, об экспроприации рабовладельцев. Из скудных источников можно заключить, что своей главной задачей Крикс ставил экспроприацию рабовладельцев и поход на Рим. Изгнание землевладельцев, захват земли, её передел — вот какова могла быть программа Крикса.
В этом заключается социальная подоплёка тех разногласий в штабе восстания, которые привели к отходу от Спартака отрядов, возглавляемых Эномаем, Криксом, а впоследствии Кастом и Гаем Ганником.
В другом фрагменте Саллюстий вкладывает в уста Спартака речь против грабежей и бесчинств в отношении населения, которые допускал Крикс. Из того же фрагмента Саллюстия видно, что Спартак, вынужденный приступить к реквизиции скота, предлагает проводить это очень осторожно. Он советует нападать Только на те имения, которые богаты скотом, имея в виду, очевидно, предупредить реквизиции у малоимущего крестьянства. Аппиан же говорит, что, когда Спартаку нужны были железо и медь для ковки оружия, он приказывал покупать их у купцов за полновесную монету и не чинить насилия над приносившими металл.
Таким образом, наметившиеся в ходе восстания две задачи — освобождение рабов от рабства и освобождение крестьян от кабалы рабовладельцев — не были в тех исторических условиях объединены руководителями восставших, и это предрешило неудачный исход всего движения.
Нам, к сожалению, неизвестно, на каких началах была организована жизнь внутри огромной армии Спартака. Только одно место у Аппиана позволяет думать, что дальше потребительского коммунизма рабы не шли и не могли, впрочем, идти в тех условиях. Всё захваченное имущество, пишет Аппиан, рабы делили между собой поровну, чем привлекали к себе массы. Обращает на себя внимание и то, что по приказу Спартака запрещалось употреблять в их стане золото и серебро, о чём сообщает также и Плиний Старший. Больше никаких сведений по этому вопросу мы не имеем.
Этот вопрос в программе спартаковского движения и не мог иметь большого значения, поскольку программа не предполагала и не могла предполагать в то время радикальной реорганизации хозяйственной жизни.
Всё значение задач, поставленных Спартаком, как мы можем об этом судить на основании дошедших до нас данных греческих и римских авторов, раскрывается лучше всего при учёте того высказывания Энгельса, которое сделано им в «Принципах коммунизма»: «Раб может освободить себя, отменив из всех институтов частной собственности одно только рабство, благодаря чему он станет пролетарием, пролетарий же может освободить себя, только отменив частную собственность вообще».[6]
В свете этого замечания Энгельса установка Спартака в его борьбе за освобождение рабов приобретает поистине революционный характер в условиях рабовладельческого Рима.
Борьба с рабовладельческим способом производства означала борьбу за отмену рабства. Отменить же рабство было немыслимо без классовой борьбы рабов за свою свободу.
Выступление Спартака за освобождение рабов означало борьбу за разрушение рабства и, следовательно, рабовладельческой собственности. Более значительных задач рабы в тех условиях, конечно, не могли ставить и не ставили.
Нам остаются неизвестными в деталях те задачи, которые выдвигал Крикс в борьбе с Римом. Из источников видно, что Крикс не ставил себе целью разрушение рабовладельческой системы хозяйства. Поход на Рим, захват земель, экспроприация богатств являлись решительными мерами борьбы за землю разоряемых мелких крестьян. Однако эта революционная война крестьянства, возглавленная Криксом, вовсе не предполагала изменения основ хозяйственного строя.
Из разногласий, бывших между Криксом и Спартаком, можно заключить, что предводитель крестьянства не был согласен с конечной целью и задачей вождя рабов — достигнуть полного освобождения от рабства. Крестьянство на данной ступени исторического развития ещё не представляло себе, что разрешение аграрного вопроса не отделимо от задачи ликвидации рабовладельческой системы хозяйства, ликвидации рабства.
Марк Тулий Цицерон.
Именно это обстоятельство мешало в то время тесному союзу восстания рабов с аграрной революцией крестьянства.
Но так как единственным классом, способным упорно бороться за своё освобождение, были только рабы, то вполне естественно, что выступления последних носили всегда революционный характер и выдвигали рабов на роль гегемона в революциях того времени.
Поставленные Спартаком в ходе революции задачи освобождения рабов превращали его в «истинного представителя античного пролетариата» (Маркс).
Важно отметить, что, несмотря на гибель Спартака, борьба рабов продолжалась ещё долго, восстания ещё горели в ряде мест юга Италии, готовые вновь превратиться в зарево громадного пожара.
Греческие и римские авторы прекрасно представляли себе всё огромное значение спартаковской освободительной борьбы и как представители интересов рабовладельческого класса умалчивали о некоторых моментах развития этой героической борьбы. В частности, у них почти совершенно не освещён последний период спартаковской революции, не освещены героическая борьба остатков спартаковской армии и обстоятельства гибели Спартака.
Только у некоторых древних писателей, например у оратора-публициста Цицерона, сохранились кое-какие небольшие и притом косвенные свидетельства, которые могут помочь нам восстановить картину заключительного периода борьбы остатков спартаковских войск, периода, тянувшегося целые годы.