ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

I.

Миссъ Сэнгъ, никогда не видавшая, чтобы у ея пріятельница дрожала за разливаніемъ чая рука, почувствовала, послѣ двухлѣтняго скучнаго пребыванія за-границею, что у нея разыгрывается аппетитъ любопытства. Она не спѣшила, однако, удовлетворить его, зная, что изъ всѣхъ покровительствующихъ ей пріятельницъ съ леди Викторіей Гвиннъ надо обращаться съ особенною осторожностью. Флора Сэнгъ научилась быть смѣлой, но не навязчивой, и хотя она льстила себя надеждою, что поникаетъ эту живую загадку, она постоянно чувствовала, что почва ускользаетъ у нея изъ-подъ ногъ. Въ виду возобновленія дружескихъ отношеній, прерванныхъ ея двухлѣтнимъ отсутствіемъ, она особенно желала избѣжать всякихъ нетактичностей. Въ сущности она ни къ кому не была такъ искренно привязана, и ея любопытство умѣрялось сердечною симпатіей.

Именно эта способность дружить съ людьми и безграничное добродушіе -- спасали ее, несмотря на ограниченность средствъ, отъ постыдной роли приживалки въ богатыхъ домахъ. Она была дочерью сельскаго викарія въ Іоркшайрѣ, подругою окрестныхъ высокородныхъ дѣвицъ, и рано пришла въ убѣжденію, что, несмотря на ея миловидность и благовоспитанность, ей не сдѣлать блестящей партіи, а бѣдности она не выносила. Послѣ смерти отца ей пришлось зарабатывать себѣ хлѣбъ, т.-е. поступиться своими удобствами, между тѣмъ какъ вся ея кругленькая лѣнивая особа была несклонна къ какимъ бы то ни было лишеніямъ. Поэтому она избрала роль домашняго друга богатыхъ свѣтскихъ женщинъ. Ровный характеръ и нѣкоторая дѣвическая восторженность -- избавляли ее отъ неудобствъ подобнаго амплуа.

Она не только была достаточно умна для того, чтобы сдѣлаться полезною безъ угодливости, но съумѣла стать настолько необходимою для нѣкоторыхъ изъ своихъ друзей, что, несмотря на свою моложавость -- ей было уже за сорокъ,-- ей не приходило въ голову измѣнить имъ ради замужества, которое могло оказаться неудачнымъ.

Въ настоящее время она только-что похоронила подругу, за которою самоотверженно ухаживала два года, переѣзжая съ нею изъ курорта въ курортъ, отъ спеціалиста -- къ спеціалисту. Небольшое наслѣдство не внушило ей желанія начать самостоятельную жизнь; она поспѣшила на родину, гдѣ ее ожидала масса приглашеній, такъ какъ за время отсутствія она вела оживленную переписку съ друзьями. Первою въ ея спискѣ стояла лэди Викторія Гвиннъ. Въ теченіе первыхъ трехъ дней ея пребыванія въ Кэфитонѣ имъ какъ-то некогда было поговорить; сегодня хозяйка дома казалась менѣе молчаливою, но, очевидно, нервничала, и миссъ Сэнгъ прихлебывала свой чай съ такимъ видомъ, который говорилъ безъ словъ, что ей пріятно быть въ Англіи, въ Кэфитонѣ. Но хотя она молчала, взоръ ея не разъ украдкою останавливался на пріятельницѣ.

Лэди Викторія Гвиннъ, одна изъ самыхъ высокихъ и до сихъ поръ одна изъ красивѣйшихъ женщинъ въ Англіи, пользовалась репутаціей интересной и эксцентричной особы, но любили ее немногіе. Ея стройная фигура, гибкая вслѣдствіе физическихъ упражненій и полнаго незнакомства съ болѣзнью, черные волосы и глаза, матовая кожа, выраженіе лица -- дѣлали ее похожею скорѣе на героиню поэмы, чѣмъ на обыкновенную женщину. На картинѣ знаменитаго художника, пытавшагося уловить тайну ея выраженія, она привлекала симпатію нѣжнымъ и мужественнымъ взглядомъ и грустною складкою губъ, отталкивала высокомѣрнымъ поворотомъ головы, вызывающимъ до дерзости, говорившимъ о презрѣніи въ людямъ. О ней ходило много самыхъ неправдоподобныхъ легендъ; покойная королева Викторія терпѣть ее не могла и не скрывала этого, возмущаясь тѣмъ, что онѣ носятъ одно и то же имя.

Впрочемъ, каковы бы ни были ея тайны, она избѣгала открытаго скандала; она никогда ни въ чемъ не называлась и ничего не объясняла. Въ этомъ была ея сила. Ея уважаемый супругъ, теперь уже покойный Артуръ Гвиннъ, второй сынъ маркиза Стрэслэнда и Зиля, всегда считалъ ее образцомъ добродѣтели.

Когда лэди Викторія едва не опрокинула сливочникъ, Флора не вытерпѣла и сказала:

-- Я не знала, что вы можете быть такою нервною, Викки!

-- Нервы тутъ ни при чемъ, я озабочена какъ мать...

-- Вы -- въ роли матери?!

-- Развѣ я была плохою матерью?

-- Нѣтъ, но помимо этого вы -- многое другое. Мнѣ легче представить васъ себѣ въ какой угодно другой роли.

-- Джэку тридцать лѣтъ, мнѣ -- сорокъ-девять.

-- Вамъ можно дать тридцать,-- сказала Флора искренно,-- но въ чемъ дѣло? Джэкъ выступаетъ на выборахъ,-- конечно, его выберутъ, онъ всегда съумѣетъ добиться своего. Вы, кажется, получили непріятное письмо изъ вашихъ калифорнійскихъ владѣній? Жаль, что они такъ далеко...

-- Въ Санъ-Франциско срокъ аренды истекаетъ. Половина этой земли и южный ранчо -- принадлежатъ мнѣ, сѣверный ранчо -- собственность Джэка. Это -- главный мой доходъ, а ихъ все труднѣе становится сдавать. Я скоро буду нищею. Здѣсь я живу въ качествѣ матери Джэка, иначе лордъ Стрэслэндъ давно выгналъ бы меня. Онъ уступаетъ намъ Кэфитонъ такъ какъ у него нѣтъ средствъ содержать второе имѣніе.

Лэди Викторія обвела взглядомъ портреты предковъ, украшавшихъ стѣны, и продолжала:

-- Конечно, я -- англичанка, но все же мнѣ хотѣлось бы уѣхать отсюда на время. Я желала бы пожить у себя въ Калифорніи. Дальше Нью-Іорка я не бывала. Лондонъ сталъ ненавистенъ мнѣ. Если бы не Джэкъ -- я сейчасъ бы уѣхала. Все надоѣло, опротивѣло мнѣ здѣсь.

-- Нехорошій симптомъ! Это значитъ -- молодости конецъ!

-- Молодость послѣ пятидесяти лѣтъ зависитъ отъ вашего доктора, отъ вашей массажистки, отъ вашего портного. Но я теперь въ такомъ состояніи, что никто, кромѣ Джэка, не интересуетъ меня...

Миссъ Сэнгъ вспомнила дошедшія до нея въ прошломъ году сплетни. Послѣ смерти Артура Гвинна, убившагося при паденіи съ лошади, сэръ Кэджъ Вэннекъ, сходившій съ ума по лэди Викторіи, неожиданно уѣхалъ по дѣламъ въ Родезію, и до сихъ поръ не возвращался. Онъ билъ въ однихъ годахъ съ прославленной красавицей, выше ея ростомъ; въ обществѣ имена ихъ всегда соединялись, и всѣ почему-то думали, что въ случаѣ смерти сэра Артура лэди Викторія выйдетъ за своего поклонника. Хотя никто не жалѣлъ ее, но бѣгство его многихъ разочаровало.

-- Джэку трудно обойтись безъ васъ,-- сказала Флора наугадъ.

-- Надѣюсь!-- сверкнула глазами лэди Викторія.-- Но я хотѣла бы, чтобы Джулія Кей пошла за него.

-- Она не пойдетъ, и я не понимаю, почему вы этого желаете? Она на два года старше его, происхожденіе ея -- ужасное, я вообще... вообще я не люблю ее.

-- Она страшно богата, извѣстна какъ одна изъ самыхъ вліятельныхъ политическихъ дамъ въ Лондонѣ, я Джэкъ безумно въ нее влюбленъ.

-- Не могу себѣ представить Джэка въ такомъ состояніи, хотя ухаживать онъ не прочь; онъ флиртовалъ даже со мною, когда у него прорѣзывались зубы. И какъ онъ успѣваетъ возиться съ этою женщиною, когда у него такая масса дѣла? Но, кажется, сегодня для него -- рѣшительный день? Впрочемъ, я не сомнѣваюсь въ его избраніи. Джэкъ и пораженіе -- несовмѣстимы...

-- Телеграмма уже могла бы получиться! Я тоже надѣюсь на успѣхъ, но у него много враговъ. Я въ свою очередь поработала для него...

-- Жаль, что онъ -- не тори,-- вздохнула Флора:-- не люблю я либеральную партію! Это -- противъ всѣхъ семейныхъ традицій!

-- Пустяки! Джэкъ -- прирожденный боецъ! Онъ слишкомъ прогрессивенъ и пылокъ для консерватора...

-- И тѣмъ не менѣе лордъ Стрэслэндъ спитъ и видитъ его пэромъ. Онъ былъ бы счастливъ, если бы его титулъ, помимо лорда Зиля, перешелъ къ Джэку -- уже потому только, что Джэку пришлось бы тогда порвать съ либералами.

