Столовая в деревенском доме старого князя Николая Болконского. Из-за затворенных дверей слышались во двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты. Вошел князь Андрей с женой. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шепотом доложил, что князь еще почивает, и торопливо затворил дверь. Князь Андрей посмотрел на часы.
Кн. Андрей. Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье.
Маленькая княгиня Болконская потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднималась так же весело и мило, когда она заговорила.
Кн. Болконская (оглядываясь кругом с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала). Да это дворец… Пойдем скорее, скорее… (Оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.) Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.
Кн. Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением; проходя, Тихону, целовавшему его руку:
— Ты постарел, Тихон.
Из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка. Мадемуазель Вурьен казалась обезумевшею от восторга.
М-ль Вурьен. Ах, какая радость для княжны… Наконец-то… Надо ее предупредить.
Кн. Болконская (целуясь с француженкой). Нет, нет, пожалуйста. Вы — мадемуазель Вурьен, я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас?
Они подошли к двери диванной, из которой слышался опять и опять повторяемый пассаж. Князь Андрей остановился и поморщился, как будто ожидая чего-то неприятного. Княжна Марья вышла. Княжна и княгиня, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. Мадемуазель Вурьен стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно, столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться. Князь Андрей пожал плечами и поморщился. Обе женщины отпустили друг друга, потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки, и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. Мадемуазель Вурьен тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко. Княгиня и княжна вдруг заговорили и засмеялись.
Кн. Марья. Ах… милая…
Кн. Болконская. Ах… Мари…
Кн. Марья. А я видала во сне.
Кн. Болконская. Так вы нас не ожидали?.. Ах, Мари, вы так похудели.
Кн. Марья. А вы так пополнели.
М-ль Вурьен. Я тотчас узнала княгиню.
Кн. Марья. А я не подозревала… Ах, Andrй, я и не видела тебя.
Кн. Андрей (поцеловался с сестрой). А ты такая же плакса, как всегда была.
Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту больших, лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Кн. Болконская. Можете себе представить, Мари, на Спасской горе лошади понесли, и я боялась, что экипаж опрокинется. В моем положении это было бы ужасно. Я так боюсь, так боюсь… Но, слава Богу, все обошлось благополучно. Я все платья свои оставила в Петербурге и здесь буду ходить Бог знает в чем. Андрей совсем переменился. Он обращается со мной, как с больною или с ребенком. Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны. Все его так знают, так ценят. Он очень легко мог бы быть флигель-адъютантом. Китти Одинцова вышла замуж за старика. Есть жених и для вас, Мари, pour tout de bon, но об этом поговорим после.
Кн. Марья (все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была любовь и грусть; вздохнув). И ты решительно едешь на войну, Andrè?
Княгиня Болконская вздрогнула.
Кн. Андрей. Даже сегодня.
Кн. Болконская. Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение. Он так везде принят. Государь очень милостиво говорил с ним.
Кн. Марья (ласковыми глазами указывая на ее живот). Наверное?
Кн. Болконская (вздыхая и меняясь в лице). Да, наверное. Ах… Это очень страшно… (Приблизила свое лицо к лицу золовки и опять заплакала.)
Кн. Андрей (морщась). Ей надо отдохнуть. Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я подожду батюшку. Что он, все то же?
Кн. Марья (радостно). То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза.
Кн. Андрей (с чуть заметной улыбкой). И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок?
Кн. Марья (радостно). Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии.
Княжна Марья, княгиня Болконская и мадемуазель Вурьен уходят. Вошел старый князь Николай в напудренном парике и кафтане, быстро, весело, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
Кн. Николай. А, воин… Бонапарта завоевать хочешь? Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. Здорово…
Выставил щеку. Он находился в хорошем расположении духа. Он радостно, из-под своих густых, нависших бровей, смотрел на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное место.
Кн. Андрей (следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица). Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой. Как здоровье ваше?
Кн. Николай. Нездоровы, брат, бывают только дураки и развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержан, ну и здоров. Вот сейчас спал. После обеда серебряный сон, а до обеда золотой.
Кн. Андрей (улыбаясь). Слава Богу.
Кн. Николай. Ну, рассказывай, как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Кн. Андрей (с улыбкой). Дайте опомниться, батюшка. Ведь я еще и жену не разместил.
Кн. Николай (хватая сына за руку). Врешь, врешь… Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее, и покажет, и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? Швеция что? Как Померанию перейдут?
