Вотъ что вашъ кузенъ (по необходимости) разказалъ мистеру Локеру. Мистеръ Локеръ счелъ эту исторію правдивою во всѣхъ главныхъ статьяхъ, — на томъ основаніи мистеръ Годфрей Абльвайтъ былъ слишкомъ глупъ для такой выдумки. Мистеръ Вроффъ и я оба согласны съ мистеромъ Локеромъ и считаемъ это подтвержденіе правдивости разсказа вполнѣ достовѣрнымъ.
Затѣмъ мистеру Локеру предстоялъ вопросъ какъ поступить въ дѣлѣ Луннаго камня. Онъ предложилъ слѣдующіе и единственныя условія, на которыхъ онъ соглашался впутаться въ сомнительное и опасное дѣло (даже при его родѣ занятій).
Мистеръ Локеръ соглашался датъ мистеру Годфрею Абльвайту взаймы двѣ тысячи фунтовъ съ тѣмъ, чтобы Лунный камень былъ оставленъ ему въ залогъ. Если по истеченіи года съ этого числа мистеръ Годфрей Абльвайтъ заплатитъ мистеру Локеру три тысячи фунтовъ, то можетъ получить алмазъ обратно, какъ выкупленный залогъ. Если же онъ не внесетъ этихъ денегъ по прошествіи года, залогъ (иначе Лунный камень) перейдетъ въ собственность мистера Локера, который въ такомъ случаѣ великодушно подаритъ мистеру Годфрею нѣкоторыя заемныя обязательства (по прежнимъ ихъ сдѣлкамъ), находящихся въ рукахъ у ростовщика.
Нѣтъ надобности говорить, что мистеръ Годфрей съ негодованіемъ отвергъ эти чудовищныя условія. А мистеръ Локеръ возвратилъ ему алмазъ и пожелалъ покойной ночи.
Вашъ кузенъ пошелъ было къ двери, но вернулся, и спросилъ: кто ему поручатся, что нынѣшній разговоръ останется въ строжайшей тайнѣ между нимъ и его пріятелемъ?
Мистеръ Локеръ оказался немогузнайкой. Еслибы мистеръ Голфрей согласился на его условія, то сдѣлалъ бы его своимъ сообщникомъ и навѣрное могъ бы разчитывать на его скромность. Но при настоящемъ положеніи дѣлъ, мистеръ Локеръ долженъ руководиться собственными выгодами. Въ случаѣ непріятнаго допроса, можно ли ожидать, что онъ скомпрометируетъ себя ради того, кто отказался имѣть съ нимъ дѣло?
Получивъ этотъ отвѣтъ, мистеръ Годфрей Абльвайтъ поступилъ такъ, какъ поступаютъ всѣ животныя (человѣкъ и прочія), видя себя пойманными въ западню. Онъ сталъ оглядываться въ безнадежномъ отчаяніи. Взглядъ его случайно упалъ на число мѣсяца, выставленное на чистенькой карточкѣ въ картоннажѣ на каминѣ ростовщика. То было двадцать третье іюня. Двадцать четвертаго онъ долженъ былъ уплатить триста фунтовъ молодому джентльмену, при которомъ состоялъ опекуномъ, — и ни малѣйшей надежды добыть эти деньги, кромѣ возможности, предлагаемой мистеромъ Локеромъ. Не будь этого несчастнаго затрудненія, онъ могъ бы отвезти алмазъ въ Амстердамъ, сдѣлать его удобнымъ для продажа, расколовъ на отдѣльные камни. Въ настоящемъ положеніи дѣлъ ему только и оставалось принять условія мистера Локера. Наконецъ, онъ имѣлъ въ своемъ распоряженіи цѣлый годъ, въ теченіи котораго онъ могъ добыть эти три тысячи фунтовъ; — а въ году времени много.
Мистеръ Локеръ тотчасъ же составилъ потребные документы. Когда же они были подписаны, далъ мистеру Годфрею Абльвайту два чека. Одинъ, помѣченный 23-мъ іюня, на триста фунтовъ. Другой, помѣченный недѣлей позже, на остальную сумму, — тысячу семьсотъ фунтовъ. Вы уже знаете какъ Лунный камень былъ отданъ на сохраненіе банкирамъ мистера Локера и какъ (полѣ того) поступили Индѣйцы съ мистеромъ Локеромъ и мистеромъ Годфреемъ.
