Опись оффиціальныхъ и частныхъ бумагъ кн. Кантемира и отправленіе ихъ въ Россію.
Въ отвѣтъ на вышеприведенную реляцію Гросса о смерти кн. Кантемира рескриптомъ отъ 29 апрѣля того же 1744 г. ему было объявлено, что для принятія архива и всякихъ оставшихся письменныхъ дѣлъ рѣшено отправить изъ Голландіи секретаря Гейнцсльмана {Назначеніе Гейнцельмана для принятія архива объясняется слѣдующимъ образомъ. Во первыхъ, въ Петербургѣ желали убѣдиться, не сохранилось ли послѣ смерти кн. Кантемира какой либо важной переписки, касавшейся внутреннихъ политическихъ событій того времени. Во-вторыхъ, положиться на Гросса нельзя было въ силу установившихся отношеній между нимъ и Кантемиромъ, который былъ для Гросса при жизни и учителемъ, и благодѣтелемъ. Когда послѣ самоубійства K. X. Гросса пало подозрѣніе и на его брата -- кн. Кантемиру приказано было отрѣшить отъ должности Генриха Гросса и удостовѣриться, не велъ ли онъ какой либо предосудительной переписки съ братомъ своимъ (рескр. къ кн. Кантемиру отъ 9 января 1742 г., No 2). На это Кантемиръ отвѣтилъ слѣдующее: "письма его брата приходили сюда къ нему въ моемъ пакетѣ и почти всѣ я самъ распечатывалъ, такъ что въ нихъ не только о дѣлахъ вашего императорскаго величества, но ни о какихъ другихъ кромѣ домашнихъ своихъ и о вѣдомостяхъ къ наукамъ касающихся и публичныхъ происхожденій ничего не содержалось (рел. отъ 15 (4) Февр. 1742, No 15). Кантемиръ восхвалялъ при этомъ личныя качества Гросса и просилъ "имѣть соболѣзнованіе о его несчастьи". Ходатайство кн. Кантемира было уважено, Гроссъ былъ принятъ на службу съ прежнимъ содержаніемъ (реск. отъ 5 апр. 1 742 г.). Послѣ смерти кн. Кантемира Гроссъ просилъ о своей отставкѣ, предполагая вернуться въ свое отечество, "гдѣ герцогъ Виртембергскій его съ нетерпѣніемъ желалъ" (?!).}, коему вмѣстѣ съ Гроссомъ и переводчикомъ Зиминымъ приказано архивъ опечатать общими нечатьми, а затѣмъ, по сундуку открывая, все переписать и реестры за подписью всѣхъ 3-хъ лицъ прислать въ коллегію иностранныхъ дѣлъ". Нѣсколько дней спустя въ Петербургѣ узнали, что братья князя выразили желаніе, чтобъ библіотека кн. Кантемира была продана, дабы изъ вырученной суммы можно было хотя бы отчасти уплатить оставшіеся послѣ князя долги.
Немедленно рескриптомъ отъ 10 мая отъ Гросса потребовали прислать въ Петербургъ обстоятельный каталогъ библіотеки кн. Кантемира съ оцѣнкою книгъ знающими людьми.
