Во дворце.

Альбер, герцог

Альбер.

Поверьте, государь, терпел я долго

Стыд горькой бедности. Когда б не крайность,

Вы б жалобы моей не услыхали.

Герцог.

Я верю, верю: благородный рыцарь,

Таков, как вы, отца не обвинит

Без крайности. Таких развратных мало…

Спокойны будьте: вашего отца

Усовещу наедине, без шуму.

Я жду его. Давно мы не видались.

Он был друг деду моему. Я помню,

Когда я был еще ребенком, он

Меня сажал на своего коня

И покрывал своим тяжелым шлемом,

Как будто колоколом.

(Смотрит в окно.)

Это кто?

Не он ли?

Альбер.

Так, он, государь.

Герцог.

Подите ж

В ту комнату. Я кликну вас.

Альбер уходит; входит барон.

Барон,

Я рад вас видеть бодрым и здоровым.

Барон.

Я счастлив, государь, что в силах был

По приказанью вашему явиться.

Герцог.

Давно, барон, давно расстались мы.

Вы помните меня?

Барон.

Я, государь?

Я как теперь вас вижу. О, вы были

Ребенок резвый. Мне покойный герцог

Говаривал: Филипп (он звал меня

Всегда Филиппом), что ты скажешь? а?

Лет через двадцать, право, ты да я,

Мы будем глупы перед этим малым…

Пред вами, то есть…

Герцог.

Мы теперь знакомство

Возобновим. Вы двор забыли мой.

Барон.

Стар, государь, я нынче: при дворе

Что делать мне? Вы молоды; вам любы

Турниры, праздники. А я на них

Уж не гожусь. Бог даст войну, так я

Готов, кряхтя, влезть снова на коня;

Еще достанет силы старый меч

За вас рукой дрожащей обнажить.

Герцог.

Барон, усердье ваше нам известно;

Вы деду были другом; мой отец

Вас уважал. И я всегда считал

Вас верным, храбрым рыцарем — но сядем.

У вас, барон, есть дети?

Барон.

Сын один.

Герцог.

Зачем его я при себе не вижу?

Вам двор наскучил, но ему прилично

В его летах и званье быть при нас.

Барон.

Мой сын не любит шумной, светской жизни;

Он дикого и сумрачного нрава –

Вкруг замка по лесам он вечно бродит,

Как молодой олень.

Герцог.

Нехорошо

Ему дичиться. Мы тотчас приучим

Его к весельям, к балам и турнирам.

Пришлите мне его; назначьте сыну

Приличное по званью содержанье…

Вы хмуритесь, устали вы с дороги,

Быть может?

Барон.

Государь, я не устал;

Но вы меня смутили. Перед вами

Я б не хотел сознаться, но меня

Вы принуждаете сказать о сыне

То, что желал от вас бы утаить.

Он, государь, к несчастью, недостоин

Ни милостей, ни вашего вниманья.

Он молодость свою проводит в буйстве,

В пороках низких…

Герцог.

Это потому,

Барон, что он один. Уединенье

И праздность губят молодых людей.

Пришлите к нам его: он позабудет

Привычки, зарожденные в глуши.

Барон.

Простите мне, но, право, государь,

Я согласиться не могу на это…

Герцог.

Но почему ж?

Барон.

Увольте старика…

Герцог.

Я требую: откройте мне причину

Отказа вашего.

Барон.

На сына я

Сердит.

Герцог.

За что?

Барон.

За злое преступленье.

Герцог.

А в чем оно, скажите, состоит?

Барон.

Увольте, герцог…

Герцог.

Это очень странно,

Или вам стыдно за него?

Барон.

Да… стыдно…

Герцог.

Но что же сделал он?

Барон.

Он… он меня

Хотел убить.

Герцог.

Убить! так я суду

Его предам, как черного злодея.

Барон.

Доказывать не стану я, хоть знаю,

Что точно смерти жаждет он моей,

Хоть знаю то, что покушался он

Меня…

Герцог.

Что?

Барон.

Обокрасть.

Альбер бросается в комнату.

Альбер.

Барон, вы лжете.

Герцог.

(сыну)

Как смели вы?..

Барон.

Ты здесь! ты, ты мне смел!..

Ты мог отцу такое слово молвить!..

Я лгу! и перед нашим государем!..

Мне, мне… иль уж не рыцарь я?

Альбер.

Вы лжец.

Барон.

И гром еще не грянул, боже правый!

Так подыми ж, и меч нас рассуди!

(Бросает перчатку, сын поспешно ее подымает.)

Альбер.

Благодарю. Вот первый дар отца.

Герцог.

Что видел я? что было предо мною?

Сын принял вызов старого отца!

В какие дни надел я на себя

Цепь герцогов! Молчите: ты, безумец,

И ты, тигренок! полно.

(Сыну.)

Бросьте это;

Отдайте мне перчатку эту.

(Отымает ее.)

Альбер.

(a parte[3] )

Жаль.

Герцог.

Так и впился в нее когтями! — изверг!

Подите: на глаза мои не смейте

Являться до тех пор, пока я сам

Не призову вас.

(Альбер выходит.)

Вы, старик несчастный,

Не стыдно ль вам…

Барон.

Простите, государь….

Стоять я не могу… мои колени

Слабеют… душно!.. душно!.. Где ключи?

Ключи, ключи мои!..

Герцог.

Он умер. Боже!

Ужасный век, ужасные сердца!

1830