Рядовые науки
Я видѣлъ людей неспособныхъ къ наукѣ; но никогда не видѣлъ, чтобы люди были неспособны къ добродѣтели. Конфуцій.
Говоря о Филиппѣ Жирарѣ, Араго воскликнулъ когда то: «Это — главнокомандующій индустріи, погибшій на бреши!».
Это — правда, но главнокомандующіе не могутъ выигрывать битвъ безъ содѣйствія рядовыхъ.
Рядовые науки встрѣчаются въ той безчисленной арміи рабочихъ, которая приводитъ въ дѣйствіе машины на мануфактурахъ, топитъ печи на заводахъ, смѣшиваетъ и комбинируетъ различные продукты на фабрикахъ, добываетъ руду и каменный уголь изъ нѣдръ земли. Эти безвѣстные труженики также содѣйствуютъ прогрессу и успѣхамъ цивилизаціи. Если они сами и не дѣлаютъ открытій, то часто даютъ для этого первое основаніе. Они тоже умѣютъ умирать за науку, умѣютъ возвыситься до самопожертвованія, до мученичества.
Одна только исторія жизни рудокоповъ могла бы уже доставить безчисленныя доказательства ихъ мужества и преданности. Недавнія катастрофы въ каменноугольныхъ копяхъ представляютъ также слишкомъ много примѣровъ самоотверженія рабочихъ. Выберемъ наудачу одну изъ такихъ ужасныхъ драмъ. 11 апрѣля 1877 года въ Тейневиддскомъ рудникѣ, въ графствѣ Гламорганъ, въ самомъ богатомъ изъ округовъ Валлиса по количеству добываемаго въ немъ желѣза и каменнаго угля, произошла одна изъ тѣхъ катастрофъ, которыя такъ часты въ рудникахъ. Рабочіе уже собирались подняться на поверхность, какъ вдругъ послышался страшный шумъ: вслѣдствіе просачиванія воды сосѣдней рѣки Ронды проникла въ галлереи рудника и стала наполнять ихъ съ ужасающей быстротой. Рудокопы поспѣшно бросились къ подъемнымъ корзинамъ. Сдѣлавъ перекличку, по выходѣ изъ шахты, они замѣтили, что недостаетъ четырнадцати товарищей. Сильнѣйшій вѣтеръ съ яростью вырывался изъ отверстія колодца и подъ землею слышался зловѣщій шумъ. Казалось, что не было уже никакой надежды на спасеніе четырнадцати несчастныхъ и что вода должна была поглотить ихъ на днѣ пропасти; однако нашлись смѣльчаки, рѣшившіеся во чтобы ни стало спасти хотя трупы товарищей. Это священный долгъ, передъ исполненіемъ котораго никогда не отступаютъ рудокопы, даже если бы имъ пришлось рисковать собственной жизнью.
Пока рабочіе придумывали, какъ бы проникнуть въ рудникъ, подъ землею послышались учащенные удары. Всѣ тотчасъ догадались, что это стучали товарищи, запертые теперь подъ слоемъ угля толщиною около десяти метровъ. Отъ напора воды воздухъ сгустился и не позволялъ ей наполнить шахту, такъ что рабочіе оказались заключенными, какъ-бы въ водолазный колоколъ.
Чтобъ успокоить несчастныхъ плѣнниковъ, рудокопы, прежде всего, отвѣтили на ихъ призывъ сильными ударами по землѣ, а потомъ, для освобожденія ихъ, принялись пробивать наклонную галлерею. Цѣлые сутки прошли въ упорной, непрерывной работѣ; наконецъ оставалось пробить лишь тонкій слой угля. Всѣхъ усерднѣе работаетъ при этомъ одинъ рудокопъ по имени Вильямъ Морганъ. Чѣмъ ближе къ цѣли, тѣмъ съ большей энергіей стучитъ онъ своимъ ломомъ и наконецъ, послѣднимъ ударомъ пробиваетъ перегородку, отдѣляющую его отъ товарищей. Тогда сжатый воздухъ съ силою пороховаго взрыва вырывается изъ отверстія и отбрасываетъ Моргана, который падаетъ мертвымъ въ ту самую минуту, когда онъ спасъ жизнь своихъ товарищей. Только что успѣли освободить ихъ, какъ послышались новые удары. Это давали о себѣ знать другіе рабочіе, запертые въ болѣе отдаленныхъ шахтахъ рудника.
Пришлось снова взяться за кирку. Смерть Вильяма Моргана не останавливаетъ его товарищей, которые безъ отдыха продолжаютъ свои раскопки. Проходятъ дни, а работа подвигается медленно; двое героевъ, Геппи Додъ и и Исаакъ Прайдъ, продолжаютъ ее, однако, ничѣмъ, не смущаясь. Чрезъ девять дней имъ, наконецъ, удалось пробить отверстіе, черезъ, которое и были вытащены изъ шахты, до половины наполненной водою, пятеро еле-живыхъ плѣнниковъ. Эти несчастные, спасенные теперь отъ смерти, лишь благодаря высокому самоотверженію своихъ товарищей, прожили девять дней безъ всякой пищи, стоя по поясъ въ водѣ и дыша сгущеннымъ воздухомъ. Вмѣстѣ съ ними въ шахтѣ былъ ребенокъ и, не смотря на свою слабость, они все время держали его на рукахъ изъ опасенія, чтобъ онъ не утонулъ, такъ какъ вода постоянно прибывала.
