Мы горели желанием немедленно вылететь, но условия погоды не позволяли. Скоро началась полярная ночь и вместе с ней пришла пурга. Наш маленький домик и оба самолета были занесены снегом. По утрам для того, чтобы выйти из домика, приходилось прокапывать ход в снегу. К тому же незадолго перед уходом ледореза «Литке» мы получили из Москвы через судовую радиостанцию следующую телеграмму:
Летное звено оставить до весны. Телеграфируйте нужды звена и соображения о размещении на зимовках и обеспечения связи. ДОБРОЛЕТ АНДЕРС
Распоряжение «Добролета» подтверждается С. С. Каменев.
Полет к м. Северному пришлась отложить до лучших времен. Началась долгая полярная зимовка.
Вынужденное безделие изнуряло. Мы до одурения «играли» на граммофоне, писали какие-то ненужные отчеты и аккуратно в 6 часов вечера кормили наших прекрасных полярных собак.
Выписка из дневника:
9 декабря, понедельник. Утром на рассвете ушел «Литке» и в это же утро пожаловали два белых медведя. Они торжественно прошли под окнами, повозились у бензиновых бочек и зафыркали, страшно напугав находившегося неподалеку одного из чукчей, не заметившего их подхода. Пока он бегал к нам в дом за «Винчестером», они ушли по льду до середины бухты, переплыли промоину, где стоял «Литке», и скрылись.
Так мы начали зимовку. Без радио и без связи с центром, если не считать неналаженной станции в селении Пинкигней, стоящей от Эмма-гавани в 100 километрах. Нас было шесть человек — пилот Галышев, механики: Фарих, Эренпрейс, радист Кириленко, каюр (проводник собак) Дьячков и я.
Ф. Б. Фарих.
А затем подула пурга, и такой силы, что канаты к крыльям самолетов были оборваны. Громоздкую треногу для под’ема моторов сломало и завалило на один из самолетов. Самолеты стали почти невидны из-под снега, печи требовали по полтонны угля в день, экипажу начали приедаться хорошие аргентинские консервы, и все стали писать дневники.
Граммофон ужо был заброшен и валялся в углу нашей хижины, ибо шесть пластинок — необычайно малое число для «полярного граммофона».
Потекли дни зимовки, точно такие же, какие описаны в книгах первых завоевателей севера. Время тянулось однообразно под аккомпанемент ветра, завывавшего за стенами дома.
25 января подлинный герой Арктики Дьячков под пение ветра и лай прекрасных камчатских псов, наводивших дикий ужас на всех чукотских собак бухты Проведения, отправился в далекий путь к «Ставрополю», имея на нартах запасы продуктов, лекарств и собачьего корма — юколы. Всего пошло 14 нарт по 10 собак в упряжке. Каждая нарта везла 160 килограммов груза.