По разнымъ вопросамъ: заявленіе ген. Стесселя и объясненіе ген.-м. Никитина. Допросъ свидѣтелей: пор. Яфимовича, полковниковъ Галицинскаго и Сейфулина, кап. Твердаго, шт.-кап. Дебогорія-Мокріевича и подполк. Андреева. Оглашеніе документовъ: письмо адм. Алексѣева г-жѣ Стессель, наградной листъ на полк. Рейса, всеподданѣйшая телеграмма ген. Стесселя 19-го декабря 1904 г., условія капитуляціи, показанія ген.-м. Ирмана и об.-егерм. Балашева.
По открытіи засѣданія, ген. Стессель проситъ свидѣтеля... ген.-лейт. Никитина разрѣшить ему огласить выдержку изъ. его письма, написаннаго по возвращеніи свидѣтеля изъ плѣна, 19-го января 1906 года.
Ген. Никитинъ изъявляетъ на это полную готовность.
Ген. Стессель читаетъ выдержку изъ письма ген. Никитина, въ которомъ послѣдній сообщаетъ ему о состоявшемся, будто бы, въ плѣну сговорѣ нѣкоторыхъ лицъ относительно его, ген. Стесселя.
Генер.-лейтен. Никитинъ.
Послѣ этого къ эстрадѣ суда выходитъ самъ ген. Никитинъ и даетъ по поводу этой выдержки объясненіе.
-- Въ плѣну,-- говоритъ онъ,-- мы жили двумя колоніями. Одну составляли: я, ген. Фокъ, Ирманъ, Мехмандаровъ и наши адъютанты; въ другой жили остальные генералы и адмиралы. Однажды, въ концѣ января 1905 года, къ намъ явился атташе французскаго посольства при японскомъ дворѣ, г. Мартини. Когда мы выразили ему сожалѣніе, что посланникъ не нашелъ возможности посѣтить насъ лично,-- г. Мартини заявилъ намъ, что онъ уполномоченъ посломъ выразить намъ его сожалѣніе и негодованіе по поводу появленія въ печати одностороннихъ сообщеній, сдѣланныхъ нѣкоторыми чинами бывшаго Портъ-Артурскаго гарнизона о событіяхъ осады. По мнѣнію посла, эти сообщенія мараютъ честь не только гарнизона, но и всей русской арміи. Возмущенные этимъ обвиненіемъ, мы заявили г. Мартини, что никто изъ насъ ничего въ газеты не писалъ: "Я говорю вамъ это потому, сказалъ онъ, что изъ другой колоніи были посланы такія корреспонденціи". Дѣйствительно, черезъ нѣсколько времени, къ намъ оттуда явился полковникъ Жеребцовъ и предложилъ намъ подписать телеграмму, отправлявшуюся имъ въ "Новое Время". Я отказался. Прежде всего -- вслѣдствіе заявленія французскаго посланника, во-вторыхъ, я не могъ допустить, чтобы мы писали что-либо, касающееся обороны ранѣе суда, который долженъ былъ состояться въ силу закона и, наконецъ, въ третьихъ, вслѣдствіе строгой цензуры японцевъ. Порядокъ отправки нашей корреспонденціи былъ таковъ, что я предпочелъ никому не писать; посылалъ женѣ только открытыя письма. Наша корреспонденція по нѣскольку мѣсяцевъ валялась въ бюро военноплѣнныхъ. Тамъ она переводилась и дословно записывалась въ особыя книги. Мартини еще раза два пріѣзжалъ къ намъ и указывалъ на неудобство появленія въ газетахъ статей объ Артурѣ.-- "C'est la boue d'Arthur!" -- говорилъ онъ намъ. Что въ нихъ писалось, я не знаю; но знаю, что особенно усердствовалъ въ этомъ отношеніи полковникъ Чхейдзе. Что касается ген. Фока, то въ плѣну онъ былъ занятъ все время изученіемъ англійскаго языка и ничего не писалъ.
Поднимается ген. Стессель и заявляетъ, что благодарственную телеграмму г. Меньшикову въ "Новое Время", по поводу статьи его "Въ защиту героевъ", подписали: генералы Смирновъ и Бѣлый, адмиралъ Виренъ, полковники Жеребцовъ и Чхейдзе.
