Donné moi un mousehoir.
Въ глазахъ родителей, одинъ сынъ -- малютка Станиславъ, какъ майское утро, бѣдному шляхтичу Саклонскому, приносилъ лепетаніемъ своимъ радостное утѣшеніе. Шляхтичъ Саклонскій, не имѣвши никакого состоянія, занимался поденною работою, а жена его вышиваніемъ для дамъ разныхъ узоровъ и заготовленіемъ бѣлья. Эти труды доставляли имъ способъ имѣть скромную квартиру и предлагали пищу.
Предъ праздниками жена Саклонскаго, уложивши своего малютку, просиживала за работой ночи, а когда сынъ ея малютка Станиславъ встанетъ, поцѣлуетъ она его и будто бы ни въ чемъ не бывало, нечувствовалъ никакой усталости. Но чрезмѣрные труды, въ цвѣтѣ лѣтъ, лишили Саклонскаго жены. На девятомъ году Станиславъ лишился родителя, остался круглымъ сиротою. Въ наслѣдство ему досталась одна маленькая собачка, которую онъ, но прошествіи нѣкотораго времени, отдалъ за кусокъ хлѣба, потому, что тогда въ ихъ краѣ по неурожаю, существовалъ голодный годъ.
Во время этой годины, маленькій Станиславъ просилъ пріюта у оставшихся родственниковъ Саклонскаго, но они въ помощи ему отказали, не взирая, что имѣли небольшое состояніе.
Смѣлый, заботливый мальчикъ и, красивый Станиславъ нашелъ способъ подойти къ богатому помѣщику Гарбору, который вышелъ въ пріятное утро съ трубкой изъ своего одпоэтажнаго дома на балконъ. Станиславъ упалъ ему въ ноги,-- и говорилъ: прими меня къ себѣ. Помѣщикъ приказалъ ему встать и спросилъ его:
Чей ты дитя?
Станиславъ отвѣчалъ: сынъ шляхтича Саклонскаго.
Гарборъ сказалъ: я не нуждаюсь въ тебѣ; мнѣ служатъ взрослые гиганты.
Саклонскій. Позволь мнѣ, добрый господинъ, отъ крупицъ твоихъ питаться; я родителей не имѣю, остался безпріютенъ, милостыни просить стыжусь. Желаю лучше вступить къ вамъ въ услуженіе.
Гарборъ расхохотался. Ха, ха, ха, ха! хочетъ насильно заниматься у меня; да что ты у меня будешь дѣлать?
Станиславъ. Я стану домашнимъ вашимъ всѣмъ прислуживать. Знаю, что дворъ вашъ меня полюбитъ; въ особенности садовнику я стану цвѣты поливать.
Гарборъ. Ну, когда желаешь домашнимъ моимъ служить -- ступай на кухню. Можешь жить въ людской, а избери себѣ мѣсто тамъ, гдѣ тебя по-ласковѣе примутъ. Скажи, что я приказалъ тебя кормить. Ступай.
Мальчикъ поклонился и, пошелъ на господскій дворъ.
Люди, слышавшіе барина своего съ мальчикомъ разговоръ и нѣкоторые тронулись бѣдностію безпріютнаго сироты, выбѣжали на встрѣчу Станислава, проводили его въ кухню и сказали повару, чтобъ онъ его накормилъ, обходился бъ съ нимъ ласковѣе.
Мальчикъ въ короткое время обжившись въ дворѣ Гарбора, разсказывалъ, что онъ прежде нерѣдко претерпѣвалъ голодъ.
Истощенный мальчикъ, кровъ Гарбора благословлялъ. Изыскивалъ средства каждому угодить. Всѣ его любили.
Пролетѣло лѣто, наступила осень, потомъ зима. Настала красная весна. Въ это время Станиславъ вошелъ въ садъ и увидѣлъ престарѣлаго садовника, который сажалъ акаціи вмѣстѣ съ розонами такъ часто, какъ городбу городилъ и переплеталъ вѣтку съ вѣткой такъ ровно, такъ искуственно, что Станиславъ удивлялся и желалъ угодить старику, подноситъ ему крыжовные кусты и садовникъ, по желанію Станислава, позволилъ ему заниматься вообще съ нимъ трудами разсаживаніемъ по дорожкѣ разныхъ деревъ, которыя привлекали душистымъ ароматическимъ запахомъ невинныхъ и разноцвѣтныхъ папеліоновъ, Станиславъ, желая изъ нихъ поймать какую ниесть желтенькую бабочку, побѣгъ за ними, а старикъ смѣялся, что Станиславъ ни одной не могъ догнать.
Станиславъ, усердствуя садовнику, принялся вторично за труды и началъ переплетать акаціи съ шиповникомъ,-- всѣ перекололъ свои руки, такъ что изъ оныхъ потекла кровь. Въ это время добрый Гарборъ пожелалъ посмотрѣть въ саду работу, увидалъ Станислава вы крови работающимъ, сожалѣлъ объ немъ. Садовникъ докладывалъ господину своему, что онъ не заставлялъ Станислава работать, а самъ пожелалъ потрудиться и нечаянно искололъ руки.
Гарборъ примѣтилъ, что на Станиславѣ платье оборвано, приказалъ чтобъ Станислава одѣть въ хорошій казачинъ и снабдить его обувью и хорошимъ бѣльемъ, имѣть объ немъ попеченіе, выучить его грамотѣ и тѣмъ наукамъ къ чему онъ склоненъ.
Послѣ того въ первый праздникъ, Станиславъ одѣтъ былъ въ хорошее платье, сходилъ онъ съ управляющимъ въ церковь. Поблагодарилъ Всевышняго, что Онъ его не оставилъ, помолился о здравіи благодѣтеля своего и о всѣхъ своихъ доброжелателяхъ.
Шедши отъ обѣдни радовался, говорилъ самъ себѣ: Слава Богу! я теперь всѣмъ доволенъ, только родителей не имѣю. Ахъ, еслибъ они увидѣли меня въ этомъ нарядѣ. Какъ бы они были рады. Жива ли моя собачка, которую они для игры мнѣ купили. Посмотрѣлъ бы я ее! узнала ли бы она меня.
Съ этимъ воображеніемъ, шедшій Станиславъ увидалъ Барбора на балконѣ, во всю прыть побѣгъ къ нему и добѣжавъ, поклонился и благодарилъ его за милости, сбѣжалъ съ балкона, запрыгалъ, закружился, заплясалъ, завертѣлся.
Барборъ захохоталъ, и закричалъ, что съ тобою Станиславъ сдѣлалось?
Станиславъ, не переставая рѣзвиться, отвѣчалъ: я радуюсь и веселюсь, что имѣю такого благодѣтеля. Узнала ли бы теперь меня моя собачка...
Барборъ. Да, надо собачку достать хорошую, дорогую. Перегналъ ли бы ты ее, или она была бы тебя рѣзвѣй.
Станиславъ остановился и сказалъ: Позволь мнѣ когда ниесть въ этомъ парадѣ сходить въ Мстиславль и пощеголять предъ прежними моими товарищами?
Гарборъ. Хорошо. Ступай, когда захочешь, а теперь скажи, чтобъ мнѣ приготовили завтракъ.
Станиславъ поклонился, вихремъ побѣжалъ и ужъ несетъ съ людьми наборъ и накрываетъ столъ, суетится и бѣгаетъ.
Гарборъ видитъ: мальчикъ весьма проворный.
Съ этого дня, какъ только Гарборъ зазвонитъ колокольчикъ, Станиславъ скорѣй всѣхъ къ нему являлся.
