От Феникса Бессменный отправился домой, опять воспользовавшись каретой графа.
Странный выдался для него сегодня день. Объяснение с Надей, потом не совсем обыкновенный разговор с этим таинственным графом, потом видение, или неизвестно, в сущности что, в зеркале. Но, очевидно, необычайность была исчерпана не до конца. По крайней мере, дома Бессменного ждала новая неожиданность.
– Уф, и устал же я! – проговорил он, входя к себе и сбрасывая плащ на руки денщику. – Дай, братец, мне кваску напиться или хоть просто воды.
– Тут ждут вас, – доложил денщик.
– Из своих кто-нибудь? Кто такой?
– Азиат... как следует: в чалме и пестром халате.
– Что же ему надобно?
– Это он, говорит, только вам скажет.
– По-русски он понимает, значит?
– Где ему! Не очень, а все-таки объяснил, что дело к вам имеет.
– Как же он это объяснил тебе?
– Знаком... вот этим самым... – и денщик, вынув из кармана золотой, показал его Бессменному.
Знак был недурен и действительно весьма понятен и убедителен для денщика.
– Дурак же ты! – усмехнулся Бессменный. – Ведь этак нас обчистить могут. Ты пускаешь чужих людей за золотой, а он унесет на сто.
– Ну, это дудки! Впустить-то я его впустил за золотой, а не выпустил бы до вашего прихода ни за какие деньги. Так как же он унес бы что-нибудь?
Бессменный направился в приемную. Ему было интересно посмотреть на азиата в чалме и пестром халате, который платит по золотому простому денщику.
В те времена в Петербурге сплошь и рядом можно было встретить на улицах азиатов в их национальных костюмах. Среди них были богатые купцы и ничего не имевшие шарлатаны и искатели счастья и приключений, молодые и старые. Приезжали кавказцы, бухарцы, персы, появлялись жители далекой Индии.
Бессменного в его приемной ждал чистокровный индус, красивый старик с необыкновенно правильными, гордыми чертами лица и темно-коричневой бронзовой кожей. Редкая седая борода не портила его. Из-под нависших бровей глядели живые, проницательные черные глаза. Красный шелковый платок обвязывал его голову очень картинно, пестрый индийский халат был опоясан великолепной шалью.
Когда вошел Бессменный, индус встал и поклонился ему. Благообразный вид старика внушал полное доверие. Князь ответил на поклон и показал рукой, что просит гостя сесть.
– Мой князь, позвольте мне назвать себя, – проговорил индус на французском языке. – Меня зовут Кутра-Рари; я родом индус и чужестранец в России...
– Будьте гостем! – ответил Бессменный. – На нашей родине знают гостеприимство и рады чужеземцам. Петрушка, – крикнул он денщику, – давай нам трубки и чаю!
Кутра-Рари спокойно и с достоинством уселся в кресло и сложил на животе руки.
– Вы давно в Петербурге? – обратился к нему Бессменный.
– Я очень давно в русской столице и приехал сюда, чтобы повидать вас...
– Повидать меня? – удивился князь. – Вы приехали из Индии, чтобы повидать меня?
– Верьте мне, что я не лгу, когда говорю, что предпринял долгое путешествие, чтобы увидеть вас, – уверенно произнес индус, не сводя своих черных глаз с Бессменного.
Петрушка принес трубки и чай.
От табака Кутра-Рари отказался, но чай взял с любезной улыбкой, отпил глоток и откусил кусок хлеба. По восточному обычаю он показывал этим, что явился как друг, так как на Востоке человек не должен таить вражду против того, с кем делил хлеб-соль.
– Но разве в Индии знают меня? – усмехнулся Бессменный.
– Мало ли что знают в Индии! – ответил тот. – Но я лгать не хочу. В Индии я не знал о вас...
– И приехали все-таки ко мне? Как же это? Чем это вызвано?
– В Индии я знал только, что в русской столице есть одна вещь, очень ценная для меня, да, впрочем, и для всякого, кто знает ей цену. Только ради нее предпринял я путешествие. Когда же я приехал сюда, то весьма скоро узнал, что эта вещь находится у вас.
– Вот оно что! – сообразил Бессменный. – Однако чудно, что я владею такой вещью, о которой известно так далеко. Что же, вы хотите купить ее у меня?
– Если бы я хотел купить, разве я сказал бы вам цену вещи и то, что я ради нее приехал из Индии? Напротив, я скрыл бы это от вас, чтобы она досталась мне как можно дешевле. Нет, не купить я приехал к вам, а только сказать, чтобы вы ни за что не продавали ее, не отдавали никому, берегли пуще глаза.
– Что же это за вещь?
– Медальон ваш, у вас есть медальон...
Опять дело шло о медальоне, который Бессменный передал сегодня Наде. О существовании этого медальона знал каким-то образом граф Феникс, а теперь оказывается, что явившемуся из-за тридевять земель индусу он тоже известен. Князь в окончательном недоумении развел руками.
– Я тут ничего понять не могу, – сказал он серьезно. – Каким образом мой медальон был известен вам в Индии?
– Разве люди, живущие в Индии, лишены возможности сообщаться с теми, кто живет в Европе?
– Правда. Сообщения существуют.
– И такие даже, о которых вы и понятия не имеете. Но не в этом дело. Мне нужно видеть ваш медальон.
– К сожалению, я не могу исполнить вашу просьбу... У меня нет больше моего медальона.
– Вы его отдали?
– Да.
– Кому, кому вы его отдали?
Бессменный ответил не сразу. С какой стати посвящать чужого человека в свои личные дела, зачем он будет рассказывать, кому и как отдал свой медальон?
– Не все ли вам равно? – проговорил он. – Вам достаточно того, я думаю, что медальона у меня больше нет.
Индус поднял руки и остановился как пораженный.