Нотификація французскому правительству о смерти кн. Кантемира. Переписка Гросса и Амело.
Письмомъ отъ 11 апрѣля (31 марта) Гроссъ сообщилъ оффиціально французскому правительству о смерти русскаго посланника {Monseigneur, La perte que je viens defaiïe en M-gr le Prince Cantemir m'est si sensible que je n'ai pas eu tout de suite la force de l'annoncer à Votre Excellence. Cependant je ne saurois me dispenser de m'acquitter de ce triste devoir. M-r le Prince rendit l'âme à son Créateur ce soir à sept heures, apres avoir souffert depuis trois jours des douleurs fort vives à la poitrine. Je supplie Votre Excellence d'avoir la bonté d'informer Sa Majesté le Roy, lorsqu'Elle le jugera à-propos.
J'ai l'honneur d'être avec un profond respect
Monseigneur
de Votre Excellence
Le très humble et très obéissant serviteur
Henri Gross.
Ce 11 avril à 9 heures de soir.}. Въ отвѣтномъ письмѣ на эту нотификацію французскій министръ иностранныхъ дѣлъ въ обычныхъ терминахъ выражалъ свое соболѣзнованіе. Министръ иностранныхъ дѣлъ Амело, писалъ Гроссъ, "много распространялся въ похвалахъ покойнаго князя, только какъ въ своемъ письменномъ отвѣтѣ {À Paris le 12 avril 1744. Je prend toute la part possible, Monsieur, à la triste nouvelle que Vous m'apprenez de la mort de M. le Prince de Cantemir. Cette perte doit Vous être intiment sensible, ainsi qu'à tous ses amis; je me flattois d'être du nombre, et j'en ai d'autant plus lieu de le regretter. Je Vous prie d'être persuadé, Monsieur, que personne nlèst plus parfaitement que moi entièrement à Vous Amelot.
M-r Gross, secrétaire de feu M-r le P-ee Cantemir.}, такъ и при свиданіи ни словомъ не отозвался со стороны королевской, и король ни разу не прислалъ кого либо навѣстить князя Кантемира во время болѣзни" {Деп. изъ Парижа отъ 16 (5) апрѣля т. г.}. Гроссъ склоненъ былъ вѣрить искренности увѣреній Французскаго министра, тогда какъ на самомъ дѣлѣ и Амело и Людовикъ XV не любили кн. Кантемира, считали его вообще нерасположеннымъ къ Франціи, и преданнымъ интересамъ Англіи {Для доказательства приведемъ собственныя слова Амело (см. депешу его къ ІДетарди отъ 13 апрѣля 1744 въ Парии. арх. мин. иност. д. Russie No 44 f. 300): Il est plus à regretter pour la doucer de son caractère et les qualités de l'esprit que par rapport à son amitié pour nous, car il était plus Anglois que s'il fut né à Londres et il n'a jamais cherché qu'à donner en Russie les plus mauvaises impressions contre la France. Il est bien important que Vous donniez tous vos soins pour le choix de celui qui sera destiné à le remplacer. Рескриптомъ отъ 16 апрѣля за No 19 Г. Гроссъ былъ пожалованъ въ совѣтники канцеляріи и аккредитованъ полномочнымъ министромъ при французскомъ дворѣ.}. Этимъ объясняется и то, что за нимъ не разъ устанавливали тайный надзоръ.
Черезъ годъ {15 (4) августа 1745 г. (рел. Гросса изъ Парижа 19 (8) августа т. г.) Арх. кн. Воронцова т. I, стр. 413.} голландскій корабль "Два брата" вышелъ изъ Руана въ Голландію, на немъ отправлено было душеприкащиками кн. Кантемира 11 ящиковъ, изъ коихъ въ первомъ было тѣло покойнаго князя, во второмъ -- драгоцѣнныя вещи, а въ послѣднемъ "книги русскіе и манускрипты, касающіеся до наукъ съ партикулярными отъ его фамиліи письмами". 23 (12) сентября тѣло кн. Кантемира было привезено въ С.-Петербургъ, и затѣмъ согласно желанію почившаго было перевезено въ Москву и погребено въ нижней церкви Греческаго монастыря на Никольской улицѣ (на правой сторонѣ близко къ алтарю) {Доставка гроба и вещей кн. Кантемира была ввѣрена швейцарцу Г. Кенцу (или Кунцу), котораго И. И. Шимко неправильно называетъ студентомъ (Новыя данныя къ біографіи кн. А. Д. Кантемира, С. II. 1891, стр. 138). Душеприкащики (Вернетъ и др.) дѣйствительно упоминаютъ въ своихъ письмахъ, не называя Фамиліи, какого-то студента, но подъ послѣднимъ (l'étudiant Russien, ср. также Арх. кн. Воронцова т. I, стр. 399) разумѣется Петръ Витинскій (сынъ священника Свято-Дмитріевской церкви въ г. Харьковѣ). Въ Парижъ В-ій былъ присланъ для обученія братомъ своимъ профессоромъ философіи въ Харьковской Словено-Латинской коллегіи. Послѣ смерти брата Витинскій впалъ въ нужду, но благодаря попеченію кн. Долгорукихъ, и помощи аббатовъ де-ла-Куръ и Расина В-ій поступилъ въ коллегію де-Бовэ, получалъ тамъ квартиру и столъ и имѣлъ даровое обученіе языкамъ древнимъ, новымъ и математикѣ. Впослѣдствіи В-ій служилъ при Лондонской миссіи.}.