Общее состояніе крѣпости къ концу осады. Допросъ свидѣтелей: подполк. Романовскаго, ген.-м. Бѣлаго, шт.-капитановъ Ерофѣева и Невельского, полк. Дмитревскаго, пор. Кишинскаго, шт.-кап. Калинина, пор. Руссау, д-ра Кржевца, подполк. Вершинина, кап. 1-го р. Криницкаго, лейтенантовъ Подгурскаго, Максимова 7-го и Витгефта 2-го, подполковниковъ Вадина и Андреева, от. полк. Малыгина, кап. Студитова и подполк. Бенуа.
Послѣ заявленія защитою генерала Стесселя ходатайства о занесеніи въ протоколъ судебнаго засѣданія словъ военнаго прокурора о значеніи семейныхъ и имущественныхъ интересовъ ген. Стесселя въ вопросѣ о невыѣздѣ его изъ Артура, сдѣланнаго ею "въ огражденіе своихъ правъ" и судомъ уваженнаго, первымъ допрашивается спрошенный наканунѣ ген. шт. подполковникъ Романовскій.
Подполковникъ Романовскій.
Защитникъ Стесселя напоминаетъ свидѣтелю его показаніе на предварительномъ слѣдствіи о томъ, что ген. Бѣлый передалъ японцамъ вѣдомость артиллерійскаго имущества, составленную къ половинѣ ноября, а вчера онъ показалъ, что она была составлена къ концу ноября или къ первымъ числамъ декабря... Что же вѣрнѣе?
Свидѣтель отвѣчаетъ, что два года назадъ, когда онъ былъ спрошенъ на слѣдствіи, память у него была свѣжѣе, а потому тогдашнее показаніе слѣдуетъ считать болѣе правильнымъ.
Генер.-маіоръ Бѣлый.
Подполковнику Романовскому возражаетъ по поводу его послѣднихъ показаній бывшій начальникъ Квантунской крѣпостной артиллеріи.
-- Когда мы собрались вмѣстѣ съ японцами для сдачи артиллерійскаго имущества,-- говоритъ онъ,-- японцы спросили у меня свѣдѣнія о немъ. Я отвѣтилъ, что сейчасъ у меня точныхъ свѣдѣній нѣтъ. Они сказали: дайте хоть какія-нибудь, они намъ нужны для предварительныхъ соображеній, точный же подсчетъ мы сдѣлаемъ потомъ. Я далъ имъ планъ и вѣдомости за ноябрь и начало декабря. Вечеромъ они ихъ мнѣ вернули, сказавъ, что теперь имъ трудно въ нихъ разобраться и что они подсчитаютъ орудія и снаряды сами при пріемкѣ. Все это доказывается помѣтками, которыя японцы сдѣлали по-японски на планѣ и нѣкоторыхъ вѣдомостяхъ.
Еще разъ утверждая передъ судомъ, что отчетъ его основанъ на донесеніяхъ батарейныхъ командировъ и что заподозриваніе его со стороны защиты кажется ему страннымъ, ген. Бѣлый объясняетъ, что разница въ числѣ орудій, сданныхъ японцамъ (по его отчету 610, а по неофиціальнымъ свѣдѣніямъ, нынѣ доставленнымъ суду нашимъ военнымъ агентомъ въ Токіо -- 528), могла произойти отъ того, что онъ исчислялъ орудія по день сдачи, японцы же -- послѣ таковой, когда нашими войсками не мало орудій было уже испорчено, согласно первоначально отданному приказанію, а потомъ отмѣненному.
Прокуроръ заявляетъ, что онъ довѣряетъ свѣдѣніямъ ген. Бѣлаго и обращаетъ вниманіе суда на то, что въ примѣчаніи къ одной изъ страницъ своего отчета, составленнаго:въ Японіи въ 1905 году, ген. Бѣлый также указываетъ на цифру 528 орудій, заимствованную изъ офиціальнаго японскаго отчета.