Чрезъ нѣсколько времени Гарборъ спросилъ Станислава, что ходилъ ли въ Мстиславль?
Нѣтъ еще, а если позволите, то я сегодня схожу.
Гарборъ. Я давно позволилъ. Пойдешь, смотри, помни: не продается ли гдѣ хорошенькая собачка, и доставить ее ко мнѣ. Я денегъ не пожалѣю.
Станиславъ сказалъ хорошо и, отправился въ путь, а по приходѣ въ Мстиславль, забѣжалъ въ гостинницу Еврея Шкундина, гдѣ встрѣтилъ родственника своего Саклонскаго, который увидя его, обрадовался, и говорилъ: мы считали тебя не въ живыхъ, а какъ видно по платью твоему, ты должно быть живешь въ хорошихъ людяхъ.
Станиславъ. Да, я живу у старика Полковника Гарбера и всѣмъ доволенъ.
Шкундинъ. О! этотъ Гарборъ богатый; имѣетъ сундуки золота.
Станиславъ. Онъ мнѣ поручилъ, сыскать ему хорошенькую собачку. Денегъ онъ за нее не пожалѣетъ. Мнѣ хотѣлось бы достать ту собачку, которая досталась мнѣ послѣ родителей. Я ее отдалъ за ломоть хлѣба шляхтичу Зукевичу
Шкундинъ. Зукевичъ большой охотникъ до собакъ. Мы сей часъ за нимъ пошлемъ, чтобъ онъ доставилъ мнѣ твою собачку и другую изъ лучшихъ.
Посланный ушелъ, а Станиславъ побѣжалъ повидаться съ товарищами, потомъ сходилъ на кладбище, поклонился могиламъ родителей, поплакалъ и вмѣсто памятника посадилъ на могилахъ ихъ цвѣты и сказалъ: пусть ваша жизнь будетъ безмятежна. На небѣ -- ни трудовъ, ни завистей, ни нуждъ, никто не встрѣчаетъ, вы тамъ уже безъ заботъ, находитесь въ спокойствіи. Вѣроятно, я по вашей молитвѣ, по вашему благословенію такъ счастливъ какъ теперь,-- всѣмъ доволенъ. Поклонился могиламъ и побѣгъ.
Пришелъ въ гостинницу Шкундина, увидалъ свою бѣлинькую собачку, наряженную въ широкой, блестящій мѣдный ошейнникъ, за который прицѣплена мѣднымъ крючкомъ голубая, шелковая широкая тесьма и другимъ крючкомъ прицѣплена къ шелковому кушаку, опоясанному Шкундина, который съ дядей его Саклонскимъ, увеселяясь пиршествомъ, спорили. Шкундинъ увѣрялъ, что онъ за эту собачку достанетъ 10 тысячъ рублей, которыхъ онъ вездѣ искалъ занять, для закупки ссыпнаго хлѣба, который онъ намѣренъ заподрядить въ другихъ губерніяхъ и здѣсь при неурожаѣ распродать съ прибыткомъ.
Дядя Станислава возразилъ: я прежде тебя доведу до свѣдѣнія Полковника, что эта собачка, наслѣдственная племянника моего Станислава и ты ничего не получишь.
Еврей Шкундинъ. Нѣтъ, ты этого не дѣлай. Твой племянникъ круглый сирота. Я только на эти деньги оборотъ сдѣлаю и возвращу ихъ, всѣ твоему племяннику. Вотъ сей часъ въ вѣрности напишу тебѣ росписку, и если получимъ деньги, то росписку обратимъ въ законный вексель, въ которомъ будутъ гостинница и домъ служить залогомъ. Ты будь по мнѣ поручителемъ и, вексель для вѣрности передадимъ Станиславу.
Станиславъ слышавъ это, сказалъ: Вы благодѣтеля моего хотите ввести въ убытокъ. Мнѣ жаль его. Мнѣ деньги не надо.
Шкундинъ и дядя его. Молчи. У Гарбора два сына находятся въ чужихъ земляхъ, и проживаютъ деньги безъ счету въ иностранныхъ городахъ. Приѣдутъ сюда, сгонятъ тебя и, ты будешь бродить безъ куска хлѣба. У г. Гарбора деньги лежатъ, какъ зарытый талантъ въ землѣ, никакой пользы не дѣлаетъ. Но если мы изъ онаго малую часть достанемъ, то изыщемъ нуждающимся въ хлѣбѣ пользу и трудъ нашъ вознаградится.
Шкундинъ написалъ обѣщанную росписку, подалъ ее Саклонскому и, приказалъ заложить пару лошадей въ коляску; а когда лошади поданы были, то Шкундинъ просилъ Саклонскаго и его племянника ѣхать съ нимъ. Усѣлись въ троихъ, поѣхали, а какъ только выѣхали изъ города, Шкупдинъ собачку посадилъ себѣ на колѣни, и говорилъ: ты Саклонскій по приѣздѣ останься въ прихожей, ввидѣ моего служителя, а племянника твоего, не доѣзжая до дома Гарбора полверсты, пошлемъ къ Полковнику, предупредить его, что везется ему прехорошая собачка, что и предложили исполнить.
Увидавши сады Гарбора, Станислава выпустили изъ коляски. Онъ вихремъ побѣгъ и, явясь къ Гарбору, съ радостною улыбкою говорилъ: собачку везутъ! Собачку везутъ прихорошенькую, бѣленькую.
Полковникъ. Гдѣ?
Станиславъ подойдя къ окну, указывалъ на дорогу и говорилъ: извольте видѣть.
Шкундинъ подъѣзжалъ ко крыльцу.
Полковникъ, увидавъ собачку на колѣняхъ съ ошейникомъ и на голубой привязкѣ, сказалъ: проси ихъ сюда.
Шкундинъ взошелъ въ комнаты съ собачкой.
Полковникъ. Что стоитъ собачка?
Шкундинъ. Позвольте прежде разсказать о достоинствѣ ея.
Полковникъ. Говори.
Шкундинъ. Она вывезена изъ Парижа, а тамъ случайно изъ дворца достали ее наши Евреи; она знаетъ Французскій языкъ, и въ ней много ученостей. Еврей отстегнувъ ее, бросилъ платокъ и сказалъ: Donné moi un mouschoir. Собачка кинулась за платкомъ.
Шкундинъ. Vene chez moi. Собачка подала платокъ Шкундину, ставши на заднія ножки, нѣсколько приплясывала, потомъ подбѣгла къ Станиславу, кругомъ его ластилась.
Гарборъ. Скажи мнѣ цѣну ей и всѣ достоинства.
Шкундинъ.Еслибъ нарочито за этой собачкой въ Парижъ послать, то и за 15 тысячь рублей нельзя бы ее достать, а я отдамъ за 10 тысячъ рублей и знаю, что мнѣ эти деньги дадутъ съ удовольствіемъ потому, что эта собачка подстрѣленныхъ изъ воды утокъ достаетъ, а молодыхъ сама отыскиваетъ и хватаетъ, зайчиковъ ловитъ, и крысъ давитъ. Можетъ еще во время музыки и танцовать.
Гарборъ. Нельзя ли уступить по-дешевле.
Шкундтшъ. Никакъ нельзя. Она себѣ дорого стоитъ. Признаться сказать: одинъ богачъ впередъ деньги давалъ; и онъ ждетъ её. Еслибъ вашъ Станиславъ не остановилъ насъ, То мы отправилибъ ее къ нему. Видите какая хорошенькая, складнинькая и веселинькая собачка.
