Старик Аристарх Владимирович Кацауров завещал похоронить себя по гражданскому обряду. Он даже наметил себе место для могилы: на опушке березовой рощи, где пас коров.
Однако братья Кацауровы решили, что это желание отца должно быть нарушено, потому что никого и никогда в их роду не хоронили без священника. Они пригласили попа из Угрюмова и устроили вынос по церковному обряду. Вместе со священником пришли старики и старухи просто поглядеть на похороны. Приехал в тележке и Скороходов с сыном Петром. Он считал адмирала своим приятелем с тех пор, как выменял у него пару звучащих тропических раковин на гусака.
Джек прошел прямо на кладбище и стал в стороне. На рукаве у него был надет кусок черной материи, как это делали в Америке фермеры в знак траура.
Когда адмирала закопали, старший сын его Валентин сказал речь. Он говорил о том, каким замечательным мореплавателем был его отец, как до революции он командовал целой эскадрой броненосцев, а после революции пас двух коров и телку. Дальше Валентин отметил, что советская власть во внимание к заслугам отца оставила ему имение, которым теперь должны пользоваться дети. Закончил Валентин на том, что если бы отец его умер в Москве, его хоронили бы непременно с оркестром музыки.
Все начали сморкаться и утирать глаза. Татьяна, которая стояла тут же и тихо плакала, пригласила Скороходовых и Джека в усадьбу закусить. Джек сначала не хотел итти, но потом у него появилась какая-то мысль, и он пошел.
Во флигеле, в столовой, против камина, был накрыт большой стол. Гости начали есть пирог, а братья Кацауровы принесли глобус и показывали, в каких морях и океанах плавал их отец. Во время этих рассказов Джек молчал, а потом встал и заявил, что хочет сделать предложение.
Братья испугались не на шутку. Они решили, что Джек в такой неподходящий момент опять заговорит о свадьбе. Но Яшка имел совсем другое в виду. Он сказал, что в Починках образовалась коммуна «Новая Америка», устав которой уже утвержден. По плану хозяйства намечается развести кур и держать коров в одном помещении. И вот он предлагает Кацауровым сдать усадьбу в аренду. И для них и для коммуны это будет выгодно: коровник в Кацауровке большой, и есть теннисная площадка, окруженная сеткой. На ней можно поместить кур. О цене столковаться легко. Слово за Кацауровыми.
Братья Кацауровы переглянулись и не знали, что отвечать. Конечно, выгодно было бы принять предложение, но Валентин сообразил, что Джек не даст им бездельничать и целыми днями играть в теннис. Поэтому, немного подумав, он ответил:
— Нет, уж освободите нас от коммуны. Все-таки теперь свой угол есть. А потом, хоть это мелочь, но недопустимо по-моему на теннисной площадке кур разводить.
— Породистых, — сказал Джек многозначительно. — Мы плимутроков разведем или виандотов.
— Это все равно, — подхватил младший Кацауров, Анатолий. — Как вы не понимаете: благородная игра в теннис, и вдруг — куры! Я убежден, что покойному отцу это было бы очень неприятно. Нет, этот номер не пройдет.
— Правильное решение, — сказал Петр Скороходов важно. — Дело в следующем: коммуны эти в городе придуманы, за письменным столом. Нельзя народ соединять, если он врозь работать хочет. Все равно «Новая Америка» или старая, придется ее через год ликвидировать за долги.
— Посмотрим, — сказал Джек задорно. — Еще неизвестно, кто ликвидируется. Через три года мы весь район американской пшеницей засыплем и молоком зальем…
Скороходов захохотал, но сейчас же вспомнил, что он на похоронах, и сделал вид, что закашлялся.
Пока шел этот разговор, Татьяна вышла на минутку из комнаты и возвратилась, неся в руках книгу. Это был «Робинзон». Страшно покраснев, она протянула книгу Джеку и просила его принять «Робинзона» в подарок, на память о покойном отце.
Джек смутился, но книгу взял и поблагодарил.
* * *
Из Кацауровки Джек ехал в тележке вместе со Скороходовым. Павел Павлович сам предложил его довезти, сказал, что у него есть важный разговор. По пути все время говорил о том, что напрасно Джек ввязался в коммуну. Такой работник, как он, сумеет и без помощи других деньги заработать. На это Джек не ответил ему ни слова.
Джек вылез из тележки у своей избы, но Скороходов и тут его в покое не оставил. Зашел в избу и стал в присутствии Пелагеи уговаривать посеять на будущий год сообща пять гектаров «вирджинии». При этом божился, что продаст табак с выгодой на Нижегородской ярмарке, а прибыль разделит пополам.
Джек не стал оспаривать проекта Скороходова, а просто ответил отказом. Развернул «Робинзона» и принялся читать, начиная с первой страницы.
Тогда Скороходов вдруг переменил тему разговора:
— Ну, хочешь, Яш, я за тебя Танюшку Кацаурову просватаю? Ведь братья-то ее у меня во где сидят, в кулаке. Они у меня на похороны пятьдесят рублей заняли.
Пелагея начала возражать против такого брака. По ее мнению, — Татьяна была невеста неподходящая, из господского рода и ростом мала. Джек только открыл рот, чтобы высказаться по этому поводу, как вдруг заметил, что в «Робинзоне» лежит записка. Ага! Значит, Татьяна Кацаурова передала ему книгу со значением. Она что-то хотела сообщить ему.
Незаметно Джек прочел набросанные карандашом строчки:
«Я очень хочу вступить в вашу коммуну и обещаю там хорошо работать. Приходите к нам завтра. Т.»
Прочитавши записку, Джек тихонько свистнул.
— Ну, так как же? — спросил Скороходов и обнял его за плечи. — Идет, что ль? Я тебе свадьбу устрою и посаженным буду. А ты из коммуны выходи, и табак разведем вместе.
Джек поднялся во весь рост.
— Скороходов, — сказал он весело, — можешь ты повернуть голову налево?
— Ну да, могу, — ответил Скороходов и повернулся.
— Что же ты теперь видишь?
— Да ничего не вижу. Вот только дверь одну.
— Правильно, дверь. Теперь надень картуз и ступай в эту дверь. Да приготовь к новому году пятьсот рублей. А то я тоже с клещами приеду.
Скороходов не понимал американских шуток, а потому только захохотал и не двинулся с места. Тогда Джек просто сказал ему, чтобы он убирался из избы и больше не приходил. Скороходов надел картуз и закричал:
— Ну, хорошо, вспомню я…
Однако фразы не кончил и вылетел за дверь.
Пелагея долго ворчала на Джека за то, что он обидел доброго человека.
Но Джек хорошо знал, что делал. Скороходов со своими советами был теперь ему не нужен.
А все-таки в Кацауровку Джек на другой день не пошел.