Обстановка четвертаго акта. Въ комнатѣ Елены Николаевны рѣзкій звонокъ. Въ дверяхъ появляется лакей Петръ, молодой франтоватый малый.
Елена Николаевна (за сценой). Катя!..
Лакей. Кати нѣтъ-съ. Это я, Петръ.
Елена Николаевна (выходитъ, съ распущенными волосами, въ нарядномъ мягкомъ капотѣ, съ широкими, легко спадающими рукавами. Капотъ небрежно распахнутъ. Она подходитъ къ зеркалу и обѣими руками сзади подбрасываетъ волосы, чтобы распустить ихъ). Этой Кати никогда нѣтъ!.. Я три раза звонила. Баринъ еще не вернулся? Лакей. Никакъ нѣтъ.
Елена Николаевна (разсматривая себя въ зеркало). Слушайте, Петръ... вы сейчасъ пойдете съ запиской въ Грандъ-Отель, къ князю Дарбельяни. Лакей. Слушаю.
(Елена Николаевна еще разъ оглядываетъ себя въ зеркало и садится къ столу, не обращая вниманія на свой костюмъ. Минутку она о чемъ-т о напряженно думаетъ, хмуря брови, потомъ рѣшительнымъ жестомъ откидываетъ волосы и берется за перо. Лакей стоитъ въ позѣ почтительнаго ожиданія и украдкой разсматриваетъ барыню, при каждомъ ея движеніи принимая безстрастный видъ).
Елена Николаевна (не подымая глазъ). Это письмо вы отдадите непремѣнно самому князю въ руки и подождете отвѣта.
Лакей. А если ихъ дома не будетъ?
Елена Николаевна. Тогда принесите письмо обратно. Только не отдавайте его мнѣ при... комъ-нибудь. Лакей. Понимаю-съ.
Елена Николаевна. Вы узнайте тамъ, когда князь будетъ дома, и тогда опять пойдете... Слышите?
(Неожиданно подымаетъ голову и ловитъ взглядъ лакея на своей полуобнаженной груди. Лакей быстро отводитъ глаза. Легкая улыбка чуть трогаетъ губы Елены Николаевны. Она небрежно, лѣвой рукой, собираетъ кружево на груди, но сейчасъ же забываетъ, пишетъ адресъ и отдаетъ письмо).
Елена Николаевна. Ну, вотъ... (Строго). Сейчасъ же идите.
Лакей. Слушаю-съ. (Почтительно кланяется и уходитъ).
(Елена Николаевна опять становится передъ зеркаломъ и, закинувъ руки за голову, любуется собою, чему-то улыбаясь, напѣвая что-то игривое и покачиваясь. Въ дверяхъ появляется князь. Елена Николаевна томно и сильно потягивается всѣмъ тѣломъ, заломивъ пальцы и высоко надъ головой вытянувъ руки, вдругъ замѣчаетъ въ зеркало князя, быстро опускаетъ руки, оборачивается и инстинктивно закутывается въ свои кружева).
Елена Николаевна. Сюда нельзя!.. Нельзя!.. Я не одѣта!..
Князь (игриво и хищно). Тѣмъ лучше!
Елена Николаевна (кокетливо смѣется). Мало ли что!.. Какъ вы сюда попали?
Князь. Лакей сказалъ мнѣ, что вы однѣ и отдалъ ваше письмо.
Елена Николаевна. Но я не одѣта!.. Уходите, уходите!.. Я сейчасъ!
(Хочетъ пройти въ свою комнату, но князь съ чувственной улыбкой загораживаетъ ей дорогу).
Князь. Побудьте со мною... такъ!..
Елена Николаевна. Что за глупости!.. Убирайтесь!
Князь. А если не уберусь?
Елена Николаевна (отступая передъ его руками, высокомѣрно). Вы забываетесь, князь! Позвольте мнѣ пройти.
Князь. Ни за что!..
Елена Николаевна. Вы съ ума сошли?.. Сейчасъ вернется Сергѣй!
Князь. Тѣмъ хуже для него!.. Вы прелестны такъ!
Елена Николаевна. Да уйдите же!
Князь. И не подумаю.
Елена Николаевна. Но это же Богъ знаетъ что!.. Развѣ я дала вамъ поводъ? Такъ обращаются только съ горничными!
Князь (нагло). И съ женщинами, которымъ это нравится!
