— 80 —

Отнялися и ноги, и руки!

Этоть старецъ еЬдой,

Что стояль предо мной

Въ басурманской одежхЬ богатой,

Новый мой господинъ,

Новый мой властелинъ—

Быль... родимый отецъ мой, ребята!

Онъ давно ужъ бТжалъ,

Но я тотчасъ узналъ

Этоть взоръ, этоть голосъ знакомый.

Жарь по мн'ь, то морозь;

Очи полныя слезь;

Н'Ьту словъ отъ душевной истомы.

И едва, наконецъ,

Прошепталъ я: отецъ!

И упалъ передъ нимъ на колгЬни.

Мой старикъ задрожалъ.

Меня сыномъ назвалъ

И тотъ мить быль мкВ счастьемъ средь пл%на.

Ну, друзья, съ того дня

Не гоняли меня

На работу. Съ отцомъ неразлучно

Весь я день проводилъ,

Что желалъ, 'Ьлъ и пиль;

Но, повыите-ль, стало MH'h скучно.

Разъ въ бес'ЬдкЬ сидимъ

Мы вдвоемъ только съ нимъ.

()нъ привстанеть, то снова приляжеть.

— Слушай, сынъ! онъ сказалъ,

И потомъ замолчалъ,

Я все жду, что онъ дальше мнгЬ скажетъ.

Ты простой уЬдь солдать,

Сирота, не богаты

Ну, заслужишь и чинъ, какъ потянеть—

Эка штука, а тамъ

Офицерскимъ рукамъ

ВЫь возиться съ сохой не пристанеть.

Надо пить, надо 'Ьсть,

Блатородная-жъ честь

Дровъ рубить иль пахать не позволить.

Хорошо

Хоть и онъ...