Зимой 1896–1897 г. г. по инициативе Лашамбра объем воздушного шара был увеличен на 300 м 3. Нильс Френкель заменил Экхольма в качестве третьего участника экспедиции. Лейтенант армии Г. В. А. Сведенборг назначен запасным членом экипажа. 19 марта 1897 г. Андрэ представил новый состав экспедиции Шведскому обществу антропологии и географии [68 ]. В этот раз его речь звучала менее увлеченно, чем во время его предыдущих выступлений. Но, как он считал, все шло по плану. Никаких принципиальных изменений в оборудовании или воздушном шаре, кроме указанного выше увеличения объема, не сделали. Возобновились тесты на прочность материала оболочки и швов. Цель этих проверок — определение уровня утечки газа (очевидно, критика Экхольма возымела некоторое действие). Но изменило ли это что–нибудь? Не особенно. Сделать швы столь же герметичными, как и оболочка, было, по–видимому, невозможно. Единственно возможное решение — это наложение на швы с внутренней и внешней сторон дополнительного материала, пропитанного лаком, изобретенным Лашамбром. И снова, как и в 1896 г., герметичность всего шара не проверялась, хотя это опять предлагалось некоторыми аэронавтами. Остались неуслышанными и другие предложения. Так, например, Герман Бэрдроу предлагал использовать время до следующей экспедиции для длинного перелета, чтобы проверить полярный шар в реальных условиях [69 ].
18 мая 1897 г. участники экспедиции покинули Гётеборг на борту военного судна «Свенсксунд». Наполнение шара проходило на том же самом месте, что и в предшествовавший год, и продолжалось с 19 по 22 июня. В телеграмме, отправленной Андрэ 28 июня шведскому ежедневному изданию «Афтонбладет», говорилось, что все готово для старта [70 ]. В ходе приготовлений на острове были предприняты дополнительные попытки улучшения герметичности оболочки. На швы наложили материал, насыщенный химическим раствором на основе свинца. В местах, где образовывалась утечка, водород взаимодействовал с материалом, который вследствие этого темнел. Эти места дополнительно покрывались лаком. Как оказалось, в этот раз так же, как и в 1896 г., привезли недостаточное количество лакировочного покрытия, поэтому только верхняя часть шара была покрыта дополнительным слоем лака.
Позднее и Экхольм, и де Фонвилль критически рассматривали такой способ улучшения герметичности шара. Заслуживает внимания высказывание де Фонвилля: «Необходимо сделать невозможное (чтобы предотвратить утечку газа. — Г. С. ), так как все улучшения не приведут к каким–либо долгосрочным результатам, необходимым для функционирования шара с гайдропом, который подвергает шар воздействию внешних сил и колебаний»[71 ]. Подразумевало ли это, что все лакирование было напрасным и что выбран неправильный тип шара? Де Фонвилль впервые поднял этот важный вопрос. Он был уверен в успехе экспедиции 1896 г. Теперь, год спустя, встал вопрос о том, чтобы сделать «невозможное».
Участники экспедиции 1897 г.
Слева направо: Г. Сведенборг (запасной членэкспедиции), Н. Стриндберг, Н. Френкель, С. Андрэ.
11 июля 1897 г. в 13.46 полярный шар взлетел с острова Дэйнс. На его борту находились три аэронавта: Андрэ, Стриндберг и Френкель. Перед стартом шар окрестили «Орел». Последними словами, услышанными из корзины, были слова Стриндберга «Lefve gamla Sverige!» («Да здравствует старая Швеция!»). Шар нес 1234 кг балласта, включавшего 8 балластных канатов (404 кг), 3 гайдропа (485 кг) и песок (345 кг) [72 ].
Полярный шар Андрэ после старта с острова Дэйнс 11 июля 1897 г.
Сразу после старта произошли два события, которые одним махом перечеркнули все предыдущие планы управления воздушным шаром. В первые минуты вылета из ангара порывы ветра прижали шар вниз. Через некоторое время корзина задела поверхность воды в заливе Вирго. Чтобы исправить ситуацию, экипаж выбросил за борт 207 кг песка, что составляло 60% всего песчаного балласта. Практически в это же время отвязались все 3 гайдропа; каким–то образом из–за волнообразных движений шара во время подъема нижние концы всех канатов отвинтились от верхних. Сначала гайдропы имели общий вес 785 кг, 485 кг из которого должны были висеть в воздухе (функция стабилизатора высоты), а остальная часть волочилась по земле за воздушным шаром. Теперь же около 2/3 гайдропов (530 кг) было потеряно и оставалось только 255 кг [73 ]. Длина оставшихся частей была недостаточной, чтобы достичь земли из корзины на расчетной высоте в 150–200 метров.
Подведем итоги драматического развития ситуации в первые минуты после старта воздушного шара: 437 кг из 1234 кг, т. е. 35% основного балласта было потеряно; дополнительная подъемная сила, обеспеченная потерей балласта, вызвала подъем на 600 метров, что привело к потере 327 м 3 (360 кг) газа [74 ]; гайдроп–стабилизатор и гайдроп–девиатор одновременно были почти полностью выведены из строя.
