Мертвые повелевают!
Сигара Роне Оро-Бера скользила над горными цепями центральной Азии. Эта часть земного шара представляла собою запрещенную зону, зорко охраняемую воздушными постами Федерации. Воздушные пространства беспрерывно пронизывались радио-токами высочайшего напряжения, кругообразно обтекающими охраняемый район.
Пересечь своеобразную орбиту этого смертоносного круга можно было только в известных пунктах, через узкие воздушные «ворота», и только тем кораблям, которые имели специальные приспособления, парализующие действия радио-волн.
Эти высочайшие в мире горные кряжи были превращены в гигантскую лабораторию, где выковывалось невидимое оружие для врагов Федерации.
Чудную картину являли эти застывшие каменные волны, расходящиеся концентрическими кругами и напоминающие панораму лунных цирков и кратеров.
Взбудораженная каменная поверхность, такая мирная, первобытная, ничем не выдавала тайн, скрытых в ее недрах. А эти недра, на огромные пространства изрытые и просверленные колоссальными артериями, кипели творческим трудом.
Дети Земли вытягивали из сосцов своей старушки-матери живительные соки, необходимые для поддержания их сложного существования.
Ученый указал своему молодому другу на одну из горных вершин:
— Вы видите, Гени, этот природный обелиск? Это высочайший горный пик на Земле. Наши предки называли его — Гауризанкар. Ныне это — мирная пристань воздушных кораблей. К ней то мы и пристанем.
Аэро снизился на небольшую площадку и проворно уполз в невидимый сверху туннель.
— Вот мы и дома! Здесь мы надежно защищены от наших врагов, — сказал ученый и сейчас же добавил, положив руку на плечо Гени и с грустью смотря ему в глаза:
— А также и от некоторых «друзей», что гораздо важнее.
— Что вы хотите сказать этим, учитель? — несколько удивился Гени.
— Ничего, дитя мое, кроме того, что уже сказал. Просто вспомнилась древняя пословица: «Избави меня бог от друзей, а от врагов я сам избавлюсь». Будем надеяться, что мы собственными силами, с помощью одного уменья, избавимся как от одних, так и от других.
Они вышли из аэро и по движущейся подвесной дороге, в небольшом вагончике, начали опускаться в самые недра Земли.
Картина поражала своей необычайностью даже начальника флота, привыкшего к виду грандиознейших технических сооружений.
Одна за другой сменялись исполинские, высеченные в каменном массиве шатрообразные залы, освещенные фосфорическим светом. По всем направлениям, точно гигантские змеи-удавы, бесшумно бежали, с неуловимой быстротой, сверкающие провода. Тысячами крутились, сливаясь в прозрачные сферические тела, отливающие всеми цветами радуги, огромные лопасти-пропеллеры. Методически двигались гигантские, башнеподобные поршни.
Можно было подумать, что именно эти, скрытые в недрах земли, колоссы являются причиной движения старушки Земли в пространстве, что здесь бьется ее никогда неустающее сердце.
— Но я не вижу здесь людей, великий учитель! — Кто же управляет этими молчаливыми титанами? — с удивлением и восторгом спросил Гени.
— Еще больший титан — Человеческий Гений, друг мой! Он научился управлять подвластными ему силами на расстоянии, а потому — в присутствии людей здесь нет ни малейшей необходимости.
Миновав сотни зал, они пересели в сигарообразный, герметически закрытый прозрачный аппарат. Этот аппарат скользнул по рельсам и не без некоторого усилия, вызываемого каким-то внешним сопротивлением, вынес их по темному туннелю на широкий простор нового, безграничного зала, феерически засверкавшего тысячами разноцветных радуг.
Гени, пораженный невиданным зрелищем, быстро схватил ученого за руку.
— Учитель! Моя мысль отказывается понять окружающее!
— Ничего непонятного здесь нет, — улыбнулся ученый, — эти радуги — явление кажущееся. Мы находимся в призме из граненого горного хрусталя. Радуги — результат преломления лучей — и только. Выйдем наружу.
Поражающий своими размерами зал пронизывался золотистым светом из невидимого источника.
Здесь царствовал покой. Ни одной движущейся точки. Ни единого звука. Нити проводов и трансмиссий легкой ажурной сетью уходили в высоту купола на тысячи метров. Пропеллеры, лопасти, поршни, как будто только-что остановившиеся в своем движении, застыли во всевозможных раккурсах.
— Здесь собрано всё, что изобрёл человеческий гений от седой древности до сегодняшнего дня, — сказал ученый своему спутнику. — Отсюда я имею возможность в любую минуту следить за своими врагами и… наблюдать друзей, которых, как вы знаете, очень часто нельзя оставить без повышенного внимания. Вход сюда закрыт для всех, за исключением… впрочем, вы видите это исключение сами. Почему я так поступаю? Это я вам объясню как-нибудь на досуге… Хрустальная сигара пронесла нас через туннель, наполненный конденсированным воздухом. Других путей сообщения с миром отсюда не существует, а способ управления хрустальной машиной известен только одному человеку в мире…
— Этот человек — вы, мой гениальный учитель!