Елена Николаевна. Мнѣ нравится?.. Ступайте вонъ!
Князь. Не уйду!.. Мнѣ ваши увертки надоѣли, Елена Николаевна!.. Что-нибудь одно: или я вамъ нравлюсь, или вы играли со мною отъ скуки. Вы двадцать разъ обѣщали быть у меня и всегда обманывали. Вчера я ждалъ васъ цѣлый день!.. Можетъ быть, васъ это и забавляетъ, но я не привыкъ быть забавой для женщины, и докажу вамъ это!.. Я самъ шелъ къ вамъ, чтобы объясниться, когда встрѣтилъ ваше письмо... Вы пишете, что любите мужа, и просите оставить васъ въ покоѣ!.. Послѣ всего, что было между нами, я, наконецъ, не понимаю ничего: кого вы любите, въ самомъ дѣлѣ, и что такое я для васъ?
Елена Николаевна (насмѣшливо). Ничто!
Князь (вспыхнувъ). А, такъ?.. Хорошо. Значитъ, все это была игра?.. Прекрасно: игра такъ игра!.. Но я васъ предупреждалъ, Елена Николаевна, что я съ женщинами играю только навѣрняка!.. Я никому не позволю шутить со мною!.. Я не уйду отсюда до тѣхъ поръ, пока вы не будете моею!
Елена Николаевна (испуганно). Но чего вы хотите?
Князь (хладнокровно). Васъ!
Елена Николаевна (насмѣшливо, но неувѣренно). Надо признаться, что вы необыкновенно удачно выбрали мѣсто и время для этого!
Князь. Что дѣлать?.. Вы сами виноваты: не надо было обманывать!.. А теперь я не уйду, пока не добьюсь своего!
Елена Николаевна. Вы съ ума сошли!
Князь. Я это уже слышалъ.
Елена Николаевна. Убирайтесь вонъ!..
Князь. Не раньше, чѣмъ вы будете мнѣ принадлежать!.. Я сказалъ?!.
Елена Николаевна (гордо). Ну, это мы посмотримъ!..
Князь. Посмотримъ... (Хватаетъ ее за руку).
Елена Николаевна (теряясь). Что вы дѣлаете?.. Сюда могутъ войти!.. (Борется съ его объятіями), Это-то... ни-ког-да... не бу-детъ!..
Князь. Нѣтъ, будетъ!..
Елена Николаевна. Оставьте меня!.. Я не хочу!.. (Съ животной злобой, упираясь руками ему въ грудь), Оставьте меня!.. Нахалъ!.. Я не хочу!.. Вы мнѣ противны!..
Князь. Противенъ?.. Развѣ?.. А прежде?..
Елена Николаевна. То было прежде, а теперь... я не хочу!.. Слышите! Я не хочу!.. (Князь грубо тащитъ ее къ дивану). Я закричу!.. Я буду кричать!..
Князь. Если хотите скандала?.. Кричите!..
Елена Николаевна. Петръ!.. (Князь бросаетъ ее на диванъ). Что вы дѣлаете! (Цѣпляясь за его руки). Пустите!..
Князь. Не могу!..
Елена Николаевна. Пустите!.. Милый!.. Пустите!.. Ну, хорошо... я согласна... потомъ!.. Я одѣнусь и мы поѣдемъ къ вамъ... сейчасъ!..
Князь. Не вѣрю!
Елена Николаевна. Потомъ!.. Ради Бога!.. Ахъ!..
(Князь поцѣлуемъ зажимаетъ ей ротъ, бѣшено цѣлуетъ ея руки, плечи, грудь. Елена Николаевна извивается въ его рукахъ, борется изо всѣхъ силъ и вдругъ слабѣетъ, закрываетъ глаза и, откинувшись назадъ, обвиваетъ его шею обнаженными руками. Дверь сразмаху отворяется и вбѣгаетъ Сергѣй Петровичъ).
Сергѣй Петровичъ. Что это?.. Лена!..
(Князь отскакиваетъ, и въ ту же секунду Сергѣй Петровичъ бьетъ его по лицу).
Князь. Ахъ... Такъ?..