Слѣдующее событіе въ жизни вашего кузена снова касается миссъ Вериндеръ. Онъ вторично сдѣлалъ ей предложеніе, а (послѣ того какъ оно было принято) согласился считать свадьбу несостоявшеюся. Мистеръ Броффъ проникъ въ одну изъ причинъ этой уступчивости; миссъ Вериндеръ пользовалась только пожизненными процентами съ имѣнія ея матери, — тутъ нельзя было добыть недостающихъ двадцати тысячъ фунтовъ.
Но вы скажете, что женясь, онъ могъ бы накопить три тысячи фунтовъ для выкупа заложеннаго алмаза. Конечно, онъ могъ бы это сдѣлать, если предположить, что ни жена его, ни опекуны ея, не препятствовали бы ему въ первый же день послѣ свадьбы взять впередъ болѣе половины дохода въ свое распоряженіе для неизвѣстной цѣли. Но еслибъ онъ и перешагнулъ эту преграду, его ждала другая съ тылу. Дама проживавшая въ виллѣ, слышала о томъ, что онъ замышляетъ жениться. Дивная женщина, мистеръ Блекъ, того сорта, съ которымъ не шутятъ: свѣтлокожая съ римскимъ носомъ. Она питала величайшее презрѣніе къ мистеру Годфри Абльвайту. Презрѣніе это было бы безмолвно, еслибъ онъ хорошо обезпечилъ ее. Иначе у этого презрѣнія развязался бы языкъ. Пожизненные проценты миссъ Вериндеръ не подали ему надежды на это «обезпеченіе», такъ же какъ и двадцать тысячъ фунтовъ. Онъ не могъ жениться, — никоимъ образомъ не могъ жениться въ такихъ обстоятельствахъ
Вы уже знаете, какъ онъ попыталъ счастья съ другою особой, и какъ та свадьба тоже разстроилась изъ-за денегъ. Вамъ извѣстно также о наслѣдствѣ въ пять тысячъ фунтовъ, завѣщанномъ ему вскорѣ послѣ того одною изъ многихъ его поклонницъ, которыхъ милости умѣлъ заслужить этотъ очарователь. Наслѣдство-то (какъ оказалось) и привело его къ погибели.
По моимъ оправкамъ оказалось, что отправясь за границу по полученіи пяти тысячъ фунтовъ, онъ ѣздилъ въАмстердамъ. Тамъ онъ уладилъ всѣ необходимыя подготовленія, чтобы расколоть алмазъ на отдѣльные камни. Онъ вернулся (переодѣтый) и выкупилъ Лунный камень въ назначенный срокъ. Затѣмъ пропустили нѣсколько дней (въ видѣ предосторожности, условленной между обѣими сторонами) прежде чѣмъ взять алмазъ изъ банка. Еслибъ онъ благополучноприбылъ съ нимъ въ Амстердамъ, то съ іюля сорокъ девятаго года во февраль пятидесятаго (когда молодой джентльменъ становился совершеннолѣтнимъ) какъ разъ только что успѣли бы расколоть алмазъ и сдѣлать отдѣльные камни (граненые или нѣтъ) удобными для продажа. Судите поэтому, что побуждало его подвергаться опасности, которой онъ дѣйствительно подвергся. Если кому-нибудь приходилось рисковать «годовой или всѣмъ», то именно ему.
Мнѣ остается напомнить вамъ, предъ заключеніемъ этого рапорта, что есть надежда захватить Индѣйцевь и выручить Лунный камень. Она теперь (по всей вѣроятности) плыветъ въ Бомбей на ость-индскомъ купеческомъ суднѣ. Корабль (за исключеніемъ непредвидѣнныхъ случаевъ) нигдѣ по дорогѣ не останавливается; а бомбейскія власти (которымъ сообщено письменно съ сухопутною почтой) будутъ готовы оцѣпить судно, какъ только оно войдетъ въ гавань.
Имѣю честь остаться вашимъ, дорогой сэръ, покорнымъ слугой, Ричардъ Коффъ (бывшій приставъ сыскной полиціи). Скотлендъ Ярдъ, Лондонъ.» { Примѣчаніе. Въ тѣхъ частяхъ, гдѣ этотъ рапортъ касается происшествій въ день рожденія или послѣдующихъ трехъ дней, сравните его съ Бетереджевымъ разказомъ, главы VIII–XIII.}