-- Такимъ образомъ,-- говоритъ онъ -- "Новое Время", односторонними писаніями введено было въ заблужденіе.
-- По этому поводу никто не обвиняется,-- говоритъ предсѣдатель суда, ген. Водаръ, прекращая разслѣдованіе этого эпизода.
Поручикъ Яфимовичъ.
Слѣдующій свидѣтель разсказываетъ, что, возвращаясь изъ Артура на пароходѣ "Австралія" вмѣстѣ съ ген. Стесселемъ, онъ наблюдалъ въ Портъ-Саидѣ за перегрузкой вещей. Было нѣсколько чемодановъ, два -- три ящика и вещи, принадлежавшія чинамъ штаба. Когда въ Россіи онъ прочиталъ въ "Бирж. Вѣд.", что Стессель, будто бы, вывезъ изъ Портъ-Артура весь свой домашній скарбъ, онъ хотѣлъ напечатать опроверженіе, но военная цензура его не пропустила.
Затѣмъ свидѣтель говоритъ о недостаткахъ внутренней ограды и снова -- о цынгѣ и куриной слѣпотѣ, развившихся у офицеровъ и нижнихъ чиновъ на почвѣ утомленія и недоѣданія.
Полковникъ Галицинскій.
Полковникъ Галицинскій снова говоритъ о недостаткѣ снарядовъ и о томъ, что на Большомъ Орлиномъ Гнѣздѣ была всего одна 47-мм пушка и къ ней около сотни снарядовъ.
Полковникъ Сейфулинъ.
О томъ же показываетъ полковникъ Сейфулинъ. Свидѣтель слышалъ, что въ ноябрѣ снарядовъ оставалось на одинъ, два штурма. Затѣмъ онъ говоритъ, что ген. Стессель былъ ранѣе командиромъ 5-го полка, который въ цзиньчжоускомъ бою доказалъ свои традиціи, переданныя ему его старымъ командиромъ. При капитуляціи выяснилось, что изъ того состава полка, въ которомъ онъ началъ войну, осталось всего 10--15 чел., да и то всѣ раненые.
Капитанъ Твердый.
Ген. Стессель предлагаетъ свидѣтелю разсказать, тормозилъ ли онъ, Стессель, разслѣдованіе объ оскорбленіи нѣсколькими морскими офицерами подполковника Вершинина.
Предсѣдатель отклоняетъ этотъ вопросъ, какъ не относящійся къ дѣлу.
Тогда ген. Стессель предлагаетъ свидѣтелю разсказать о томъ, какъ его, кап. Твердаго, хотѣлъ, было, арестовать ген. Смирновъ.
-- Это дѣло личное,-- говоритъ свидѣтель,-- но если судъ прикажетъ, я разскажу.
Судъ не находитъ въ этомъ надобности.
Далѣе, свидѣтель сообщаетъ фактъ, свидѣтельствующій о крайней нервности гарнизона: одинъ матросъ бросился съ ножомъ на капитана Янужевскаго безъ всякаго къ этому повода.
Штабсъ-капит. Дебогорій-Мокріевичъ.
Свидѣтель показываетъ, что начальникъ укрѣпленнаго раіона не только сочувствовалъ, но и содѣйствовалъ активнымъ дѣйствіямъ. Такъ, съ цѣлью развитія ихъ, сформированъ былъ на Зеленыхъ горахъ отрядъ подполковника Киленина. Сформированъ былъ также отрядъ для захвата японскаго осаднаго парка въ Таліенванѣ. Передъ 13-мъ іюня и передъ 13-мъ іюля въ гарнизонѣ распространились слухи о переходѣ нашемъ въ наступленіе.
Въ августѣ также былъ слухъ, что готовится общее наступленіе. Для этого былъ даже сформированъ передовой отрядъ подъ начальствомъ полковника Ирмана, съ конно-піонерной командой подъ начальствомъ свидѣтеля. Но въ сентябрѣ уже никакихъ разговоровъ и слуховъ о переходѣ въ наступленіе не было.
