В путь к Северному полюсу. — Гибель Марвина. — Наконец, у цели! — Спор из-за полюса. — Неудачные экспедиции.
Мыс Иорк и Мельвильская бухта составляют как бы пограничную черту между цивилизованным миром с одной стороны и арктическим — с другой. После того путешественники вступают в царство эскимосов, собак, тюленей, моржей, и перед ними открывается безбрежная полярная равнина.
Но настоящее дело экспедиции Пири, ради которого он снарядил ее, началось лишь после ухода передового отряда, который должен был прокладывать дорогу для главной экспедиции. Пири выступил в поход 22 февраля в сопровождении двух эскимосов, Атэ и Кэдлукту, двух саней и 16 собак. Четыре ранее отправленных отряда должны были встретиться с ним в конце февраля и вернуться обратно на место зимовки его яхты «Рузвельт». Они должны были оставлять на льду свои запасы для того, чтобы ими могла воспользоваться последняя партия на обратном пути.
Огромные препятствия в начале путешествия представляли широкие трещины на льду, наполненные водой и покрытые тонкой ледяной корой, через которую проваливались люди и собаки. Экспедиция была задержана в течение шести дней так называемой «Злой трещиной» или «Большим желобом». В этой трещине погиб один из участников экспедиции Марвин на обратном пути, находившийся во главе вспомогательного отряда, состоявшего из эскимосов. Он ушел из лагеря вперед, предоставив эскимосам все приготовить и идти вслед за ним. Как он погиб, никто хорошенько не знал. Очевидно, он вступил на свежий лед канала и провалился. Эскимосы были слишком далеко и потому не могли слышать его криков о помощи, а в ледяной воде он не мог долго продержаться. Его кости покоятся на дне полярного моря, и ни одна человеческая могила не лежит так далеко на севере. Его товарищи сложили из камней памятник на берегу Земли Гранта и — прибили доску с его именем и надписью: «Он погиб под 86° сев. широты, увеличив своим именем список героев, нашедших свою могилу в полярной пустыне».
Под конец путешествия с Пири остались только четыре эскимоса и его старый слуга, негр Матта Генсон, который был его непременным спутником во всех полярных путешествиях и делил с ним все невзгоды и опасности. Он не захотел расстаться с Пири и отправился вместе с ним к полюсу. Последний переход кончился 6 апреля в 10 часов утра, и в течение пяти дней путешественники шли по 46–56 километров в день. По расчету Пири он должен был уже находиться вблизи полюса, и действительно, измерение 6 апреля указало 89°57′ северной широты: заветная цель была достигнута!
Но Пири так устал от чрезмерного напряжения сил и так нуждался в отдыхе, что, как он сам сознается, испытывал только одно желание — спать! Даже близость полюса не действовала на него ободряющим образом и потому, как только эскимосы выстроили из снега хижину — «иглу», он тотчас же завалился спать. Однако, через два часа он уже снова был на ногах и написал в своем дневнике:
«Наконец-то, я у полюса. Триста лет люди добивались этого! Это была моя мечта и цель, к которой я стремился в течение 20 лет.
Как все это было странно! И всего страннее было то, что я в самом деле был на верхушке земли и перешел из западного полушария в восточное… Когда небо прояснилось, и мы могли произвести астрономические наблюдения, то оказалось, что мы находимся уже по ту сторону Северного полюса. Как-то трудно было понять, что мы шли сначала по направлению к северу, а затем, не изменяя, однако, своего направления, шли к югу.
Ни востока, ни запада на севере для нас не существовало, когда мы стояли у полюса. Существовал только юг. С какой бы стороны ни дул ветер, он всегда должен был дуть с юга. На том месте, где мы находились, один день и одна ночь составляют год. Если бы мы стояли у полюса во время шестимесячной полярной ночи, то могли бы видеть полярную звезду в самом зените».
По вычислениям Пири, его последняя стоянка была удалена от полюса на 9-10 километров. Он сделал еще несколько проверочных наблюдений, чтобы определить с наибольшей точностью положение полюса и еще раз убедиться, что он очень близко прошел через него во время своего торопливого последнего перехода.
В виду приближения лета, когда во льду образуются широкие трещины, Пири не решился оставаться на полюсе дольше и пробыл всего 30 часов. Водрузив на этой оконечности земного шара пять флагов, Пири пустился в обратный путь по собственным следам. В девяти километрах от полюса при измерении глубины, лот, длиной в 750 метров, не достиг дна. Ледовитый океан, значит, очень глубок в этом месте. Глубина быстро возрастает, начиная от «злой расщелины», измерение которой указано 201 метр.