Полковникъ. Ну что дѣлать. Вѣрно надо отдать деньги. Эй, человѣкъ! пошли мнѣ сюда конторщика, чтобъ онъ принесъ 10 тысячъ рублей и отдалъ этому Еврею. По нынѣшнему курсу составляетъ около 3-хъ тысячъ рублей.
Недѣли черезъ три, собачка совершенно привыкла къ дому Гарбора. Станиславъ послѣ ученья рѣзвился съ нею,-- вдругъ собачка кинулась въ сторону и ввиду Полковника задавила крота. Полковникъ кинулъ ей половину сахарнаго кренделя. Станиславъ схватилъ оный и раздѣлилъ пополамъ съ собачкой потому, что она бывши сыта, этой части не могла доѣсть.
Когда аллеи стали украшаться зеленинькими листиками и пространный садъ наполнился разнородными птичками, тогда полковникъ, услышавъ гармонію ихъ, пошелъ въ оный напитаться благовоннымъ воздухомъ. За нимъ послѣдовалъ Станиславъ съ собачкой. Полковникъ раскидывалъ глаза на очаровательные цвѣты, на искуственный небольшой лабиринтъ и порхающихъ съ вѣтки на вѣтку разноцвѣтныхъ птичекъ, увидѣлъ на зеленомъ лужку: ястребъ терзалъ бѣлаго голубя. Полковникъ указалъ рукой и закричалъ: ату-ево. Собачка кинулась, какъ стрѣла на ястреба и, онъ не успѣлъ съ голубемъ подняться, былъ схваченъ и доставленъ къ ногамъ хозяина. Голубь еще былъ живъ, а ястребъ находился во рту собачки задавленъ, но когти его были въ голубѣ. Полковникъ самъ освободилъ голубя отъ когтей, пустилъ его, по онъ летѣть не могъ, а только немного могъ ходить. Полковникъ отдалъ его Станиславу, чтобъ онъ постарался вылечить и отпустить къ семейству голубей. А собачку гладилъ и говорилъ: драгоцѣнная, умная. Ты знала кого удушить,-- злую, хищную птицу истребила, а невинную сохранила. Ты стоишь болѣе, нежели что я за тебя заплатилъ. Доставши изъ карману сахару кусочикъ, кинулъ ей. Она схрупнувши его, облизывалась и побѣгла къ Станиславу, который тогда голубя несъ въ людскую, къ голубямъ на подволоку и тамъ обмылъ ему кровь водкою, пустилъ его.
Чрезъ три мѣсяца Станиславъ съ дозволенія полковника приѣхалъ на малинькой осѣдланной лошадкѣ, въ Мстиславль къ дяди Саклонскому, съ нимъ пошли къ Еврею Шкундину, который принялъ ихъ съ привѣтливою ласкою и говорилъ: я на ваши деньги накупилъ, чрезъ факторовъ, гнавшаго съ низовыхъ губерній рогатаго скота, сдалъ его въ Петербургѣ, а тамъ приобрѣлъ съ заводовъ сахару, котораго большую половину продалъ въ разныхъ городахъ, гдѣ заготовилъ хлѣба, распродалъ его здѣсь разнымъ лицамъ такъ хорошо и скоро, и получилъ прибытку около 3-хъ тысячъ рублей, за который я обязанъ Станиславу. Возвратите мнѣ вексель, а вмѣсто процентовъ я не оставлю поблагодарить васъ угощеніемъ. Самъ пошелъ въ другую комнату, приказалъ подать водку, хлѣбъ, соль и вино, а Станиславу принесть чаю. Вышедши обратно изъ комнаты, принесъ деньги, отдалъ ихъ со счетомъ Станиславу. Саклонскій возвратилъ вексель, Шкундинъ его разорвалъ. Водка и чай были поданы. Станиславъ спросилъ Шкундина: что вы заплатили Зукевичу за собачку?-- Полковникъ его очень доволенъ и нисколько не жалѣетъ о выданныхъ за нее деньгахъ.
Шкупдинъ. Зукевичу заплачено 50 коп.
Станиславъ. Ошейникъ и тесьма съ крючками, что были заплачены?
Шкундинъ. Два цѣлковыхъ; да вы не безпокойтесь ни о чемъ. Денежки берегите подъ черный день, а когда мнѣ нужны будутъ, тогда не оставьте меня снабдить подъ вексель. Взявши рюмку, налилъ себѣ водки, а другую Саклонскому, сказавъ: покорнѣйше прошу пить.
Станиславъ, напившись чаю, отворилъ окошко, махнулъ рукою торгующимъ напротивъ дома Шкундина Еврейкамъ, которыя подойдя къ окну, спрашивали: Что вамъ угодно?
Станиславъ. Принесите мнѣ нѣсколько кошельковъ и бумажниковъ выбрать.
Еврейки другъ передъ другомъ, какъ Валдайскія дѣвицы съ баранками, въ тотъ же часъ принесли къ нему. Онъ выбралъ изъ нихъ два кошелька и одинъ бумажникъ, заплативъ объявленную цѣну, сказалъ ІІІкундину: пожалоста пошли за моего лошадью, чтобъ ее привели сюда.
Дядя его. Помилуй племянничекъ, пойдемъ ко мнѣ?
Станиславъ. Нѣкогда, я отпущенъ на короткое время, а засидѣлся довольно.
Какъ скоро лошадь привели, Станиславъ селъ на нее и поскакалъ, заѣхалъ къ Зукевичу, нашелъ его въ жестокой болѣзни лежащимъ. Жена его надъ нимъ склонившись рыдала, дѣти, оборванные и полунагіе, плакали и просили хлѣба.
Станиславъ, вынувъ кошелекъ, сказалъ: помнишь ты, когда я гладомъ истоявалъ, ты подалъ мнѣ ломоть хлѣба?-- Вотъ тебѣ кошелекъ, въ немъ 50 рублей. Закричали всѣ; откуда тебя Богъ послалъ? Мы считали тебя не въ живыхъ.
Станиславъ. Я слава Богу живу хорошо.
Зукевичъ съ помощію жены всталъ и сѣлъ, сказавъ: я собачку твою, при нуждахъ своихъ, продалъ.
Станиславъ. Знаю, и она теперь находится подъ моимъ надзоромъ.
Зукевичъ. Она тобою оставлена была маленькимъ щенкомъ, я ее выучилъ. Она должно быть ублюдокъ отъ гончихъ съ бѣленькой моськой; отъ того и вышла ровнинькая, статистая, красивая и веселинькая.
Станиславъ. Да, ну, будь здоровъ, до свиданія, поправляйся: а когда Станиславъ приготовлялся выходить, жена и дѣти кинулись ему въ ноги, и благодарили его. Онъ выбѣгъ отъ нихъ, вскочилъ на свою лошадку и ударился во всю прыть. Зукевичевы не могли усмотрѣть, куда ихъ благодѣтель улѣтѣлъ.
Станиславъ, приѣхавши домой, увидалъ: Гарборъ сидѣлъ на балконѣ, собачка отъ него отскочила и встрѣчала Станислава, который во весь карьеръ отъ ней поскакалъ. Она за нимъ погналась. Станиславъ обратно на дворъ. Она отъ него не отставала. Разсѣдлавъ лошадку, прибѣгъ къ Гарбору, поцѣловалъ его плечо, и говорилъ: не правда ли, что я перегоню собачку?
Гарборъ. Правда. Молодецъ. Хватъ ты любезный Станиславъ! Безъ тебя и безъ собачки я сдѣлался бы отъ скуки меланхоликомъ. По-крайней-мѣрѣ, вы можете меня развлекать.