-- Мы думали сдѣлать прорывъ,-- объясняетъ по этому поводу Стессель,-- и хотѣли войти въ связь, хотя бы передовыми частями, съ арміей Куропаткина, который, по свѣдѣніямъ китайцевъ, послѣ ляоянскаго сраженія продвинулся впередъ; но свѣдѣнія эти оказались ложными.
Подполковникъ Андреевъ.
Свидѣтель разъясняетъ данное имъ наканунѣ показаніе въ томъ смыслѣ, что хотя имъ, батарейнымъ командирамъ, и говорилось все время о сбереженіи снарядовъ, но для отбитія штурмовъ разрѣшалось не жалѣть ихъ. Никакой особой инструкціи по расходованію снарядовъ онъ не имѣлъ.
Судъ постановляетъ занести въ протоколъ судебнаго засѣданія изъ показанія ген. шт. подполк. Романовскаго, что пріема какой-либо комиссіей сданныхъ японцамъ орудій и снарядовъ не было.
Допросъ свидѣтелей оконченъ. Судебное слѣдствіе дополняется оглашеніемъ различнаго рода документовъ и показаній неявившихся или невызванныхъ для личнаго допроса свидѣтелей.
Первымъ оглашается по ходатайству Стесселя представляемое имъ, въ опроверженіе даннаго наканунѣ показанія подполк. Вершинина, письмо бывшаго намѣстника, адмирала Алексѣева, адресованное женѣ подсудимаго, съ благодарностью за доставку какого-то ковра и возвращеніемъ 12 р. за его перевозку.
Оглашается наградной листъ, составленный ген. Стесселемъ, 22-го декабря 1904 г. (т. е. уже послѣ капитуляціи) на полковника Рейса, представляемаго къ ордену Георгія 4-й степени, за то, во 1-хъ, что во время боевъ 13-го и 14-го іюня на передовыхъ позиціяхъ полк. Рейсъ, на протяженіи 23-хъ верстъ, слѣдилъ постоянно за точнымъ исполненіемъ распоряженій ген. Стесселя и, во 2-хъ, за то, что, произведя но его, Стесселя, приказанію самую обстоятельную рекогносцировку подступовъ къ нашей позиціи, открылъ такіе тропы и подступы, которые, будучи наблюдаемы и заняты, способствовали тому, что непріятель понесъ большія потери.
Ген. Стессель добавляетъ теперь къ этому, что рекогносцировки эти произведены были полк. Рейсомъ подъ огнемъ непріятеля и онъ проявилъ при этомъ мужество и храбрость.
Оглашается всеподданѣйшая телеграмма ген.-адъют. Стесселя отъ 19-го декабря 1904 года:
Вчера утромъ японцы произвели громадный взрывъ подъ укрѣпленіемъ 3-мъ и сейчасъ же открыли бомбардировку по всей линіи. Небольшой гарнизонъ укрѣпленія частью погибъ внутри его, частью успѣлъ выйти. Послѣ 2-хъ часовой бомбардировки японцы повели штурмъ на Китайскую стѣнку отъ форта III-го до Орлинаго Гнѣзда. Два штурма были отбиты. Наша полевая артиллерія нанесла японцамъ много вреда; держаться на Китайской стѣнкѣ нельзя. Я приказалъ ночью отойти на горы за Китайской стѣнкой, уперевъ правый флангъ въ Большую гору. Большая часть восточнаго фронта въ рукахъ японцевъ. На новой позиціи долго не продержимся, а затѣмъ должны будемъ капитулировать. Но все въ руцѣхъ Бога. У насъ большія потери: два командира полковъ -- Бандуринъ и Семеновъ ранены {Во время печатанія настоящей книги, начальникъ 6-й Закаспійской стрѣлковой бригады, Свиты Его Величества, ген.-м. Семеновъ 24-го августа 1908 г. скоропостижно скончался въ г. Асхабадѣ.}, герой Гандуринъ очень тяжело; командиръ 3-го укрѣпленія, шт.-кап. Спредовъ погибъ при взрывѣ. Великій Государь, Ты прости насъ. Сдѣлали мы все, что было въ силахъ человѣческихъ. Суди насъ, по суди милостиво.