Все путешествие к Северному полюсу по ледяному полю туда и обратно продолжалось 53 дня. Передвигаясь ежедневно по 45 километров, Пири уже через 16 дней снова очутился на земле Гранта. Обратный переход совершился без особенных приключений, и когда путешественники увидели край глетчера, следовательно, твердую землю, то все чрезвычайно обрадовались. На ледяном поле они не чувствовали себя в безопасности, и в самом деле, на ледяной коре океана им грозила ежедневная и ежечасная опасность провалиться в какую-нибудь полынью.
Пири родился в 1856 году в Пенсильвании, и ему было уже 53 года, когда он отправился в свое последнее путешествие, увенчавшееся открытием Северного полюса. Он сам говорит, что, за исключением Джона Франклина, ни один человек не рисковал отправляться в таком возрасте в полярную область.
Спутник Пири, эскимос Атэ, так объяснял его удачу в последнем путешествии:
«Злой дух спит или бранится со своей женой, — говорил он Пири, — иначе мы бы никогда не отделались так легко!»
Эскимос не мог себе представить, чтобы без этой случайной ссоры, отвлекшей внимание злого духа, экспедиция могла благополучно вернуться из своего опасного путешествия.
На обратном пути из своего последнего путешествия Пири получил известие, что другой исследователь, американский врач Кук, несколько раз сопровождавший Пири в его путешествиях по Гренландии и участвовавший в большой экспедиции Жерлаха к Южному полюсу, предупредил его и достиг полюса год тому назад весной 1908 г. Кук провел зиму 1907/1908 года среди эскимосов у пролива Смита и там у него возник план экспедиции к Северному полюсу. Он взял с собой двух эскимосов и 26 собак с двумя санями, отправился к северу и достиг полюса 21 апреля 1908 года. Через два дня он пустился в обратный путь, но возвращение оказалось чрезвычайно трудным. Сильные бури и густые туманы задерживали путешественников. Кроме того, приходилось делать большие обходы из-за открытых водных пространств, а, в конце концов, западное течение отнесло путешественников далеко к западу. Когда им, наконец, удалось высадиться у пролива Джонса на твердую землю, то там они провели зиму в пещере, питаясь тем, что приносила им охота, и тотчас по появлении солнца продолжали свой путь к югу, к селению Эта, где их подобрал датский пароход. Извещение Кука об открытии им полюса было получено за пять дней до сообщения Пири.
По своем возвращении Пири тотчас же выступил против Кука и объявил, что Кук вообще не был на полюсе. Возник достаточно некрасивый спор между двумя соперничающими исследователями, и Пири решительно обвинял Кука в обмане. Однако, в пользу Кука высказались многие выдающиеся исследователи, и в том числе Амундсен. Назначены были две судебные комиссии, в состав которых вошли специалисты по этому вопросу. Пири представил свои инструменты и записки американской комиссии, которая единогласно признала его правоту. Кук тоже представил свои доказательства, но сделал это лишь после продолжительного колебания, и его документы оказались настолько бессодержательными, что совершенно не давали возможности выяснить, был ли он действительно на полюсе или нет. Притом же и эскимосы, спутники Кука, говорили, что он вовсе не направлялся к полюсу, а лишь сделал небольшую экскурсию, во время которой даже не потерял из виду берег. Недоверие к Куку во время разбирательства этого спора усилилось, когда он внезапно исчез и никто не знал, где он находится. Потом оказалось, что он был в санатории для нервных больных в Германии, и, в конце концов, он сам заявил, что под влиянием сильнейшего напряжения сил в течение многих месяцев у него сделалось такое расстройство нервной системы, что он даже не уверен в том, был ли он действительно на полюсе. Однако, хотя дело и было решено в пользу Пири, но Кук до сих пор имеет много приверженцев, продолжающих отстаивать его. Для науки, конечно, не имеет значения, кто из них первый достиг полюса. Но, во всяком случае, задача достижения Северного полюса, стоившая стольких жертв и усилий, может теперь считаться решенной, хотя, конечно, для научных исследователей на полюсе остается еще много работы.
Цель Пири была достигнута, и больше он уже не предпринимал никаких полярных путешествий. После своего возвращения в Вашингтон он был произведен в чин адмирала, и американский конгресс выразил ему в специальном акте благодарность за его достижения. Это было в 1911 году, и в этом же году он был избран делегатом Соединенных штатов в Международную Полярную комиссию в Риме. В последние годы своей жизни он особенно заинтересовался воздухоплаванием и несколько раз читал публичные лекции о применении аэропланов в полярных экспедициях, а в 1917 году издал книгу «Тайны полярного путешествия».
