Одинъ банкиръ, воспринимавши у бѣднаго купца отъ купели дѣтей, дѣлалъ ему большія пособія; но все этотъ бѣднякъ, при всѣхъ стараніяхъ и трудахъ, не могъ поправиться, потому, что имѣлъ большое семейство и дѣти еще были не взрослыя, не могли ему въ торговлѣ помогать. Самъ одинъ, съ одной ярмарки спѣшилъ на другую, ночи не спалъ и своими трудами только могъ семейство продовольствовать, и нерѣдко при хорошемъ торгѣ цѣлый день не вкушалъ хлѣба, только по-утру и вечеромъ могъ напиться чаю съ кренделями, ночью усчитывалъ себя: отъ котораго товара получилъ барышъ, отъ котораго накладъ и благодарилъ судьбу, что выходящій товаръ изъ моды, на рукахъ не оставался.
При аккуратной его торговлѣ, сталъ немного поправляться, дѣти подростали.
Банкиръ, принявши отъ купели послѣднюю дочь его, выпросилъ себѣ ее на воспитаніе, потому что своихъ дѣтей не имѣлъ.
Продержавши эту малютку четыре года, увидѣлъ, что свои дѣти пошли, обрадовался, оставилъ свою крестницу безъ небреженія, предался роскоши....
Родной отецъ примѣтилъ, что его семилѣтняя дочь идетъ за маленькими дѣтьми банкира какъ прислужница, а при 8-ми лѣтнемъ возрастѣ ея, съ нее взыскивали какъ съ надзирательницы.
Бѣдный купецъ увидѣлъ, что его сыновья подросли и торговали уже въ трехъ лавкахъ, каждый самъ по себѣ, а деньги всѣ приносили къ нему, смѣшивали всѣ въ одну кучу.
Бѣдный купецъ отобралъ свою дочь отъ банкира, состроилъ себѣ подобно замка на краю города палаты, обсадилъ ихъ разными деревьями, въ особенности сдѣлалъ у себя хорошій садъ.
Этотъ бѣдный купецъ сталъ въ торговлѣ возвышаться, а банкиръ отъ непомѣрныхъ роскошей и невоздержанія унижаться, такъ что прежній бѣднякъ, увидѣвши у банкира недостатокъ, снабжалъ его разными пособіями. Взявшая имъ отъ банкира дочь, будучи 16-ти лѣтъ, кромѣ своего сада нигдѣ свѣту не видала.
Въ одинъ праздничный день, по обыкновенію послѣ обѣда, нарядившись, пошла она въ садъ, тамъ пѣла, гуляла, бѣгала,-- все одна. Подошла къ городбѣ, увидѣла внѣ сада, въ рощѣ, желтый цвѣтокъ. Сдѣлавъ изъ городбы отверстіе, пролѣзла и побѣгла въ ту сторону, гдѣ глазамъ ея представлялся цвѣтокъ; достигши до него, хватила его бѣлой рученкой, въ намѣреніи его сорвать,-- тутъ же упала и заснула.
Гулявши на конѣ возлѣ этой рощи принцъ Адольфъ, увидѣлъ эту дѣвушку спящую, подумалъ, что она держитъ бѣлой рученкой смертный ядовитый цвѣтокъ, выростаемый въ темныхъ лѣсахъ, куда кромѣ звѣрей, и скотъ не можетъ заходить. Поглядѣлъ на нее и разсмотрѣлъ, что она держала цвѣтокъ не синеголубой, который описывается въ естественной исторіи смертнымъ, а это розово-желтый, называемый волшебный, сонный Мандрагора. Скочилъ съ коня и поцѣловалъ ее. Она проснулась и убѣгла въ свой садъ. Принцъ вскочилъ на коня, приѣхалъ въ домъ къ ея родителю, который встрѣтилъ его отъ чистаго доброжелательства, со всѣми дѣтьми, подобно миролюбивому семьянину. Принцъ Адольфъ, безъ дальнихъ разсужденій, женился ни этой дѣвушкѣ.