Чрезъ мѣсяцъ послѣ того заѣхалъ къ нему сосѣдъ Прасимовъ. При немъ была большая собака и ружье.
Гарборъ, встрѣтивши его, сказалъ: здорово. Для чего эдакую большую и безобразную собаку возишь съ собою въ каретѣ. Видишь какъ изъ губъ ея слюны тянутся?
Прасимовъ. Бывши я теперь къ Петербургѣ, купилъ ее за 300 рублей. Увѣрили меня, что она славная охотничья собака.
Гарборъ. Хорошо, мы узнаемъ. Эй, человѣкъ! сейчасъ пошли верхомъ развѣдать: не сидятъ ли гдѣ по близости дикія утки; а пока обѣдъ приготовляютъ, мы пойдемъ прогуляемся.
Прасимовъ. Хорошо. Взявъ ружье, пошелъ съ Гарборомъ, собака за ними шла. Встрѣтили они землемѣра, пригласили и его съ собой; а Станиславъ шелъ за ними съ своей собачкой, которая прицѣплена была на тесмѣ къ его кушаку, бѣгла возлѣ его. Посланный человѣкъ возвращаясь, встрѣтился съ ними, указывалъ утокъ на рѣкѣ и озерѣ.
Прасимовъ подходя одинъ къ кустамъ рѣки, подстрѣлилъ двухъ утокъ. Собакѣ своей указывалъ и кричалъ пиль, пиль, а она и не думала, боялась ногъ помочить. Подошли къ нему: Гарборъ, землемѣръ и Станиславъ. Прасимовъ со стыда краснѣлъ. Ухватилъ свою собаку за уши, бросилъ въ воду, изъ которой она выбѣгла, не пошла за утками.
Гарборъ, обратясь къ Станиславу, сказалъ: пуститка своего гарсона.
Станиславъ ошейникъ отцѣпилъ съ крючка и сказалъ: пиль. Собачка его кинулась въ воду, достала одну утку, потомъ и другую принесла. Гарборъ радъ былъ до восхищенія, что онъ имѣетъ такую собачку. Смѣялся, надъ гостемъ, который не хотѣлъ свою собаку видѣть, предложилъ её въ подарокъ землемѣру, котораго Гарборъ пригласилъ обѣдать.
Землемѣръ, воспользовавшись: и обѣдомъ, и собакою, поблагодарилъ сперва Гарбора, потомъ Прасимова и ушелъ къ своему дѣлу.
Гарборъ послѣ обѣда, распрощавшись съ Прасимовымъ, сказалъ: что мнѣ теперь дѣлать?
Станиславъ. Вы отдохните, а я пойду въ училище.
Гарборъ, прежде, до Станислава, жилъ какъ мертвый, а со времени Станислава ожилъ и сталъ дѣлать разныя благотворенія. Но надо сказать: Станиславъ съ возрастомъ дѣлался прозорливѣе, а Гарборъ съ подходящею престарѣлостію дѣлался какъ дитя, и что только Станиславъ скажетъ, то и дѣлается. Иногда Гарборъ долго засыпался,-- люди ходили на пальчикахъ, чтобъ господина не разбудить. Станиславъ взойдя въ комнаты, сказалъ: Спать такъ долго, вредно,-- вышелъ на дворъ, взялъ полѣно и при входѣ въ покой бросилъ его изъ всѣхъ силъ въ дверь спальни, и закричалъ: наши взяли Парижъ! Люди засмѣялись, Гарборъ расхохотался и всталъ, глядитъ уже 12-й часъ и, услышавъ голосъ Станислава, былъ доволенъ, что онъ не давалъ ему долго разнѣживаться.
Люди Гарбора, сколько любили Станислава, столько и боялись, потому, что онъ всѣ споры и раздоры ихъ рѣшалъ и, на кого что скажетъ,-- такъ.и дѣлалось. Виновные оставались въ немилости, а невинныя въ милости у Гарбора.
Любимая его собачка до такой степени была раскормлена, что едва могла ходить, потеряла съ себя всю благовидную фигуру. Глаза у ней оплыли жиромъ и она какъ отрубокъ казалась. Въ одно время, обѣдавши хозяинъ бросилъ ей утку. У служившихъ при столѣ людей, слюни покатились. Станиславъ, увидя это и, что собака обнюхавши утку изваляла и не ѣла, сказалъ: Ахъ! какая хорошая пища, брошенная вами, напрасно пропадаетъ. Другой бы съ пріятностію съѣлъ.
Гарборъ. Видишь! Собачка ничего не ѣстъ. Она больна, надо призвать лѣкаря.
Станиславъ. Она здорова. Я ее заставлю рѣдьку ѣсть съ аппетитомъ.
Чрезъ нѣсколько времени Станиславъ запряталъ собачку въ отдаленный погребъ.
Хозяинъ, но видѣвши нигдѣ собачки, соскучился объ ней, разослалъ людей искать ее. Станиславъ, явившись къ нему увѣрялъ, что собачка убѣгла, нагуляется придетъ сама. Хозяинъ сдѣлался спокойнѣе. На четвертый день Станиславъ собачку выпустилъ и когда она прибѣгла къ хозяину,-- Станиславъ бросилъ ей посоленой рѣдьки кусочикъ и говорилъ: посмотрите, собачка пробѣгалась, рѣдьку ѣстъ; потомъ бросилъ ей хлѣба кусочикъ и собачка съ такимъ аппетитомъ ѣла, что лучше утокъ и сахарныхъ кренделей.
Не станемъ всѣ проказы Станислава Саклонскаго описывать въ подробности, а скажемъ до 19-ти лѣтняго возраста его, собачка похищалась имъ три раза и Гарборъ платилъ за нее порядочные куши.
Въ 1-й разъ собачка передана была Шкундину, который отдалъ ее извѣстному Еврею, красильщику. Онъ ее такъ вытросировалъ и окрасилъ черною краскою какъ смоль и шерсть блистала на ней. Шкундинъ послалъ съ этого собачкою сына своего и Гарборъ нисколько не узналъ свою собачку потому, что его собачка была толстая и бѣлая, а эта съ красной тесьмой тонкая, веселая, поворотливая и черная,-- заплатилъ за нее тотъ же кушъ что и прежде.
Во второй разъ черезъ годъ, когда собачка стала линять и показывалась на ней бѣлая шерсть, то необходимо Саклонскій долженъ былъ ее скрыть и, приказалъ окрасить желтою краскою.
На 20-мъ году Станиславъ сдѣлался здоровый и красивый мужчина. Управлялъ многими частями во дворѣ Гарбора. Увидавши, что ѣдетъ третій сынъ Шкундина, къ хозяину съ собачкой, приказалъ осѣдлать себѣ копя и когда Шкундинъ получилъ за собачку деньги, то Станиславъ сѣлъ на копя, погнался за Шкундинымъ, который хотѣлъ отъ него уѣхать,-- Саклонскій перегналъ его, остановилъ лошадей и отобралъ отъ него полученныя имъ деньги, выдалъ изъ оныхъ ему 20 рублей сказавъ: вы прежде за окраску взяли 200 рублей,-- очень дорого. Если вы кому объявите объ этомъ, то станете раскаиваться, да ужъ будетъ поздно.
Еврей обѣщался хранить все это въ секретѣ.