(Бросается на него. Безобразная драка въ присутствіи полуобнаженной женщины, соскользнувшей съ дивана и забившейся въ уголъ. Летятъ вещи со стола, опрокидывается стулъ. Елена Николаевна закрываетъ лицо руками. Князь прижимаетъ Сергѣя Петровича къ столу и хватаетъ его за горло, но на помощь вбѣгаетъ лакей и бросается на князя. Общая короткая свалка, хриплое звѣриное рычаніе, и князь вылетаетъ за дверь. Сергѣй Петровичъ кидается за нимъ, но лакей одной рукой удерживаетъ его, другой отталкивая рвущагося назадъ князя).
Лакей. Не извольте безпокоиться... я самъ... (Выталкиваетъ князя въ прихожую и закрываетъ за собой дверь. Слышенъ шумъ борьбы и голосъ князя: Хамъ!.. Какъ ты смѣешь!.. Потомъ стукъ двери и все стихаетъ. Лакей возвращается, очень довольный собою).
Лакей. Удалилъ!.. Будетъ помнить!..
Сергѣй Петровичъ (съ минуту безсмысленно смотритъ на него). Идите вонъ!
Лакей. Я-съ...
Сергѣй Петровичъ. Вонъ!..
(Лакей выскакиваетъ. Сергѣй Петровичъ качаясь стоитъ посреди комнаты, потомъ дѣлаетъ нѣсколько колеблющихся шаговъ и тяжко опускается въ кресло. Пауза. Сергѣй Петровичъ сидитъ, обхвативъ голову руками и качаясь изъ стороны въ сторону, какъ отъ сильной боли, по временамъ мучительно мыча сквозь зубы. Потомъ затихаетъ и сидитъ неподвижно, закрывъ лицо руками. Елена Николаевна робко подымаетъ голову, съ ужасомъ смотритъ на мужа, потомъ отчаяннымъ жестомъ хватается за голову и встаетъ, растерянно водя руками, точно ища за что ухватиться. Долгая тишина. Елена Николаевна потихоньку начинаетъ двигаться, медленно, падающими шагами подходитъ къ мужу и тихо опускается передъ нимъ на колѣна).
Елена Николаевна. Сергѣй!..
(Сергѣй Петровичъ молчитъ).
Елена Николаевна. Сергѣй!.. (Робко протягиваетъ руку и дотрогивается до него).
Сергѣй Петровичъ (бѣшено отшвыривая ея руку, такъ что она падаетъ руками на полъ). Уйди!.. (Снова закрываетъ лицо руками).
Елена Николаевна (подымаясь на колѣна и умоляюще протягивая руку, боясь прикоснуться къ нему). Сергѣй!.. Я не виновата!.. Выслушай меня!.. Я тебѣ все объясню... Это не то, что ты думаешь!..
Сергѣй Петровичъ (дѣлая движеніе опять броситься на нее). Уйди, или я тебя убью! (Принимаетъ прежнюю позу).
Елена Николаевна (на мгновеніе отшатнувшись, снова подползаетъ къ нему). Но выслушай же меня, Сергѣй!.. Клянусь тебѣ всѣмъ, что есть у меня святого, я не виновата ни въ чемъ!.. Я не измѣнила тебѣ!.. Сергѣй!.. Вѣдь, я же люблю тебя!.. Ну, хорошо... если ты хочешь, я уйду... совсѣмъ... но выслушай меня!.. Онъ все время меня преслѣдовалъ! Я просила его оставить меня въ покоѣ, не принимала его, не (встрѣчалась... Я даже хотѣла сказать тебѣ, но боялась. Неужели ты думаешь, что я могла измѣнить тебѣ съ нимъ?.. Сергѣй!.. Ты слушаешь? Я не виновата: онъ прослѣдилъ, когда тебя не будетъ дома, ворвался сюда, увидѣлъ меня полуодѣтую и озвѣрѣлъ... (Сергѣй Петровичъ дѣлаетъ движеніе). Но я не виновата!.. Я не хотѣла этого!.. Я никогда не думала... Ты же видѣлъ, что я боролась?.. Я даже кричала, звала Петра... Если бы это было то, что ты думаешь, развѣ мы могли бы... здѣсь?.. Я виновата только въ томъ, что сразу не попросила тебя оградить меня отъ него. Но я боялась, что выйдетъ дуэль... Это такой ужасный человѣкъ!.. Повѣрь мнѣ, Сергѣй!.. Повѣрь!.. Я не виновата ни въ чемъ!.. Ну, ты знаешь, что я вѣрю въ клятву? Ну, такъ вотъ: пусть я заболѣю, пусть всю жизнь буду несчастна... пусть меня оспа обезобразитъ... я тебѣ не измѣнила!.. Повѣрь же мнѣ!.. Въ послѣдній разъ, Сергѣй!..