Почти одиннадцать мѣсяцевъ безпрерывной борьбы истощили наши силы; лишь одна четверть защитниковъ, изъ коихъ половина больныхъ, занимаетъ 27 верстъ крѣпости, безъ помощи, даже безъ смѣны для малаго хотя бы отдыха. Люди стали тѣнями.
На вопросъ прокурора, кто писалъ и кто отправлялъ эти телеграммы, ген. Стессель заявляетъ, что телеграммы на Высочайшее Имя писалъ всегда онъ самъ. Ген. Рейсъ признаетъ, что исправленія въ подлинникѣ, чисто редакціоннаго характера, сдѣланы имъ, для удобства шифрованія. На вопросъ прокурора, когда посланы были телеграммы: до капитуляціи или послѣ капитуляціи, ген. Стессель отвѣчаетъ, что единственная возможность послать эти телеграммы представлялась вечеромъ 19-го декабря, когда отправлялись въ Чифу миноносцы со знаменами.
Затѣмъ оглашаются акты капитуляціи.
Согласно условіямъ ея, русскіе армія и флотъ, добровольцы и чиновники въ крѣпости и на веркахъ Портъ-Артура становятся военноплѣнными (ст. 1); всѣ форты и батареи, военные корабли; пароходы и шлюпки, оружіе, склады, лошади и всѣ прочіе военные матеріалы, равно какъ деньги и другіе предметы, принадлежащіе русскому правительству, подлежатъ сдачѣ въ настоящемъ ихъ видѣ японской арміи (ст. 2); гарантируя точное исполненіе первыхъ двухъ статей, русскіе армія и флотъ должны вывести гарнизонъ изъ всѣхъ фортовъ на Шу-занѣ, То-ан-шизанѣ, Тай-ан-ши-занѣ и на всемъ хребтѣ холмовъ, расположенныхъ къ юго-востоку отъ послѣднихъ, передать эти форты и батареи японской арміи до наступленія полудня (21 декабря 1904 г.-- 3 января 1905 г.) (ст. 3); если русскіе армія и флотъ станутъ разрушать или измѣнять въ какомъ-либо отношеніи современное состояніе предметовъ, указанныхъ въ ст. 2, и существующее въ моментъ подписанія капитуляціи, японская армія прекратитъ всякіе переговоры и получитъ свободу дѣйствій (ст. 4); русскія военныя и морскія власти Портъ-Артура должны собрать и передать японской арміи планъ укрѣпленія Портъ-Артура, карту, указывающую мѣста, въ которыхъ положены подземныя и подводныя мины и другіе опасные предметы, вѣдомость организаціи арміи я флота, расположенныхъ въ Портъ-Артурѣ, списокъ военныхъ и морскихъ офицеровъ съ указаніемъ ихъ чиновъ и должностей, такой же списокъ военныхъ и гражданскихъ судовъ, пароходовъ и шлюпокъ съ поименнымъ спискомъ ихъ экипажей и вѣдомость, указывающую число, полъ, національность и профессію жителей обыкновеннаго населенія (ст. 5); все оружіе (включая и носимое отдѣльными лицами), боевые припасы, принадлежащіе правительству, лошади, военные суда, пароходы, военные матеріалы, зданія, деньги и другіе предметы, шлюпки вмѣстѣ съ предметами, находящимися внутри этихъ судовъ (за исключеніемъ предметовъ частной собственности) должны быть сохранены въ порядкѣ на мѣстахъ, на которыхъ они находятся въ настоящее время. Способъ ихъ передачи долженъ быть опредѣленъ русскими и японскими комиссіями (ст. 6); чтобы почтить мужественную защиту Портъ-Артура, русскимъ военнымъ и морскимъ офицерамъ и чиновникамъ позволяется сохранить холодное оружіе и взять съ собою предметы ихъ частной собственности, необходимые для жизни, при чемъ тѣмъ изъ офицеровъ, добровольцевъ и чиновниковъ, которые подпишутъ письменную присягу не поднимать болѣе оружія или дѣйствовать какимъ-либо образомъ противъ интересовъ Японіи въ теченіе настоящей войны, будетъ разрѣшено вернуться на родину. Каждому офицеру будетъ разрѣшено взять съ собою одного вѣстового, который будетъ освобожденъ отдѣльно по снятіи присяги (ст. 7); вооруженные унтеръ-офицеры, солдаты и матросы русскихъ арміи и флота, равно какъ и добровольцы, отправятся отрядами, подъ командою своихъ офицеровъ, къ мѣсту сбора, указанному японскою арміею, въ своемъ форменномъ одѣяніи, имѣя съ собою переносныя палатки и необходимѣйшіе предметы ихъ частнаго имущества, Подробности этой процедуры будутъ опредѣлены японской комиссіей (ст. 8); для ухода за больными и ранеными, а также для нуждъ военноплѣнныхъ, санитарный и комиссаріатскій составъ русскихъ арміи и флота въ Портъ-Артурѣ должны оставаться до тѣхъ поръ, пока, это будетъ признано необходимымъ японской арміей, и исполнять свои функціи подъ руководствомъ японскихъ санитарныхъ и комиссаріатскихъ офицеровъ (ст. 9); размѣщеніе гражданскаго населенія, перевозка административныхъ дѣлъ и финансовъ, принадлежащихъ городу, вмѣстѣ съ документами, къ нимъ относящимися, равно какъ и другія дѣла, относящіяся къ исполненію настоящей капитуляціи, будутъ указаны въ дополненіи, имѣющемъ ту же самую обязательную силу, какъ и настоящая капитуляція (ст. 10), и, настоящая капитуляція должна быть подписана уполномоченными обѣихъ сторонъ и вступить въ дѣйствіе непосредственно послѣ подписанія (ст. 11). Подлинная капитуляція подписана 2 января 1905 года (20 декабря 1904 года) въ Суй-ши-іей полковникомъ Рейсомъ, начальникомъ штаба укрѣпленнаго раіона Квантунской области, капитаномъ Щенсновичемъ, генералъ-маіоромъ Коске Идити и командиромъ Даніиро Повакура {Для приведенія въ исполненіе капитуляціи, тогда и тамъ же было составлено и подписано тѣми же лицами "Дополненіе къ капитуляціи Портъ-Артура, подписанной 2 января 1905 года", состоящее изъ 12 статей.}.
Генер.-маіоръ Ирманъ.
Оглашается показаніе неявившагося въ судъ свидѣтеля, коменданта Владивостокской крѣпости ген.-м. Ирмана, данное имъ въ слѣдственной комиссіи генерала Роопа, въ 1906 году.
Генералъ Ирманъ показалъ тогда, что планъ мобилизаціи, по которому ввѣренный ему Забайкальскій стрѣлк. артил. дивизіонъ развертывался въ 4-го вост.-сиб. стр. арт. бригаду, до него не дошелъ и о немъ онъ узналъ случайно, отъ атамана отдѣла, ген. Путилова. Бригада вступила въ Портъ-Артуръ, имѣя въ батареяхъ и паркѣ полный комплектъ снарядовъ, но уже послѣ боя на Зеленыхъ горахъ въ нихъ начался ощущаться недостатокъ. Послѣ высадки японцевъ, по мнѣнію свидѣтеля, связь съ противникомъ была утрачена ген. Фокомъ, и мы не знали, куда онъ пошелъ: на югъ или на сѣверъ. Ее пытались было возстановить маневромъ 26-го апрѣля, но неудачно. Послѣ боя 3-го мая она была снова потеряна. Свидѣтель подтверждаетъ, что диспозиціи для боя на Цзиньчжоу отдано ген. Фокомъ не было, все ограничилось словесными указаніями, кому, гдѣ и какъ стать. Онъ подтверждаетъ также, что ген. Надѣинъ 13-го мая послалъ, было, на поддержку 5-му полку б-нъ и батарею, но въ это время пріѣхалъ ген. Фокъ и отмѣнилъ распоряженіе Надѣина. Очищеніе позиціи свидѣтель объясняетъ тѣмъ, что непріятель силою выбилъ съ нея 5-й полкъ, но неизвѣстно еще, чѣмъ кончилось бы дѣло, если бы была двинута впередъ вся 4-я дивизія. По мнѣнію свидѣтеля, оставлять Тафашинскую позицію также не слѣдовало. Отступленіе съ позиціи на 11-ю версту отъ Артура производилось также безъ диспозиціи. По отходѣ войскъ съ передовыхъ позицій въ крѣпость свидѣтель былъ назначенъ начальникомъ обороны западнаго фронта, на которомъ разыгралась эпическая борьба за обладаніе Высокой горой.
