Юмористическая фантазия
1
«Что будет, — спрашиваешь ты, —
В дали веков обетованной,
Когда исполнятся мечты
Людей теории гуманной?»
О милый друг! в те времена,
Глаза и разум ослепляя,
Явиться смертному должна
Картина жизни вот какая:
Все реки медом потекут —
Конечно, в берегах кисельных,
А сверху меда поплывут
Большие крынки сливок цельных.
На деревах начнут расти,
В роскошных рощах для прогулки,
Всегда горячие почти,
Московского печенья булки.
Повсюду будет дичь летать
Французской кухни, с трюфелями:
Ловите птицу, так сказать,
В готовом виде, прямо ртами.
Шампани резвою струей
Забьют, где надобно, фонтаны;
А рядом — сельтерской водой,
Чтоб были пьяные не пьяны.
Моря наполнятся ухой —
Уж, разумеется, стерляжьей:
Труда не будет той порой,
Так для чего же суп говяжий?
В известный час польют дождем
Горячий чай и кофей рядом,
С густым, конечно, молоком,
И будет сахар падать градом.
Без немцев — скука на Руси:
Для них в озерах будет пиво,
А берега — из колбасы, —
Практично, просто и красиво.
В те дни не будут прилагать
К младенцам нашего ухода:
Заменит няньку им и мать
Благословенная природа.
Кто хил — немедленно умрет,
Кто крепок — вырастет на воле…
Какая дивная пойдет
Людей порода в этой школе!
Встречая всюду благодать
Чуть в рот не падающей пищи,
Они не будут понимать,
Что значит «вор», «голодный», «нищий».
И скептик самый записной,
О человечестве радея,
В те времена, хоть волком вой,
Не встретит гнусного злодея.
Все станут братьями смотреть,
Ходить в обнимку, улыбаться,
И каждый будет «честь иметь»
О здравьи ближнего справляться.
Тогда не будет докторов,
Не будет даже медицины:
Уж если смертный нездоров
Без всякой видимой причины,
Так лучше прямо умирай,
Другим не порти аппетита, —
А то какой же это рай,
Где люди морщатся открыто?
Да! запретят в те времена
Под страхом смерти — вид угрюмый,
Мечты, лишающие сна,
И ум тревожащие думы.
Чтоб жить в раю — и размышлять!
Да это слыхано ли в мире?
Ведь это школьнику не знать
Грешно, как дважды два — четыре!
Вот потому-то, в свой черед,
Я должен здесь оговориться:
Всё это будет… для господ,
А для народа не годится…
2
Для мужиков везде пойдут
Из каши гречневой болота;
Их кочки луком порастут, —
Закусывай, кому охота.
Вдали воздвигнется хребет
Из мягких масс ржаного хлеба;
Его вершину, словно лед,
Покроет масло вплоть до неба.
С хребта прелестный будет вид —
Глазам представятся два моря:
В одном — сивуха забурлит,
Уж, разумеется, не с горя;
В другом — отличный кислый квас
(Ликуйте, Ваньки, Васьки, Федьки!)
У скал запенится, крутясь;
А скалы будут все из редьки.
Для баб, а пуще в тех видах,
Чтоб не орали ребятишки,
Во всех появятся борах
Грибы из вяземской коврижки.
Везде такая благодать,
Тепло, как после доброй порки,
И самый воздух, так сказать,
Пронзится запахом махорки!
Но мужики ведь никогда
Довольны жизнью не бывали;
Они, пожалуй, и тогда
Без жалоб проживут едва ли.
«На молочке уж не взыщи:
Держать коров — карманы пусты,
А с неба валят только щи —
И те, кажись, не из капусты..
Вот тоже баньки нету здесь,
В квасу купаться — бога стыдно,
И ходишь чешешься день весь…
Уж это очень нам обидно!
Опять же соли не найдем:
Сказать в час добрый, место свято —
И вздуло брюхо колесом,
А всё как будто пустовато…»
В таком-то роде, например,
Они нытье свое поднимут.
Но против них суровых мер
За мину кислую не примут:
Ведь на мужицкий грубый взгляд
И рай не сладок по приказу, —
Им просто-напросто велят
Не объедаться хлебом сразу,
Не трогать пищи у господ,
Как неудобной для сваренья;
А пуще — в первый райский год
Не напиваться до забвенья.
Да! в это времечко… но тут,
О милый друг! я ставлю точки:
Боюсь, что слюнки потекут
На недописанные строчки.
<1881>