Не новизна, а власть веков минувших
Прельщает обреченные умы,
И нас, к земному изобилью льнувших,
Настигнет холод царственной зимы.
И мы, глашатаи сердечного цветенья,
Приемлем этот величавый тлен,
И внимем обольстительному пенью
В пучинах замирающих сирен.
И мы, согретые последними лучами
Уже потухших некогда миров,
Волнуем беспокойными мечтами
Угрюмо леденеющую кровь.
И жизни нашей неуютноликой,
Свидетельствуя медленный заход,
По наши неразборчивые клики
Рождается суровый Новый Год.