Какъ только маленькій Степа кончилъ уроки, такъ сейчасъ же выбѣгалъ на улицу, принимался прыгать, скакать на одной ножкѣ, бѣгать взадъ и впередъ, передъ окнами дома, гдѣ жили его родители, и всегда называлъ это своей любимой забавой.
-- Степа, Степа,-- зачастую говаривала ему мама,-- неужели нельзя найти какое-нибудь другое болѣе полезное и пріятное препровожденіе времени, чѣмъ то, что ты называешь своей любимой забавой; не говоря уже, что со стороны смотрѣть на тебя не красиво, ты рискуешь рано или поздно попасть подъ ѣдущій мимо экипажъ и пострадать жестоко.
Степа ничего не отвѣчалъ мамѣ и попрежнему каждую свободную минутку проводилъ на улицѣ за любимой забавой.
Но вотъ однажды, когда онъ, какъ-то особенно развеселившись, рѣзвился болѣе обыкновеннаго, изъ-за угла вдругъ показалась запряженная парою рослыхъ вороныхъ лошадей коляска.
-- Берегись, берегись!-- кричалъ кучеръ, съ трудомъ сдерживая бойкихъ коней.
Народъ сторонился направо и налѣво.
-- Степа, замѣтивъ угрожавшую опасность, сейчасъ же вспомнилъ слова мамы, хотѣлъ тоже отбѣжать прочь съ дороги, но не успѣлъ этого сдѣлать; одна изъ лошадей задѣла копытомъ за его спину и со всей силы повалила на каменную мостовую.
Мальчикъ вслѣдствіе сильнаго испуга и ушиба потерялъ сознаніе.
Мама и папа выбѣжали на улицу, подняли его, отнесли домой, уложили въ кровать, послали за докторомъ, который сейчасъ же объявилъ, что серьезнаго ничего нѣтъ по счастію; Степа отдѣлался незначительнымъ ушибомъ, и это послужило ему на пользу, потому что онъ больше никогда уже не выбѣгалъ скакать и прыгать на проѣзжую дорогу, а находилъ болѣе приличное занятіе въ саду или въ комнатѣ.