-- Это погубило бы политическую карьеру Джэка. Слава Богу, что лордъ Зилъ, наконецъ, помолвленъ и скоро женится.

-- А если у нихъ не будетъ дѣтей? Онъ -- больной. Кстати, могу вамъ сообщить, что Джулія Кей не выйдетъ за Джэка: она помолвлена съ лордомъ Брэслэндомъ.

-- Онъ -- дуракъ.

-- Она этого и не отрицаетъ, но онъ будетъ герцогомъ, она -- герцогиней, хотя, несмотря на весь свой умъ, она -- вульгарна, какъ настоящая parvenue...

Вошелъ лакей съ подносомъ, на которомъ лежалъ желтый конвертъ.

Лэди Викторія, не измѣнившись въ лицѣ, неторопливо открыла его.

-- Джэкъ вернулся.

-- Вотъ и отлично!-- отвѣтила Флора такъ же спокойно.

II.

-- Вы устали? Я провожу васъ въ вашу комнату. Вики очень занята.

Американка медленно встала; въ глазахъ ея блеснулъ лучъ признательности.

-- Я устала, и не знаю здѣсь ни души. Я готова почти пожалѣть, что лэди Викторія пригласила меня, хотя я всю жизнь мечтала о томъ, чтобы увидѣть настоящее англійское родовое помѣстье.

-- Вы еще привыкнете къ намъ,-- сказала Флора, улыбаясь.-- Мы пройдемъ незамѣтно; всѣ заняты теперь разговорами объ избраніи Джэка.

Онѣ прошли мимо гостиной, гдѣ вновь прибывшіе гости собрались вокругъ чайнаго стола и стали подниматься по широкой темной лѣстницѣ. На первой площадкѣ оказалось свѣтлѣе, тутъ стѣны были увѣшаны старинными портретами и ландшафтами.

-- Это произведенія великихъ мастеровъ?-- спросила миссъ Изабелла Отисъ.

-- Нѣтъ, великіе мастера -- наверху. Я покажу ихъ вамъ завтра.

-- Сколько здѣсь предковъ!

-- Весь домъ полонъ ими. Лордъ Стрэслэндъ унаслѣдовалъ его отъ женской линіи. Это все Эльтоны; кажется, Джэкъ больше похожъ на нихъ, чѣмъ на Гвинновъ. Онъ вышелъ въ своихъ американскихъ предковъ. Вѣдь вы его кузина -- въ седьмомъ колѣнѣ, кажется?

-- Наше родство нѣсколько ближе. Но почему вы зовете его Джэкомъ? Онъ извѣстенъ подъ именемъ Эльтона Гвинна.

-- Его зовутъ Джонъ-Эльтонъ-Сесиль Гвиннъ.

Онѣ шли по корридору. Миссъ Сэнгъ смотрѣла въ лорнетъ на карточки на дверяхъ.

-- Вотъ ваша комната. Я сама надписала вчера ваше имя.

Она отворила дверь въ просторную комнату съ обоями веселаго рисунка и старинною краснаго дерева мебелью. Занавѣсы были изъ кретона тѣхъ же оттѣнковъ.

-- Вотъ звонокъ въ комнату горничной.

-- У меня нѣтъ горничной. Я не богата. Удивляюсь, что лэди Викторія удостоила меня приглашеніемъ.

-- Какъ странно! Можно мнѣ посидѣть у васъ? Я никогда еще не видѣла бѣдной американки...

-- Буду вамъ очень признательна. Не то чтобы я была совсѣмъ бѣдна. У меня есть ранчо близъ Розуотэра, кое-какая собственность и старый домъ въ Санъ-Франциско. Этого достаточно для того, чтобы жить съ комфортомъ, но вѣдь на свѣтѣ есть такъ много страшно богатыхъ американскихъ дѣвицъ!

-- Это правда!-- Миссъ Сэнгъ съ любопытствомъ англичанки разглядывала иностранку, но ея вниманіе было добродушнаго характера. Будучи до сихъ поръ въ душѣ молодою дѣвушкой, она входила въ дѣвичьи интересы. Бѣлокурая, моложавая -- она казалась тридцатилѣтней, а полноту ея миссъ Отисъ приписала ея пристрастію къ сластямъ и соусамъ.

-- Какъ же это, будучи бѣдной, вы рѣшаетесь путешествовать по Европѣ?-- спросила Флора.-- Я отваживаюсь на это лишь въ обществѣ болѣе счастливыхъ друзей.

-- Развѣ вы бѣдны?-- спросила миссъ Отисъ, поглядѣвъ на ея элегантное платье изъ crêpe de chine и кружева.

-- Страшно. Мы всѣ тутъ бѣдны. Если бы не американки и еврейки, которыя платятъ за все argent comptant, портнихи не стали бы шить намъ въ кредитъ.

-- Дамы тамъ внизу показались мнѣ очень богатыми.

-- Онѣ просто умѣютъ одѣваться. Вы тоже умѣете,-- прибавила она, одобрительно поглядѣвъ на ея дорожное платье хорошаго покроя и маленькую шляпу.-- Разскажите мнѣ о себѣ. Ничего, если я закурю папироску? Васъ это не будетъ шокировать?

Миссъ Отисъ впервые улыбнулась.

-- О, нѣтъ! Можетъ быть, вы дадите и мнѣ папироску? Мои еще уложены. Что вамъ разсказать о себѣ? Мать моя умерла, когда я была ребенкомъ, отецъ былъ адвокатомъ, я кончила у насъ въ Розуотэрѣ курсъ высшей школы, знаю языки, много читала. Но это, вѣроятно, мало интересуетъ васъ? Вы хотите слышать о прежней жизни лэди Викторіи въ Америкѣ?

-- Нѣтъ, я болѣе интересуюсь вами. Но какимъ образомъ вы оказываетесь съ нею въ родствѣ?

Миссъ Отисъ объясняла, что родъ ихъ происходятъ отъ знаменитаго донъ-Хозе Аргуэлло, сынъ котораго женился на американкѣ и спасъ такимъ образомъ свои наслѣдственныя земли отъ разграбленія американцевъ. Его внучка вышла замужъ за Джемса Отиса; у нея было двое дѣтей: дочь вышла за англійскаго лорда.

-- Значитъ, вы приходитесь Джеку троюродною сестрой?

-- Родство весьма отдаленное, но отецъ взялъ съ меня слово, что когда я буду въ Европѣ, то повидаюсь съ леди Викторіей; поэтому я рѣшалась написать ей. Я всегда о ней думала исключительно какъ о матери Эльтона Гвинна, но теперь я вижу, что у нея есть своя собственная и очень опредѣленная индивидуальность...

-- Еще какая! Она тридцать лѣтъ считается одною изъ первыхъ красавицъ Англіи. Странно, что слава ея не дошла до васъ. Но, пожалуйста, разсказывайте дальше.

Миссъ Отисъ продолжала. Послѣ смерти отца, приведя въ порядокъ дѣла, она поѣхала въ Европу съ знакомою семьей, но черезъ полгода отдѣлилась отъ нихъ. Она объѣхала Францію, Аталію, Германію, изучала языки, литературу, народности, музыку, картины. Въ Римѣ, въ Мюнхенѣ она бывала въ обществѣ; это была свободная, полная впечатлѣній жизнь, но скоро ей конецъ, надо ѣхать домой, чтобы заняться дѣлами. Англію она оставила pour la bonne bouche.

-- Надѣюсь, что леди Викторія -- я никогда не дерзну назвать ее кузиною Викторіей -- будетъ добра ко мнѣ? Я въ сущности никогда не жила -- какъ живутъ молодыя дѣвушки. Мнѣ хотѣлось бы повеселиться. Притомъ, у меня куча новыхъ платьевъ.

-- Я увѣрена, что Викки будетъ мила съ вами, а если -- нѣтъ, то мы найдемъ кое-кого другого. Будь у васъ достаточно денегъ, вы могли бы выйти за Джэка.

Миссъ Отисъ вздернула носикъ. Раньше сорокалѣтняго возраста она не выйдетъ замужъ. Притомъ она видѣла портретъ Джэка въ газетѣ, и онъ разочаровалъ ее: она представляла его себѣ красивымъ, блестящимъ, дерзкимъ аристократомъ, отмѣченнымъ "печатью генія", а онъ оказывается похожимъ на ея дядю Хирама.

-- Его надо видѣть на трибунѣ, онъ совершенно преображается. Что же касается до дерзости -- онъ не оставляетъ желать ничего лучшаго, и самоувѣренности у него достаточно. Но все же онъ -- милый...

-- Можетъ быть. Но я болѣе интересуюсь жизнью вообще, чѣмъ какимъ-нибудь человѣкомъ въ отдѣльности.

Она закурила вторую папироску. Флора Сэнгъ смотрѣла на нее съ возрастающимъ интересомъ. Это былъ совершенно новый типъ американки. Въ немъ крылся источникъ этой хладнокровной откровенности? Была ли она просто эгоисткой, или обладала глубокимъ внутреннимъ содержаніемъ? Самый типъ ея красоты былъ не современный: изсиня-черные испанскіе волосы и полу-мечтательный, полу-проницательный взглядъ синихъ глазъ. Брови были густыя; профиль, лобъ, весь обликъ серьезнаго красиваго лица -- говорилъ о характерѣ и твердой волѣ. Не влюбится ли въ нее Джэкъ -- страстный поклонникъ красоты? Она кажется холодной, какъ лунный свѣтъ, но эта маленькая твердая ручка можетъ схватить человѣка за горло. Въ ней чувствуется "paca", недаромъ она -- потомокъ древняго рода борцовъ.