— Зачем повторяться, дитя мое?.. — улыбнулся старик. — Приступим лучше к делу. Здесь — технический пост вашего старого друга. В случае крайности, отсюда непосредственно можно управлять даже борьбой миров и следить за их разрушением.
— Это непостижимо! — вырвалось у начальника флота.
— А между тем, это — так. И вам, как одному из первых руководителей этой борьбы, необходимо знать все тайные пружины, ведущие к победе. Явные — вам, разумеется, известны лучше меня. Сейчас — 17 ч. 20 мин. Через 10 часов с небольшим начнётся атака неприятельских позиций. Все наши части, разумеется, вполне готовы и только ждут приказа к выступлению. Приказ этот может последовать и раньше. Не так ли?
— Совершенно верно, дорогой учитель. Командующих флотилиями смущает только одно обстоятельство, а именно: неизвестность назначения новых аппаратов, которые только-что установлены на всех воздушных судах, по вашему распоряжению. Признаться, меня это, как начальника боевого флота, несколько волнует и даже… удивляет, — тихо договорил Гени.
— Не удивляйтесь и не обижайтесь, мой друг. Вы увидите, что я имел чрезвычайно веские причины скрывать назначение новых аппаратов даже от вас, дорогое дитя. Через час у нас не останется никаких неясностей, никаких сомнений. Ну-с, с чего бы нам начать? Вас что больше всего интересует в настоящий момент?
— Прежде всего — вопрос о готовности неприятеля к борьбе и час его выступления. В общих чертах я, конечно, догадываюсь…
— Не нужно строить своего благополучия на догадках, когда есть возможность точно установить факты, — прервал Роне начальника флота.
Ученый взял Гени под руку и поднялся на небольшую огороженную площадку. Площадка плавно поплыла в высоту и остановилась в самом куполе, перед целой системой сферических тел, от огромных круглых колоссов до миниатюрных шариков.
— Это — теллурий, точная модель части солнечной системы между Землей и Юпитером. Тела движутся по своим орбитам с математической точностью их оригиналов.
— Я знаком с этим, учитель. В моем распоряжении имеется несколько таких приборов, только в более скромном масштабе, — заметил Гени.
— Здесь есть некоторые приспособления, которых вы, вероятно, не имеете. Наблюдайте за Марсом .
Они стояли на спиралеобразной галлерее, уставленной сотней приборов и машин неизвестного назначения.
— Сядем, так будет удобнее, — сказал ученый, дотронувшись до рычага.
Зала погрузилась в полную темноту. В красновато-желтом свете выделялись лишь рельефные очертания Марса.
— Оденьте на глаза этот маленький рефрактор, — предложил ученый. — Что вы видите?
— Сильно увеличенную картину Марса.
— Нажмите слегка вот эту кнопку. Что вы видите теперь?
— Поразительно! — воскликнул Оро-Моск. — Я различаю общественные постройки… Да это площадь Марогеноса — столицы Марса!.. Легкие тучки… Нет, это не тучки, это — стаи воздушных машин!.. Какое сильное оживление… А вот и человеческий муравейник!..
— Нажимайте кнопку еще!..
— Отдельные фигуры… Все так знакомо… Будто я нахожусь в десяти шагах… Какая масса людей!.. Здесь десятки, если не сотни миллионов!..
— Что вы слышите, друг мой?
— Ничего, кроме вашего голоса, учитель!
— А теперь? — ученый прижал к виску Гени какую-то трубочку.
— Слышу шум далекого прибоя… Нет, это не прибой, это шум человеческой толпы… Яснее… Все яснее… Я различаю отдельные звуки, отдельные голоса…
— Прислушаемся внимательно и сосредоточим все свое внимание на площадке дворца Военного Совета. Не правда ли, какое оживление?
— Да… Заседание только-что кончилось… Шумный обмен мыслей… Выступление назначено… Возможно ли? В один час с нами! В 4 часа следующих суток!.. Вот новое подтверждение… Об этом говорят члены Совета, я узнаю их по золотым застежкам, — задыхаясь от волнения, бросал Гени.
— Я думаю, сын мой, мы узнали все, что нам нужно знать.
— Значит, неприятель был осведомлен о часе нашего наступления, — вывел заключение Гени. — Но каким образом?
— Если мы знаем о всех его действиях, почему ему не знать о наших? А теперь будем поумнее и примем новые меры. Мы должны начать наступление на 4 часа раньше, — решительно закончил Роне.