Кн. Андрей. Да, батюшка, собираются силы. Наша армия в девяносто тысяч должна Пруссию в войну втянуть; сто тысяч наших да двести двадцать тысяч австрийцев должны действовать в Италии и на Рейне; да еще в Неаполь высадится тысяч сто — наших с англичанами. Так что до пятисот тысяч с разных сторон нагрянет на французов…
Кн. Николай (запел фальшивым и старческим голосом). «Мальбруг в поход собрался. Бог весть, вернется ль он».
Кн. Андрей (улыбаясь). Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю. Я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил план не хуже этого.
Кн. Николай. Ну, новенького ты мне ничего не сказал. «Бог весть, вернется ль он». А тут ко мне князь Василий Курагин приезжал. Министр, как этот болван Алпатыч сказал. Этот министр — мальчишка. Я его определил в коллегию. Сделал мне пропозицию насчет княжны Марьи. Нашел ее по своему вкусу для невестки и сделал пропозицию за своего сына, князя Анатоля. Отказала. За границей воспитывался. Молодец малый… Отца спрашивает: «При чем я числюсь?» (Засмеялся.) Княжна Марья ему отказала. (Официанту.) Завтрак давайте.
В столовую вошли княгиня Болконская, княжна Марья, мадемуазель Вурьен и архитектор князя. Дворецкий, с салфеткою в руке, оглядывает сервировку, мигая лакеям. Большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь Николай из-под висячих, густых бровей оживленными, блестящими, строгими глазами оглядел всех и остановил свой взор на молодой княгине.
Княгиня испытывала чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку. Пристально еще взглянул ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место.
Кн. Николай. Я рад, я рад. Садитесь, садитесь… Михаил Иванович, садитесь. (Указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул. Князь, оглядывая ее округленную талию.) Го, го… Поторопилась, нехорошо… (Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами. Княгиня казалась смущенною.) Ходить надо, ходить как можно больше, как можно больше. Ну, как ваш отец поживает?
Кн. Болконская. Очень хорошо. Он совсем оправился от своей болезни и чувствует себя прекрасно. Он поручил мне передать вам его поклон.
Кн. Николай. Как графиня Апраксина?
Кн. Болконская (все более и более оживляясь). Графиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все свои глаза. Очень много говорят о смерти старого графа Безухова. Пьер — наследник всего и признан законным сыном. Он женится на Элен Курагиной.
Кн. Николай (все строже и строже смотрел на нее, вдруг отвернулся от нее и обратился к архитектору). Ну что, Михаила Иванович, Буонапарте-то вашему плохо приходится. Как мне князь Андрей порассказал, какие на него силы собираются. (Указывая сыну на архитектора.) Он у меня тактик великий. Да, уж нет теперь Потемкиных и Суворовых, так и Буонапарте стал велик.
Кн. Андрей. Все кажется хорошим, что было прежде, а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему подставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
Кн. Николай. Это кто тебе сказал? Кто сказал… Суворов… (Отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон.) Суворов… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро… Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидел хофс-кригс-вурст-шнапс-рат. Ему черт не рад. Вот пойдете, эти хофс-кригс-вурст-шналс-раты узнаете… Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михаилу Кутузову сладить? Нет, дружок, вам со своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали. Чудеса… Что, Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий… Гм…
Кн. Андрей. Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте все-таки великий полководец…
Кн. Николай (архитектору). Михаила Иванович… Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
Архитектор. Как же, ваше сиятельство.
Кн. Николай (смеясь своим холодным смехом). Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал. Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? А мне оно вот где… Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец, твой-то, где он показал себя?
Кн. Андрей. Это длинно было бы.
Кн. Николай. Ступай же ты к Буонапарте своему. Мадемуазель Вурьен, вот еще поклонник вашего холопского императора.
М-ль Вурьен. Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.
Кн. Николай (пропел фальшиво). «Бог весть, вернется ль он…» (Еще фальшивее засмеялся и вышел из-за стола.)
Княгиня Болконская во все время завтрака молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из-за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в сторону. Князь Николай, взяв архитектора под руку, вышел. Официанты убрали стол. Ушла и м-ль Вурьен.
Кн. Болконская. Какой умный человек ваш батюшка… Может быть, от этого я и боюсь его.
Кн. Марья. Ах, он так добр. Но вам, Лиза, надо отдохнуть.
Княгиня Болконская уходит. Князь Андрей глядел на огромную золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукой домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне. Князь Андрей покачивал головой и посмеивался.
