Гарибальди былъ сынъ морского капитана. Отецъ его рѣдко бывалъ дома; онъ плавалъ по морю на купеческихъ корабляхъ, Джузеппо съ братомъ жили съ матерью, въ небольшомъ домикѣ въ Ниццѣ, недалеко отъ берега моря. Когда море тихо плещется о берега и ясное небо не предвѣщаетъ бури, тогда мать Джузеппо весела и спокойна. Но чуть зашумятъ, заговорятъ сердито пѣнистыя волны, налетая на берегъ и разбиваясь о него, чуть тучи заволокутъ небо, страхъ и тревога терзаютъ душу бѣдной жены моряка, дрожитъ она за любимаго мужа. Сколько разъ бывало ночью проснется Джузеппо отъ рева волнъ, отъ страшнаго шума вѣтра и прибоевъ и видитъ онъ, какъ передъ образомъ Божьей Матери стоитъ на колѣняхъ его мама: красивое лицо поблѣднѣло отъ тревоги, въ прекрасныхъ черныхъ глазахъ стоятъ слезы. Какая мольба въ этихъ глазахъ, какая молитва горячая несется къ Богу изъ добраго вѣрующаго сердца итальянки! Джузеппо смотритъ на нее и не можетъ заснуть. Онъ слушаетъ грохотъ прибоя и кажется ему, что его мама стоитъ тутъ на холодномъ каменномъ полу, чтобы молиться обо всѣхъ несчастныхъ, закинутыхъ въ море въ эту страшную темную ночь. Какъ часто потомъ, когда ему самому приходилось переносить на морѣ самыя ужасныя бури, онъ вспоминалъ свою мать, молящуюся за моряковъ, и его мужественное сердце крѣпко вѣрило въ эту минуту и смѣло глядѣлъ онъ въ бѣшеныя волны, и спокойно правилъ кораблемъ... Наѣзжая время отъ времени домой, отецъ Гарибальди слѣдилъ за воспитаніемъ своихъ сыновей. Несмотря на маленькія денежныя средства, онъ старался дать имъ хорошее образованіе. Онъ пригласилъ въ учителя Джузеппо священника и офицера. Особенно сильное вліяніе имѣлъ на Джузеппо именно этотъ офицеръ. Онъ училъ его итальянскому языку и исторіи родного края. Въ его урокахъ передъ впечатлителльнымъ мальчикомъ проходило все славное прошлое Италіи и рисовалось ея печальное тогдашнее положеніе. Жадно изучалъ Джузеппо древнюю исторію, когда Италія съ главнымъ своимъ городомъ Римомъ владѣла почти всѣмъ извѣстнымъ тогда міромъ; онъ вслушивался въ разсказы учителя о томъ, какъ, на смѣну воинственнаго языческаго періода, Римъ пережилъ начало христіанства, сталъ самъ во главѣ всего христіанскаго міра, какъ затѣмъ понемногу начали портиться нравы римскаго духовенства, какъ между ними развивалась мало по малу жадность, распущенность; какъ римскій первосвященникъ, глава Церкви, захватилъ свѣтскую власть въ свои руки и сталъ управлять цѣлой Папской областью. Разсказывалъ онъ, какъ въ XIV и XV в. Италія обогатилась, благодаря своей торговлѣ со странами всего міра, и какъ процвѣтали въ ней города Флоренція, Миланъ, Венеція, Парма, Генуя -- блистали богатствомъ, вели вольную, независимую жизнь. Живопись и скульптура создавались итальянскими мастерами: Рафаэль, Леонардо да-Винчи, Микель Анджело украшали своими картинами и статуями роскошные дворцы и общими силами сооружали чудные храмы, привлекавшіе толпы богомольцевъ. Вся наука, всѣ искусства среднихъ вѣковъ создались въ Италіи. А теперь! Бѣдная, разоренная, разорванная чужестранцами на куски -- прекрасная Италія изнывала въ безпомощныхъ страданіяхъ: ея поэты молчали, ея художники не находили вдохновенія, вся жизнь способнаго живого народа какъ бы замерла, надъ всѣмъ стоялъ кулакъ австрійца, угроза Папы, сабля французовъ. Сердце юноши пылало негодованіемъ при этомъ сопоставленіи славнаго прошлаго Италіи и позорнаго ея настоящаго.