Он умер в Вашингтоне в 1920 году.
В 1912 году, в половине августа вышла из Архангельска русская экспедиция лейтенанта Седова, в составе 29 человек, на очень старом паровом судне «Св. Фока». Эта экспедиция отправилась к Земле Франца-Иосифа, и Седов намеревался оттуда организовать санную поездку к полюсу для того, чтобы там рядом с американским флагом водрузить и русский флаг.
Средства для снаряжения экспедиции были доставлены группой частных лиц, так как русское царское правительство отказало в субсидии после того, как комиссия специалистов признала план Седова недостаточно разработанным и его предприятие малоподготовленным. Тем не менее, Седов решил осуществить его и организовать первую свою экспедицию вопреки заключению комиссии.
Экспедиция отправилась, но судно не могло пробиться сквозь густой лед между Новой Землей и Землей Франца-Иосифа, и путешественники вынуждены были зимовать у северо-западных берегов Новой Земли. Но место для зимовки оказалось неудачным. Бухту, где стояло судно, окружали высокие скалы, круто поднимавшиеся над водой. Избы нельзя было выстроить, так как лес, заготовленный для постройки, пришлось раньше выбросить за борт, чтобы облегчить судно, когда оно попало на мель, и все попытки снять его с мели были тщетны.
Зима была очень тяжелая. Однообразная жизнь, холод и долгая полярная ночь плохо отражались на здоровья участников экспедиции, тем более, что большинство команды не принадлежало к числу испытанных людей, бывших уже в полярных странах и приспособившихся к условиям полярных путешествий. Здоровье такой плохо подобранной команды пошатнулось. С наступлением лета 1913 г. пять человек заболели, и Седов вынужден был отправить их на собаках к югу, на Заячьи острова.
На собаках.
Оттуда они уже добрались в лодке с величайшими усилиями до Новой Земли, где их подобрал пароход «Ольга».
Но Седов, несмотря на то, что у него оставалось мало провизии и топлива, все же отправился к земле Франца-Иосифа, где ему пришлось снова зимовать под 80° сев. шир.
Между тем на судне развилась цынга, и от нее умер механик судна. Однако, когда появилось солнце, Седов, несмотря на то, что уже был болен, не захотел отказаться от своей идеи достигнуть полюса и решил все-таки идти на север. Он не стал слушать никаких уговоров остальных своих спутников. Взяв с собой двух человек, согласившихся ему сопутствовать, и три собачьи упряжки, он двинулся в путь. Между тем дорогой ему стало хуже, силы его быстро падали. Спутники стали умолять его вернуться, но он был непреклонен и говорил, что его долг приказывает ему выполнить свое решение и поступить иначе он не может. Опасаясь, что его спутники самовольно повернут на юг, Седов, лежа на санях, не выпускал из рук компаса и все время следил за направлением.
Наконец они достигли 81°40′ сев. широты, но тут перед ними открылась большая полынья в проливе, отделяющая Землю Франца-Иосифа от острова Кронпринца Рудольфа. Седов уже временами лишался сознания, когда они остановились и разбили палатку. Придя в себя, он жаловался на свои страдания и говорил, что развязка приближается. Его товарищи, желая сколько-нибудь облегчить его страдания и согреть его холодеющее тело, все время держали возле него зажженную керосинку. Но ему становилось все хуже, он стал задыхаться и вскоре умер.
Это было 20 февраля 1914 года. Товарищи непременно хотели доставить его тело к месту зимовки судна и тотчас же после его смерти двинулись в обратный путь. Но, вследствие темноты и почти непрерывных бурь и метелей, они часто сбивались с дороги. Припасов у них почти не оставалось и, выбившись из сил, они решили похоронить Седова на берегу острова Кронпринца Рудольфа и уже совсем налегке идти как можно быстрее к месту, где было оставлено судно. С большим трудом они вырыли могилу и поставили на ней крест из двух лыж, а затем, бросив тут двое саней и весь остаток багажа, они с одними санями и собаками, истощенные и полуживые, все добрались благополучно до своего судна.
Так печально кончилась экспедиция Седова, и ее участь указывает, что для успеха подобного предприятия недостаточно только мужества и смелости, а нужны очень большая подготовка и хорошее снаряжение. У Седова же не было достаточно средств для этого и пришлось удовлетвориться старым китобойным судном, на котором, без риска, нельзя было отправляться в полярное путешествие.