Кн. Андрей (княжне Марье, подошедшей к нему). Как я узнаю его всего тут… (Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата.) У каждого своя ахиллесова пятка. С его огромным умом вдаваться в такое чудачество…
Кн. Марья (робко, после минуты молчания). Andrй, y меня к тебе есть большая просьба.
Кн. Андрей. Что, мой друг?
Кн. Марья (засунув руку в ридикюль и в нем держа что-то, но еще не показывая и робко, умоляющим взглядом глядя на брата). Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша.
Кн. Андрей. Ежели это и стоило бы мне большого труда…
Кн. Марья. Ты что хочешь думай… Я знаю, ты такой же, как и батюшка. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста… Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… Так ты обещаешь мне?
Кн. Андрей. Конечно, в чем дело?
Кн. Марья. Andrй, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
Кн. Андрей. Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… (Заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры после этой шутки, он раскаялся.) Очень рад, право, очень рад, мой друг.
Кн. Марья (дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным лаком, в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы). Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение. (Перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.) Пожалуйста, Andrй, для меня. (Князь Андрей хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно, он был тронут, и насмешливо.) Благодарю, мой друг. (Поцеловала его в лоб и опять села на диван.) Так я тебе говорила, Andrй, будь добр и великодушен, каким ты был всегда. Не суди строго Лизу. Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
Кн. Андрей. Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем-нибудь свою жену или был недоволен ей. Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну свою жену и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю… (Встал, подошел к сестре, нагнувшись, поцеловал ее в лоб.) Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, а я сейчас приду. (Камердинеру.) Петрушка, убирай.
Кн. Марья (встала и направилась к двери. Она остановилась). Andrй, если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтобы Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.
Кн. Андрей. Да разве это… Иди, Маша, я сейчас приду.
Княжна Марья вышла. Вошел князь Николай.
Кн. Николай. Едешь?
Кн. Андрей. Пора прощаться.
Кн. Николай. Целуй сюда. (Показал щеку.) Спасибо, спасибо…
Кн. Андрей. За что вы меня благодарите?
Кн. Николай. За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо… Ежели нужно сказать что, говори.
Кн. Андрей. О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
Кн. Николай. Что врешь, говори, что нужно.
Кн. Андрей. Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был. (Князь Николай, как бы не понимая, уставился на сына строгими глазами. Андрей, видимо смущенный.) Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет. Я согласен, что из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
Кн. Николай. Плохо дело, а?
Кн. Андрей. Что плохо, батюшка?
Кн. Николай (коротко и значительно). Жена…
Кн. Андрей. Я не понимаю.
Кн. Николай. Да нечего делать, дружок, они все такие, не разженишься. Ты не бойся, никому не скажу, а ты сам знаешь. (Схватил сына за руку своею костлявою, маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом. Князь Андрей вздохнул. Отрывисто.) Что делать? Красива… Я все сделаю. Ты будь покоен. (Подал письмо сыну.) Слушай, о жене не заботься, что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михаилу Илларионовичу отдай. Я пишу, чтобы он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность… Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреевича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда. (Подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.) Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь, вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Кн. Андрей. Все исполню, батюшка.
Кн. Николай. Ну, теперь прощай… (Дал поцеловать сыну свою руку и обнял его.) Помни одно, князь Андрей, коли тебя убьют, мне, старику, больно будет… (Неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал.) А коли узнаю, что ты вел себя не как сын Николая Болконского, мне будет стыдно…
Кн. Андрей (улыбаясь). Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка. Еще я хотел просить вас, ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
Кн. Николай (Засмеялся. Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что-то дрогнуло в нижней части лица старого князя) Жене не отдавать? (Закричал сердитым и громким голосом, отворяя дверь) Простились… Теперь ступайте… (Уходит к себе.)
Кн. Болконская и кн. Марья (входя, увидев князя Андрея и уходящую фигуру кричавшего сердитым голосом старика). Что такое? Что?
Кн. Андрей (вздохнул и ничего не ответил; к жене). Ну…
Это «ну» звучало холодною насмешкой.
Кн. Болконская (со страхом глядя на мужа). Andrй, уже…
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо. Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
Кн. Андрей (тихо, сестре). Прощай, Маша.
Поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты. Княгиня Болконская лежала в кресле, мадемуазель Вурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными глазами, все еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась, и выглянула строгая фигура старика.
Кн. Николай. Уехал? Ну и хорошо… (Сердито посмотрел на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головой и захлопнул дверь.)
Занавес.