По прибытіи въ Парижъ Гейнцельмана -- Гроссъ, Зиминъ и Гейнцельманъ занялись приведеніемъ архива въ извѣстность. Въ реляціи отъ 31 мая (11 іюня) т. г. Гроссъ сообщилъ въ Петербургъ объ окончаніи описи архива: "Три дня трудились безпрерывно, чтобъ совокупно всѣ оставшіяся бумаги разсмотрѣть, запечатать и обстоятельный реестръ изготовить". Къ реляціи Гроссъ приложилъ подробный реестръ архивамъ и письмамъ, оставшимся послѣ покойнаго князя Кантемира, объясняя притомъ, что послѣ смерти князя "все нашлось въ цѣлости, и что ничего не достаетъ кромѣ нѣсколькихъ на-черно писанныхъ реляцій изъ Лондона". Оффиціальная, переписка, или точнѣе весь архивъ князя Кантемира кромѣ, частной, его переписки, съ родственниками въ маѣ 1745 г. былъ отправленъ въ Россію и въ настоящее время, въ общемъ прекрасно сохранившійся, находится въ Московскомъ архивѣ мин. и. д. {Въ реестрѣ значатся письма къ кн. К-у, полученныя отъ М. Л. Воронцова послѣ смерти, между тѣмъ этихъ писемъ не находится въ Моск. арх. м. и. д., отсюда можно заключить, что изъ архива князя Кантемира по прибытіи его въ Россію были выбраны нѣкоторыя письма и оффиціальныя бумаги. Срав. также письмо Гросса къ Воронцову (Арх. кн. Воронцова кн. I, 410--411) и извлеченія изъ дневныхъ записковъ кн. Кантемира (Арх, кн. Воронцова кн. 2, стр. 551--564).}. Не такова, къ сожалѣнію, была судьба частной переписки князя Кантемира, о которой опись глухо замѣчаетъ: "письма партикулярныя отъ князя покойнаго, отъ его Фамиліи найдены въ его покояхъ въ комодѣ и тамо оставлены, равно какъ всѣ росписи и росписки до домашнихъ дѣлъ касающіяся, въ которыхъ душеприкащики останутся въ оныхъ отвѣтниками". Въ реестрѣ содержатся указанія и на нѣкоторыя сочиненія покойнаго князя: "въ другомъ комодѣ, въ камерѣ, гдѣ князь умеръ, нашлось много сочиненій его, напр. переводы Корнелія Непоса, Эпиктета, начало Энеиды, Алгебра и разные стихи, русскіе, которые также тамо оставлены, чтобъ душеприкащики въ оныхъ отвѣтниками осталися" {) Изъ арх. Лонд. мис., анг. д. въ Моск. арх. м. и. д. св. 52.}.
Такимъ сообщеніямъ объ архивѣ кн. Кантемира могли не повѣрить въ Петербургѣ, гдѣ не расположенный къ Кантемиру вицеканцлеръ склоненъ былъ предполагать существованіе у Кантемира какой-то переписки о внутреннихъ политическихъ событіяхъ, совершавшихся въ Россіи. Въ виду этого Гейнцельманъ отъ себя лично написалъ 1 (12) іюня {Письмо написано на нѣмецкомъ языкѣ и адресовано къ государственному вицеканцлеру изъ Парижа. Письмо и переводъ см. въ дѣл. Франц. 1744 г. св. 68 въ Моск. арх. м. и. д.}, что въ архивѣ кн. Кантемира "о придворныхъ дѣлахъ или партикулярной политичной корреспонденціи ничего не найдено, но токмо письма, принадлежащія до Фамиліи, да разныя до ученія касающіяся и покойнымъ княземъ приготовленныя ученыя дѣла, сирѣчь поэтика, переводы и другія еще неоконченныя піесы съ нѣкоторыми алгебраическими письмами въ ономъ кабинетѣ сысканы.
Напослѣдокъ имѣю честь и сіе покорнѣйше донесть, что мы въ кабинетѣ покойнаго князя еще 3 пакета нашли, которые къ высочайшему двору отправлены быть имѣли, а именно:
1) Отворенный пакетъ съ двумя экземплярами автора Вольтера "Принципіи Ньютоновы" (Principes de Newton), кои онъ -- Вольтеръ -- покойному къ пересылкѣ рекомендовалъ, сирѣчь одинъ экземпляръ къ ея величеству всемилостивѣйшей императрицѣ, а другой въ императорскую библіотеку {По объясненію Гросса здѣсь имѣется въ виду библіотека Академіи наукъ (его рел. отъ 28 (17) іюня 1744 г.).}. 2) Одна въ сафьянѣ переплетенная тонкая книга во весь листъ съ россійскимъ императорскимъ гербомъ, въ которой показуется, какимъ образомъ статуя Людовика XIV вылита была. 3) Маленькой запечатанной пакетъ, который изъ Рима полученъ къ борону Беркгольцу -- камергеру его императорскаго величества".