Быстро шли заключительные опыты и изготовление подсобного оборудования. Подчас мы совершенно забывали о сне и еде и целыми днями пропадали в своей новой лаборатории.
Суммировав весь добытый до сих пор опыт, мы приступили к постройке большого телесно-энергетического «резонатора» — так назывался аппарат, излучающий волны, профессора Брукса. Его постройка была основным приготовлением к нашему личному переходу. На этом резонаторе предполагалось установить радиоприемник для управления резонатором беспроволочным способом, без чего возвращение было бы невозможно, так как мы решили отправиться вместе; захватив с собой соответствующий прибор с магнето, мы сможем привести «оттуда» резонатор в действие. Он автоматически откроет четырехмерное пространство, дав нам, таким образом, возможность перешагнуть обратно границу миров. Одновременно с достройкой резонатора продолжались исследования атмосферы «Следующего мира».
Мыс проделали в этой области огромную, кропотливую работу и выявили вопрос о существовании атмосферы, и притом для нас благоприятной. Ее давление и температура оказались несколько большими, чем на земле, а газы, входящие в ее состав, — приблизительно теми же. Было обнаружено наличие некоторого количества озона и гелия. Влажность атмосферы установить не удалось. Почва оказалась абсолютно сухой, никаких признаков воды не было найдено. Сила тяготения планеты несколько превышала нашу земную.
Этот анализ показал, что мы можем туда отправиться, пока отсутствие воды не заставит нас вернуться. К большему давлению атмосферы мы надеялись привыкнуть, температуру жарких стран — перенести, а с увеличившимся весом своего тела — быстро освоиться. В случае же внезапного нападения, мы сможем быстро «проскочить» обратно, и никакому чудовищу не удастся схватить нас за пределами своего пространства.
Когда все было готово, мы решили посвятить сутки отдыху и совершенно не думать и не говорить о работе. После завтрака мы отправились гулять в городской парк. По дороге мы купили газеты и читали их, как-будто только что свалились с луны: нам давно уже не было известно, что творится на Земле. Одновременно мы сделали два открытия: во-первых, что настала уже весна, и, во-вторых, — стояла великолепная погода. Подобных вещей мы до сих пор не замечали. Задумчиво вошли мы в парк и направились к ресторанному столику.
— О чем вы думаете? — спросил меня вдруг профессор. — Бьюсь об заклад, что о предстоящей экскурсии!
— Гм… — запнулся я, не зная, что ответить.
Профессор добродушно рассмеялся.
— Не смущайтесь, — сказал он, — я поймал себя на том же. Впредь прошу вас более не фантазировать, а также строго следить и за мной.
В прекрасном расположении духа мы провели этот день.
Следующие два дня были предназначены по плану для поездки по делам формального характера к нотариусу мистеру Нортону и снаряжения в путь. Когда все это было проделано, мы отправились ночью в коттедж.
В лаборатории мы привели все в порядок и по возможности технически обеспечили оборудование, во избежание случайной порчи. В записке, которую мы оставили на столе, профессор просил охранять коттедж и не выключать электрический ток. Затем мы молча надели спортивные ботинки, костюмы и металлические военные шлемы. Через плечи мы перекинули походные сумки с приборами и провиантом. Чтобы не разбить себе при падении руки, были специально заготовлены боксерские перчатки.
Настала решительная минута. Признаюсь, меня охватило волнение и внутренний трепет. Но это нельзя было назвать ни малодушием, ни страхом за свою жизнь. Нет, — это было лишь сильным переживанием великого и торжественного момента. Профессор казался бледнее обыкновенного. Резким движением он включил предмет своей гордости — большой резонатор.
…В сотый раз загорелась яркая лампа, и поток мощных лучей, с жужжанием и свистом, прорвал люк в следующий мир. Профессор взглянул на хронометр: было четыре часа утра. Затем он взял меня под руку, и мы одновременно вступили в поле действия четырехмерных волн.
Раздался привычный взрыв, выбросивший нас за пределы пространства в абсолютную тьму.