1880 года, мая 30 [Москва].
Милейшая Елена Ивановна!
Спасибо Вам за весточку, которую Вы дали об себе. Что касается до нас, то все мы живы и здоровы, и, собственно, я лично весь поглощен предстоящим празднованием открытия памятника Пушкина. Это, положа руку на сердце, могу я сказать, мой праздник, и такого уж для меня больше в жизни не повторится. Обо всех приготовляемых торжествах Вы, вероятно, читаете в газетах, и желательно одно, чтобы они прошли не с обычною русскою бестолковостью. В Москву съехалось очень много моих приятелей и знакомых, и меня почти каждый день кто-нибудь из них посещает на даче, где я теперь живу: а именно в Петровском парке, на Башиловке, на даче актера Садовского. Иван Сергеевич Тургенев тоже здесь, но болен, и я опасаюсь, что не хуже ли, чем обыкновенно, он болеет, потому что у него, говорят, не подагра теперь, а ревматизм в спине. Еду нарочно в город сегодня, чтобы повидать его. Душевно радуюсь, что мои "Масоны" нравятся в Ваших местах. Я почти дописал этот роман до конца, но печататься он, вероятно, будет еще долго. "В водовороте" напечатано в Париже в "Телеграфе", две уже части, и осталась только последняя часть. Сверх того Дерели теперь переводит моих "Мещан", которые тоже будут помещены им в "Телеграфе". Вот Вам все мои новости, более коих я, сидя в моей уединенной дачке, ничего не ведаю, и, затем дружески пожимая вашу руку, остаюсь
искренно преданный Вам
Писемский.
P.S. Жена и сын Вам кланяются.