Затѣмъ прокуроръ спрашиваетъ ген. Смирнова, правда ли, какъ показалъ наканунѣ подп. Романовскій, что 19 декабря, когда на участокъ, защищаемый Романовскимъ, настулала почти цѣлая японская дивизія, онъ взялъ оттуда почти весь резервъ, въ количествѣ пяти ротъ.
Генер.-лейтен. Смирновъ.
Ген. Смирновъ объясняетъ, что роты эти были взяты имъ не 19-го, а 18-го декабря, около 3-хъ часовъ дня. Къ 19-му декабря у подполк. Романовскаго было до тысячи человѣкъ. Съ ними онъ сдержалъ натискъ если не всей 7-й японской дивизіи, то бригады ея, за что и награжденъ георгіевскимъ крестомъ.
Штабсъ-капит. Ерофѣевъ.
Слѣдующій свидѣтель, штабсъ-капитанъ Ерофѣевъ, также георгіевскій кавалеръ, подробно разсказываетъ о томъ, какъ этотъ натискъ былъ отраженъ. Подготовляясь къ встрѣчѣ противника и роя окопы, солдаты говорили: "Рой, рой, все равно пригодится для могилы, скоро крышка будетъ".
Около 12 часовъ ночи на 19-е декабря получено было извѣстіе, что замѣтно движеніе японцевъ. Свидѣтель обратился по телефону въ штабъ западнаго фронта съ просьбой "о поддержкѣ его огнемъ батарей, которыя всегда энергично "ему помогали. Но на этотъ разъ онѣ не помогли. Японскія цѣпи сильно потѣснили наши посты и заняли окопы.-- Тогда, разсказываетъ Ерофѣевъ,-- я приказалъ открыть огонь изъ пулемета, приготовить бомбочки, обрѣзавъ фитили ихъ до минимума,-- и бросился въ атаку. Штыковая работа была кончена быстро -- и японцы выгнаны изъ окопа.
Штабсъ-капит. Невельской.
Бывшій ординарецъ ген. Стесселя, поручикъ Невельской показалъ, что Стессель въ числѣ своихъ вещей и подъ именемъ ихъ вывезъ вещи чиновъ своего штаба и шести сиротъ, бывшихъ на попеченіи его жены, а также вещи ген. Кашталинскаго и документы штаба раіона. Все это было увезено на 12--14 двуколкахъ.
Полковникъ Дмитревскій.
Полковникъ Дмитревскій допрашивается о числѣ нестроевыхъ въ полкахъ 4-й дивизіи ко дню сдачи. Свидѣтель, вооруженный на этотъ разъ какими-то бумажками, все-таки точныхъ цифръ представить не можетъ. Къ 18 іюля, въ общемъ числѣ 15,000 нижнихъ чиновъ 4 дивизіи нестроевыхъ было 1,445 челов., а къ 23 ноября изъ 7,806 чел., нестроевыхъ было 1,359.
Прокуроръ проситъ ген. Смирнова объяснить, почему имъ указано, что ко дню сдачи число нестроевыхъ во всемъ гарнизонѣ было около 1000 человѣкъ.
Ген. Смирновъ объясняетъ это тѣмъ, что, согласно ряду приказовъ, много нестроевыхъ было взято въ строй, въ спискахъ же они попрежнему числились нестроевыми.
Поручикъ Кишинскій.
Бывшій полковой адъютантъ 14-го полка, пор. Кишинскій показываетъ, что полковыя знамена были собраны и отправлены въ Чифу 19-го декабря, что число защитниковъ къ этому времени очень порѣдѣло и иллюстрируетъ упадокъ силъ гарнизона слѣдующимъ фактомъ: на погребеніе ген. Кондратенко наряжено было отъ полка, 18 рядовъ, но дошло до мѣста только 9 рядовъ.
Штабсъ- капит. Калининъ.
Бывшій комендантъ Чайной горы и командиръ сводной роты 5 полка показываетъ, что въ ней было ко дню сдачи только 75 человѣкъ, да и то почти всѣ больные. Извѣстіе о сдачѣ встрѣчено было съ безразличіемъ.
