Дуня поступила въ услуженіе къ одной очень богатой барынѣ, которая обѣщала выучить ее шить на машинкѣ, гладить, накрывать на столъ, словомъ -- исполнять всѣ обязанности горничной.
-- Выростешь большая -- скажешь мнѣ спасибо,-- говорила она зачастую дѣвочкѣ, когда послѣдней начала надоѣдать ея новая жизнь въ господскомъ домѣ.
Дуня слушала молча нравоученіе барыни и не находила ни малѣйшаго удовольствія во всемъ томъ, чему старались научить ее, но зато очень любила тихонько, незамѣтнымъ образомъ пробраться въ ея будуаръ и не только трогать каждый флакончикъ, каждую баночку, но еще и отдѣлить себѣ изъ нихъ по частичкѣ духовъ, помады и прочихъ принадлежностей дамскаго туалета.
Барыня давно начала примѣчать, что у нея слишкомъ скоро выходятъ духи, помада; подозрѣвала Дуню не разъ, но поймать на мѣстѣ преступленія никакъ не успѣвала, до тѣхъ поръ еще, пока однажды, сказавъ, что отправляется въ гости къ сосѣдкѣ на цѣлый день, нечаянно вернулась двумя часами раньше и какъ разъ въ тотъ моментъ, когда Дуня, стоя около туалетнаго столика, усердно мазала свои волосы дорогой помадой.
"Вотъ такъ напомажусь сегодня на славу,-- говорила сама себѣ дѣвочка, не замѣчая, что барыня стоитъ въ дверяхъ за ея спиною, потомъ о-де-колономъ руки вымою, а чтобы не было замѣтно, во Флаконъ налью водички".
И съ этими словами дѣйствительно принялась на половину опорожненный Флаконъ наполнять водою. Но каково же было ея удивленіе, когда она вдругъ замѣтила, что остатки о-де-колона, разбавленные водою, становятся густые и бѣлые какъ молоко.
"Ахъ, что я надѣлала!-- вскричала тогда Дуня съ отчаяніемъ,-- вѣдь барыня мнѣ говорила, что о-де-колонъ всегда побѣлѣетъ, если въ него прибавить воды... вотъ такъ попалась"!
-- Да, наконецъ-то попалась!-- раздался тогда голосъ барыни, все время молча стоявшей около двери.-- Дуня обернулась и, увидавъ свою госпожу, не знала куда дѣваться отъ стыда, въ особенности когда послѣдняя, взявъ ее за ухо черезъ всѣ комнаты привела въ кухню, гдѣ разсказала остальной прислугѣ обо всемъ случившемся.