Канакерский Хачатур-дпир, на вершине Арарата заворачивающий кусок льда в платок, чтобы донести его до Эчмиадзина и «святой» водой Ноева предания напоить растрескавшиеся земли греховной церкви, — горячий демократ, просветитель, постигший всю глубину пропасти, отделявшей народ и его интересы от церкви и абсолютизма — Абовян нам не чужд. Он наш, несмотря на его срывы, на его непоследовательность, на его колебания и иллюзии, на его предрассудки и преувеличения.
Смешно было бы сегодня нам говорить о непосредственном наследовании идей Абовяна. Он уже преодолен до нас Микаелом Налбандяном. Только став на его могучие плечи, Налбандян мог вырваться из всепоглощающего болота и подать руку русской революции. За эту величайшую заслугу Абовян будет жить в памяти пролетариата, как один из ранних предшественников его дела.
Героические строители Канакергрэса не должны забывать, что впервые факел науки и просвещения над затхлым болотом, именуемым армянской действительностью, зажег канакерский мужицкий сын Хачатур Абовян, что тот путь, который привел трудящиеся массы Армении к Октябрьской революции в единую семью пролетариев нашего великого Союза, был освещен впервые Хачатуром Абовяном, что в море света электрогигантов Советской Армении включен и этот первый факел, осветивший сквозь чад и дым исходные «предтропья» социального прогресса в Армении.
Новые строители сорвут с него националистические рубища. Но вместе с тем они глубоко оценят его страдания за народное просвещение, за демократизацию науки и языка, его героическую борьбу с тьмой и невежеством, с духовным и физическим рабством, с церковным мракобесием и чиновным произволом.