2-й взвод под командой Георгия Михайловича Скороходова — технолога одного из воронежских заводов— вступил в бой несколько позже других. Он переправлялся через реку последним, когда уже рассвело и туман начал рассеиваться. Чтобы не привлекать внимания вражеской авиации, разбились на две группы: первая переправилась на пароме, остальные перешли реку по штурмовому мостику. В ожидании приказаний расположились в небольших домиках, стоявших внизу, под горой, на Выборгской улице.
Здесь оборонительный рубеж занимало отделение бойцов регулярной части. Командовавший им сержант предупредил, что дальше низом идти нельзя: там немцы.
Скороходов послал связного на командный пункт 2-го батальона.
На взгорье уже слышалась ожесточенная стрельба. Шальные пули залетали в дома.
Один из бойцов стоял у двери, пуля пробила доску у него над головой. Скороходов приказал не высовываться из окон, сесть на пол. Молодые бойцы истребительного отряда — Володя Михота и Гриша Кабанов — заметили невдалеке на дереве немецкого снайпера. Они сообщили об этом сержанту, и гитлеровец был уничтожен.
Немного спустя прибежал заместитель командира 2-го батальона лейтенант Желудев. Он передал Скороходову приказание капитана Грачева поддержать атаку бойцов регулярной части в сторону Аксенова и Чернышева бугров. В коротких словах объяснил создавшееся положение.
Сказал откровенно:
— Наши ряды здорово поредели. Выручайте, ребята…
Истребители дружно поднялись и пошли за ним.
Во втором взводе были две девушки: Маруся Осадчих и Роза Попенко.
Маруся окликнула лейтенанта:
— А как же мы?..
Он остановился в нерешительности.
— Право, не знаю, куда вас, девчата.
Маруся ответила:
— Куда ребят, туда и нас.
— Вот что, — сказал лейтенант, — у меня на этом участке нет медсестер. Оставайтесь в доме, будете перевязывать раненых…
Желудев влил бойцов 2-го взвода в красноармейское подразделение, действовавшее на взгорье между улицами Веры Фигнер и Выборгской. Здесь переплетались и скрещивались ходы сообщения брошенных немцами оборонительных укреплений. Было много небольших окопов и блиндажей. Валялись трупы вражеских солдат. Выбитые отсюда гитлеровцы отошли наверх, оставив в отдельных домах небольшие группы стрелков.
Чтобы выяснить положение, в разведку отправился политрук Иван Титович Плотников. Он взял с собой трех минеров регулярной службы, старшину Родных и бойца Александра Дмитриевича Свиридова, славившегося среди ополченцев своей меткой стрельбой.
Группа Плотникова осторожно двинулась низом по немецкому ходу сообщения, прорытому повыше Выборгской улицы. Вражеских солдат на своем пути не встретила. Проход заминирован не был.
Оставив старшину Родных и минеров проверить — нет ли на склонах минных полей, Плотников вместе со Свиридовым пошел дальше. В садике, у самого луга, время от времени короткими очередями бил немецкий пулемет. Они благополучно миновали его. Потом услышали, как сверху, с бугра, застрочил автоматчик. Притаились. Немец стрелял из слухового окошка небольшого домика, стоявшего на пригорке.
— Ну-ка, давай, Саша! — сказал Плотников.
Свиридов подстерег гитлеровца и снял его с первого выстрела.
Плотников и Свиридов достигли Бархатного бугра, забравшись в тыл к врагу больше, чем на полкилометра. Вошли в кирпичный дом, стоявший на склоне холма. Со двора этот дом выглядел одноэтажным, на улицу же выходил двумя этажами. В комнатах была обычная картина беспорядка и опустошения: гардероб открыт, сундук взломан, вещи выброшены на пол. Здесь побывали фашистские грабители.
Из окон дома был хороший обзор окрестностей. Плотников внимательно осмотрелся вокруг. Нигде не было видно передвижения вражеских солдат.