-- Позвоните... Пусть подадутъ свѣчи и распакуютъ ваши вещи. Моя комната -- на той сторонѣ корридора; постучите ко мнѣ въ семь съ четвертью, и мы вмѣстѣ сойдемъ въ обѣду. Настроеніе Викки зависитъ всецѣло отъ того, въ какомъ состояніи вернулся Джэкъ. Надѣньте самое хорошенькое изъ вашихъ платьевъ. Здѣсь гоститъ Джулія Кей, препротивная parvenue. Джэкъ влюбленъ въ нее, а она выбрала другого; вашъ долгъ кузины -- утѣшить его...

Послѣднія слова донеслись уже изъ глубины корридора. Били часы, и Флора поспѣшила въ свою комнату.

III.

"Джэкъ", которому предстояло прославиться подъ родовымъ именемъ Эльтона Гвинна, только-что пріѣхалъ и, приведя себя въ порядокъ съ дороги, отправился въ матери.

Она была уже причесана и одѣта; поэтому она сейчасъ же отослала горничную, и между тѣмъ какъ глаза ея сдѣлались нѣжны, какъ глаза всѣхъ матерей, она обняла и поцѣловала его съ особою страстностью. Она радовалась возможности отрѣшиться отъ личныхъ чувствъ и заботъ, сбросить ихъ съ себя, какъ сбрасываютъ платье. Онъ и раньше подмѣчалъ въ ней эту черту, но онъ былъ слишкомъ англичаниномъ для того, чтобы предаваться анализу: она была его лучшимъ другомъ, самою очаровательною матерью на свѣтѣ, и онъ не желалъ вторгаться въ ея душу. Онъ восхищался ею не менѣе, чѣмъ собою, и сегодня, нѣжно поцѣловавъ ее, онъ любезно сказалъ ей, что она еще красивѣе, чѣмъ всегда.

-- Это оттого что я сняла глубокій трауръ; слава Богу, что онъ кончился; я стала настоящимъ пугаломъ, и это отзывалось на моихъ нервахъ.

На ней не было другихъ украшеній, кромѣ колье въ видѣ ошейника изъ брилліантовъ и нѣсколькихъ сверкающихъ гребенокъ въ волосахъ, и она казалась великолѣпной со своимъ бюстомъ и плечами матовой бѣлизны, съ блестящими глазами, въ изящномъ туалетѣ изъ чернаго chiffon и ирландскаго кружева. Ея руки, уже не такія закругленныя, какими онѣ были изображены на портретѣ, полу-прикрывались прозрачными рукавами, а кисти рукъ были такъ же молоды, какъ и ея лицо.

Слегка обмахиваясь вѣеромъ и глядя на профиль сына, она стала разспрашивать его. Онъ чѣмъ-то озабоченъ. Не Джулія ли причиною этого? Нѣтъ, онъ ее не видалъ, но онъ встрѣтилъ въ клубѣ лорда Зиля, который похожъ на ходячую смерть; онъ опять сильно кашляетъ и собирается не то въ Давосъ, не то въ Алжиръ. Надо бы убѣдить его -- поскорѣе жениться. Кэрри навѣрное согласится, но онъ самъ не хочетъ; онъ боится, что дѣти будутъ чахоточныя...

-- Я почти согласна съ нимъ,-- сказала лэди Викторія;-- я могу поговорить съ Кэрри, но скажу прямо: если бы не ты этого желалъ, я не стала бы уговаривать ее взять на себя роль сидѣлки...

Джэкъ прервалъ мать. Чахотка у нихъ -- не наслѣдственная. Зиль, воспитанный слабою, легкомысленною матерью, бурно провелъ раннюю молодость, что и расшатало его некрѣпкое здоровье. Кэрри, наоборотъ, здорова и дѣятельна, изъ нея выйдетъ превосходная мать.

-- Встрѣча съ нимъ все мнѣ отравила, а еще вчера я былъ счастливъ моею побѣдою, какъ школьникъ!-- воскликнулъ онъ мальчишески-нетерпѣливо.

-- Я напишу Кэрри, но, пожалуйста, не волнуйся. Всѣ говорятъ о твоемъ блестящемъ избраніи...

-- Большой изъ всего этого толкъ, если мнѣ суждено заплесневѣть въ верхней палатѣ!

-- Выкинь это покуда изъ головы. Воля -- прежде всего, но если ее не упражнять, она -- слабѣетъ.

-- Хорошо, мама. Вы всего оригинальнѣе въ роли проповѣдницы. Итакъ, Джулія Кэй здѣсь? На эти три недѣли я насильственно выбросилъ ее изъ моихъ думъ. Она написала мнѣ три письма -- прелестныхъ письма!-- онъ вдругъ улыбнулся -- улыбкою, мгновенно преобразившей его высокомѣрное лицо, дѣлавшее его для многихъ несимпатичнымъ.-- А какъ вы думаете, можетъ ли сильная воля покорить женщину?

Она расхохоталась.

-- Съ одною волею нельзя ни внушить любви, ни вырвать ее,-- можно только задать ей встряску. Но я и не особенно вѣрю въ твою любовь въ Джуліи Кэй. Быть можетъ, на нее произведетъ впечатлѣніе твой флиртъ съ американскою кузиной?

-- Съ кѣмъ?..-- Онъ широко раскрылъ глаза.

Лэди Викторія поспѣшила объяснить ему отношенія миссъ Отисъ въ ихъ семьѣ. Она имѣетъ кое-какія средства, репутація ея безукоризненна, она хорошо воспитана и замѣчательно хороша собой. Если она окажется пріятною особой, надо будетъ пригласить ее -- остаться подольше.

-- Возьмите ее въ пріемныя дочери, я не стану ревновать. Мнѣ жаль, что вы такъ одиноки.

Онъ всталъ и поцѣловалъ ее въ лобъ -- очень осторожно -- такъ, чтобы не вздѣть ни одного волоска артистически устроенной прически.-- Теперь пойду, покараулю Джулію гдѣ-нибудь у лѣстницы: она всегда опаздываетъ. Завтра, между одиннадцатью и двѣнадцатью, разскажу вамъ всѣ подробности избирательной кампаніи. Она, дѣйствительно, сошла блистательно. Противникъ мой былъ молодчина, и побороться съ нимъ стоило труда. Когда я выходилъ на трибуну, его партія ревѣла и шипѣла по четверти часа. А когда я кончалъ рѣчь, они снова принимались ревѣть, но уже на другой ладъ...

Его тонкая, худощавая, почти мѣшковатая фигура словно выросла. Скрытый магнетизмъ окружилъ какимъ-то ореоломъ его блѣдное, безцвѣтное лицо, а сѣрые свѣтлые глаза засіяли блескомъ, сдѣлавшимъ ихъ прекрасными.

-- Это было настоящее торжество! Я чувствовалъ себя опьяненнымъ, я почти шатался,-- хорошо, что этого не замѣтили! Я зналъ, что во мнѣ видятъ надежду молодой Англіи, самую крупную политическую силу изъ молодыхъ. Мнѣ не хотѣлось спать, чтобы не забывать объ этомъ и во снѣ. Прочь скромность! Тотъ, кто ее культивируетъ -- отказывается отъ величайшаго наслажденія въ жизни... Обладать молодостью, деньгами, талантомъ, увлекать за собою людей, стать во главѣ партіи -- это такое, такое счастье...

Онъ вдругъ оборвалъ, вспыхнулъ, засмѣялся и пожалъ плечами.

-- Я ни предъ кѣмъ, кромѣ васъ, такъ не распускаюсь... Но пока -- довольно. До свиданія!

IV.

-- Хотѣла бы я, чтобы въ родовыхъ замкахъ было электрическое освѣщеніе!-- со вздохомъ сказала себѣ миссъ Отисъ, когда она, одѣвшись при свѣтѣ четырехъ свѣчей, слабо мерцавшихъ во мракѣ огромной комнаты, спускалась теперь по лѣстницѣ, придерживая рукою свое блѣдно-голубое -- первое съ трэномъ платье. Глава ея машинально скользили по темнымъ портретамъ и картинамъ, но вдругъ они остановились на живомъ лицѣ. Внизу у самыхъ перилъ стоялъ молодой человѣкъ.

-- Дядя Хирамъ -- Джонъ Эльтонъ Гвиннъ!-- Какое сходство и какая вмѣстѣ съ тѣмъ разница! Эти прямые, нѣсколько длинные, свѣтлые волосы, выжидающее выраженіе холодныхъ глазъ -- дѣлали его скорѣе похожимъ на студента, чѣмъ на блестящаго оратора, свѣтскаго человѣка, ловкаго спортсмена и наѣздника. Носъ и подбородокъ были у него рѣзко очерченные, выразительные, но ротъ крупный, жесткій, какъ у прусскаго офицера. Несмотря на изящный вечерній костюмъ, онъ до смѣшного походилъ на дядю Хирама -- деревенскаго стряпчаго и фермера, всю жизнь носившаго одно грубое сукно.

Тѣмъ не менѣе, онъ улыбнулся, и она отвѣтила любезною улыбкою. Онъ подошелъ въ ней.

-- Надѣюсь, что вамъ сказали, кто я такая? Ваша мать была очень занята... Меня зовутъ Изабелла Отисъ.