Сергѣй Петровичъ (понемногу начавшій прислушиваться къ ея словамъ). Я слишкомъ вѣрилъ тебѣ!..
Елена Николаевна (съ почти радостнымъ порывомъ, хватая его за руки и прижимаясь къ колѣнамъ всѣмъ тѣломъ). Ну, повѣрь еще разъ!.. Я тебя никогда не обманывала, то все были пустяки!.. Ты самъ все выдумывалъ!.. Я пустая, легкомысленная, я дѣлала много глупостей, но я никогда не измѣняла тебѣ, и ты знаешь это!..
Сергѣй Петровичъ (съ отчаяніемъ). Откуда я знаю?.. Я вѣрилъ тебѣ!..
Елена Николаевна. И ты не ошибался!.. Я всегда говорила тебѣ правду!.. Я любила и люблю только тебя одного, и никто мнѣ не нуженъ!.. Мнѣ, просто, нравилось, что за мною ухаживаютъ, но ничего серьезнаго не было!.. Милый!.. Я знаю, что причинила тебѣ много горя, но что же дѣлать, если я такая вѣтреная? Ты сильнѣе меня, ты мужчина, ты долженъ былъ меня удерживать!.. Милый, прости!.. Прости свою глупую, гадкую, легкомысленную Ленку!.. Я не измѣняла тебѣ!..
Сергѣй Петровичъ. Развѣ я могу теперь тебѣ вѣрить?
Елена Николаевна (обрадованно, еще тѣснѣе прижимаясь къ нему). Можешь!.. Клянусь тебѣ, что можешь!..
Сергѣй Петровичъ (съ тоской). Какъ ты допустила до этого?
Елена Николаевна (поспѣшно, цѣпляясь за него). Но, вѣдь, я не виновата, что этотъ дуракъ съ ума сошелъ!.. А если бы на меня напали хулиганы на улицѣ, ты бы тоже обвинялъ меня?..
Сергѣй Петровичъ. Ты довела себя до того, что съ тобой обращаются, какъ съ проституткой!..
Елена Николаевна (оскорбленно отодвигаясь). Со мной еще никто никогда не обращался, какъ съ проституткой!..
Сергѣй Петровичъ (отталкивая ее). А это -- что?.. Оставь!.. Ты кокетничала со всѣми, ты не могла равнодушно видѣть ни одного мужчину, вся твоя жизнь была наполнена ими!.. Если ты и не отдавалась всѣмъ и каждому, то только изъ трусости!.. Такія, какъ ты, хуже проститутокъ! Тѣ отдаются изъ-за куска хлѣба, а ты изъ одной голой, разнузданной похоти!..
Елена Николаевна. Никому я не отдавала-съ!.. За что ты меня оскорбляешь?
Сергѣй Петровичъ (вскакивая въ бѣшенствѣ). Почему я знаю?.. Можетъ быть, ты жила не только съ нимъ... у тебя было много ихъ!..
Елена Николаевна. Сергѣй!.. Клянусь...
Сергѣй Петровичъ (не слушая). Какъ ты смѣешь говорить объ оскорбленіяхъ? Да развѣ тебя можно оскорбить, когда ты вся кругомъ вывалялась въ грязи!.. Неужели ты думаешь, что я, въ самомъ дѣлѣ, такъ слѣпъ, что ничего не видѣлъ и не понималъ?.. Неужели ты не понимаешь, что я только самъ передъ собою притворялся, старался заставить себя вѣрить, потому что любилъ тебя, и если бы не повѣрилъ, это было бы слишкомъ ужасно!.. И я заставилъ бы себя вѣрить до конца, если бы сегодня не увидѣлъ самъ!..
Елена Николаевна (сквозь слезы). Да, вѣдь, ничего же не было!..
Сергѣй Петровичъ. Ты даже не понимаешь, что было?.. Было то, что ты разбила нашу жизнь, опошлила ее, залила грязью, отняла у меня вѣру, спокойствіе и уваженіе къ самому себѣ!.. Ты довела меня до того, что я, какъ сыщикъ, слѣдилъ за тобою, не вѣрилъ ни одному твоему слову, ни одной ласкѣ... въ каждомъ мужчинѣ видѣлъ твоего любовника!.. Ты довела меня до того, что я унижался до разспросовъ чужихъ людей о тебѣ!.. Разспрашивалъ, дѣлалъ себя ихъ посмѣшищемъ, для того, чтобы убѣдиться въ томъ, что и такъ было ясно!..
