Уже к холодам сентября
Торопятся дни и ночи.
Северная заря
По-лисьи мелькает в рощах.
И чаще всё волчий вой
Ветер в деревню доносит.
Берёзовою листвой
Метёт на озёра осень.
И вот уже лес поредел,
Опала листвы позолота,
И клюкву на мшистых болотах
Заморозок задел.
Белеет инея проседь.
Всё холоднее погода.
Стоит на полях осень
Тридцать второго года.
Эхо то смолкнет, то снова
Гулко звучит и тает.
Как от стены, слово
От зари отлетает.
Это Павлик Морозов
Зовёт пропавшего Яшу.
Дым над костром розов,
Огонь на ветру пляшет.
Сбирая валежник в лесу,
Яша поодаль заметил —
Не зайца, не белку — лису
И позабыл всё на свете.
Крался через кусты,
Через продрогший и синий,
Весь обнажённый осинник,
Наверное, больше версты;
Шиповник, овраг — не помеха,
И сердце так громко стучало,
Что он и не слышал, как эхо
Имя его повторяло.
И вот он в осенней красе,
На пустоши, в дикой чаще,
Рассказывает о лисе,
О виденной, настоящей,
Рассказывает, увлекаясь,
И всем показалось вдруг:
Не осень — лиса золотая
Леса опалила вокруг.
Как вылитая из меди,
На старой сосне кора.
В отряде никто не заметил,
Как вечер присел у костра,
Как погас на болоте
Последний отблеск зари.
Егор наказывал Моте:
«Ты у меня смотри,
Чтоб засветло была дома…»
Уставив в огонь глаза,
Сидит восьмилетний Дёма,
Чуть виден из-под картуза.
Счастливее всех на свете
Он в этот час у костра,
А мать обошла соседей:
Дёмка пропал с утра.
На корточки Павлик садится,
Дослушать рассказа не дал.
— Подумаешь тоже… лисица,
Я волка вчера видал.
Из колок домой не дорогой,
А лесом пошёл — напрямик.
Иду, а навстречу — Рогов.
Я тут же свернул в тальник.
Он длинное что-то, рогожей
Обмотанное, несёт,
Согнулся совсем под ношей.
Чего он здесь, думаю, чёрт?
Стою за кустом. Он тоже
Остановился. Потом
Быстро пошёл. У остожья
Вытер лоб рукавом.
Недоброе, думаю, дело.
Туман забелел на лугу,
И я уж озяб, но хотелось
Узнать, что он прячет в стогу.
Когда он ушёл (Не лесом,
Пошёл дорогой другой),
Я к сену скорей… Железо
Нащупал в сене рукой. —
Павлик глядит на лица;
Меняют их тени и свет.
В лесу прокричала птица,
Аукнуло где-то в ответ.
Бьётся у Павлика сердце.
Но не одиноко оно:
Все десять сердец пионерских
Стучат, как сердце одно.
Рвётся к звёздам осенним
Пламени красный флаг.
— Пашка, а что было в сене?
— Винтовки спрятал кулак. —
Словно ещё стало тише.
Лишь искры летят в темноту.
— Ребята, давайте напишем
Об этом письмо в Тавду…
— Раз дело, ребята, такое,
Действовать надо самим… —
Павлик рубнул рукою:
— Спросим, что скажет Зимин.
Потом сообщим и в город.
Зимин-то опять вчера
Приехал. Живёт у Егора.
Домой, ребята, пора!
Тропинками, как покороче,
Идут пионеры домой.
«Взвейтесь кострами, синие ночи», —
Властвует песня над тьмой.
От песни, от дружного шага
И ночью холодной тепло.
И вот огоньками из мрака
Выступило село,
И, недопетая, скоро
Песня оборвалась.
Избою дяди Егора
Улица началась.
Чуть-чуть желтоватый из окон
Сочится под ноги свет.
Прошли каланчу. Недалёко —
Кузница, сельсовет.
У кузницы против порога
Окликнул Павлика… Рогов:
— Моё комиссару почтенье,
Нижайший поклон! Это что ж,
Никак с полевого учения
Войско своё ведёшь?
Орлы, погляжу, герои!
Видать, так и рвутся в бой.
Ну, вот что, щенок, не настроен
Я шутки шутить с тобой.
Ты многое слишком знаешь,
Чего ты не должен знать.
Смотри, сторона здесь лесная,
Ель кругом да сосна.
Если пойдёшь докажешь
Или хотя намекнёшь…
Теперь, кому надо, каждый
Носит в кармане нож. —
Уставил на Павлика Рогов
Злобою налитый взгляд,
За локоть схватил. — Не трогай!
Не трогай, тебе говорят!..
Белесой пыльной дорогой
Павлик догнал отряд.