-- Конечно, мама говорила мнѣ о васъ. Я очень радъ видѣть васъ въ нашемъ домѣ. Провести васъ въ столовую?

Они шли молча; она не могла придумать, о чемъ бы заговорить съ нимъ, да не особенно и старалась, чувствуя, что онъ ею не интересуется. Но вдругъ она вспомнила, что миссъ Сэнгъ обѣщала ждать ее. Онъ расхохотался.

-- Вы принимаете насъ слишкомъ въ серьёзъ. Флора сошла внизъ уже съ четверть часа тому назадъ,-- она, очевидно, забыла.

Изабелла вспыхнула, и отвѣтила съ большею холодностью, чѣмъ это требовалось обстоятельствами, что она дѣйствительно привыкла къ точности -- даже въ мелочахъ. Притомъ здѣсь легко заблудиться.

-- Американцы всегда найдутъ дорогу,-- отвѣтилъ онъ со вспышкою юмора въ глазахъ.-- Вотъ и гостиная! Вы не обязаны подходить къ моей матери. Мы не такъ строго придерживаемся церемоніала, какъ пишутъ объ этомъ въ романахъ.

Пустивъ на прощанье эту стрѣлу, онъ оставилъ ее и подошелъ къ смуглой маленькой женщинѣ съ плебейскимъ лицомъ и великолѣпными черными глазами.

-- Грубый человѣкъ... Джуліи Кэй навѣрное?

Но Изабелла скоро позабыла ихъ обоихъ, заинтересованная новымъ для нея зрѣлищемъ. Квадратная бѣлая зала была освѣщена восковыми свѣчами. Чудные туалеты, блескъ брилліантовъ, оживленный говоръ... Робость не была свойственна ей, и поэтому она спокойно остановилась въ ожиданіи, вполнѣ сознавая, что ея гордая оригинальная красота сразу привлекла къ себѣ вниманіе общества.

Пріѣздъ сына вывелъ лэди Викторію изъ апатіи, и она встрѣтила Изабеллу обворожительной улыбкой.

-- Не правда ли, какая прелесть Джэкъ? Я посажу его рядомъ съ вами, чтобы вамъ не было скучно. Боже, что за волосы! Это -- ваше испанское наслѣдство. Я унаслѣдовала только глаза. Хорошо ли вы устроились? Надѣюсь, что вы пробудете съ недѣлю? Я такъ рада, что Джэкъ вернулся. Безъ него такъ пусто...

Изабелла восхитилась материнскимъ энтузіазмомъ этой красивой женщины, года которой подчеркивалъ возрастъ ея сына. Лэди Викторія любезно упрекнула ее за то, что она до сихъ поръ не давала о себѣ вѣстей, и когда ея интересъ къ бесѣдѣ съ родственницею истощился, она подозвала молодого человѣка, красиваго, бѣлокураго, чистокровно англійскаго типа, и проговорила:

-- Джимми, вы поведете миссъ Отисъ къ обѣду.

Изабеллѣ было бы легко завязать разговоръ, но англійскіе обычаи уже не разъ шокировали ее, и она рѣшила быть такою же безучастной, какъ ея хозяева, и ничѣмъ не утруждать себя. Почему она должна стараться понравиться имъ? Пусть они ухаживаютъ за нею!

Ея кавалеръ не спѣшилъ, однако, выказывать ей вниманіе, и въ началѣ обѣда онъ десять минутъ проговорилъ съ Гвинномъ объ избирательной кампаніи. Очевидно, онъ тоже одержалъ побѣду. Изабелла сидѣла величественная, какъ портретъ Рейнольдса, и любовалась картинами на стѣнѣ.

Визави Изабеллы была высокая, полная дама, веселая и разговорчивая. Она часто смѣнясь сдержаннымъ, веселымъ смѣхомъ. Миссъ Отисъ оглядѣла столъ и, замѣтивъ общее оживленіе, внезапно сдѣлала открытіе, что она единственная изъ всѣхъ держитъ себя чопорно и натянуто... Это разсмѣшило ее. Она кинула украдкою взглядъ на карточку своего кавалера и, прочтя: "Лордъ Иксэмъ", спросила невиннымъ тономъ:

-- Какимъ образомъ вы сдѣлались членомъ нижней палаты?

Онъ поднялъ глаза отъ тарелки и отвѣтилъ суховато:

-- Посредствомъ избранія.

-- Но вѣдь пэръ не можетъ быть членомъ нижней палаты?

-- Не можетъ.

-- Такъ какъ же вы?..

-- Я не пэръ!-- Онъ надулся.-- Я сынъ пэра, это -- не одно и то же.

-- Вы сердитесь потому, что я ничего о васъ не знаю,-- сказала Изабелла лукаво,-- но неужели стоило терять время на изученіе геральдическихъ книгъ?

-- Конечно, нѣтъ,-- отвѣтилъ онъ ехидно:-- здѣсь есть болѣе интересные предметы.

-- Или мѣстности; онѣ интереснѣе большинства людей, съ которыми мнѣ приходилось сталкиваться.

Тутъ она внезапно измѣнила тактику и улыбнулась ему, причемъ въ углу ея рта показалась крошечная ямочка. Онъ впервые увидѣлъ ея странные синіе глаза съ широкими зрачками, окаймленные черными длиннѣйшими рѣсницами, и понялъ, что она очень хороша.

-- Простите, я боюсь, что былъ невѣжливъ? Но я очень робокъ и боюсь американокъ болѣе всего на свѣтѣ.

-- Я не настоящая американка, я уроженка Калифорніи.

Они разговорились. Онъ удивился ея интересу къ политикѣ, чуждому большинству американокъ; онѣ даже считаютъ mauvais genre знать: это въ настоящее время президентъ. Въ Англіи -- наоборотъ. Дамы -- настоящая сила; ихъ роль въ дѣлѣ предвыборной агитаціи -- рѣшающая. Его сестра, напримѣръ (онъ указалъ на веселую даму визави), положительно, провела мужа въ парламентъ; она очень краснорѣчива, чего нельзя сказать о немъ. Вотъ м-ссъ Сифтонъ -- спеціалистка по вопросамъ колоніальной политики, а лэди Сесилія -- настоящій лидэръ...

-- Ваши дамы не похожи на нашихъ горожанокъ изъ крупныхъ центровъ. Зато нѣчто подобное, мы имѣемъ, какъ это ни покажется вамъ парадоксально, въ маленькихъ городахъ. Тамъ онѣ много работаютъ надъ улучшеніемъ условій мѣстной жизни. Это -- культуртрегеры въ лучшемъ смыслѣ слова. Ихъ дѣятельность очень плодотворна.

-- Конечно,-- согласился заинтересованный лордъ Иксэмъ.

-- Моя прекрасная кузина убѣждаетъ васъ въ чемъ-то?-- вдругъ спросилъ Гвиннъ. Онъ сидѣлъ насупившись и каемся не въ духѣ.

-- Кузина?-- удивился Иксэмъ.

-- Да, мы -- кузины,-- сказала Изабелла тономъ покорности судьбѣ.

Иксэмъ разсмѣялся, а Гвиннъ такъ поглядѣлъ на нее, словно ему былъ совершенно чуждъ даръ юмора. Она съ тѣмъ же безстрастно-невиннымъ видомъ подняла свои рѣсницы.

-- Я сходила съ ума отъ радости, что увижу моего кузена,-- продолжала она тѣмъ же невозмутимымъ тономъ, представлявшимъ забавный контрастъ съ ея словами,-- а теперь я вижу, что онъ похожъ, какъ двѣ капли воды, на моего дядю Хирама, который говорилъ со мною только для того, чтобы сказать: "Маленькимъ дѣвочкамъ спать пора".

Не сгущая тэмбра голоса, она придала ему покровительственно-мужской оттѣнокъ, который заставилъ разсмѣяться лорда Иксэма и его сестру, всю задрожавшую отъ сдерживаемаго хохота.

"Она догадалась, что это изъ мести",-- подумала миссъ Отисъ и обратила свой задумчивый взглядъ на кузена. Глаза его блестѣли подъ тяжелыми вѣками; онъ отвѣтилъ вкрадчиво:

-- Надѣюсь, что вы найдете насъ болѣе любезными, хотя и менѣе оригинальными. Но такое поразительное сходство -- не плодъ ли черезчуръ пылкаго воображенія, свойственнаго вашей націи?

-- Хорошо, я беру мои слова назадъ, но вы могли бы быть его сыномъ, а не племянникомъ,-- настолько оно велико.

-- Этимъ многое объясняется,-- вмѣшалась лэди Сесилія.-- Знаете, Джэкъ, я всегда говорила, что въ васъ есть что-то чужеземное... Вы слишкомъ энергичны и прогрессивны для старой Англіи. Если бы вы родились въ Америкѣ, вы непремѣнно были бы президентомъ.

Онъ съ секунду поколебался и затѣмъ выпалилъ:

-- Я родился въ Америкѣ. Меня увезли оттуда пятинедѣльнымъ, но это даетъ мнѣ права американскаго гражданина.

Изабелла взглянула на своего родственника съ интересомъ. Онъ вдругъ пересталъ быть для нея чужимъ человѣкомъ.

-- Пріѣзжайте туда и попытайте счастья!-- воскликнула она порывисто.-- Вотъ карьера, ради которой стоитъ поработать! Молодая страна, полная ошибокъ, конечно, но многообѣщающая интересная... Какая разнообразная дѣятельность! Исторія Англіи закончена, исторія Соединенныхъ Штатовъ -- вся впереди. И будетъ у меня братъ!..-- тутъ глаза ея сверкнули: -- Говорятъ, что вы любите борьбу... Труднѣе сдѣлаться президентомъ у насъ, чѣмъ премьеромъ въ Англіи.

