Загадочное обстоятельство.
С момента прекращения марсианами атак на Землю истекали сутки. За это время со стороны главнокомандования Земли также последовал приказ впредь до новых распоряжений оставить Марс в покое и по возможности воздерживаться от всяких столкновений в пространстве.
Обе колоссальные армии враждующих застыли в томительном бездействии. Начались перегруппировки сил и выяснение количества потерь.
Война затягивалась, а это было на руку нашим пленникам Марса. Они отлично понимали, чем была вызвана приостановка атак на Марс, но им была не ясна пассивность марсиан и их инициатива в деле невольного перемирия.
Оба пленника чувствовали, что это затишье — перед страшной бурей и напрягали всю свою изворотливость, чтобы возможно скорее вырваться из плена.
Исчерпав все возможности бегства и не остановившись ни на одной из них, Роне отважился на рискованный шаг. Он видел очевидное расположение к ним Нооме и решился было откровенно высказать ученому коллеге свои затруднения, как тот, совершенно неожиданно, предупредил намерение Роне:
— Скажите откровенно, мой славный коллега, вас не тяготит ваша вынужденная разлука с Землей?
— Поставьте себя на мое место, мудрый Нооме, и вам будет понятно мое состояние.
— Да, да, разумеется. Я так и думал…
Старик помолчал.
— Предлагая вам этот щекотливый вопрос, я имел в виду нечто, — продолжал Нооме. — Откровенно говоря, я побаиваюсь, что они там, без вашего мудрого руководства, могут хватить через край… И будет плохо, как одной, так и другой стороне. Я имею в виду исключительно интересы единой культуры и единой науки, направленных на благо всего сущего. Признаться, меня, как вероятно и вас, мой гениальный друг, всегда угнетала мысль об унизительной роли науки в деле взаимного истребления. Во имя чего? Во имя каких-то эфемерных условностей! Этого не должно быть. Если уж без войны никак нельзя обойтись, все же должно быть какое-то сдерживающее начало. Мне кажется, что мы, служители чистой науки, и должны являться этим сдерживающим началом. Позабавились немного и будет…
— Правильно ли я вас понял, великий друг? — обрадовался Роне, все еще не доверяя своей догадливости.
— Совершенно правильно. О вашем благополучном возвращении к жизни пока знают только два человека — я и Лейянита. Вы мне дадите слово повлиять в сторону прекращения ненужной борьбы, а я предоставлю вам возможность скорейшего возвращения домой.
— Вы — совершеннейшее существо! — воскликнул растроганный Роне.
Ученые враждебных миров дружески заключили друг друга в объятия.
Разговор происходил в анатомикуме. В это время Гени и Лейянита гуляли по галлереям и рассматривали фигуры в витринах, — занятие, которому они предавались с особенным рвением каждую свободную минуту.
Нооме время от времени отыскивал глазами очаровательную пару и мягко улыбаясь, покачивал головой.
Ученые условились, что с наступлением ночи, т. е. через 2 — 3 часа, небольшая, но славная машина будет ожидать пленников в уединенной галлерее № 23.
Роне поспешил поделиться своей удачей с Гени.
— Лейянита, — позвал Нооме, когда пленники удалились к себе.
— Я здесь, мой славный дедушка! — девочка подбежала и повисла на шее у старика. — Как мне хорошо, дедушка!
— Рад за тебя, Звездочка. Ты умная девочка, Лейянита, ты никому не должна говорить, что видела наших гостей живыми.
— Да, дедушка.
— Сегодня наши гости покинут нас. Они отправятся к своим близким. Об этом ты тоже ничего не знаешь.
Девушка побледнела и чтобы не упасть схватилась за край стола.
Нооме поддержал внучку и покачал головой.
— Я понял твое состояние, моя Утренняя Звездочка.
У девушки на глазах блестели слезы.
— Это необходимо, Звездочка. Вы скоро свидитесь при лучших обстоятельствах и тогда…
— Как скоро, дедушка? — с надеждой спросила Лейянита.
— Быть может, через несколько дней. Если только наши гости не забудут про нас…
— Нет, нет, я не хочу расставаться! — вырвалось у девушки.
— Ну, что же… тогда и тебе придется отправиться с ними, — грустно улыбнулся Нооме.
— А ты, милый дедушка?
— Я — старая сова. Буду одиноко доживать век в своем дупле.
— Нет, нет! Я хочу видеть тебя и… их…
— Их или его, девочка?
Лейянита не ответила, закрыв лицо руками.
* * *
Роне и Гени, незадолго до назначенного часа, в присутствии Нооме осмотрели прибывшую машину и пришли в восторг от ее достоинств.
Все вернулись вниз, в анатомикум — проститься с Лейянитой и поговорить о некоторых вещах.
Девушка сидела на краю бассейна и плакала. Сердце Гени при виде ее скорби болезненно сжалось.
— До свиданья, Лейянита… Мне очень тяжело, но мы скоро увидимся…
Девушка подняла на Гени глаза, полные слез.
Старики отвернулись, чрезвычайно внимательно рассматривая какую-то машину.
Лейянита, неожиданно для себя, порывисто вскочила на ноги и с глухим рыданием бросилась на грудь Гени.
— Мы увидимся через два-три дня… Не плачьте, Лейянита… Вы мне делаете невыносимо больно…
— Через два дня? — переспросила девушка.
— Через два или три дня. Как кончится война, — уверенно сказал Гени.
— Если через три дня Лейянита вас не увидит, Лейяниты больше не будет на свете, — просто сказала девушка.
Все отправились к машине. В галлереях стоял полумрак. Пленники взошли в санаэрожабль с прощальным приветствием.
Лейянита еле держалась на ногах, опираясь на плечо Нооме.
Прошла минута или две. Машина не трогалась. Неожиданно дверка откинулась и на галлерею поспешно выпрыгнул Гени. За ним торопливо спускался ученый.
Оба были сильно взволнованы.
— Что случилось? — спросил Нооме.
— Машина… — задыхаясь проговорил Гени, — машина… кем то приведена в полную негодность…
Лейянита радостно встрепенулась.
Нооме нахмурился и, качая головой, проговорил:
— Весьма загадочное обстоятельство…