— Я с вами согласен, учитель.
— Я сейчас разошлю повестку всем командирам частей об экстренном собрании здесь, по близости, через 2 часа.
Роне подошел к радиографу и воздушные волны разнесли во все концы Земли краткую, ничего не говорящую формулу:
X. L. у 0.S'.Z''.19. 20
— Кстати, все прибывшие получат инструкции относительно новых установок, — пояснил Роне. — А теперь обратим наше милостивое внимание на старую знакомую — Землю, — весело заметил жизнерадостный ученый.
Они спустились несколько ниже.
— Для меня неясно одно, дорогой учитель… — начал Гени.
— Что именно, друг мой?
— Ведь нас больше не существует… Каким же образом?..
Старик рассмеялся и договорил:
— Каким образом мертвые могут повелевать? Самым реальнейшим, и вы в этом убедитесь. Совет назначен под шапкою Годвин-Остена[21], а мертвые повелевают с Гауризанкура. Ну-с, мы вернулись с заоблачных высей. Обратим наше внимание на один островок Великого океана. Вот на этот. Что вы видите?
— Огромный зал… Вернее, сталактитовую пещеру… Небольшая группа людей за столом. Полумрак мешает рассмотреть их лица…
— А теперь? — спросил ученый.
— Мгла редеет… Я ясно различаю фигуры… Идет заседание… О, силы бездны!.. Мой шурин — Гро-Фезера и…
— Что же вы не договариваете, Гени?
— И моя… Авира Гени-Мар!..
— Да, ваша жена, дитя мое! Вы не ошиблись! Вас интересует характер этого собрания?
— Интересует ли меня это? О учитель! Умоляю вас, не испытывайте моего терпения! Но как она печальна!..
— Ваша жена имеет на это некоторое право, — грустно сказал Роне, — нажмите эту кнопку и слушайте.
В аппарате послышался жесткий, ясный голос автора «Гармонии Миров».
— Вы понимаете язык собрания? — тихо спросил ученый.
Гени кивнул головой и весь обратился в слух.
Гро-Фезера делал доклад:
«… Именем великого союза ларгомерогов, наше наступление назначено в 4 часа следующих суток. Борьба обещает быть стремительной, беспощадной и разрушительной. Мне удалось в последние часы узнать чрезвычайно важные военные тайны неприятеля, о чем я немедленно должен сообщить нашему военному командованию. Есть указания, что час наступления врага будет ускорен. Я осведомился также и о характере новых истребителей, установленных на всех неприятельских судах. Не скрою, возможность победы марсиан, в которой до сего, времени никто не сомневался, становится проблематичной. Необходимо добыть секрет действия новых аппаратов, если он известен хотя бы одному человеку. Есть основание полагать, что Роне Оро-Бер и Гени Оро-Моск погибли при катастрофе на Казбеке, вызванной нами»…
Гени, не будучи в силах сдерживать своего негодования, заскрежетал зубами:
— О!.. И она!.. Она!.. Которую я так любил!..
— Тсс… — предупредил тихо ученый. — Она не могла поступить иначе… Объясню после, а теперь слушайте…
Снова послышался голос председателя ларгомерогов:
«… Итак, у нас есть слабая надежда, что тайна, в которой для нас заключается вопрос бытия, погребена под развалинами Казбека. Однако, будем осторожны в выводах. Лично я не сомневаюсь, что такой хитрец, каким был старик Роне, даже погибнув сам, нашел способ передать секрет истребитилей одному из своих помощников. Раскрыть этот секрет является нашей неотложной задачей».
Голос умолк.
Гени с легким стоном закрыл глаза.
— Вам ясно, в чем тут дело, сын мой? — осторожно спросил ученый.
Гени кивнул головой.
— Какие же меры мы примем, чтобы обеспечить сохранение тайны, а быть может и существование нашей культуры?
Гени быстро вскочил на ноги.
— Умоляю вас, летим немедленно туда, чтобы достойно наказать этих подлых преступников! — закричал он.
— Но ведь там — ваша жена!.. — тихо заметил ученый.
— Моя жена! Да разве у меня есть жена? Ту женщину, которая считалась моей женой, я казню собственными руками! — в бешенстве кричал начальник флота.
— Пока нам нет надобности никуда спешить. Нажмите, для первого раза, вот эту кнопку…
Гени быстро, без колебаний, выполнил указание ученого.
Густые клубы дыма заволокли картину заседания.
Сейсмограф отметил страшной силы взрыв.
— Мертвые повелевают! — серьезно и торжественно сказал ученый.
Начальник флота стоял с высоко поднятой головой и гневно сверкающими глазами:
— Они не только повелевают, но и карают изменников!
Ровный золотистый свет вновь разлился по залу и картина катастрофы исчезла.