-- Боюсь, что у меня не достанетъ нужныхъ для этого качествъ. Я буду откровененъ, какъ вы, и скажу, что не мирюсь съ вашей политикой.

-- Чѣмъ хуже наша политика, тѣмъ лучше для васъ. Станьте для Америки тѣмъ, чѣмъ вашъ знаменитый предокъ, "великій революціонеръ", Сэмъ-Адамсъ былъ для Англіи въ 1832 году. Вы можете сдѣлаться крупною исторической фигурою. Здѣсь недовольство народа -- частичное, а тамъ -- милліоны людей ждутъ реформъ, ждутъ обѣщаннаго имъ идеала республики. Имъ нуженъ вождь.

Гнѣвный блескъ исчезъ изъ глазъ Джека; онъ заинтересовался ея словами и оцѣнилъ въ ней отсутствіе мелочности.

-- Многое мнѣ у васъ не нравится, но тѣмъ не менѣе ваша страна живо интересуетъ меня. Если, несмотря на всѣ недочеты и промахи, на колоссальное пространство, на пестрое народонаселеніе -- республика все-таки выжила, это -- вѣрный признакъ того, что страна въ корнѣ здорова. Это -- великое дѣло, поразительное дѣло. Желалъ бы я дожить до того, чтобы увидѣть Англію, всю Европу -- республикой. Вотъ единственная форма правленія для уважающихъ себя людей, которые сами должны выбирать свое правительство...

-- Что съ вами, Джэкъ? Вы никогда не говорили такимъ образомъ!-- воскликнулъ Иксэмъ.

-- Можетъ быть, и не заговорю. Я не хочу тратить силъ на недостижимое, и потому никогда не пойду за радикалами и соціалистами. Но наслѣдственное мѣсто въ парламентѣ все же представляется мнѣ дикостью. И это -- въ самой цивилизованной странѣ! Въ Россіи -- и въ той меньше анахронизмовъ. Сколько блестящихъ дѣятелей погибло -- заживо замурованныхъ въ верхней палатѣ! Вспомните Барнстэпля...

Мужчины заговорили между собою, а миссъ Отисъ принялась изучать лицо кузена.

Краткая вспышка озарила его черты внутреннимъ свѣтомъ и обнаружила душу идеалиста, фанатика своего дѣла.

V.

Было воскресенье. Миссъ Отисъ рано встала и пошла гулить. Пройдя по лугамъ, она вошла въ рощу. Царила необычная тишина, ни одинъ листокъ не шевелился, небо алѣло, вдали блестѣла вода, вѣяло прохладою и покоемъ, какого она не знала ни въ своихъ родныхъ лѣсахъ, ни въ царственныхъ паркахъ Германіи и Австріи съ ихъ вѣковыми дубами и силуэтами козулей на скалѣ...

Дорога вела въ деревню съ постройками изъ камня, сѣрою церковью и кладбищемъ, съ группою старыхъ деревьевъ, колодцемъ, длинною зеленою скамьей. Далѣе были разбросаны отдѣльныя фермы и надъ всѣмъ этимъ вѣялъ глубокій миръ заколдованнаго царства. Проснется ли оно когда-нибудь?

-- Вы тоже -- ранняя птичка?

Миссъ Отисъ очнулась отъ своей мечты. Къ ней шла навстрѣчу въ короткомъ костюмѣ для гулянья лэди Викторія, порозовѣвшая отъ ходьбы.

-- Я уже исходила миль пять; если вы не устали, пройдемте со мною до деревни.

-- Я тоже могу много ходить, хотя мы, калифорнійцы,-- самые лѣнивые люди на свѣтѣ.

-- Мнѣ нужно поговорить "по душѣ" съ одной молодою женщиною,-- сказала лэди Викторія; -- деревня невелика, всего сотня домовъ, но съ ними все же бываетъ порядочно хлопотъ.

-- Никакъ не могу себѣ представить васъ въ роли благодѣтельной châtelaine! Вчера я писала моей пріятельницѣ Анабель Кольтонъ и готова была посвятить вамъ цѣлыя страницы описаній, но вотъ достоинство, котораго я не подозрѣвала въ васъ, лэди Викторія!

-- Въ самомъ дѣлѣ? Но вѣдь нельзя прожить всю жизнь исключительно свѣтскими интересами. Во всякомъ случаѣ, посѣщенія деревни для меня менѣе непріятны, чѣмъ поѣздки къ моему свекру и придворные пріемы. Я слѣжу за воспитаніемъ дѣтей -- чтобы ихъ какъ слѣдуетъ мыли и кормили; когда же они кончаютъ школу, стараюсь пріискать имъ мѣсто или занятіе. Сынъ даритъ молодежи полную экипировку, но покупками завѣдую, конечно, я...

-- Вы стали бы скучать безъ этого дѣла, если бы сынъ вашъ женился?

-- И тогда не оставила бы моего дѣла. У молодыхъ женъ бываетъ много своихъ заботъ. Съ другой стороны, я была бы, конечно, свободнѣе, но опять-таки я не могла бы надолго разстаться съ Джекомъ. Большое утѣшеніе -- любить кого-нибудь кромѣ себя. Вы слишкомъ молоды, вамъ еще не понять этого чувства.

Изабелла, слушая леди Викторію, сіявшую материнскою гордостью, спрашивала себя: неужели это -- та самая женщина, производившая впечатлѣніе безудержной въ наслажденіи и дерзости натуры, которая еще вчера напомнила ей Мессалину во время своего разговора съ молодымъ французомъ, расточавшимъ ей любезности? Она инстинктивно угадывала, почему, любя сына, она предоставляетъ ему въ то же время свободу, желаетъ даже, чтобы онъ женился. Онъ для нея -- отдохновеніе, отрѣшеніе отъ себя самой въ тѣ минуты, когда она желаетъ забыться. Изабелла лишь смутно подозрѣвала о бурѣ страстей, разочарованій, горечи, волновавшей загадочную душу этой обаятельной и почти страшной женщины.

Лэди Викторія, не подозрѣвая этого анализа, вспоминала тѣмъ временемъ разсказы Флоры Сэнгъ и свои собственныя впечатлѣнія. Въ твердой линіи подбородка, въ строгомъ профилѣ дѣвушки, въ спокойныхъ проницательныхъ глазахъ, взглядъ которыхъ такъ трудно было выдерживать, выражались ясный умъ и непреклонная воля. Никто лучше лэди Викторіи не зналъ цѣну свободной и смѣлой души, составляющей такую рѣдкость. Она проговорила съ превосходно разыгранной живостью:

-- Вы понимаете, что я не ради простой любезности просила васъ погостить у насъ. И не одну недѣлю, а сколько вы захотите, если не соскучитесь. Впрочемъ, теперь, въ охотничій сезонъ, домъ всегда бываетъ полонъ гостей, и у сосѣдей тоже предполагаются разныя увеселенія. Вы, конечно, ѣздите верхомъ?

-- О, да! Я чуть не полъ-жизни провела верхомъ на лошади. Мнѣ очень бы хотѣлось подольше побыть у васъ, но мнѣ вскорѣ придется ѣхать домой. Моими дѣлами завѣдуетъ та же старинная контора стряпчаго, которая завѣдуетъ и вашими; затѣмъ, у меня есть на фермѣ человѣкъ, служащій у насъ въ семьѣ сорокъ лѣтъ,-- иначе я не рѣшилась бы оставить на такое продолжительное время моихъ драгоцѣнныхъ цыплятъ.

-- Цыплятъ? Вы воспитываете цыплятъ?-- воскликнула лэди Викторія.

-- Отчасти. И притомъ -- не на заднемъ дворѣ. У меня около тысячи бѣлоснѣжныхъ, мохноногихъ, съ кроваво-красными гребешками питомцевъ. Имѣются инкубаторы, птичники и все такое. Они воспитываются согласно послѣднему слову науки, и имъ я обязана большею частью моего дохода. Вотъ почему я должна вернуться дохой. Они нуждаются въ крайне заботливомъ уходѣ, а Маку становится не подъ силу присматривать по ночамъ.

-- Извлекать доходъ изъ цыплятъ? Какъ странно! Ничуть не романтично, но интересно. А вашъ ранчо -- развѣ онъ не даетъ вамъ дохода?

-- У меня триста-тридцать-два акра, изъ которыхъ цѣлыхъ сорокъ-пять -- подъ болотомъ. Родители мои продали большую часть земли вашимъ агентамъ. Но почему вы не побываете въ своихъ владѣніяхъ? Я была бы счастлива принять у себя васъ и мистера... не знаю, какъ мнѣ звать его?..

-- Джэкомъ, конечно,-- сказала леди Викторія, хотя мысленно она сочла бы это "дерзостью" -- со стороны новой родственницы.

-- Нѣтъ, я никогда не дерзну такъ называть его. Кузенъ Эльтонъ, можетъ быть?

-- Отлично. Возможно, что я пріѣду. Мы съ мужемъ провели медовый мѣсяцъ въ Калифорніи. Онъ сломалъ себѣ ногу наканунѣ возвращенія въ Англію, а когда онъ поправился, для меня уже поздно было ѣхать. Такимъ образомъ вышло, что Джэкъ родился на американской территоріи.

Онѣ подошли къ деревнѣ. На прощанье лэди Викторія милостиво пригласила миссъ Отисъ зайти въ ней въ будуаръ въ пять часовъ. Въ эти часы она всегда бываетъ у себя.