Дом господствовал над садами и огородами, спускавшимися к пойме реки. Замаскировавшись, Плотников и Свиридов обстреляли немецких пулеметчиков. Те растерялись. Бросив пулемет, спрятались в блиндаж, так и не поняв, кто и откуда по ним стреляет.
Назад Плотников и Свиридов вернулись тем же путем, каким пришли. Их разведка показала, что вплоть до Большой Стрелецкой улицы гитлеровцы оттянули свои силы наверх и что с этой стороны можно пока не опасаться их контратаки.
И. Т. Плотников.
Выставив небольшой заслон на Выборгской улице и создав здесь наблюдательный пункт с круговым обзором, лейтенант Желудев стал подтягивать бойцов на Песчаную гору и Аксенов бугор.
Свиридову и бойцу истребительного отряда Ивану Ивановичу Климачеву, мастеру одного из воронежских заводов, было поручено вести из блиндажа наблюдение за Чернышевым бугром. Оттуда раздавались автоматные очереди, но где прятался гитлеровец, разглядеть было трудно, он хорошо замаскировался.
У Климачева заело затвор винтовки. Он взял стоявшую в углу блиндажа снайперскую винтовку с оптическим прицелом.
— Смотри, Ваня, — сказал вдруг Свиридов, — вон там, кажется, что-то шевелится.
В оптический прибор Климачев разглядел устроенную в фундаменте дома амбразуру и голову немецкого солдата в ней.
Климачев прицелился. Он очень волновался. Это был его первый выстрел по врагу. Плавно, как на учебной стрельбе, нажал спусковой крючок. Не сразу поверил, что гитлеровец убит.
И. И. Климачев.
Лейтенант Желудев приказал приготовиться к атаке. Нужно было выбить противника из большого деревянного дома, стоявшего на пригорке. Первая атака захлебнулась. Бойцы залегли под жестоким огнем фашистских автоматчиков.
Стали снова готовиться к штурму.
Первым поднялся Валентин Куколкин.
— Давай, ребята! Некогда ждать!.. — крикнул он и, легко выпрыгнув из окопа, побежал к дому, где засели гитлеровцы.
Его порыв увлек остальных.
Удар был настолько стремительным, что гитлеровцы не успели оказать сопротивления.
Истребители забросали гранатами автоматчиков, сидевших в доме. Четыре фашистских солдата были убиты, два сдались в плен.
У бойцов сразу поднялся дух. Все почувствовали, что ждать действительно нельзя, потому что еще много улиц родного города надо пройти с боем, громя и сокрушая врага.
Хотя Валентин Куколкин числился в истребительном отряде рядовым бойцом, товарищи по взводу, особенно молодежь, слушались его, как старшего. Во время атаки к Куколкину подбежала Катя Кузнецова — девушка из партизанского отряда «Граница». Она встревоженно сообщила, что в доме за углом заметила двух вражеских солдат.
— А ты бы их гранатой! — сказал Куколкин.
— Умный какой! У меня и гранаты не было…
— Признайся, что испугалась, — поддразнивал ее Куколкин.
— И ничего подобного! — обиделась Катя.
Сердито глядя на него, попросила:
— У тебя гранаты остались? Дай мне одну.
Получив гранату, решительно поползла вперед. Куколкин последовал за ней. Обстреливая из автомата окна, он не дал гитлеровцам произвести ни одного выстрела, пока Катя не подобралась к дому и не бросила туда гранату.
Назад Кузнецова вернулась бледная, переволновавшаяся, но довольная.
— Вот видишь! — сказала она. — А ты говорил — испугалась…
Сзади, из окна одного из домов, бойцов обстрелял отбившийся от своих фашистский автоматчик.
Сержант приказал Климачеву залечь в канаве и подкараулить гитлеровца.
Автоматчик приоткрыл дверь, посмотрел по сторонам и хотел перебежать улицу. Климачев крикнул:
— Вот он!
И выстрелил. Автоматчик упал.
Сержант рассердился:
— Чего кричишь? На базаре, что ли?..
Потом смягчился и сказал:
— Ступай возьми у него автомат. Это теперь твой трофей.
Климачев взял автомат и действовал им до конца боя.