Поручикъ Руссау.
Свидѣтель показываетъ, что 21-го декабря онъ былъ назначенъ съ своей командой для охраны порядка, въ городѣ, обходилъ его и видѣлъ много людей, которые, будучи больны, оставались еще на позиціяхъ, такъ какъ не въ силахъ были ходить; ихъ увозили оттуда на двуколкахъ. Затѣмъ онъ разсказываетъ, какъ нижніе чины на привѣтствіе ген. Смирнова -- "здорово, родные" -- спрашивали, кто онъ такой и когда успѣлъ съ ними породниться..
По ходатайству ген. Стесселя судъ допускаетъ снова къ допросу доктора Кржевца, уже освобожденнаго отъ обязанности свидѣтеля, но присутствующаго въ залѣ суда.
Докторъ Кржевецъ.
Свидѣтель разсказываетъ, что когда 23-го декабря онъ былъ назначенъ инспекторомъ госпиталей, то ген. Стессель предложилъ ему по своемъ отъѣздѣ поселиться въ его квартирѣ.
-- Въ ней оставались запасы продовольствія, мебель и одежда. Послѣ голодухи мы чувствовали себя въ ней недурно. Г-жа Стессель предложила мнѣ пользоваться всѣмъ, что нужно, что можно -- отдать въ госпитали, а что не надо -- продать.
По вопросу о молокѣ, которое продавалось будто бы со двора начальника укрѣпленнаго раіона, свидѣтель показалъ, что, занявъ домъ ген. Стесселя, онъ убѣдился въ недобросовѣстности прислуги, которая могла это дѣлать безъ вѣдома хозяевъ.
По ходатайству прокурора передопрашивается бывшій гражданскій комиссаръ Квантунской области и предсѣдатель городского Портъ-Артурскаго совѣта объ имущественномъ положеніи Стесселя и объ отношеніи его къ дружинникамъ и гражданскому населенію крѣпости. Онъ иллюстрируетъ отношеніе ген. Стесселя къ дружинникамъ слѣдующимъ фактомъ:
Подполковникъ Вершининъ.
-- Замѣтивъ, что дружинники, во время отдыха, читаютъ газеты, Стессель раскричался на нихъ и спросилъ подъѣхавшаго на крикъ начальника дружины, подполковника Дювернуа, наказываетъ ли онъ ихъ. Получивъ въ отвѣтъ, что ихъ не за что наказывать, Стессель сказалъ, что онъ самъ будетъ ихъ пороть. Пороли на пожарномъ дворѣ.
-- Какъ? Даже интеллигентныхъ людей?-- спрашиваетъ прокуроръ.
-- О раздѣленіи я не слыхалъ,-- отвѣчаетъ Вершининъ.
Относительно показаній г. Серебренникова, полк. Вершининъ категорически заявилъ, что они являются или тенденціознымъ искаженіемъ фактовъ, или прямо вымысломъ. Онъ предложилъ ген. Такеучи, назначенному управлять городомъ, предсѣдательство въ городскомъ комитетѣ только послѣ того, какъ сдалъ ему всѣ городскія дѣла. Такъ было условлено. До тѣхъ же поръ предсѣдательствовалъ и подписывалъ протоколы въ качествѣ предсѣдателя онъ самъ. Обѣдъ, которымъ онъ угощалъ Такеучи, былъ актомъ простого гостепріимства и не имѣлъ офиціальнаго характера. Просто японцамъ, пріѣхавшимъ въ городъ, негдѣ было пообѣдать.. Заранѣе рѣшено было никакихъ тостовъ за Высочайшихъ особъ, за арміи и вообще касающихся событій войны непровозглашать. Поэтому онъ, какъ хозяинъ, предложилъ выпить за Такеучи и его. сотрудниковъ. Относительно вмѣшательства ген. Стесселя въ дѣятельность гражданской администраціи подп. Вершининъ, въ поясненіе къ тому, что имъ уже ранѣе было показано, разсказалъ, какъ онъ хотѣлъ перевезти изъ Тафашина бывшіе тамъ въ карантинѣ запасы медикаментовъ и санитарныхъ средствъ, но ген. Стессель лично приказалъ ихъ выбросить изъ вагоновъ, и эти запасы, были испорчены прошедшимъ ливнемъ. Впрочемъ черезъ три дня Стессель приказалъ собрать остатки этихъ запасовъ и доставить въ Артуръ. Въ фактѣ посылки Стесселемъ бѣлья Вершининъ не видитъ никакой жертвы съ его стороны. Все женское населеніе Артура было обложено натуральною повинностью -- шить бѣлье для войскъ и госпиталей, мыть его въ прачешной, устроенной г-жей Стессель, и быть сестрами милосердія. Бѣлье шилось въ огромномъ количествѣ и передавалось г-жѣ Стессель или г-жѣ Субботиной. Шили даже гимназистки первыхъ двухъ классовъ.
