— 80 —
Отнялися и ноги, и руки!
Этоть старецъ еЬдой,
Что стояль предо мной
Въ басурманской одежхЬ богатой,
Новый мой господинъ,
Новый мой властелинъ—
Быль... родимый отецъ мой, ребята!
Онъ давно ужъ бТжалъ,
Но я тотчасъ узналъ
Этоть взоръ, этоть голосъ знакомый.
Жарь по мн'ь, то морозь;
Очи полныя слезь;
Н'Ьту словъ отъ душевной истомы.
И едва, наконецъ,
Прошепталъ я: отецъ!
И упалъ передъ нимъ на колгЬни.
Мой старикъ задрожалъ.
Меня сыномъ назвалъ
И тотъ мить быль мкВ счастьемъ средь пл%на.
Ну, друзья, съ того дня
Не гоняли меня
На работу. Съ отцомъ неразлучно
Весь я день проводилъ,
Что желалъ, 'Ьлъ и пиль;
Но, повыите-ль, стало MH'h скучно.
Разъ въ бес'ЬдкЬ сидимъ
Мы вдвоемъ только съ нимъ.
()нъ привстанеть, то снова приляжеть.
— Слушай, сынъ! онъ сказалъ,
И потомъ замолчалъ,
Я все жду, что онъ дальше мнгЬ скажетъ.
Ты простой уЬдь солдать,
Сирота, не богаты
Ну, заслужишь и чинъ, какъ потянеть—
Эка штука, а тамъ
Офицерскимъ рукамъ
ВЫь возиться съ сохой не пристанеть.
Надо пить, надо 'Ьсть,
Блатородная-жъ честь
Дровъ рубить иль пахать не позволить.
Хорошо
Хоть и онъ...