Таким образом, экспедиция Андрэ отправилась в путь не на управляемом, как планировалось, а на свободно летящем шаре. Другая функция канатов, заключавшаяся в том, чтобы удерживать шар на одной высоте, также была в значительной степени утрачена. Оба навигационных механизма — стабилизатор и девиатор базировались, главным образом, на теоретических расчетах: сказалась нехватка реальных испытаний. Но даже эти теоретические расчеты отныне не действовали — шар, как и все обычные шары, будет полностью подвержен порывам ветра и другим атмосферным явлениям.
Принимая во внимание такое развитие событий, трудно понять план, сложившийся у Андрэ, решившего продолжить путешествие. Можно ли считать это решение знаком, что Андрэ изменил первоначальные планы? Понял ли он, что первоначальная цель — достижение полюса — слишком амбициозна? Не взялся ли он за более реалистичную задачу: пролететь как можно дальше на север, приземлиться на полярном льду и пешком добраться до материка? Как и Нансен, он тогда проверил бы новый вид арктического транспорта, достиг бы, по возможности, самого северного района и по возвращении домой обрел бы известность. Но ответ на этот вопрос так и останется тайной.
Шар Андрэ на полярном льду, 14 июля 1897 г.
14 июля 1897 г., после 65 часов 33 минут путешествия, «Орел» приземлился на полярном льду в 480 км к северо–востоку от острова Дэйнс (82 о 56' с. ш., 29 о 2' в. д.). Экспедиция была примерно в 800 км от своей цели — Северного полюса. За 10 часов и 29 минут полета шар двигался с различной скоростью на разной высоте на северо–восток. Остальные 55 часов и 4 минуты шар волокло по полярному льду или он двигался низко от него, или оставался недвижим [75 ]. За время путешествия общая масса использованного балласта составила 1002 кг. Это включало 437 кг канатов и песка основного балласта, потерянного в начале пути, а также оборудование и материалы, не относящиеся к основному балласту [76 ]. Балласт сбрасывали за борт по меньшей мере шесть раз.
Общие потери газа составили до 600 кг, 360 кг из них были потеряны во время стремительного взлета на высоту 600 метров сразу после старта. Амундсен и Мальмер подсчитали, что в остальное время утечка газа составляла 84 кг/в день [77 ]. Таким образом, утечка была несколько больше, чем подсчитал Экхольм на острове Дэйнс. В эти цифры включены также потери газа через материал и нижний клапан в результате вертикальных перемещений шара, вызванных изменениями температуры и давления [78 ]. Еще во время подготовки экспедиции такой тип потерь не сильно волновал Андрэ, так как контролируемый стабилизатором шар не должен был двигаться вверх или вниз.
Полет аэростата «Орел» с 11 по 14 июля
Перемещение по льду или дрейф на льдине с 14 июля по 5 октября
Уже на второй день путешествия шар значительно потяжелел под воздействием тумана и осадков. В отличие от зарубежных метеорологов, таких, как Берсон и Экхольм, Андрэ не относился к этому фактору серьезно. Позднее выяснилось, что в последние часы экспедиции иней утяжелил шар примерно на 1000 кг [79 ]. У экипажа еще оставалась возможность избавиться от 900 кг оборудования. Однако это подвергало опасности весь предстоящий путь домой пешком по льду. Понятно, что приземление на лед было единственным разумным решением в сложившихся обстоятельствах.
Андрэ и его компаньоны тянут лодку с припасами и оборудованием
через ледовые торосы в попытке вернуться назад, август 1897 г.
Три аэронавта–исследователя начали свое пешее путешествие на юг 22 июля 1897 г. [80 ] 5 октября 1897 г., после 76 дней, проведенных на полярном льду в экстремальных физических и психологических условиях, они достигли южных берегов острова Белый, расположенного к северо–востоку от Свальбарда. Последнее свидетельство их жизни позднее обнаружено в блокноте Стриндберга: 17 октября 1897 г. он написал: «Дома в 7,30 утра». Можно предположить, что вскоре после этого все трое погибли. Через 33 года, 6 августа 1930 г., их останки обнаружила норвежская экспедиция.
* * *
План Андрэ 1895 г. добраться до Северного полюса на аэростате был слишком амбициозен. До того момента аэростаты вообще никогда не применялись для подобного рода путешествий. Никогда ранее воздушный шар не летал более 24 часов, тогда как Андрэ планировал путь — минимум в 144 часа. Никогда ранее стабилизатор и девиатор не использовались для путешествия на расстояние 4000 км. Андрэ подвергался критике авиационного сообщества за пределами Швеции. Но одновременно его поощряли и хвалили члены французского авиационного сообщества.