VI.

Рѣшился ли м-ръ Гвиннъ послѣдовать совѣту матери и пустить въ ходъ новое оружіе для завоеванія м-ссъ Кэй, или онъ просто заинтересовался послѣднею "новинкой", но только за завтракомъ онъ выказалъ Изабеллѣ особенное вниманіе; онъ даже пытался занимать ее. Миссъ Отисъ рѣшила, что хорошо проведенная ночь благотворно подѣйствовала на его настроеніе, и принимала его любезность, какъ должное, покуда не уловилъ насмѣшливаго взгляда м-ссъ Бэй. Наканунѣ, когда ихъ познакомили, эта дама, удостоивъ ее нѣсколькими небрежно-любезными словами, рѣшила затѣмъ, что стѣсняться съ нею нечего, и почти повернулась въ ней спиною, обращаясь исключительно къ лэди Сесиліи. Миссъ Отисъ отнеслась въ ея грубости очень спокойно, особенно когда увидѣла лукавый блескъ въ глазахъ лэди Сесиліи, которая взглядомъ просила ее не уходить. Припомнивъ теперь эту маленькую сцену, она заговорила съ Гвинномъ объ его книгѣ, мало извѣстной въ широкихъ кругахъ публики, и вызвала его на разговоръ, превратившійся въ монологъ. Онъ подумалъ при этомъ, что никогда еще онъ не видѣлъ такихъ умныхъ и красивыхъ глазъ.

Во время случайной паузы кто-то за столомъ спросилъ о томъ, куда дѣвался братъ лорда Бреслэнда, такъ весело проигравшій наканунѣ большую сумму въ бриджъ?

Изабелла съ удивленіемъ замѣтила, что сидѣвшій напротивъ нея капитанъ Ормондъ вдругъ измѣнился въ лицѣ. Онъ обернулся къ Гвинну.

-- Простите... Я забылъ вамъ сказать... Онъ просилъ меня извиниться передъ вами... Онъ получилъ телеграмму... Ужасное извѣстіе: Брэслендъ умеръ.

Миссъ Отисъ, вспомнивъ слова Флоры о помолвкѣ м-ссъ Кэй съ Брэслэндомъ, подняла на нее глава и на секунду увидѣла обольстительную вдовушку безъ маски. Лицо ея помертвѣло.

-- Это невозможно!-- рѣзко воскликнула она:-- лордъ Брэслэндъ? Я... я видѣла его два дня тому назадъ въ Лондонѣ... Онъ былъ совершенно здоровъ.

Ея словъ почти никто не слышалъ; всѣ принялись осыпать разспросами Ормонда.

-- Я почти ничего не знаю,-- отнѣкивался онъ,-- за исключеніемъ того, что онъ заболѣлъ два дня тому назадъ апендицитомъ въ острой формѣ, и понадобилась моментальная операція...

-- Въ пятницу онъ былъ у меня,-- снова вмѣшалась м-ссъ Кэй,-- ему предстояло обѣдать съ лордомъ Зилемъ, лордомъ Рэглиномъ и еще нѣсколькими людьми. Они должны были собраться для дѣлового разговора по поводу копей сэра Кэджа Веннека въ Родэзіи. Но вѣдь и вы, капитанъ Ормондъ, присутствовали на этомъ обѣдѣ? Лордъ Брэслендъ пріѣхалъ на него здоровымъ?

-- Нѣтъ, ему уже было нехорошо, и я совѣтовалъ ему поѣхать домой. Когда онъ вышелъ изъ-за стола, ему сдѣлалось дурно. Мы положили его на диванъ. Онъ не хотѣлъ, чтобы его отвезли домой въ такомъ состояніи, и увѣрялъ, что все пройдетъ. Мы перенесли его въ комнаты Рэглина наверху. Обѣдъ былъ въ клубѣ. Я былъ увѣренъ, что онъ поправится, и потому, по пріѣздѣ сюда, не сказалъ ничего его брату.

-- Не понимаю все же, почему не дали знать его семьѣ?-- воскликнула леди Викторія.

-- Въ Лондонѣ теперь только старый герцогъ. Дикъ еще въ Африкѣ. Притомъ Рэглинъ -- его родственникъ. Это страшно неожиданно.

-- Какой докторъ лечилъ его?-- спросилъ Гвиннъ, не спускавшій главъ съ Ормонда.

-- Беллистъ.

-- Что это за человѣкъ? Почему не позвали никого изъ профессоровъ?

-- Ихъ нѣтъ въ городѣ. Кажется, Реглинъ имъ телеграфировалъ.

Начались разговоры, но подъ общій шумъ миссъ Отисъ услышала, какъ Гвиннъ спросилъ у Ормонда:

-- Вы чего-то не договариваете?

-- Ради Бога, мой другъ, не разспрашивайте меня.

VII.

Гвиннъ не представлялъ себѣ, что у него имѣлся серьезный соперникъ въ лицѣ покойнаго лорда Бреслэнда, и хотя онъ зналъ объ его ухаживаніи за Джуліей, онъ не вѣрилъ тому, что она предпочтетъ герцогскій титулъ въ будущемъ -- возможности раздѣлить его блестящую политическую карьеру. Онъ намѣревался сдѣлаться премьеромъ, прежде чѣмъ ему исполнится сорокъ лѣтъ, и многія умудренныя опытомъ головы вѣрили тому, что это ему удастся. Правда, что м-ссъ Кэй была очень консервативна, но онъ не придавалъ серьезнаго значенія женскимъ политическимъ убѣжденіямъ, зная, что ими руководитъ главнымъ образомъ честолюбіе, желаніе играть выдающуюся роль. Она привлекала, отталкивала его, поощряла кого-нибудь другого въ его присутствіи и затѣмъ насмѣхалась надъ нимъ; онъ нѣсколько разъ за нее сватался, но -- безуспѣшно, и это лишь подстрекало его капризную натуру; онъ не терпѣлъ легкихъ побѣдъ. Тѣмъ не менѣе, на этотъ разъ онъ рѣшилъ "покончить".

Послѣ завтрака, не видя нигдѣ дамы своего сердца, онъ отправился на поиски ея и встрѣтилъ Флору Сэнгъ.

-- Не пошла ли Джулія къ обѣднѣ?-- спросилъ онъ ее безъ всякихъ предисловій.

-- Она сейчасъ же послѣ завтрака ушла къ себѣ; кажется, ее очень поразила смерть лорда Брэслэнда.

-- Разумѣется. Мы всѣ поражены. Бѣдный Брэтти! Онъ былъ порядочнымъ задирою, но о мертвыхъ говорятъ одно хорошее. Флора, не попросите ли вы ее сойти ко мнѣ? Идти къ ней -- неудобно, а вызывать ее черезъ прислугу -- я не желалъ бы.

Миссъ Сэнгъ задумалась. Можетъ быть, это -- самая подходящая минута для разрыва.

-- Хорошо, я попробую,-- проговорила она.

М-ссъ Бэй приняла ее съ невозмутимымъ видомъ, хотя казалась блѣднѣе обыкновеннаго. Она перенесла ударъ, напомнившій ей, что и баловни судьбы должны остерегаться.

-- Джэкъ зоветъ васъ гулять,-- заявила миссъ Сэнгъ, не видѣвшая надобности въ дипломатическихъ подходахъ.

-- Это значитъ, что онъ снова желаетъ сдѣлать мнѣ предложеніе?-- отозвалась она своимъ искусственно ровнымъ голосомъ.-- Я не въ настроеніи, мнѣ нужно писать письма.

-- Почему не покончить съ этимъ? Дайте ему понять, что вы за него не выйдете. По крайней мѣрѣ, вы избавите его отъ лишнихъ хлопотъ до открытія парламентской сессіи. Если вы причините серьезное огорченіе Джэку, Викки никогда не проститъ вамъ, и многіе другіе -- тоже.

-- Я ни за что на свѣтѣ не желала бы огорчать его,-- сказала м-ссъ Кэй, опуская глаза и принимая невинный, очень молодившій ее видъ,-- и въ то же время мнѣ жаль его потерять. Онъ -- самый интересный изъ моихъ поклонниковъ. Хорошо. Я приду.

Черезъ нѣсколько минутъ она встрѣтилась съ Гвинномъ у лѣстницы -- обворожительная въ бѣломъ костюмѣ для гулянья и пунцовомъ токѣ. При упоминаніи о покойномъ глаза ея блеснули.

-- Бѣдняжка! Я просто не могу съ этимъ свыкнуться! Мы были такими друзьями. Вы не знаете никакихъ подробностей?

-- Ормондъ уѣхалъ въ городъ -- очевидно, для избѣжанія разспросовъ. Вчера я видѣлъ моего кузена, лорда Зиля, и мнѣ показалось, что, помимо нездоровья, онъ чѣмъ-то разстроенъ. Брэтти любилъ поволочиться, у него былъ романъ съ хористкой, которой онъ измѣнялъ ради танцовщицы изъ Адельфи. Она -- неаполитанка. Не пырнула ли она его ножомъ или что-нибудь въ этомъ родѣ, такъ что пришлось скрыть дѣло отъ его семьи?

-- Какъ противно! Не хочу думать о такихъ вещахъ въ воскресное утро.

-- И не хотите меня выслушать?

-- Говорите, милый Джэкъ.

Въ ней было одновременно что-то дѣвическое и пикантное. Джэкъ взялъ ея руку, сердце его громко билось. Еще никогда она не поощряла его такъ открыто.