Ко времени сдачи крѣпости населеніе Артура было въ достаточной степени обезпечено продовольствіемъ. Имѣлся городской складъ, запасы котораго распредѣлялись по магазинамъ; были столовыя, изъ которыхъ бѣднымъ обѣды отпускались безплатно. Случай голодной смерти, о которомъ разсказывалъ суду кап. 2-го ранга Лепко, свидѣтель считаетъ невозможнымъ, то же обстоятельство, что этотъ "штабъ-офицеръ питался гнилыми галетами, онъ объясняетъ только легкимъ отношеніемъ его къ личнымъ своимъ интересамъ.
Имущественное положеніе ген. Стесселя опредѣлялось размѣрами той казенной квартиры, которую онъ занималъ. Что имъ было вывезено изъ Артура и что оставлено, свидѣтелю неизвѣстно. Онъ знаетъ только, что за нѣсколько дней до сдачи, въ домъ Намѣстника явились отъ Стесселя нижніе чины и взяли нѣсколько вещей, между прочимъ, коверъ, который, адм. Алексѣевымъ однако не былъ полученъ.
Стессель вскакиваетъ.
-- Я имѣю письмо отъ Намѣстника, въ которомъ онъ благодаритъ меня за доставку ковра. Какъ въ мартѣ, когда я просилъ Намѣстника разрѣшить мнѣ уѣхать изъ Артура, такъ и въ декабрѣ,-- мое семейное и имущественное положеніе было одинаково.
Кап. 1-го ранга Криницкій.
Капитанъ 1-го ранга Криницкій, показываетъ, что въ маѣ и въ іюнѣ мѣсяцахъ Стессель часто просилъ адм. Витгефта о поддержкѣ флотомъ дѣйствій сухопутныхъ войскъ, но безуспѣшно... Вмѣстѣ съ судами эскадры было потоплено много и морскихъ снарядовъ.
Лейтенантъ Подгурскій.
Герой Высокой горы, георгіевскій кавалеръ, свидѣтельствуетъ о состояніи позицій къ концу обороны. На ІІІ-мъ форту еще въ октябрѣ защитники его каждую минуту ждали взрыва японской мины... На Китайской стѣнкѣ люди были совершенно открыты выстрѣламъ противника -- траверсовъ и укрѣпленій не было. Люди были страшно утомлены физически и морально.
Лейтенантъ Максимовъ 7-й.
Командиръ десантной роты съ броненосца "Пересвѣтъ" показываетъ, что рота была списана съ корабля на сухопутный фронтъ въ концѣ ноября. Сразу же убыль людей отъ цынги стала большою, а когда роту послали работать на форты и укрѣпленія, то къ этому присоединилась еще убыль и отъ огня... Рота стала быстро таять. Пища, отпускавшаяся портомъ, была невысокаго качества. Матросы ѣли ее неохотно и, если видѣли гдѣ-нибудь походную кухню сухопутныхъ войскъ, то спрашивали тамъ, не осталось ли чего-нибудь отъ обѣда,-- и доѣдали... Наоборотъ, и солдаты спрашивали у матросовъ, не осталось ли у нихъ каши, которой они не получали,-- и тоже доѣдали остатки. О невысокомъ качествѣ пищи свидѣтель докладывалъ начальству.