Рабочіе, погибая сами, стараются спасти ребенка.
Англійская королева наградила мужество Исаака Прайда и Геппи Дода медалями принца Альберта.
Кромѣ наводненій и обваловъ, причиною ужасныхъ катастрофъ, сопровождающихся гибелью столькихъ жертвъ, бываетъ еще и взрывъ рудничнаго газа. О размѣрахъ такого бѣдствія можно судить по слѣдующему разсказу, заимствованному изъ отчета о недавнемъ происшествіи.
«Въ четвергъ 17 апрѣля 1879 г., около 7 1 / 2 часовъ утра, произошелъ взрывъ рудничнаго газа въ Аграпскомъ рудникѣ 2, около Фрамерійской станціи, недалеко отъ Монса въ Бельгіи. Такъ какъ въ рудникѣ скоплялось много углеводороднаго газа, то всѣ обычныя предосторожности были соблюдены до мельчайшихъ подробностей. Болѣе двухъ сотъ рабочихъ спустились въ него утромъ. Около половины восьмаго было замѣчено, что изъ выходнаго колодца выдѣляется зловонный запахъ. Тотчасъ послали нарочнаго къ инженеру, завѣдующему колодцемъ, чтобы указать ему на это ненормальное явленіе, такъ какъ по колодцу воздухъ долженъ былъ идти внутрь, а не наружу. Но выяснить причины этого явленія такъ и не удалось, потому что помѣщеніе для очистки угля и машинная вскорѣ наполнились рудничнымъ газомъ. Отъ смѣшенія его съ наружнымъ воздухомъ образовался гремучій газъ, который, воспламенившись у печи машиниста, произвелъ страшный взрывъ. Машинистъ былъ убитъ, а 8 пріемщиковъ и 2 ламповщицы, отъ ворвавшейся въ ихъ помѣщеніе струи газа, получили болѣе или менѣе сильные обжоги. Въ то-же время громадное пламя поднялось изъ колодца до самыхъ деревянныхъ построекъ и зажгло ихъ. Въ продолженіи двухъ часовъ былъ виденъ надъ колодцемъ громадный огненный языкъ, доходившій до 8 1 / 2 аршинъ въ діаметрѣ; но огонь не проникъ еще въ подземныя галлереи и оттуда не слышно было взрыва. Это случилось лишь въ 9 1 / 2 часовъ, когда раздался первый подземный ударъ. Удары стали затѣмъ повторяться черезъ каждыя четверть часа и наконецъ, въ 11 1 / 2 часовъ, произошелъ послѣдній и самый сильный взрывъ. Невозможно было узнать, что дѣлается внутри рудника, такъ какъ доступъ къ нему загородили горящія бревна, упавшія на воздухопроводный колодецъ, вентиляторъ котораго пересталъ дѣйствовать, а также и на выводной. Между тѣмъ, чтобъ спасти рудокоповъ, нужно было освободить именно воздухопроводный колодецъ, служившій въ то-же время и выходомъ изъ шахты. Это удалось сдѣлать только къ 3 1 / 2 часамъ. Но здѣсь было спасено только 87 человѣкъ рабочихъ; остальные же спустились глубже, думая что токъ воздуха принялъ, обратное направленіе и опасаясь скопленія въ этомъ мѣстѣ вредныхъ газовъ, когда вентиляторъ будетъ приведенъ въ дѣйствіе. Всѣ эти несчастные должны были погибнуть отъ взрывовъ, слѣдовавшихъ одинъ за другимъ въ продолженіи 2-хъ часовъ. 4 мая въ Фрамери происходила оффиціальная церемонія раздачи крестовъ Леопольда одиннадцати рудокопамъ въ награду за самоотверженіе, выказанное ими при спасеніи товарищей [145]».
Такіе мученики долга встрѣчаются вездѣ. Фабрикація химическихъ продуктовъ, часто сопряженная съ опасностями для жизни, и взрывы гремучихъ смѣсей также уносятъ изъ строя немало этихъ рядовыхъ науки. Потому, оканчивая нашу книгу, мы и сочли своею обязанностью почтить память тѣхъ скромныхъ тружениковъ, которые умѣютъ гордо умирать на полѣ чести.
Если они не могутъ равняться съ великими людьми по своей геніальности, то, по крайней мѣрѣ, часто не уступаютъ имъ ни въ трудолюбіи, ни въ способности къ самоотверженію. И всѣ мы, скромные и безвѣстные работники, могли-бы подражать ихъ примѣру.
Взрывъ.
Если эта книга произвела впечатлѣніе на читателя, если она возбудила въ немъ благородныя чувства и заставила проникнуться той идеей, что исполненіе долга и упорный трудъ могутъ, не смотря ни на какія препятствія, повести къ великимъ результатамъ, то мы сочтемъ это лучшей для себя наградой и доказательствомъ, что работа наша не была безплодна.
«Трудъ и настойчивость», говорили мы въ началѣ этой книги, «есть девизъ всѣхъ великихъ работниковъ науки и мысли».
А въ концѣ ея мы дополнимъ этотъ прекрасный девизъ словами Карно:
«Ничто такъ не унижаетъ человѣка, какъ добровольная, сытая праздность».