Саклонскій, приспособляя себя къ управленію имѣніемъ, занимался счетоводствомъ, повѣрялъ дѣла управляющаго, и, гдѣ встрѣчалъ стѣснительности, докладывалъ объ оныхъ помѣщику, который всегда съ его мнѣніемъ соглашался, предписалъ управляющему, чтобъ онъ самъ собой во вредъ помѣщичьяго имѣнія не распоряжался, а входилъ бы чрезъ Саклонскаго къ нему съ докладомъ. Слѣдовательно по этому сдѣлался главнымъ управляющимъ Саклонскій, безъ согласія котораго, настоящій ничего не могъ дѣлать.
Саклонскій высмотрѣлъ конскую сбрую, столовое серебро, Фарфоръ, повѣрилъ кассовую сумму, нашелъ: конская сбруя почти вся перегнила, кареты и коляски старинныя какъ колымаги попорчены, серебра противъ описей болѣе половины не доставало и все оно низкой пробы, сохранной суммы лежало безъ употребленія въ сундукахъ около милліона руб.
Саклонскій доложилъ полковнику, что если приѣдутъ къ нему дѣти его, то имъ не въ чемъ будетъ выѣхать въ гости. Вѣроятно захотятъ принять къ себѣ гостей и сдѣлать для нихъ, прилично состоянію своему великолѣпный обѣдъ, а столовое у васъ серебро и старинный фарфоръ стыдно и показать. Деньги у васъ лежатъ съ давнихъ лѣтъ безъ употребленія. Давно бы слѣдовало ихъ отправить въ Ломбардъ, и можно изъ нихъ сдѣлать пользу.
Гарборъ. Какую?
Саклонскій. Нужно заготовить конскую сбрую, которая у васъ вся перегнила. Въ старинныхъ колымагахъ нынѣ нигдѣ не ѣздятъ, а слѣдуетъ вмѣсто ихъ завести по послѣднему фасону кареты, коляски, столовое серебро и фарфоръ прилично состоянію вашему. Надъ колымагами нынѣ смѣются.
Гарборъ. Сколько на это нужно суммы?
Саклонскій. Если завести все хорошее, прочное и отличное, то нужно будетъ 300 тысячъ рублей, а худое можно завести на 50 тысячъ.
Гарборъ. На что худое, да кто это все закупитъ?
Саклонскій. Я.-- Меня не обманутъ.
Гарборъ. Напиши въ контору мое предписаніе 600 тысячъ рублей отправить чрезъ почту при объявленіи бъ ломбардъ, а 300 тысячъ рублей выдать тебѣ, на заготовку экипажей, конской сбруи, столоваго серебра и фарфора.
Саклонскій. Для чего отсылать деньги чрезъ почту въ ломбардъ? Это будетъ стоить 6 тысячъ рублей, а я поѣду съ человѣкомъ на почтовыхъ, и не болѣе будетъ стоить ста рублей. Я могу деньги положить въ ломбардъ, и доставлю къ вамъ чрезъ полторы или двѣ недѣли на имя ваше банковый билетъ.
Гарборъ. Хорошо и то.
Саклонскій, получивъ деньги, отправился въ путь. Приѣхавъ въ городъ, положилъ 600 тысячъ рублей въ ломбардъ, на имя Гарбора и банковый билетъ, отправилъ по принадлежности къ Гарбору. Исполнивъ коммисію, подрядилъ извощиковъ за поручительствомъ и, отдалъ задатки, съ тѣмъ, что когда весь транспортъ по накладнымъ доставится на мѣсто назначенія въ цѣлости, тогда и послѣднія деньги отданы будутъ.
Къ тому еще присоединилъ, сверхъ назначенія Гарбора, заготовленныя имъ разныя вина, сахаръ, конфекты, миндаль и другія сласти. Изъ нихъ лучшее серебро, фрукты, вина и фарфоръ, превосходнаго искусства выбралъ, взялъ съ собой и поѣхалъ на почтовыхъ.
По приѣздѣ Станислава, Гарборъ, разсматривая представленныя покупки, былъ очень доволенъ и благодарилъ Станислава, въ особенности, что онъ догадался закупить вина, сахаръ и разныя сласти.
Станиславъ, сдѣлавшись главноуправляющимъ всего имѣнія Гарбора, распоряжался онымъ по своему усмотрѣнію, какъ полный хозяинъ. Ссыпной хлѣбъ продавалъ самъ и какіе расходы предвидѣлись по дому Гарбора, назначалъ самъ и всѣ потребности закупалъ самъ.
Гарборъ довольствовался только тѣмъ, чтобъ не встрѣчать ни въ чемъ недостатка.
Когда прпѣхалъ транспортъ, Саклонскій принялъ его и распредѣлилъ убрать въ безопасныя мѣста. Извощикамъ отдалъ деньги и залогъ.
Станиславъ приказалъ заложить четверку лошадей въ новую коляску и зашелъ къ полковнику, сказалъ: мнѣ нужно съѣздить въ Мстиславль закупить для дома вашего потребностей и чтобъ лошади на конюшнѣ не застаивались, я приказалъ четверку заложить въ новую коляску.
Гарборъ. Извольте брать всегда, когда будетъ вамъ угодно. Объ этомъ не нужно вамъ меня и спрашивать.
Саклонскій приѣхалъ въ Мстиславль, какъ хорошій господинъ. Остановился въ гостинницѣ Шкундина, призвалъ къ себѣ факторовъ, и чрезъ нихъ купилъ вотчину. Наградилъ за труды факторовъ, и поѣхалъ осмотрѣлъ купленное свое имѣніе. Оно ему очень понравилось.
Онъ выбралъ изъ фальфарка лучшаго быка, приказалъ его заколоть, зажарить, и среди улицы разставить столы и скамейки, купилъ 20 ведръ вина и сороковку пива. Уподчивалъ всѣмъ тѣмъ своихъ крестьянъ, пожелалъ имъ здоровья и сказавъ до свиданія, любезныя мои пчелки, сѣлъ въ коляску и уѣхалъ въ Мстиславль, гдѣ закупилъ все, что требовалось для Гарборова дома.
Станиславъ отсрочилъ поѣздъ въ имѣніе Гарбора до слѣдующаго дня, вечеромъ поѣхалъ въ редутъ, гдѣ всякой желалъ съ нимъ познакомиться и онъ между публики время весело провелъ, по видѣвши на дѣвицахъ роскошное одѣяніе, служащее, для гордыхъ, тщеславіемъ, не находилъ ни въ какой скромности, которой искалъ въ нихъ. Станиславу въ этой толпѣ ни одна не понравилась. Разговаривая съ помѣщикомъ Прасимовымъ, объявилъ ему свое намѣреніе, а помѣщикъ Гросъ, слышавъ ихъ разговоръ, обѣщалъ Станиславу, согласно его желанія изыскать отъ разумныхъ родителей ему невѣсту, и просилъ къ себѣ безъ церемоніи запросто навѣстить его, и посмотрѣть у него хозяйство.
Станиславъ, видѣвши сердечное его расположеніе, растался съ нимъ какъ съ ближайшимъ другомъ, вышелъ изъ редута, приѣхалъ въ гостинницу, переночевалъ въ оной, на изготовленной Шкундинымъ пуховой постелѣ.
Станиславъ поутру напившись чаю, приказалъ лошадей закладывать, увидалъ, что Шкундинъ суетился заготовленіемъ завтрака, Станиславъ, отказавшись отъ онаго, заплатилъ за ночлегъ и, въ это время человѣкъ докладывалъ: лошади поданы, закупки уложены.
Станиславъ, одѣвшись, вышелъ, сѣлъ въ коляску и поѣхалъ въ имѣніе Гарбора, гдѣ прикащики представили Станиславу съ имѣнія доходы. Половину изъ нихъ онъ положилъ въ кассовую сумму Гарбора, а другую оставилъ у себя для расходовъ.