-- Я докладывалъ также начальству,-- говоритъ свидѣтель, что если форты будутъ взяты, то начнется агонія Артура; что съ паденіемъ Б. Орлинаго Гнѣзда сопротивленіе крѣпости надо считать часами... Когда меня спрашивали о 2-й линіи обороны, я говорилъ, что окопы на ней хуже, чѣмъ на 1-й, и если на послѣдней они обращены въ развалины, то тамъ отъ нихъ и слѣда не останется. Мнѣ говорили на это:-- "вы пессимистъ, вы разсуждаете по-армейски"... И нашъ разговоръ всегда кончался какъ-то неопредѣленно... На мой вопросъ командиру судна, какъ онъ представляетъ себѣ конецъ Артура,-- онъ отвѣчалъ:-- "Мы будемъ драться въ городѣ..." -- "Но вѣдь это все-таки кончится плѣномъ", возражалъ я ему.-- "А намъ, пока у насъ есть миноносцы и канонерскія лодки попадать въ плѣнъ нежелательно..." -- "Это дѣло адмираловъ",-- отвѣчали мнѣ. Когда я доложимъ, что матросы просятъ разрѣшить имъ попытку прорвать блокаду и уйти изъ Артура, объ этомъ было доложено к.-адм. Вирену, къ которому я и былъ приглашенъ 27-го ноября.-- "Откуда вы слышали, что крѣпость будетъ скоро взята?" -- спросилъ меня адмиралъ. Я отвѣчалъ, что слуховъ объ этомъ я не слышалъ, но что я самъ предвижу это по состоянію фортовъ и что намъ, морякамъ, надо знать, кому изъ оставшихся въ живыхъ при послѣднемъ штурмѣ, на какое судно надо явиться... На это адмиралъ сказалъ мнѣ: -- "Стыдно думать объ оставленіи родной твердыни, когда ее другіе защищаютъ. Передайте вашимъ матросамъ, что ни одинъ морякъ не оставитъ Артура"... Тогда я рѣшилъ, въ случаѣ сдачи крѣпости, бѣжать изъ нея на парусной шлюпкѣ, но передъ самымъ концомъ осады я былъ раненъ въ ногу и не могъ этого сдѣлать. Однако, это удалось другимъ морскимъ офицерамъ, Цвингману и Мясникову, которые послѣ извѣстія о сдачѣ крѣпости, бѣжали изъ нея... {По поводу этого показанія лейт. Максимова, капитанъ 1-го ранга Цвингманъ напечаталъ въ No 11438 "Нов. Вр" слѣдующее: "письмо въ редакцію": "По дѣлу о сдачѣ Нортъ-Артура лейт. Максимовъ показалъ, что я по полученіи извѣстія о сдачѣ оставилъ Артуръ съ лейтенантомъ Мясниковымъ; это не соотвѣтствуетъ истинѣ: я не бѣжалъ, но оставилъ Артуръ по иниціативѣ генерала Кондратенко, 2-го декабря, въ 7 часовъ вечера, съ лейтенантомъ Мясниковымъ и 6-го матросами, подъ парусами на 10-ти весельномъ катерѣ съ "Бобра", съ вѣдома штаба крѣпости, съ секретными телеграммами и почтой, согласно секретной инструкціи командира порта, адмирала Григоровича, отъ 27-го ноября за No 1996. Въ то время никакихъ разговоровъ о сдачѣ въ той средѣ, гдѣ я находился, не было. По моемъ прибытіи въ Мукденъ къ главнокомандующему, генералъ-лейтенанту (?) Куропаткину, 14-го декабря, докладывая лично о тяжеломъ состояніи Портъ-Артура, у меня и мысли не было о возможной сдачѣ его".}
-- Посѣщалъ ли адм. Виренъ позиціи?-- спрашиваетъ свидѣтеля защита ген. Стесселя.