Елена Николаевна (съ отчаяніемъ). Да что же... что -- ясно?..
Сергѣй Петровичъ. Ясно то, что ты -- развратная, дрянная, лживая женщина, ничтожество безъ души и сердца, съ одной мелкой, пошлой похотливостью!.. Если ты еще и не измѣнила мнѣ, если это, правда, была толь ко случайность, то ты измѣнишь мнѣ завтра, черезъ полгода, черезъ годъ... но измѣнишь!.. Гадко и подло измѣнишь, потому что тебѣ нечѣмъ жить другимъ, а смѣлости итти напрямикъ у тебя никогда не хватитъ!..
Елена Николаевна (съ проснувшейся гордостью). Ты меня не знаешь!
Сергѣй Петровичъ. Я тебя не знаю?.. Да я знаю всю тебя, до мельчайшихъ черточекъ души!.. Только я слишкомъ любилъ тебя и не хотѣлъ знать того, что зналъ!.. Я закрывалъ глаза на всю эту пошлость и грязь и старался объяснить все милой, дѣтской непосредственностью!.. Я поссорился съ единственнымъ близкимъ человѣкомъ только потому, что онъ захотѣлъ, послѣ долгихъ сомнѣній и страданій, открыть мнѣ глаза на тебя!..
Елена Николаевна (злобно). Ну, да, я знаю!.. Этотъ мерзавецъ всегда возстанавливалъ тебя противъ меня!.. Это онъ виноватъ во всемъ!..
Сергѣй Петровичъ. Какъ у тебя языкъ поворачивается говорить это?.. Развѣ онъ солгалъ?.. Вотъ въ этомъ вся твоя душа: тебѣ не то важно, виновата ли ты, а то, кто именно раскрылъ твою вину!.. Я давно видѣлъ, что всѣ, кто не видѣлъ въ тебѣ женщину, всѣ для тебя -- дураки и мерзавцы!.. Ты разогнала всѣхъ порядочныхъ людей, окружила себя пошляками и поклонниками... И, въ концѣ-концовъ, довела меня до того, что съ помощью лакея, который сейчасъ разсказываетъ объ этомъ въ кухнѣ, мнѣ пришлось бить твоего любовника!.. (Со стономъ хватается за голову и падаетъ въ кресло).
Елена Николаевна. Я не знаю... о какихъ любовникахъ ты говоришь?!.
Сергѣй Петровичъ (какъ въ бреду). Что ты сдѣлала со мною?.. Что ты сдѣлала съ нами обоими!.. Развѣ я могъ бы повѣрить, что когда-нибудь дойду до такой мерзости, до такого униженія!.. Когда я сталъ догадываться, я думалъ, что если увижу самъ, я, просто, уйду отъ тебя!.. Но въ той лжи, которою ты опутала и себя, и меня, нельзя разобраться: я видѣлъ тебя въ объятіяхъ любовника, и уже не вѣрю даже собственнымъ глазамъ!.. (Въ страшномъ порывѣ, притягивая ее къ себѣ). Лена... дѣтка моя... скажи правду!..
Елена Николаевна. Что же я тебѣ скажу?.. Я говорю, а ты не вѣришь!.. Я тебѣ не измѣняла!..
Сергѣй Петровичъ. Правда?.. Лена, правда?.. (Сжимаетъ ея руки, съ тоской и надеждой заглядывая въ глаза).
Елена Николаевна. Конечно, правда!.. Глупый!..
Сергѣй Петровичъ. А если нѣтъ?.. А если ты сейчасъ въ душѣ смѣешься надо мной?.. Такъ не обращаются съ женщинами, которыя не давали на это права!.. А ваши свиданія?..
Елена Николаевна. Никакихъ свиданій у меня не было!.. Я только разъ зашла къ нему на минутку, чтобы объясниться... Этого не надо было дѣлать, но я не придавала этому значенія... И, вѣдь, я же все разсказывала тебѣ!
Сергѣй Петровичъ (отбрасывая ея руки). Лжешь!.. Ты не говорила мнѣ, что была у него!