Гарборъ, при свиданіи съ Станиславомъ, спросилъ его: отчего собачка теперь сдѣлалась пестренькою?
Саклонскій отвѣчалъ: Эта должна быть одна и таже, которую вы прежде купили; а нужды домашнія требовали денегъ, которыхъ нельзя было нигдѣ достать. У васъ деньги лежали безъ обращенія, какъ въ землѣ зарытый талантъ, никакой пользы не приносилъ. Необходимость людей, заставила чрезъ эту хитрость доставать у васъ на обороты деньги, которыя многимъ сдѣлали пользу. Собачку у васъ похищали. Бѣлинькую, окрасили ее въ черную краску и, вѣроятно они знали, что вы пристрастились къ собачкѣ, привезли ее къ вамъ туже, въ другой одеждѣ. Она увидѣвши васъ, обрадовалась, бряхала на васъ, ласкалась къ вамъ, вамъ это правилось, вы не узнавши ее, заплатили другія деньги; такъ и въ послѣдній разъ сдѣлали съ вами.
Гарборъ. Ахъ они бездѣльники! какъ бы ихъ сыскать?
Саклонскій. Да, гдѣ ихъ сыскать? Можетъ быть они сами покупили!... а если и отыщите, то можно ли что съ нихъ взять? Себя только введете въ стыдъ. Всякой скажетъ: свою собачку не узналъ! ее покупалъ, переплатилъ дорого и каждый будетъ надъ вами смѣяться.
Гарборъ. Они пожалуй и еще похитятъ ее у меня.
Саклонскій. Нѣтъ. Теперь не смѣютъ. Я ручаюсь смѣло, никто не рѣшится ее похитить.
Гарборъ. Правда! не хорошо, при моемъ состояніи разыскивать то, что самъ не догадался и недоглядѣлъ. Ну, да, и, вы никому это не разсказывайте, лучше предать все это забвенію.
Саклонскій. Очень хорошо: лучше предать все это забвенію и довольствоваться тѣмъ, кто, что имѣетъ; поклонился и вышелъ.
Гарборъ дожилъ до глубокой старости, нерѣдко подвергался болѣзнямъ. Онъ не любилъ лѣчиться. Зналъ, что нужно умереть, переносилъ болѣзни безъ лѣкарствъ. Всякая неблагопріятная погода приводила его въ слабость. Будучи самъ всѣмъ доволенъ, на доходы и расходы совсѣмъ не обращалъ вниманія.
Саклонскій, сдѣлавшись полнымъ хозяиномъ, управлялъ имѣніемъ безотчетно. Гарборъ считалъ его своимъ воспитанникомъ, вѣрилъ ему во всемъ.
Саклонскій рѣшился съѣздить къ другу своему Гросу, засталъ его дома. Онъ принялъ его радушно, какъ наивозможно лучше. Угостилъ его всѣмъ тѣмъ, что имѣлъ хорошаго.
Саклонскій, веселый, молодой и оборотливый мужчина, красивой наружностію, весьма понравился хозяину.
Гросъ поѣхалъ съ нимъ къ одному помѣщику, который не ожидалъ ихъ. Въ это время дочь его была въ будничномъ ситцевомъ платьѣ, взглянула на Саклонскаго, поблѣднѣла. Находящіеся у ней въ это время въ гостяхъ подруги и родители ее, увидѣли въ ней перемѣну и сказали Г. Гросу: для чего вы о приѣздѣ своемъ не предупредили насъ: видите теперь у насъ все въ безпорядкѣ. Впрочемъ, въ чемъ застали въ томъ и судите.
Гросъ. Ничего, ничего. Мы на минуту заѣхали.
Помѣщикъ. Нѣтъ, когда заѣхали такъ и посидите.
Гросъ. Когда такъ, то имѣю честь рекомендовать вамъ моего хорошаго знакомаго. Прошу его полюбить.
Помѣщикъ. Покорно прошу садиться.
Саклонскій, отрекомендовавшись хозяевамъ, подошелъ къ дѣвицамъ, сдѣлалъ имъ комплементы и спросилъ ихъ: чѣмъ вы занимаетесь?
Одна изъ гостей отвѣчала: гуляемъ.
Хозяинъ подошелъ къ нимъ, рекомендовалъ всѣхъ и разсказалъ, кто чья, указавъ на дочь свою, сказалъ: это моя дочь. Прошу полюбить.
Саклонскій подойдя къ ней спросилъ: чье это предъ вами рукодѣлье?
При этомъ вопросѣ у ней покрылись отъ признака стыдливости щечки розаномъ, видѣвши предъ собою мужчину, не смѣла на него взглянуть, отвѣчала: у насъ много дѣла.-- Я съ маминькой занимаюсь шитьемъ, а теперь это вышиваю подушку для дивана.
Саклонскій разсматривая рукодѣлье, сказалъ: Ахъ! какой прекрасный цвѣточикъ.
Въ это время подали Станиславу вечерній чай. Посидѣвши онъ довольное время, и разговаривая съ дѣвицами, вынулъ изъ желета золотые часы, посмотрѣлъ и уже былъ 12-й часъ ночи, а приѣхали они послѣ обѣда въ 6 часовъ и, невидалъ при разговорахъ какъ время пролѣтѣло. Взглянулъ въ другую комнату, примѣтилъ, что столъ накрывали и хозяева всѣхъ просили вмѣстѣ отужинать.
Послѣ ужина разъѣхались во второмъ часу ночи. По приѣздѣ къ Гросу Саклонскій ему говорилъ: мнѣ дочь этого помѣщика очень правится и желалъ бы имѣть ее руки.
Не распространяясь подробнымъ разсказомъ, Саклонскіи немедленно женился на этой дѣвушкѣ и былъ ею очень доволенъ.
Послѣ вѣнчаннаго празднества, Саклонскій съ молодинькой женой отправился къ Гарбору и на пути дозналъ, что Полковникъ Раендовъ продавалъ лѣса и вотчину.
Саклонскій съ молодинькой женой приѣхалъ къ Раендову, сторговалъ это имѣніе съ тѣмъ, что при совершеніи купчей заплатить за это имѣніе половину, а другую половицу уплатить въ теченія трехъ лѣтъ. Полковникъ Раендовъ согласился.-- Купчая была совершена, деньги отданы. Раендовъ поѣхалъ къ своей военной службѣ, а Саклонскій въ имѣніе Гарбора, гдѣ замѣстилъ хорошій домъ, такъ какъ ихъ тамъ при разныхъ фольваркахъ {Фольваркъ -- увеселительный небольшой домъ, тоже, что загородный домъ, хуторъ, дача и усадьба съ птицами и садами.} было довольно.
На четвертый день Станиславъ съ женою представлялся къ своему благодѣтелю Гарбору и рекомендовалъ ему свою жену, просилъ ее полюбить.
Гарборъ поцѣловалъ ее въ щечку, а за другую потрепалъ, сказавъ: гдѣ ты такую хорошинькую розу отыскалъ. Я радуюсь, что бывшій малютка, круглый сирота, выросъ на моемъ попеченіи и соединился четою. Радуюсь, что мой питомецъ не предался разврату, а сдѣлался съ умной головой. Поди, возми мою печать, пошли ее къ конторщику, скажи ему, чтобъ онъ принесъ ко мнѣ 50 тыс. рублей. А впредь будущее воскресенье, вѣрно вы будете въ моей церкви, и я тамъ же буду. Гдѣ послѣ обѣдни я созову гостей и вы будете съ ними у меня обѣдать, во время котораго музыка и концерты станутъ насъ увеселять. Послѣ того съ первой почтой пошлю своимъ дѣтямъ письмо, которымъ ихъ вызову къ себѣ,-- раздѣлю имъ свое имѣніе. Можетъ быть они изберутъ своихъ управляющихъ. Мнѣ теперь слишкомъ 90 лѣтъ. Мнѣ ничего не надобно, лишь бы спокойно закрыть глаза. Когда меня не будетъ,-- ты Станиславъ вспоминай меня.