В лучшем случае шар должен был преодолеть расстояние в 3700 км по прямой линии с постоянной скоростью 7,5 м/с не более чем за 6 дней. При ежедневной потере газа в 80 кг, было бы сброшено всего 480 кг балласта. Мог ли Андрэ рассчитывать на такой идеальный вариант? Взвесив все обстоятельства, можно с уверенностью сказать, что такое развитие ситуации было маловероятно с самого начала. Приведенные ниже факторы говорят против положительного исхода экспедиции:
Для путешествия был выбран путь в 3700 км по прямой линии. Это подразумевало, что ветер будет дуть все время в одном направлении, что весьма маловероятно. У Андрэ было мало оснований на это надеяться: у него не было никаких конкретных данных о полярных ветрах во время подготовки экспедиции.
Андрэ рассчитывал на скорость ветра 7,5 м/с. Эти расчеты не имели под собой реальных оснований, а выведены из данных, полученных в других северных районах.
Андрэ надеялся, что погода на полюсе будет более–менее благоприятной. Облака и осадки, по его мнению, не могли повлиять на шар. У него не было причин так считать.
Андрэ планировал сократить до минимума потери газа при вертикальном перемещении шара. Этому должен был способствовать стабилизатор. В реальных условиях Андрэ никогда этот прибор не испытывал, поэтому он не мог знать, будет ли он работать в течение продолжительного времени.
Андрэ предполагал управлять шаром в горизонтальной плоскости при помощи девиатора. На практике этим устройством он также не пользовался. У него не было причин верить, что оно будет работать в течение продолжительного времени.
Андрэ рассчитал минимальную утечку газа через материал оболочки по лабораторным испытаниям. Несмотря на утечку, наблюдаемую на острове Дэйнс, которая во много раз превышала величину, подсчитанную ранее, Андрэ не внес никаких изменений ни в расчеты, ни в воздушный шар.
Когда Андрэ готовил свою экспедицию, он не был в изоляции. Многие оказывали непосредственное влияние на то, как в конечном итоге будет проходить экспедиция. Стриндберг и Френкель играли подчиненные роли, несмотря на их непосредственное участие в экспедиции. Позиция Экхольма, как метеоролога, напротив, была с самого начала весьма авторитетной. В 1895 г. и в первой половине 1896 г. Экхольм не подвергал сомнению расчеты Андрэ относительно скорости и направления ветра и осадков, несмотря на тот факт, что у него не было реальных научных оснований, чтобы прийти к таким заключениям. Ответственность Экхольма в данном контексте кажется несомненной. Если бы его подход был более осторожным, сценарий экспедиции, возможно, развивался бы по–другому. В начале его взгляды только укрепили веру Андрэ. В дальнейшем критика Экхольма во многом была здравой и основанна на осторожности и внимании к деталям, что являлось одним из признаков научного подхода, но Андрэ уже не собирался менять планы. Кроме Экхольма, в подготовке путешествия важную роль играл конструктор шара — Анри Лашамбр. Советы Лашамбра заключались в большой степени в выборе типа шара. Он был одним из экспертов, которого внимательно слушал Андрэ, когда речь заходила об управлении воздушным шаром. Размер шара, герметичность оболочки, практичность стабилизатора и девиатора — в этих и в других технических вопросах экспертом был Лашамбр.
Как оказалось, еще на самых ранних этапах Лашамбр ушел от ответственности. Он не отвечал за герметичность оболочки шара, ее характеристики не были указаны в контракте, заключенном с Андрэ. Очевидно, он не нес ответственности и за многое другое, что могло повлиять на исход экспедиции. Формальный подход был не уместен в этом весьма серьезном эксперименте, где на «карту» ставились жизни людей. Нехватка на Свальбарде запасов лака в 1896 и в 1897 гг. только подчеркивает безответственность и небрежность Лашамбра. Для него изготовление воздушного шара было только хорошим бизнесом, который содействовал его рекламе и престижу, а результат экспедиции его волновал мало. Шар Лашамбра отвечал требованиям, указанным в контракте, — ни больше, ни меньше. Его ответственность за реальный исход экспедиции не может быть переоценена. Слепая вера Андрэ во французского производителя сыграла свою роковую роль.
Но в конечном счете ответственным за результат экспедиции являлся Андрэ. Это было его решение вновь вернуться в 1897 г. на Свальбард после полученного в 1896 г. отрицательного опыта. Он мог воздержаться от повторного эксперимента, но он не сделал этого. Ясно, что он хотел проверить свой летательный аппарат. Возможно, в 1897 г. Андрэ рассчитывал не столько на экспедицию на Северный полюс, сколько на путешествие в арктический регион. Если бы он вернулся живым из многодневного путешествия на Север, его провозгласили бы героем. Но это только гипотеза. Но все–таки, рассматривая развитие событий, эта гипотеза кажется более разумной, чем некоторые заявления о том, что Андрэ хотел посмотреть смерти в глаза или даже совершить сознательное самоубийство. Как видно из вышесказанного, Андрэ принял абсолютно верное решение, когда приземлил свой летательный аппарат после использования всего балласта. Вместе со своими компаньонами он предпринял отчаянную попытку добраться назад к цивилизации. Это служит достаточным доказательством, чтобы опровергнуть заявления об играх со смертью или умышленном суициде.
Перевод с английского Е. А. Логиновой