Отецъ Гарибальди мечталъ, что изъ умнаго живого Джузеппо выйдетъ или докторъ, или адвокатъ, или священникъ. Но Гарибальди не любилъ сухихъ, молчаливыхъ книгъ. Его манило безбрежное море, онъ любилъ причудливые голоса его капризныхъ волнъ, его влекъ къ себѣ чудный просторъ и опасности морскихъ плаваній. Однажды, еще будучи мальчикомъ, онъ собралъ товарищей, они снарядили себѣ сами небольшое судно и, не говоря никому ни слова, отправились одни въ сосѣдній итальянскій городъ Геную. Они уже уплыли довольно далеко, когда ихъ догналъ встревоженный отецъ Гарибальди и вернулъ мальчиковъ домой. Но Джузеппо не долго оставался дома и скоро нанялся на купеческій пароходъ, ходившій изъ Ниццы въ Одессу. Въ тѣ годы эти поѣздки были далеко не такъ безопасны, какъ теперь: на Средиземномъ морѣ еще разбойничали морскіе пираты (разбойники), они нападали на торговыя суда, грабили и убивали купцовъ. Гарибальди тоже не разъ приходилось вступать съ ними въ бой, по эти опасности только нравились смѣлому юношѣ, а еще больше нравилось ему узнавать новыя страны, новые города, встрѣчаться съ самыми разнообразными людьми. Въ одну изъ этихъ поѣздокъ Гарибальди удалось побывать въ Римѣ; какъ сильно билось его сердце, когда онъ увидалъ, наконецъ, этотъ городъ, дорогой и святой для каждаго итальянца. Прежде всего онъ пошелъ къ развалинамъ древняго языческаго Рима: когда то этотъ Римъ владѣлъ всѣмъ міромъ; его императоры повелѣвали милліонами разноплеменныхъ народовъ; на площадяхъ римскихъ возвышались храмы всевозможнымъ богамъ. Вотъ знаменитый Форумъ, площадь передъ прежнимъ сенатомъ, гдѣ когда то раздавались рѣчи народныхъ защитниковъ; какъ красиво поднимаются изъ груды камней и мусора прелестныя колонны храма, когда то посвященнаго богамъ Кастору и Поллуксу; въ другомъ мѣстѣ величественная колонна Траяна возноситъ гордо свой высокій капитель съ изображеніями всѣхъ подвластныхъ тогдашнему Риму народовъ: тутъ можно видѣть и толстогубаго нубійца, и худощаваго парфенійца, красиваго грека и чубатаго славянина съ береговъ Чернаго моря, изъ скифскихъ степей. А вотъ и страшный громадный Коллизей, гдѣ рѣками лилась кровь христіанскихъ мучениковъ для забавы римлянъ: лазурное небо кротко смотритъ въ пустыя окна развалинъ высокаго, круглаго театра, трава и цвѣточки робко пробиваются по этимъ стѣнамъ, обагреннымъ святою кровью первыхъ христіанскихъ мучениковъ. Рѣка Тибръ пересѣкаетъ своими мутными волнами городъ на двѣ части. По ту сторону ея блеститъ золотой куполъ великолѣпнаго храма Св. Петра. Отъ церкви расходится по обѣ стороны величественная мраморная колонада, охватывая съ двухъ сторонъ большую площадь. Сюда, къ этому храму-самому богатому во всемъ католическомъ мірѣ -- сходились въ средніе вѣка толпы христіанскихъ богомольцевъ. Гарибальди пошелъ на мессу (обѣдню), видѣлъ главу католической церкви -- папу, въ бѣломъ богатомъ одѣяніи. Кардиналы въ красныхъ роскошныхъ одеждахъ окружали его. Сколько богатства было въ этой церкви и на одеждѣ всего этого духовенства, а на широкой лѣстницѣ ободранные нищіе, голодные, изнуренные, протягивали за подаяніемъ костлявыя руки. Вся Италія была полна нищаго, голоднаго, люду и никто не думалъ о томъ, чтобы уменьшить эту бѣдность, дать работу этимъ празднымъ рукамъ. Вотъ по улицѣ, надменно гремя саблями, прошла группа французскихъ офицеровъ, ихъ громкая французская рѣчь, ихъ самоувѣренныя манеры ясно показываютъ, что они считаютъ себя полновластными хозяевами въ этомъ красивомъ міровомъ городѣ. Сердце Джузеппо Гарибальди сжималось отъ боли: его родина въ рукахъ чужестранцевъ, бѣдная, униженная. "О моя Италія! мой край родной! Когда же ты поднимешь свою голову и станешь единою и независимою? Долго ли ты будешь кормить своими богатыми дарами этихъ жадныхъ кардиналовъ, австрійцевъ, французовъ, между тѣмъ какъ твои родныя дѣти погибаютъ въ нищетѣ и неволѣ. Святой, прекрасный городъ! ты мнѣ дороже всего въ жизни. Чтобъ возвратить тебѣ и Италіи свободу и независимость я радъ отдать всю мою жизнь"!
Такъ говорилъ себѣ молодой юноша съ кроткими голубыми глазами, сидя на римскомъ холмѣ Іеникудь, и съ любовью вглядывался въ древній городъ, расположенный передъ нимъ на 7 отдѣльныхъ холмахъ, соединенныхъ между собою тѣсно застроенными и густо населенными улицами.