При этомъ разговорѣ конторщикъ взошелъ.
Полковникъ взялъ отъ него деньги, подошелъ къ новобрачнымъ и сказалъ: ты Станиславъ жену свою береги, и любите другъ друга, подалъ новобрачной 50 тысячи рублей и сказалъ: Это дарю вамъ обоимъ, благословляю васъ на добрыя дѣла, самъ поднялъ руку осенилъ ихъ крестомъ. Они поклонились ему въ ноги и поцѣловали его руки, благодарили его за благословеніе и щедрыя милости. Вышли и поѣхали въ свою квартиру.
Взойдя въ свои комнаты, Станиславъ написалъ другу своему Гросу и тестю своему записки, просилъ ихъ съ супругами приѣхать непремѣнно въ 1 воскресеніе чрезъ два дни въ церковъ Гарбора къ обѣдни и послалъ эти записки къ нимъ. Призвалъ прикащиковъ, выдалъ имъ 5 тысячъ рублей, приказалъ имъ заготовить на эти деньги разныхъ крестьянскихъ закусокъ, закупить бѣлаго и краснаго вина на 500 рублей, да изъ тѣхъ же 5 тысячь рублей купить разныхъ сортовъ платковъ, и отобравъ изъ нихъ лучшіе, поднесть въ воскресеніе во дворѣ Гарбора служащимъ дворовымъ людямъ, по платку, а прочіе роздать послѣ обѣда крестьянкамъ и тѣмъ которые будутъ отличаться пѣніемъ, равно и всѣмъ пѣвчимъ и музыкантамъ, которые будутъ во время обѣда, гостей концертами увеселять. Взять съ завода 5 сороковокъ вина и 5 бочекъ пива, разлить въ большіе сосуды и, послѣ обѣдни въ разныхъ деревняхъ, принадлежащихъ Гарбору поподчивать крестьянъ, раздавъ имъ пироги и пряники, такъ чтобъ недозволять напиватся до безчувствія; о чемъ строго подтвердить, имѣть надзоръ десятскимъ, сотскимъ и ключвойтамъ, равномѣрно, чтобъ и сами прикащики наблюдали. Изъ тѣхъ 10 бочекъ 1 сороковку вина и 1 бочку пива привесть ко двору Гарбора поставить ихъ въ кустахъ и, когда обѣдня отойдетъ, тогда поднесть крестьянамъ и пѣвчимъ по стакану и раздавать пироги и пряники. Гдѣ должна соблюдена быть благопристойность, а пиво и виноградное вино подносить тѣмъ, которые не будутъ пить простаго вина.
Это было предъ Троицынымъ днемъ. Приказанія главноуправляющаго живо исполнялись.
Когда наступило это воскресенье, народу столько набралось въ церковь, что оная не могла въ себя вмѣстить, такъ, что и въ окружности ея лугъ, обсаженный березками, весь былъ полонъ. Полковникъ, хозяинъ этого имѣнія, ѣхалъ въ златоблестящей новой каретѣ, заложенной пукомъ въ четверню, въ покой конской сбруѣ. Станиславъ съ молодинькой женой ѣхалъ за нимъ въ коляскѣ. Народъ наряженный, считавшій своего помѣщика отцомъ и благодѣтелемъ, снималъ шляпы и стоялъ съ обнаруженными головами, пока помѣщикъ ихъ съ управляющимъ вошли въ церковь, гдѣ пѣвчіе со тщательнымъ искусствомъ пѣли трогательныя молитвы. По окончаніи литургіи, Станиславъ попросилъ отслужить молебенъ. Въ это время Гарборъ подходилъ къ каждому помѣщику, между ихъ и къ Гросу и тестю Станислава, просилъ всѣхъ съ семействами къ себѣ обѣдать и провесть этотъ день у него. Всѣ обѣщались. Между тѣмъ молебенъ отслужили и Станиславъ съ женою прикладывался къ образамъ. Прежде полковника, никто не выходилъ изъ церкви. Народъ жаждалъ скромнаго и мирнаго посмотрѣть своего помѣщика, который хотя среди ихъ жилъ, какъ матка со пчелами, но нѣкоторые никогда его не видывали; а другіе хотя и видѣли, но весьма рѣдко.
Призванные къ обѣду помѣщики, изъ уваженія къ старику, не хотѣли прежде его выдти изъ церкви. Маститый старецъ лишь пошелъ, и пройдя мимо народа, сѣлъ въ карету, поѣхалъ и, поѣздъ былъ къ дому его слѣдующій, за нимъ весьма великолѣпный. При входѣ даровитаго хозяина съ гостями въ домъ, въ залѣ на столахъ ожидали ихъ бѣло-крупитчатые пироги, икра, ветчина, разныя вина и водка, приготовленные къ завтраку.
Въ разноцвѣтныхъ одеждахъ дамы, всѣ что-то пристально смотрѣли изъ дома Гарбора въ окна, возбудили къ тому и гостей. Противъ дома стояли блестящіе котлы, бутылки, стаканы, рюмки, пряники, пироги и платки. Противъ ихъ стояла толпа народа; по призову ключвойта и прикащиковъ, подошли къ столамъ хоръ пѣвчихъ. Они вдругъ запѣли громко съ музыкой концертъ, потомъ они угощались, за пріятное пѣніе, недорослые винограднымъ виномъ, а большіе стаканомъ водки и раздавались имъ пироги, пряники и по платку; къ нимъ двинулись всѣ ремесленные, пивши водку, кланялись въ знакъ благодарности, зрителямъ на господскія окошки. Женщинамъ подносилось пиво.
Гарборъ, не знавши объ этомъ, взглянулъ,-- удивился и радовался, что его крестьяне такъ хорошо въ этотъ праздникъ веселятся, усмотрѣвши въ другихъ отдаленныхъ пунктахъ народъ въ большомъ количествѣ бѣгалъ и кружился, въ такихъ же пріятныхъ угощеніяхъ.
Полковникъ, отшедъ отъ окошка, взялъ графинъ, налилъ водки, сказалъ: нора господа и намъ,-- выпилъ рюмку и просилъ всѣхъ пить и ѣсть, каждому что угодно.
Пошла по всѣмъ столамъ брякотня и, послѣдовалъ во всѣхъ комнатахъ разговоръ; Г. Гросъ немного подвеселившись, подошелъ къ новобрачнымъ, и заговорилъ: читали ли вы романы? Всѣ гости знавши, что Геренгросъ веселый, стали прислушиваться. Новобрачные отвѣчали: Читали.
Гости всѣ расхохотались и Геренгросъ возбудилъ каждаго разсказывать по очереди веселые анекдоты. Не видѣли какъ время прошло. Въ 4 часа сѣли обѣдать.
Пѣвчіе съ музыкантами, увеселяли гостей концертами, а подъ конецъ пѣли Многая лѣта, сперва о здравіи хозяина, потомъ вообще для всѣхъ гостей.