Елена Николаевна. Ну, значитъ... забыла...
Сергѣй Петровичъ. Забыла?.. (Горько смѣется). Такъ!.. Странная забывчивость! А письма, а телеграммы?.. Тоже забыла?..
Елена Николаевна. Ну, хорошо... я все скажу: видишь ли... когда ты уѣзжалъ въ Москву, мы были въ горахъ, пили, дурачились, и въ шутку всѣ выпили на брудершафтъ!.. Я на другой же день и забыла объ этомъ, а этотъ дуракъ...
Сергѣй Петровичъ (пристально глядя на нее). Сначала ты говорила, что это такъ... нѣчто, въ родѣ поэтическаго паѳоса, при объясненіи въ любви... А теперь говоришь, что пила на брудершафтъ!..
Елена Николаевна. Ну, да... я не сказала сразу, потому что боялась тебя: вѣдь ты же бѣшеный!.. Это была шутка... и я сама послѣ раскаивалась...
Сергѣй Петровичъ. Какъ же ты могла дойти до того, чтобы въ компаніи какой-то пьяной сволочи пить со всѣми на ты?..
Елена Николаевна. Но это была шутка!.. Всѣ пили... И Блонда пила...
Сергѣй Петровичъ. Блонда твоя -- проститутка, развратная и пошлая баба!..
Елена Николаевна. Даже Соня пила.
Сергѣй Петровичъ (съ отвращеніемъ). Зачѣмъ ты лжешь?
Елена Николаевна. Ну, я не помню... Я не придавала этому значенія... Но, ты видишь, я все сказала!
Сергѣй Петровичъ. Еще бы!..
Елена Николаевна. Я давно бы сказала, но не хотѣла причинить тебѣ непріятности.
Сергѣй Петровичъ. И предпочла довести до драки съ твоимъ любовникомъ?.. Ахъ, Лена, Лена!.. Какъ могла ты пасть такъ низко?.. И зачѣмъ все это было нужно тебѣ?..
Елена Николаевна. Зачѣмъ ты мнѣ гадости говоришь?.. Я передъ тобою не виновата, и ты не имѣешь права...
Сергѣй Петровичъ (хватая ее за руку, бѣшено). Я имѣю право убить тебя!
Елена Николаевна (съ вызовомъ). Убей!.. А оскорблять, говорить пошлости не смѣешь, не смѣешь!..
Сергѣй Петровичъ (съ силой сжимая руку). Я все смѣю!..
(Елена Николаевна вся изгибается отъ боли. Вдругъ онъ отбрасываетъ ея руку и закрываетъ лицо).
Елена Николаевна (тихо шевелитъ онѣмѣвшими пальцами).Ты мнѣ сдѣлалъ больно!.. (Сергѣй Петровичъ молчитъ. Елена Николаевна порывисто обнимаетъ его). Ну, милый... прости!... Я больше не буду!.. Тебя безпокоитъ, что будутъ говорить?.. Мы уѣдемъ отсюда!.. Я глупая, гадкая, но, вѣдь, я люблю тебя!..
Сергѣй Петровичъ (смотритъ на нее съ горькимъ и тоскливымъ укоромъ). Ахъ, Лена, Лена!.. (Обнимаетъ ее). Если бы ты знала, какъ больно!
Елена Николаевна (тихо и нѣжно гладитъ его). Ну, будетъ! Будетъ!..
Сергѣй Петровичъ. Все равно, вся наша жизнь исковеркана!.. Я не могу!.. Сегодня я повѣрю, а завтра буду мучиться вновь!.. Буду подозрѣвать, унижаться, слѣдить, думать, что всѣ вокругъ знаютъ правду и смѣются надо мной, а только я одинъ ничего не вижу!.. И никогда, никогда я не узнаю правды!.. Лучше самая страшная правда, чѣмъ эта тоска... Скажи правду!..
Елена Николаевна (устало, съ болѣзненной досадой). Какую правду?.. Что ты еще хочешь знать?..
Сергѣй Петровичъ (отстраняя ее на длину руки и глядя въ глаза почти безумнымъ взглядомъ). Я хочу, чтобы ты сказала правду!
Елена Николаевна. Я все сказала.
Сергѣй Петровичъ. Не вѣрю!.. (Съ отчаяніемъ отбрасываетъ ея руку).
Елена Николаевна (съ тоской). Но что же мнѣ дѣлать?.. Головой о стѣну биться, что ли?..