Въ сентябрѣ она осталась за нами, благодаря удачному дѣйствію артиллерійскаго, взвода поручика Ясенскаго. Идея высылки его для стрѣльбы по резервамъ штурмующихъ гору японскихъ войскъ пришла въ голову, по словамъ свидѣтеля, одновременно ему, коменданту крѣпости и коменданту Высокой горы, капитану Стеминевскому.
Такъ какъ ген. шт. кап. Романовскій, въ составъ отряда котораго на Голубиной бухтѣ входилъ взводъ Ясенскаго, отказался выслать его "на вѣрную гибель", то свидѣтель отдалъ Ясенскому распоряженіе именемъ ген. Смирнова. Генералу Кондратенко не сообщили объ этомъ изъ боязни, что японцы перехватятъ телефонограмму. Дѣйствія Ясенскаго были поддержаны огнемъ по всему фронту и отсрочили паденіе Высокой на два мѣсяца... Дѣятельность коменданта крѣпости на западномъ фронтѣ, по свидѣтельству ген. Ирмана, проявлялась въ распоряженіи резервами, снабженіи войскъ шанцевымъ инструментомъ и боевыми припасами и въ руководствѣ обороной Высокой горы. Дѣятельность ген. Фока -- ничѣмъ. Свою замѣтку о свидѣтелѣ, въ которой говорилось, что онъ безразсудно водитъ людей на смерть, ген. Фокъ разослалъ всѣмъ командирамъ полковъ западнаго фронта, что, конечно, было нетактично... Взрывъ форта II и очищеніе его произвели на войска "скверное" впечатлѣніе... Къ 16-му декабря положеніе западнаго фронта было "довольно прочное"... На военномъ совѣтѣ 16-го декабря свидѣтель высказался въ томъ смыслѣ, что "пусть японцы берутъ крѣпость,-- но съ бою... Надо думать о чести"... Послѣ засѣданія ген. Стессель не пригласилъ къ себѣ свидѣтеля ужинать, и такъ какъ это считалось признакомъ немилости, то свидѣтель недоумѣвалъ, чѣмъ заслужилъ таковую:-- "кажется, говорилъ хорошо -- за продолженіе обороны". Стесселя въ Артурѣ хорошо знали, и Кондратенко говорилъ свидѣтелю, что его надо беречь, такъ какъ безъ него "все разсыплется, а онъ всѣхъ держитъ и давитъ". На Смирнова мало обращали вниманія... Къ 19-му декабря на западпомъ фронтѣ оставалось защитниковъ тысячи три... Духъ ихъ былъ хорошъ.-- "Готовы были еще долго драться"... О посылкѣ парламентера къ ген. Ноги свидѣтель узналъ рано утромъ 20-го декабря, когда получилъ приказаніе прекратить огонь... Приказано было также ничего не уничтожать, но такъ какъ въ то же самое время взрывали суда, то свидѣтель распорядился портить орудія, закапывать снаряды, убивать лошадей, рубить сѣдла и конскую амуницію. Вѣсть о сдачѣ произвела нехорошее впечатлѣніе, но "измѣны" въ дѣйствіяхъ ген. Стесселя свидѣтель не видитъ. На вопросъ, сдалъ ли бы онъ крѣпость при тѣхъ же условіяхъ, ген. Ирманъ отвѣтилъ: -- "Въ рѣзню я не вѣрилъ и крѣпости бы не сдалъ, потому что это во всякомъ случаѣ униженіе славы нашего оружія. Дрался бы въ городѣ за каждый домъ и кончилъ бы защиту Портъ-Артура съ оружіемъ въ рукахъ". Свидѣтель показалъ въ заключеніе, что въ дни капитуляціи ген. Стессель обратился къ нему съ вопросомъ, куда бы спрятать золотыя вазы, чтобы онѣ не достались японцамъ.