-- Я долженъ получить отъ васъ отвѣтъ сегодня,-- сказалъ онъ смѣло,-- и я хочу услышать: да! До сихъ поръ я позволялъ вамъ играть со мною, вамъ угодно было покапризничать, а я люблю капризы въ хорошенькой женщинѣ. Но теперь пора уже перестать, я хотѣлъ бы жениться до начала парламентской сессіи.

-- Значитъ, вы никогда не думали серьезно о томъ, что я не пойду за васъ?

-- Я никакъ не могу себѣ представить, что моя политическая карьера не удастся, а вы такъ же для меня важны, какъ и она. Я не могу жить безъ того и безъ другого.

-- А если я желаю сдѣлать карьеру сама по себѣ? Вы проглотите меня цѣликомъ.

-- Вы сдѣлаетесь самою могущественною женщиной въ либеральной партіи; у васъ будетъ салонъ и все такое...

-- Я -- консервативныхъ убѣжденій.

-- Что мнѣ за дѣло до вашихъ убѣжденій? Я хочу вашей любви. Бросьте политику и будьте настоящей женщиной -- чистой, милой, любящей...

Ея полныя пунцовыя губы дрогнули, она казалась именно такою женщиной и позволила побѣдителю обнять себя.

VIII.

Изабелла, пользуясь свободою, предоставляемою гостямъ, проводила много времени въ библіотекѣ, вообще мало посѣщавшейся. Она прочла, между прочимъ, одну изъ книгъ Гвинна, написанную имъ еще въ двадцати-четырехлѣтнемъ возрастѣ, и подивилась ясности его пониманія, остротѣ анализа (онъ критиковалъ англійскую колоніальную политику) и прозрачной твердости его стиля. Она даже пожалѣла его: у этого человѣка не было молодости. Не вздумаетъ ли онъ наверстать утраченное, когда голова его облысѣетъ?

-- Честное слово, они похожи на жениха съ невѣстою!

Восклицаніе это вырвалось у лорда Иксэма. Изабелла вздрогнула, но встрѣтила Иксэма улыбкою. Онъ указывалъ ей въ окно на вышедшихъ изъ рощи Гвинна и м-ссъ Бэй.

Иксэмъ былъ недурнымъ типомъ англичанина, по мнѣнію миссъ Отисъ: шести футовъ роста, бѣлокурый, красивый, съ военною выправкою, хорошо воспитанный и пріятный.

Онъ сѣлъ рядомъ съ нею и подумалъ, что она еще красивѣе при солнечномъ свѣтѣ, согрѣвавшемъ бѣлизну ея кожи, и что три миніатюрныхъ родимыхъ пятнышка (прежде онъ терпѣть, ихъ не могъ у женщины) придаютъ нѣкоторую кокетливость ея строгой красотѣ. Но болѣе всего онъ цѣнилъ красоту волосъ, и, болтая о пустякахъ, онъ не отрывалъ глазъ отъ тяжелой черной массы ея волосъ.

-- Простите меня,-- проговорилъ онъ, не выдержавъ,-- я думалъ всегда, что подобные волосы встрѣчаются лишь въ романахъ и поэмахъ. Это все ваши?

-- Если бы вамъ пришлось носить ихъ на головѣ хотя одинъ день, вы не задали бы мнѣ такого вопроса.

-- Хотѣлось бы мнѣ видѣть ихъ распущенными.

-- Я обѣщала показать ихъ нѣкоторымъ дамамъ. Если лэди Викторія найдетъ это приличнымъ, мы допустимъ и васъ.

-- Надо будетъ ее попросить сегодня же послѣ чая.

Миссъ Отисъ, нѣсколько смущаясь подъ его настойчивымъ взглядомъ, перевела разговоръ на помолвку Гвинна. Нравится ли ей м-ссъ Кэй? Нѣтъ. Почему? Она неискренна, груба, она -- плебейка до мозга костей. Ея умъ? Ея знаменитыя эпиграммы? "Либеральный пэръ такъ же полезенъ, какъ пятое колесо въ телѣгѣ". Такія изреченія можно фабриковать сотнями.

-- Вы очень критически къ ней относитесь. Она очень популярна среди насъ, хотя я лично не принадлежу къ числу ея поклонниковъ.

-- Конечно, она умна,-- согласилась Изабелла, и не желая, чтобы онъ считалъ ее за "злюку", она подняла за него глаза, прозрачно-невинные и синіе, какъ в о ды озера,-- но поговоримъ о чемъ-нибудь другомъ. Вы такъ же честолюбивы, какъ мой кузенъ?

-- Какая въ этомъ польза? Мнѣ уже уготовано мѣсто въ верхней палатѣ. Къ счастью, отецъ мой здоровъ. Я тоже либералъ, но покоряюсь неизбѣжной судьбѣ и постараюсь принести посильную пользу и въ новомъ положеніи. Но для Джэка это было бы гибелью...

Они оживленно проговорили до завтрака, а затѣмъ Флора Сэнгъ повезла Изабеллу кататься, съ цѣлью сообщить ей о помолвкѣ, удручавшей и раздражавшей ее. Джулія Кэй съумѣла обойти и лэди Викторію, которая считаетъ ее интересной, пикантной женщиной, способною удержать Джэка отъ гибельныхъ для его карьеры увлеченій, но когда Джэкъ "раскуситъ" ее съ ея эгоизмомъ и вульгарностью -- ему жизнь будетъ не въ жизнь...

-- Не можете ли вы намъ помочь? Такъ ли вы равнодушны, какъ кажетесь?-- внезапно обратилась она къ пріѣзжей, которая все больше и больше привлекала ее къ себѣ.

-- Какимъ образомъ? Для этого нужна извѣстная восторженность, а, говоря откровенно, ваше восьмое чудо свѣта не вызываетъ ее у меня. Мнѣ больше нравится лордъ Иксэмъ.

-- Джимми? Онъ -- славный, какъ типъ. Вы собираетесь за него замужъ?

-- Я даже не знала -- холостъ онъ или женатъ.

-- Джимми -- хорошая партія; у него двадцать тысячъ дохода и онъ будетъ графомъ.

-- Развѣ такой плодъ можетъ быть сорванъ первою встрѣчною?

-- Для Америки нѣтъ ничего невозможнаго,-- сказала Флора, глядя на ея профиль, напоминающій древнія римскія медали. Женщина съ такою наружностью и взглядами пропала бы даромъ въ роли простой графини, но въ качествѣ жены государственнаго человѣка -- она была бы на своемъ мѣстѣ. Флора пожелала всею душою, чтобы она пріѣхала полугодомъ раньше, или чтобы лордъ Брэслэндъ не умиралъ...

Но она была тактична и хотѣла уже перемѣнить разговоръ, когда Изабелла поглядѣла вдругъ на нее своими синими глазами, казавшимися теперь стальными.

-- Въ концѣ концовъ я попытаюсь не допустить этого брака. Какъ?-- я еще не знаю. Обстоятельства покажутъ мнѣ, какъ надо дѣйствовать.

Флора порывисто обняла ее, и онѣ весело заговорили о завтрашнемъ балѣ у герцога Аркотъ.

Флора указала своей спутницѣ на старинный сѣрый замокъ съ башнями, мимо котораго онѣ проѣзжали. У его свѣтлости собирается самое избранное общество, и мѣтившая въ герцогини м-ссъ Кэй до сихъ поръ не добилась туда приглашенія.

IX.

Изабелла съ нетерпѣніемъ ожидала свиданія съ лэди Викторіей, пригласившей ее къ пяти часамъ.

Она съ особенною тщательностью занялась своимъ туалетомъ и отправилась на поиски будуара хозяйки. Въ безконечномъ корридорѣ она встрѣтила Гвинна, который, будучи въ мирѣ со всѣмъ міромъ, предложилъ проводить ее. Она спросила, можно ли его поздравитъ, ожидая, что онъ отвѣтитъ ей рѣзкостью, но онъ заявилъ:

-- Пожалуйста! Самая чудная женщина на свѣтѣ обѣщала быть моей женою.

-- Надѣюсь, что вы будете счастливы?-- сказала Изабелла сердечно; его молодое увлеченіе подкупило ее.

Онъ взялъ ея руку и пожалъ.

-- Благодарю васъ за искренность, съ какою это было сказано... Вотъ комнаты моей матери.

Его пожатіе было крѣпкое и теплое; миссъ Отисъ почему-то думала, что оно должно быть холодно и небрежно.

Будуаръ лэди Викторіи совсѣмъ не походилъ на старомодное убранство Кэфитона. Стѣны были оклеены японскими обоями, задрапированы индійскими тканями и убраны картинами и набросками въ стилѣ модернъ. Одинъ эскизъ изображалъ Саламб о со змѣемъ.

Низкіе диванчики, тигровая шкура, смягчавшія яркій свѣтъ золотистыя драпировки придавали комнатѣ характеръ "грота Венеры". миссъ Отисъ почувствовала, что она со своимъ платьемъ "organdie" какъ-то неумѣстна здѣсь. Но отступать было уже поздно: входила лэди Викторія.

На ней былъ черный съ желтымъ туалетъ, колье изъ золотыхъ монетъ и золотистая бабочка трепетала на ея волосахъ. Казалось, что, сообразно платью, измѣнялось и ея настроеніе: она походила на тигрицу, ожидающую жертвы. Глаза свѣтились страннымъ огнемъ; въ выраженіи губъ, въ поворотѣ головы чувствовалось затаенное сладострастіе. Она такъ не походила на утреннюю лэди Викторію, что Изабелла просто испугалась.

