«У себя дома я не тот, что на городской площади, а на площади иной, чем на палубе морского парохода». — Отметивший эту способность личности человека изменяться в зависимости от окружающей обстановки — совершенно прав», — подумал доктор Алоэс и тотчас же сообщил свои мысли инженеру Горну.
— У межпланетного путешественника своеобразная психология, — сказал инженер. — Отпадают многие масштабы земных суждений, ощущается какой-то странным парадокс времени: очевидно, пройденные тысячи миль в минуту не могут не отразиться на нашем восприятии этой минуты. Да, только находясь в межпланетном пространстве, я очень реально ощущаю сущность теории Брамбона и его предшественников.
— Возможно, что эти мыслители наделены в большей степени космическими ощущениями, чем остальные люди, оттого у них и появились эти теории.
— К этой же группе людей относятся математики Пуанкаре, Лобачевский и современный Астагов, с зачатками иного мировосприятия. Проблемы неэвклидовой геометрии и загадка четвертого измерения, я думаю, будут постигнуты до конца только на практике — в путешествиях по мировому пространству…
Появление звезд на небе означало, что эфирокорабль покидал пределы земной атмосферы. Площадь окон была сужена, и в каюте стало полутемно; но не успел доктор выразить своего неудовольствия, как круглый шар с потолка каюты заблестел и равномерно осветил всю каюту белым светом. Новое электричество, добываемое путем расщепления атома триодонита, уже почти везде вытеснило старое электрическое освещение.
Пассажиры облеклись в особые плащи, прикрепленные к сиденьям, чтобы прочнее чувствовать себя на своих местах при ослаблении тяготения к ближайшей планете.
Мелодичные звуки радиоконцерта, получаемые с Земли, и последние радионовости с Земли, Марса и Венеры значительно разнообразили времяпрепровождение пассажиров.