-- Я посовѣтовалъ бросить ихъ въ море,-- говоритъ въ своемъ показаніи Ирманъ.-- Стессель на это ничего не сказалъ. Я въ этотъ день былъ у него по службѣ и просилъ отпустить меня пробраться въ Чифу, а оттуда, черезъ Монголію, въ отрядъ ген. Мищенко. Я не хотѣлъ ни домой возвращаться, дабы не давать слово- японцамъ не служить противъ нихъ, ни въ плѣнъ идти. Стессель однако меня не отпустилъ. Тогда я предпочелъ идти въ плѣнъ въ надеждѣ бѣжать изъ него... Пытался было это сдѣлать, но побѣгъ не удался....
По поводу этого показанія ген. Фокъ заявляетъ, что оно составлено Ирманомъ еще въ Японіи (?). Отдавая должное личной храбрости свидѣтеля, ген. Фокъ, въ свою очередь, высказываетъ нелестное мнѣніе объ его распорядительности, какъ боевого начальника.
По поводу показанія ген. Ирмана о золотыхъ вазахъ, ген. Стессель объясняетъ, что это были чеканныя серебряныя и золотыя вазы, хранившіяся въ складахъ 12-го полка и распредѣленныя бывшимъ военнымъ министромъ, ген. Куропаткинымъ, по различнымъ офицерскимъ собраніямъ въ Артурѣ.
При посредствѣ капитана Посникова и купца Релля, вазы эти были вывезены изъ Артура въ Шанхай и сданы тамъ нашему военному агенту полк. Десино.
На вопросъ предсѣдателя, откуда эти вазы взялись, ген. Стессель отвѣчаетъ, что онѣ были взяты во время пекинскаго похода въ одной богатой китайской фанзѣ...
Об.-егермейст. Балашевъ.
Оглашается показаніе бывшаго уполномоченнаго Краснаго Креста въ Портъ-Артурѣ, оберъ-егермейстера Балашева. Въ немъ содержится мало фактическихъ данныхъ и очень много разсужденій, особенно по адресу ген. Смирнова, котораго онъ обвиняетъ въ бездѣйствіи власти, считая его законнымъ комендантомъ, главнымъ хозяиномъ крѣпости, облеченнымъ правами командира отдѣльнаго корпуса. Что касается ген. Стесселя, то онъ считаетъ его, во-первыхъ, человѣкомъ, совершенно не отвѣчавшимъ своему назначенію и не обладавшимъ надлежащей подготовкой къ веденію сложнаго дѣла обороны крѣпости, и, во-вторыхъ, человѣкомъ по существу мало самостоятельнымъ, легка, поддававшимся вліянію разныхъ лицъ. Между прочимъ, какъ участникъ переговоровъ о капитуляціи въ дер. Шуйшуинъ, оберъ-егерм. Балашевъ удостовѣряетъ, что при выработкѣ условій капитуляціи, нашими уполномоченными -- полковникомъ Рейсомъ и капитаномъ 1-го ранга Щенсновичемъ не было проявлено надлежащаго упорства и что переговоры эти произвели на него такое впечатлѣніе, что рѣшено было во что бы-то ни стало, на какихъ бы то ни было условіяхъ, непремѣнно въ этотъ же день сдать крѣпость.
По этому поводу ген. Рейсъ объяснилъ, что, вѣроятно, физическій недостатокъ, которымъ страдаетъ Балашевъ (глухота), лишилъ его возможности слышать веденные переговоры.
Ген. Смирновъ, въ свою очередь, объясняетъ заблужденіе свидѣтеля Балашева относительно объема его, Смирнова, правъ, какъ коменданта, тѣмъ, что, уже послѣ капитуляціи, свидѣтель хорошо изучилъ существующее положеніе объ управленіи крѣпостями, но плохо зналъ фактическую обстановку, въ силу которой, онъ, Смирновъ, былъ комендантомъ, въ изъятіе изъ закона, лишеннымъ своихъ правъ командира. отдѣльнаго корпуса.
Наконецъ, ген. Стессель обращаетъ вниманіе суда на то мѣсто показанія свидѣтеля, гдѣ послѣдній передаетъ слова, сказанныя ему генераломъ Идитти и полковникомъ Саито, что черезъ 5--6 дней послѣ занятія Орлинаго гнѣзда они собирались учинить такую бомбардировку Артура, "какой мы еще не видали".