— 250 —

были, правда, невелики, но ихъ составляли отборныя войска;

з$сь были бойцы и почти половины

Европы.

Густой тумань скрывалъ восходящее солнце; только въ под-

день онъ стал подниматься, и на засверкали копья, на-

лаши, латы, закодыхиись перья... кородь стал на

волни•, вся сионидась кь земл и заиша мо.иитву; музыка

тихо заиграла гимнъ. Затвмъ король свлъ на лошадь. Поли про-

вожали его радостнымъ кривомъ: «Съ нами въ то

время раздавалось вь рядахъ имперцевъ: «1исусъ, быль

ихъ боевой кливъ. По данному сигналу, шведы тронулись впередъ.

Мужественно они выдержали страшный огонь, заняли батарею и

повернули 7 назадъ. Одна за другой три

бригады опрокинуты. Но герцољ вб-время останавливаетъ свои

лодки, устроиваетъ ихъ и смгвло врывается въ ряды шведовъ. Въ

и дерутся одинъ на одинъ, въ-рукоиашную. По-

давленные шведы отступили; батарея брошена; тысячи труповъ

устлали равнину. Зато на правомъ врыл король и“.ть полный

успјхъ•, его ;тяжелые кирасиры разсмли легкую польскую

конницу и кроатовъ; прочая скрылась. И въ эту минуту доносятъ

королю, что центра отступила, а Лвое крыло сииьно

терпитљ отъ огня диьней батареи. Король, во главв коннаго полка,

возстановить з$сь бой. Его благородный конь несется

стОиой, скачеть черезъ рвы и ямы, но за нииъ

эскадроны понемногу отстаютъ. Чтобы высмотрвть набое мж,то

противника, король подъ"жаетъ такъ близко, что его за“чають.

Кь несчастью, онъ был очень близорукъ. «Стршяй въ него!

говорить ефрейторъ своему долженъ быть знатный

с$лалъ выстрюъ, которымъ раздробило

королю Лвую руку. Въ это поддетШи эскадроны; по

фронту разнесся отчаянный крикъ: «Король въ крови! король

убить!» — «Пустяки, за мной! » —восмикнулъ король, но почувство-

валъ, что не удержится въ сМ“, и попросилъ вывести его за

фронтъ. Герцоть дђлаетъ съ королемъ