Столъ былъ не продолжительный; шампанскаго не было, вина были всѣ своихъ издѣлій: виноградныя, донскія и астраханскія, а крѣпкія свои, перегнанные изъ спирта чрезъ бѣлый душистый медъ, яблоки, груши, вишню, малину, розаны и другіе благовонные ароматы.
Послѣ обѣда гости, поблагодаривъ хозяина, пошли не за ломберные, картежные столы, которыхъ игръ не терпѣлъ хозяинъ, а взошли всѣ въ его садъ, гдѣ ему на дерновомъ диванѣ, украшенномъ вокругъ растущими цвѣтами, разослано было шелковое, набитое пухомъ одѣяло и, положены были бархатныя подушки. Онъ легъ на этотъ диванъ, собачка его бѣлянькая, прыгнула на диванъ, легла въ ногахъ его.
Станиславъ спрятался въ лабиринтъ, кликалъ къ себѣ жену. Она побѣгла къ нему, не могши его сыскать, вышла на лугъ въ садъ, услышавъ его хохотъ, взяла съ собой подругъ и не могши къ нему дойти, всѣ смѣялись.
Музыка раздалась въ саду. Станиславъ вышелъ изъ бѣсѣдки, взялъ Гроса, тестя и другихъ лучшихъ гостей, привелъ подъ тѣнь въ тотъ же лабиринтъ, который украшенъ былъ цвѣтами и конфектами. Подали имъ оршатъ, лимонадъ, мороженое, ромъ. Отъ оршата и лимонада они отказались. Каждый, взявши блюдечко, наполнялъ оное мороженымъ и подливалъ въ оное ромъ, а оршатомъ и лимонадомъ приказалъ Станиславъ подчивать всѣхъ гостей въ саду гуляющихъ.
Въ бѣсѣдку приносили конфекты, варенье, миндаль, и украсили столъ разными фруктами, а вазы съ мороженымъ стояли на другомъ столѣ.
Услышавъ пѣніе крестьянъ и крестьянокъ, вышли изъ бѣсѣдки, Станиславъ увидѣлъ, какъ водится въ Бѣлороссіи, что крестьяне имѣвшіе бороды, славно играли на скрипкахъ, выражали трели къ топкимъ голосамъ поющихъ дѣвицъ.
Саклойскій Потребовалъ себѣ платковъ и дарилъ каждому по достоинству игры и пѣнія. Насталъ вечеръ, солнце закатывалось. Станиславъ указалъ музыкантамъ то мѣсто, гдѣ хранилось пиво и водка, послалъ ихъ туда, куда. Призваны были и пѣвчіе, гдѣ и велѣно всѣхъ ихъ угостить. Черезъ часъ, вдругъ раздалась пушка, другая и третья. Барабаны, литавры загремѣли. Пѣвчіе съ музыкой въ минуту подхватили, и пѣли разныя веселыя аріи. Гулъ и громъ раздавались на 10 верстъ. Растрогались соловьи и всѣ разноцвѣтныя птички, присоединяли къ пѣнію пѣвчихъ и музыкѣ свои голоса. Каждый старался доказать свое искусство. Садъ былъ полонъ гостями, освѣщенъ былъ плошками, а бесѣдка въ лабиринтѣ разноцвѣтными огнями.
Хозяинъ съ Станиславомъ приглашали гостей въ лабиринтъ и угощали ихъ всѣмъ тѣмъ, что было на столахъ, не оставивъ почти ничего, кромѣ изюма и орѣховъ. Саклонскій позвалъ къ себѣ престарѣлаго садовника, высыпалъ ему все оное въ новой подаренной ему платокъ, велѣлъ поднесть ему стаканъ пуншу, а самъ подалъ ему 25 рублей сказалъ: помнишь ли, что здѣсь тому 15 лѣтъ Полковникъ нашелъ меня съ тобою трудящимся и у меня лилась изъ руки кровь.-- Теперь это мѣсто въ полномъ цвѣтѣ украшено, желтыми, красными черными, розовыми и бѣлыми розанами. Разноцвѣтные огни въ лампахъ и фонаряхъ придаютъ имъ еще болѣе красоты. Такъ и я созрѣлъ въ полномъ цвѣтѣ у благодѣтеля своего, а жена моя передала мнѣ самый лучшій розовой яблокъ и мы съ ней раздѣлили его и наслаждаемся любовію.
Полковникъ. Господа, пойдемте въ покой. Тамъ ожидаетъ насъ, вмѣсто ужина легкая закуска и бѣлоруская запеканка.
За Полковникомъ зашли гости въ покой, увидѣли ряпчиковъ и копченыхъ гусей, пили разную медовую запеканку и закусовали столько, сколько кто что хотѣлъ и поблагодаривъ хозяина, разъхались.
Тѣсть Саклонскаго и Гросъ съ женами ночевали у Станислава.
По утру напились чаю, а въ 12 часу подали завтракъ изъ вкусныхъ цыплятъ, которыхъ съ апетитомъ покушали, напились кофе, и разъѣхались по домамъ.
Чрезъ 4 дня Гарборъ написалъ къ дѣтямъ, вызывалъ ихъ къ себѣ, для полученія отъ него определяемаго имъ имѣнія.
Станиславъ избралъ вмѣсто себя главноуправляющимъ добросовѣстнаго конторщика, а кассира конторщикомъ, которыхъ и полковникъ утвердилъ.
Саклонскій поблагодаривши полковника, благодѣтеля своего, за всѣ милости, уѣхалъ въ свое имѣніе и дозналъ, что вызываются подрядчики, взялъ подрядъ и поставилъ въ казну лѣса на 300 тысячъ изъ своего имѣнія.
На другой годъ такой же исполнилъ подрядъ.
Купленное имъ у Раендова имѣніе, принесло ему дохода съ однихъ лѣсовъ болѣе того, что онъ за то имѣніе заплатилъ, а земля и угодья остались ему въ барышахъ. Построилъ онъ винный заводъ, снялъ откупъ, собралъ всѣхъ Саклонскихъ своихъ родственниковъ и однофамильцевъ, далъ имъ въ имѣніи своемъ и, по откупу разныя мѣста, опредѣлилъ имъ большое жалованье съ тѣмъ, чтобъ половиною онаго продовольствовались они содержаніемъ себя, а другая половина удерживалась на улучшеніе ихъ имѣній.
Станиславъ при изобиліи и богатствѣ, наслаждаясь жизнію, увидѣлъ къ утѣшенію у себя маленькихъ своихъ дѣтей.
По призовѣ Гарбора, сыновья его изъ иностранныхъ государствъ приѣхали и вступили въ имѣніе. Изъ нихъ на старшаго многіе объявили протесты въ долгахъ. Въ удовлетвореніе которыхъ онъ большую часть своего имѣнія долженъ былъ продать и расплатившись съ долгами, уѣхалъ изъ своей отчизны.
Гарборъ видѣвши, что его имѣніе растерзывалось на части, весьма огорчился, и по преклонности лѣтъ, скончался. Младшій его сынъ остался на жительствѣ въ своемъ имѣніи.
Этотъ сынъ Гарбора, дознавши всѣ проказы Саклонскаго, спросилъ его: какъ ты батюшка три раза собачку продавалъ?
Саклонскій отвѣчалъ: Ну, такъ чтожъ? Я 45 лѣтъ служилъ вашему батюшкѣ безъ жалованья. При мнѣ батюшка вашъ веселился. Я маленькой терпѣлъ голодъ, оставшись на 9-мъ году безъ матери и родителя,-- теперь самъ многихъ кормлю. Они всѣ благодарны мнѣ.