1. ОГРАДА МОНАСТЫРСКАЯ [31]
ГРИГОРИЙ и ЗЛОЙ ЧЕРНЕЦ. Г р и г о р и й. Что за скука, что за горе наше бедное житье!
День приходит, день проходит — видно, слышно все одно:
Только видишь черны рясы, только слышишь колокол.
Днем, зевая, бродишь, бродишь; делать нечего — соснешь;
Ночью долгою до света всё не спится чернецу,
Сном забудешься, так душу грезы черные мутят;
Рад, что в колокол ударят, что разбудят костылем.
Нет, не вытерплю! нет мочи. Чрез ограду да бегом.
Мир велик: мне путь-дорога на четыре стороны,
Поминай как звали.
Ч е р н е ц. Правда: ваше горькое житье,
Вы разгульные, лихие, молодые чернецы.
Г р и г о р и й. Хоть бы хан опять нагрянул! хоть Литва бы поднялась!
Так и быть! пошел бы с ними переведаться мечом.
Что, когда бы наш царевич из могилы вдруг воскрес
И вскричал: «А где вы, дети, слуги верные мои?
Вы подите на Бориса, на злодея моего,
Изловите супостата, приведите мне его!..»
Ч е р н е ц. Полно! не болтай пустого: мертвых нам не воскресить!
Нет, царевичу иное, видно, было суждено —
Но послушай: если дело затевать, так затевать...
Г р и г о р и й. Что такое? Ч е р н е ц. Если б я был так же молод, как и ты,
Если б ус не пробивала уж лихая седина...
Понимаешь?
Г р и г о р и й. Нет, нисколько. Ч е р н е ц. Слушай: глупый наш народ
Легковерен: рад дивиться чудесам и новизне;
А бояре в Годунове помнят равного себе;
Племя древнего варяга и теперь любезно всем.
Ты царевичу ровесник... если ты хитер и тверд...
Понимаешь?
(Молчание.) Г р и г о р и й. Понимаю. Ч е р н е ц. Что же скажешь? Г р и г о р и й. Решено!
Я — Димитрий, я — царевич.
Ч е р н е ц. Дай мне руку: будешь царь.
2. ЗАМОК ВОЕВОДЫ МНИШКА В САМБОРЕ [32].
Уборная Марины. МАРИНА, РУЗЯ убирает ее; служанки. М а р и н а (перед зеркалом). Ну что ж? готово ли? нельзя ли поспешить? Р у з я. Позвольте; наперед решите выбор трудный:
Что вы наденете, жемчужную ли нить
Иль полумесяц изумрудный?
М а р и н а. Алмазный мой венец. Р у з я. Прекрасно! помните? его вы надевали,
Когда изволили вы ездить во дворец.
На бале, говорят, как солнце вы блистали.
Мужчины ахали, красавицы шептали...
В то время, кажется, вас видел в первый раз
Хоткевич молодой, что после застрелился.
А точно, говорят: на вас
Кто ни взглянул, тут и влюбился.
М а р и н а. Нельзя ли поскорей. Р у з я. Сейчас.
Сегодня ваш отец надеется на вас.
Царевич видел вас недаром,
Не мог он утаить восторга своего,
Уж ранен он; так надобно его
Сразить решительным ударом.
А точно, панна, он влюблен.
Вот месяц, как, оставя Краков,
Забыв войну, московский трон,
В гостях у нас пирует он
И бесит русских и поляков.
Ах, боже мой! дождусь ли дня?..
Не правда ли? когда в свою столицу
Димитрий повезет московскую царицу,
Вы не оставите меня?
М а р и н а. Ты разве думаешь — царицей буду я? Р у з я. А кто ж, когда не вы? кто смеет красотою
Равняться здесь с моею госпожою?
Род Мнишков — ничьему еще не уступал;
Умом — превыше вы похвал...
Счастлив, кого ваш взор вниманья удостоит,
Кто сердца вашего любовь себе присвоит —
Кто б ни был он, хоть наш король
Или французский королевич —
Не только нищий ваш царевич,
Бог весть какой, бог весть отколь.
М а р и н а. Он точно царский сын и признан целым светом. Р у з я. А всё ж он был прошедшею зимой
У Вишневецкого слугой.
М а р и н а. Скрывался он. Р у з я. Не спорю я об этом —
А только знаете ли вы,
Что говорят о нем в народе?
Что будто он дьячок, бежавший из Москвы,
Известный плут в своем приходе.
М а р и н а. Какие глупости! Р у з я. О я не верю им —
Я только говорю, что должен он, конечно,
Благословлять еще судьбу, когда сердечно
Вы предпочли его другим.
С л у ж а н к а (вбегает). Уж гости съехались. М а р и н а. Вот видишь: ты до света
Готова пустяки болтать,
А между тем я не одета...
Р у з я. Сейчас, готово всё (Служанки суетятся.) М а р и н а. Мне должно всё узнать.