Сергѣй Петровичъ (вскакивая). Я знаю, что мнѣ дѣлать!.. Я пойду къ нему и заставлю его самого сказать мнѣ все!..
Елена Николаевна (испуганно). Ты этого не сдѣлаешь!
Сергѣй Петровичъ. А, боишься?..
Елена Николаевна (смутившись). Я не боюсь...
можешь итти, если тебѣ этого хочется. Только, все равно, онъ тебѣ ничего не скажетъ.
Сергѣй Петровичъ. Посмотримъ!..
Елена Николаевна (стараясь удержать его). Но онъ можетъ нарочно наговорить Богъ знаетъ чего!..
Сергѣй Петровичъ (насмѣшливо). Да?..
Елена Николаевна (безсильно отпуская его и садясь на диванъ). Ну, иди... Мнѣ все равно!.. Только это глупо... Я не понимаю, зачѣмъ?..
Сергѣй Петровичъ. Чтобы узнать правду!
Елена Николаевна. Почему же ты не вѣришь мнѣ, а повѣришь какому-то князю?
Сергѣй Петровичъ. Тогда скажи сама!.. Вѣдь я же вижу, что ты боишься! Скажи!.. Все равно, я узнаю!
Елена Николаевна. Я сказала...
Сергѣй Петровичъ. А я не вѣрю тебѣ!..
Елена Николаевна (въ нервной усталости). Ну, не вѣрь... Мнѣ все равно!
Сергѣй Петровичъ. Тебѣ -- все равно?!. Какъ ты смѣешь говорить, что тебѣ все равно?
Елена Николаевна (мечется въ тоскѣ). Ахъ, Боже мой, Боже мой... да что же я тебѣ скажу, наконецъ?.. Я говорю: никогда не измѣняла... Чего же еще?..
Сергѣй Петровичъ. А если ты лжешь?.. Если я не могу вѣрить?..
Елена Николаевна (устало). Повѣришь!..
Сергѣй Петровичъ. Повѣрю?.. Ты, кажется, еще издѣваешься надо мною?.. Неужели ты такъ увѣрена въ своей власти, что думаешь, будто можешь заставить меня вѣрить во что угодно?..
Елена Николаевна. Я этого не говорила... Я хотѣла сказать, что сейчасъ ты разстроенъ, а когда успокоишься -- самъ увидишь, какіе это пустяки!..
Сергѣй Петровичъ. И ты искренно думаешь, что это пустяки?.. Что же тогда не пустяки, Лена?!.
Елена Николаевна. Я не виновата, что вы всѣ съ ума посходили!
Сергѣй Петровичъ. Почему же ты боишься, чтобы я не поѣхалъ къ нему?
Елена Николаевна. Потому, что я вовсе не хочу, чтобы весь городъ говорилъ, что ты убилъ моего любовника, заставъ насъ на мѣстѣ преступленія!..
Сергѣй Петровичъ. А развѣ это не правда?..
Елена Николаевна (откидываясь на спинку дивана). Я все сказала!.. Думай, что хочешь... Дѣлай, что хочешь!.. Я больше не могу!.. Это пытка!..
Сергѣй Петровичъ. А для меня не пытка?.. Я не мучаюсь?.. Кто же виноватъ въ этомъ?.. Скажи правду!..
Елена Николаевна (въ болѣзненной тоскѣ, сквозь зубы). Мм... это скучно, наконецъ!..
Сергѣй Петровичъ (хватая ее за руку и сдергивая на край дивана). А, тебѣ только скучно?.. Ты была его любовницей!.. (Крутитъ ея руку). Ну, правда?.. Что же ты молчишь?.. Говори!..
Елена Николаевна. Мнѣ больше нечего говорить!.. Пусти руку!.. Пусти!.. Мнѣ больно!..
Сергѣй Петровичъ. А мнѣ не больно?.. Не больно?.. Я заставлю тебя сказать правду!..
Елена Николаевна (тщетно стараясь вырвать руку). Какую правду?..
Сергѣй Петровичъ. Любовникъ онъ твой или нѣтъ?.. Елена Николаевна (отъ боли держась за его руку, усталымъ, упавшимъ голосомъ). Ну, если тебѣ этого такъ хочется... да!.. Любовникъ!..