-- Нѣтъ, не посѣщалъ,-- отвѣчаетъ Максимовъ.
Лейтенантъ Витгефтъ 2-й.
Свидѣтель показалъ, что "въ Артурѣ весь гарнизонъ былъ боленъ". Пока шли 4 версты къ 5-му укрѣпленію, на сдаточный пунктъ, у него въ ротѣ было три смертныхъ случая.
Подполковникъ Вадинъ.
Свидѣтель былъ начальникомъ 5-го артиллерійскаго сектора. Онъ говоритъ, что съ самаго начала онъ получалъ снаряды съ большими затрудненіями и очень рано началъ пользоваться снарядами морскими, которые отпускались ему очень охотно въ силу особыхъ его отношеній къ нѣкоторымъ чинамъ флота. Цынготныхъ было очень много. Іодъ (для смазки десенъ) покупался для нихъ фунтами... Костылей было сдѣлано для нихъ сначала 20 паръ, но ихъ скоро не хватило -- и дѣлали все новые... Приказы Стесселя, написанные коротко и ясно, поднимали духъ гарнизона. Самъ генералъ постоянно бывалъ на участкѣ свидѣтеля, особенно на форту І-мъ и батареѣ А... Послѣднія свѣдѣнія о снарядахъ доставлены были свидѣтелемъ ген. Бѣлому 10-го декабря.
Подполковникъ Андреевъ.
Свидѣтель -- георгіевскій кавалеръ, командовалъ батареей Электрическаго утеса. Принимая 5-го сентября батарею, онъ нашелъ на ней очень мало снарядовъ, отъ ген. Бѣлаго же онъ получилъ указанія расходовать ихъ экономно, за исключеніемъ, конечно, чрезвычайныхъ случаевъ. Въ среднемъ, приходилось выпускать 5--8 снарядовъ.
Ко дню сдачи оставалось на батареѣ 125 снарядовъ для 10-ти дюймовыхъ пушекъ и 100 бронебойныхъ для дѣйствія но непріятельской эскадрѣ. Въ день сдачи, по приказанію ген. Бѣлаго, они были уничтожены,-- сброшены въ море.
Отст. полковн. Малыгинъ.
Свидѣтель -- бывшій стрѣлковый офицеръ, находился на западномъ фронтѣ.
-- Пища у людей была отвратительная -- говоритъ онъ.
-- Я люблю солдатскія щи, но въ сентябрѣ ихъ нельзя было попробовать... Какая-то мыльная вода!.. Такъ какъ мяса было мало, то солдаты просили меня разрѣшить имъ стрѣлять собакъ. Разрѣшилъ,-- сказалъ только: "въ общій котелъ не кладите". Офицерамъ также плохо жилось... Питаться было нечѣмъ... Обносились всѣ... Генералъ Стессель помогалъ, чѣмъ могъ. Такъ, поручику Дьяконову онъ прислалъ однажды новые шаровары и сапоги... Дай Богъ, чтобы у насъ было больше такихъ начальниковъ, какъ ген. Стессель... Если ген. Стессель у насъ не былъ на участкѣ дня два, то офицеры и солдаты начинали волноваться... Мы только и жили генераломъ Стесселемъ...
-- А доносили ли вы о бѣдственномъ положеніи солдатъ, командиру полка?-- спрашиваетъ свидѣтеля членъ суда, ген. бар. Остенъ-Сакенъ.
-- Доносилъ.
-- Что же онъ отвѣчалъ?
-- Ничего. Нечего было говорить.
Въ заключеніе, капитанъ Студитовъ и подполковникъ. Бенуа также говорятъ о недостаткѣ снарядовъ и о большой болѣзненности въ гарнизонѣ.