До сих пор мы говорили, какие сведения по истории Земли можно извлечь, изучая строение, состав, цвет пласта.
Мы исследовали только материал, из которого составился пласт, как будто в нем нет больше ничего, на что стоит обратить внимание. Мы уподобляли пласт чистому листу бумаги, на котором ничего не написано.
К счастью, это сравнение не верно. Земные пласты часто хранят в себе разные отпечатки и следы, они исчирканы значками.
Каждый охотник, каждый следопыт знает, что сырая земля — альбом, по которому можно узнать о многих событиях. По следу охотник не только узнает, какой зверь тут проходил, но и давно ли он тут проходил и куда шел. Так же и сыщик, найдя на песке или на снегу отпечаток человеческой ноги, определит, кто был этот человек, мужчина или женщина, высокого или низкого роста, спешил он или шел медленно.
След — это ключ к восстановлению прошлого.
В земных пластах можно найти окаменевшие следы, которые свидетельствуют о том, что происходило на этом месте миллионы лет назад. Можно найти следы капель дождя или градин, упавших когда-то на мягкий ил; следы волн, набегавших на плоский берег; следы ледяных, похожих на иглы кристаллов и, наконец, — это самое важное — следы живых существ.
Земля беспристрастно записывает и записывала все, что на ней происходило. Водоросль, качаясь, прижалась ко дну, и вот мы находим через миллионы лет на сланце тонкую полоску — ее отпечаток. В незапамятные времена червяк совершал свое путешествие в земле, — мы находим его ход, длинную пустую трубочку в окаменевшей породе. Какое-то четвероногое животное, непохожее ни на одно из живущих теперь, пробежало по берегу реки на водопой, и мы видим до сих пор его след, можем сосчитать, сколько пальцев у него было на ноге.
Разве это не настоящий архив, хранилище документов по истории Земли?
Но это не только архив, это еще и музей.
В историческом музее хранятся не только рукописи и книги, по которым можно судить о прошлом, в нем хранятся и разные вещи, те самые вещи, которыми пользовались люди прежних времен, вещи прошлого.
А в земных пластах мы можем найти, увидеть воочию животных и растения прошлого.
Правда, организмы, сохранившиеся в неприкосновенности, целиком, удается найти очень редко. Однако около сорока лет назад нашли в Сибири почти не поврежденный — не хватало только хобота — труп мамонта. Тысячи веков пролежала огромная туша в мерзлой земле, и гниение не коснулось ее. Даже длинная шерсть сохранилась отлично, как будто мамонт погиб только вчера. На волосах оказались споры неизвестных в наше время бактерий. Когда туша оттаяла, бактерии ожили.
Он жил восемнадцать миллионов лет назад. Никто никогда не видел тигра с такими клыками, как сабли, но ученые нашли в земле его кости, и мы теперь знаем, как он выглядел.
Но такие находки — исключительный случай.
Обычно сохраняются только скелеты организмов — кости, панцыри, раковины.
Часто не сохраняются и скелеты, но зато в окаменевшей породе остается пустота, в точности соответствующая телу погибшего животного: само животное истлело до конца, но место, которое было занято его трупом, осталось незаполненным, пустым. Получается точный отпечаток тела на камне. Точно природа сняла маску с погибшего, как иногда скульптор снимает маску с лица покойника. Если же эта пустота потом заполняется каким-нибудь веществом, тогда получается слепок с тела животного, созданная самой природой статуя.
Все остатки растений и животных, которые можно найти в земных пластах, все сохранившиеся скелеты или отпечатки живших когда-то организмов, геологи называют окаменелостями.
В разных слоях земли находят разное количество окаменелостей. Бывают слои, в которых окаменелостей совсем нет; в других слоях остатки жизни встречаются только изредка, они как бы вкраплены случайно в толщу вещества, составляющего слой, и есть, наконец, такие слои, где остатки организмов не то что вкраплены, а идут сплошняком, огромными массами, составляя самую толщу слоя.
Такой слой можно сравнить с огромным кладбищем. Это всегда подводное кладбище: организмы, из скелетов которых составился такой толстый слой, жили когда-то в море; когда они погибали, они оседали на дно; это были совсем небольшие организмы, иногда в несколько сантиметров, иногда еще меньше, но их было так много и столько поколений их жило на одном и том же месте, что из их скелетов в конце концов составился огромный толстый слой, иногда целый остров или холм.
Эти остатки разнообразных водорослей и ракушек, отложившиеся когда-то на дне моря, а затем, когда море отхлынуло, оказавшиеся на суше, часто использовались потом людьми как материал для построек.
Из остатков толстостенных раковин фораминифер, живших когда-то на дне тропических морей, из этих спрессованных и сцементированных временем остатков, построены, например, египетские пирамиды, город Каир, все дома в Севастополе и Симферополе.
Вот из чего построены египетские пирамиды. Камень, состоящий из плоских раковин фораминифернум-нуммулитов. Когда-то фораминиферы жили в теплых морях, а теперь из их остатков люди строят дома.
Из толщи скелетных остатков различных животных, живших в море пятьсот миллионов лет назад, вырезаны те плиты, которыми устланы улицы в Ленинграде и построены лестницы ленинградских домов.
Из инфузорной земли, или трепела, возводятся и сейчас в СССР некоторые постройки; эта инфузорная земля — нагромождение обломков микроскопических водорослей.
Так, оказывается, мы живем, сами того не замечая, в огромном музее.
Мы шагаем по плитам панели, — это значит — мы шагаем по скелетам давным-давно вымерших животных; мы подымаемся по ступенькам лестницы, — каждая ступенька — пятисотмиллионная древность; мы живем в доме, не подозревая, что этот дом построен из остатков морских раковин или водорослей.
Но эти древности — плиты, вырубленные из известняка, дома, построенные из морских отложений, — можно встретить не в каждом городе. Зато есть одна очень древняя вещь, которую держал в руке каждый из нас и держал не один раз. Я говорю о меле, о кусочке обыкновенного мела, которым пишут на досках во всех школах. Мел — это скопление остатков крохотных ракушек, живших в теплых морях. Эти ракушки можно хорошо различить и сейчас, если посмотреть на меловой порошок в микроскоп.
Когда ученик, отходя от доски, стряхивает о рукава меловую пыль, он стряхивает с рукава ракушки, которые прожили свою жизнь и погибли гораздо раньше, чем на Земле появились первые люди.