Что вся громада эта может,
Такая плотная? Ничто.
Кто эту косность потревожит,
Какою силою? Никто.
Но вот смотри, – кружатся нитки
Со скоростью дневных лучей
И перепиливают слитки,
Которые свинца плотней.
Не надо силы непомерной,
Не надо груды вещества, —
Одной стремительностью верной
Всегда вселенная жива.
Всё, чем чарует достиженье,
Движенью только суждено,
И чем стремительней движенье,
Тем победительней оно.
Что Голиафова громада?
Давид пращу свою кружит,
И вслед за камнем в бездну ада
Душа испуганно бежит.
Коснеют мышцы Геркулеса,
Но если б отрок взять успел
У задремавшего Зевеса
Одну из олимпийских стрел,
Он пролетел бы к антиподам
Чрез лоно матери земли
И под бразильским небосводом
Восстал бы в эллинской пыли.
Остановись – окаменеешь,
Но если душу манит высь,
Не забывай, что пламенеешь,
И вдаль безудержно стремись.
И не иди на зов Далилы,
И не внимай ее речам.
Не надо тяжести и силы
Твоим окрыленным плечам.
Забудь, что есть изнеможенье,
На небо падай, как на дно, —
Чем устремительней движенье,
Тем победительней оно.
28 апреля 1923