(Сергѣй Петровичъ выпускаетъ ея руку. Она потираетъ сдавленное мѣсто, съ ненавистью затравленнаго звѣря оглядываясь на него, потомъ отворачивается, усаживается удобнѣе и начинаетъ, какъ-будто совершенно спокойно, поправлять прическу. Совершенно неожиданно, коротко размахнувшись, мужъ бьетъ ее по головѣ).
Елена Николаевна. Ай!.. (Падаетъ на ручку дивана, дико смотритъ на него, и вдругъ, уткнувшись лицомъ въ подушку, начинаетъ тихо и жалобно плакать).
Сергѣй Петровичъ (мгновенно опомнившись, въ страшномъ приливѣ стыда и отчаянія). Лена!.. Лена!.. Прости!.. Я не хотѣлъ!.. Я съ ума сошелъ!... Леночка!. (Бросается къ ней, цѣлуя руки, плечи, волосы, стараясь повернуть къ себѣ).
Елена Николаевна. Уйди!..
Сергѣй Петровичъ. Леночка!.. Я не помнилъ себя!.. Господи, до чего мы дошли!.. Я ударилъ тебя!.. Мою бѣдную, милую, слабую Леночку!.. Прости меня!.. Я сумасшедшій!..
Елена Николаевна (вдругъ приподымаясь и съ животной злобой глядя въ лицо). Ты не сумасшедшій, а дуракъ!..
Сергѣй Петровичъ. Лена!..
Елена Николаевна. Ну, да... дуракъ!.. Идіотъ!.. Я тебя ненавижу!.. Уйди-и!.. (Дико выкрикиваетъ послѣднее слово).
(Сергѣй Петровичъ, отшатнувшись, со страхомъ смотритъ на нее. Лицо Елены Николаевны совершенно искажено, волосы спутаны, въ глазахъ страшная, неутолимая, животная ненависть).
Елена Николаевна. Ну, что же ты стоишь?.. Тебѣ надо было знать правду? Ну, такъ, вотъ же тебѣ правда: измѣнила!.. Слышишь?.. Я тебѣ измѣнила!..
Сергѣй Петровичъ (съ послѣдней отчаянной мольбой, вѣря и не вѣря). Лена!..
Елена Николаевна. Что -- Лена?.. Ну, да... измѣнила!.. И не съ нимъ однимъ... у меня было много любовниковъ!.. И всѣ это знали, одинъ ты, идіотъ несчастный, ничего не видѣлъ!.. Я тебя презираю, ненавижу... ты мнѣ надоѣлъ!.. Оставь меня!..
Сергѣй Петровичъ. Замолчи!.. (Хватаетъ ее за руки, точно стараясь удержать).
Елена Николаевна (съ дикимъ, мстительнымъ торжествомъ). Да!.. Да!.. Измѣнила!. Смѣялась надъ тобой!.. И если ты меня простишь, я опять измѣню тебѣ... съ нимъ, съ чортомъ, съ дьяволомъ!.. Буду отдаваться всѣмъ и каждому!..
Сергѣй Петровичъ. Да замолчи же!.. (Не помня себя, старается зажать ей ротъ).
Елена Николаевна (вырываясь). Ты же хотѣлъ знать правду!.. Можетъ, тебѣ нужны подробности?.. Изволь... я...
(Въ слѣпомъ бѣшенствѣ, стараясь заглушить ее, Сергѣй Петровичъ инстинктивно хватаетъ ее за горло. Елена Николаевна отчаянно бьется, пытаясь оторвать его руки и сказать еще что-то. Они сваливаются съ дивана на полъ. Елена Николаевна начинаетъ хрипѣть, заглушенно стонетъ и затихаетъ въ мелкой дрожи. Сергѣй Петровичъ еще долго держитъ ее за горло, потомъ всматривается въ лицо, нагибается, прислушивается и вдругъ тихо начинаетъ подыматься, отступали пятясь до самаго стола. На лицѣ у него кривая, странная и страшная, не то улыбка, не то гримаса).
Сергѣй Петровичъ. Ну, вотъ... добилась!..
(Начинаетъ сзади шарить по столу, натыкается на папиросу, машинально подноситъ къ глазамъ, тупо, какъ бы не понимая, смотритъ на нее, потомъ вдругъ роняетъ, тихо опускается на стулъ и странно, точно отъ сильнаго холода, потираетъ руки, не спуская глазъ съ трупа).
ЗАНАВѢСЪ.