Чувствуя себя шестнадцатилѣтней дѣвочкой, она робко присѣла на край стула. Хозяйка, полулежа среди подушекъ, не говорила ни слова; она курила папиросу и глядѣла на миссъ Отисъ, очевидно не видя ее.

Молодая дѣвушка, желая провалиться сквозь землю, что-то пробормотала о "прелестной комнатѣ" и поблагодарила за приглашеніе.

-- Вы не скучаете?-- уронила лэди Викторія, очнувшись на мигъ, и тотчасъ же впала въ прежнее забытье.

Но вотъ послышались шаги: въ комнату входилъ французъ, котораго лэди Викторія дарила такимъ вниманіемъ наканунѣ. Въ глазахъ его свѣтилось восхищеніе; онъ поднесъ въ губамъ кончики протянутыхъ ему пальцевъ и быстро заговорилъ по-французски. Лэди Викторія отвѣчала ему на такомъ же чистѣйшемъ парижскомъ языкѣ -- низкимъ, мягкимъ голосомъ, въ которомъ не было ни малѣйшаго оттѣнка надменности. Оба они не обращали никакого вниманія на третье лицо, за исключеніемъ короткой церемоніи представленія. Собравшись съ духомъ, Изабелла поднялась. Тогда лэди Викторія, сдѣлавъ надъ собою усиліе, тоже встала, чтобы проводить ее до двери, и, заглаживая свою невѣжливость, ласково проговорила, слегка обвивъ рукою ея талію:

-- Не разольете ли вы за меня чай? Я, вѣроятно, не сойду внизъ.

Въ ея искренности заключалась несомнѣнно тайна ея очарованія. Изабелла нравилась ей, но она совсѣмъ не заботилась о томъ, что дѣвушка можетъ о ней подумать.

Очутившись въ прохладномъ корридорѣ, миссъ Отисъ глубоко вздохнула, словно избавившись отъ опасности. Но самолюбіе ея было оскорблено; она была молода и наивна. Что она знала о грѣхѣ и страсти? Вначалѣ ее шокировали легкіе нравы художественнаго мірка въ Парижѣ и Мюнхенѣ, но потомъ она примирилась съ ними, какъ съ чѣмъ-то неизбѣжнымъ. Теперь они показались ей "дѣтскою игрою ". Придя къ себѣ въ комнату, она залилась слезами.

Она впервые такъ наглядно почувствовала "зло міра сего" и его странную связь съ добромъ. Викторія Гвиннъ была, несомнѣнно, выдающейся женщиной, способной, при случаѣ, стать героиней. Она дѣлала добро, была прекрасной матерью, и все же этотъ французъ являлся въ ея жизни лишь однимъ звеномъ длинной цѣпи романовъ, несмотря на существованіе которыхъ самыя добродѣтельныя женщины гордились знакомствомъ съ нею.

И почему сами онѣ оставались добродѣтельными? По причинѣ счастливаго брака, множества дѣтей, работы, отсутствія искушеній? Немного есть такихъ, которыя, обладая пламеннымъ темпераментомъ Викторіи Гвиннъ, остаются вѣрны высокому идеалу женщины. Почему она такъ возмутилась? Что она такое -- Изабелла Отисъ? Ассортиментъ флюидовъ, могущихъ кристаллизироваться въ нѣчто цѣльное, благородное, а можетъ быть -- и въ нѣчто совсѣмъ банальное.

Она встала съ кушетки, на которой лежала,-- часъ чаепитія давно уже прошелъ,-- умыла заплаканное лицо и стала одѣваться къ обѣду. Не лучше ли ей выйти за лорда Иксэма и имѣть дюжину дѣтей? Только это, да еще бѣдность -- страхуютъ женщину отъ искушеній.

X.

-- Неужели это, дѣйствительно, вашъ первый балъ?-- спрашивалъ Иксэмъ у сіяющей Изабеллы; ея синіе глаза казались почти черными, щеки горѣли нѣжнымъ румянцемъ. Пышное легкое бѣлое платье было убрано темными лиліями; въ волосахъ, причесанныхъ по старинной калифорнійской модѣ, красовался высокій испанскій гребень -- черепаховый, съ золотомъ, а на шеѣ -- жемчугѣ, когда-то украшавшіе шею прекрасныхъ мексиканокъ. Они принадлежали Кончѣ Аргуэлло, которая, уйдя въ монастырь, отдала ихъ брату своему Сантьяго, а отъ него они перешли къ Изабеллѣ.

-- Мой первый балъ, а мнѣ уже двадцать-пять лѣтъ. Я очень отстала, какъ видите.

Танцовали въ громадной, освѣщенной электрическими лампами, картинной галереѣ съ куполомъ. Лампочки сверкали въ вышинѣ, подобно звѣздамъ. Тутъ собралось самое блестящее общество Англіи. Герцогъ былъ консерваторомъ и членомъ кабинета, его пріемы славились своимъ блескомъ, и онъ любилъ видѣть вокругъ себя цвѣтникъ хорошенькихъ женщинъ, а потому сразу замѣтилъ Изабеллу Отисъ. Наканунѣ, когда герцогъ завтракалъ въ Бефитонѣ, она заявила, что боится "просидѣть", и герцогъ съ Иксэмомъ поклялись, что у нея не будетъ недостатка въ кавалерахъ. Это пророчество такъ быстро исполнилось, что на долю самого Иксэма, въ тайному его неудовольствію, осталось лишь два вальса и кадриль. Изабелла была несомнѣнно царицею бала и, быть можетъ, предчувствуя, что онъ будетъ единственнымъ въ своемъ родѣ, она наслаждалась имъ безудержно и предавалась удовольствію со всѣмъ пыломъ своей жизнерадостной натуры; сознаніе успѣха окрыляло ее, все ея существо непреодолимо влекло къ себѣ.

Герцогъ оказывалъ ей самое лестное вниманіе; онъ показалъ ей свою знаменитую библіотеку, свое генеалогическое дерево, свой гербъ, и она слушала его съ такимъ вниманіемъ, что онъ заподозрилъ въ ней писательницу. Помимо исторіи и генеалогіи, онъ былъ еще образцовымъ сельскимъ хозяиномъ; въ его владѣніяхъ имѣлись всѣ техническія усовершенствованія, и цыплячій питомникъ миссъ Отисъ чрезвычайно заинтересовалъ его. Она описывала свое хозяйство такъ краснорѣчиво, что онъ далъ слово немедленно выписать эту породу мохноногихъ. Изабеллѣ не пришлось больше танцовать: герцогъ совсѣмъ завладѣлъ ею.

Послѣ ужина прошло уже два часа, и миссъ Отисъ подумала не безъ юмора о томъ, какъ быстро разлетаются всѣ иллюзіи, когда Иксэмъ и Флора внезапно явились передъ нею съ извѣстіемъ, что пора ѣхать... Иксэмъ хмурился, Флора улыбалась.

-- Для перваго раза...-- проговорила она.

Изабелла и герцогъ разсмѣялись и крѣпко пожали другъ другу руки.

-- Когда я вернусь домой, мы станемъ переписываться. Я сообщу вамъ о положеніи дѣлъ.

-- Герцогъ совсѣмъ помолодѣлъ,-- сказалъ Иксэмъ, покуда они шли по корридору.-- Нѣтъ ли у васъ въ Калифорніи жизненнаго эликсира? Вы обѣщали ему рецептъ?

-- Нѣтъ,-- отвѣтила она скромно,-- я просто посвящала его въ тайну воспитанія цыплятъ.

Иксэмъ вытаращилъ глава, а Флора расхохоталась.

-- Я начинаю думать, Изабелла, что вы -- большая плутовка!

И миссъ Отисъ также расхохоталась -- задорнымъ смѣхомъ молодости и удовлетвореннаго тщеславія.

Герцогиня, со своею легкою привѣтливою улыбкою, тонкимъ, поблекшимъ лицомъ, въ изысканно-простомъ платьѣ, стояла окруженная гостями въ пріемной залѣ. Среди нихъ была лэди Викторія, болѣе спокойная, чѣмъ въ эти дни, съ небрежно-равнодушнымъ видомъ знатной дамы, пресыщенной ухаживаніями. Герцогиня пожала руку молодой американкѣ и любезно пригласила ее къ lunch'у на завтра.

Высаживая ее изъ кареты, Гвиннъ привѣтливо спросилъ: было ли ей весело?

-- Такъ весело, что я совсѣмъ не хочу спать... Я хотѣла бы пойти въ библіотеку и дочитать вашу книгу, но... но... (у нея вдругъ мелькнула мысль, что бесѣда съ загадочнымъ кузеномъ была бы апогеемъ сегодняшняго торжества, и она подняла на него глаза, полные лестной мольбы).

-- Тамъ есть два-три мѣста, несовсѣмъ для меня понятныя...

Ему тоже не хотѣлось спать. Онъ обѣдалъ въ замкѣ въ обществѣ выдающихся дѣятелей консервативной партіи, и отношеніе къ нему его политическихъ противниковъ показало ему, какой большой популярности онъ уже успѣлъ достигнуть и какія надежды возлагаются на него страною. Онъ тоже испыталъ величайшее торжество, и его возбужденіе еще не успѣло остыть; поэтому онъ сейчасъ же пошелъ на приманку.

-- Можетъ быть, вы удѣлите мнѣ полчаса бесѣды у остывшаго очага? Хорошо? Я только загляну на минуту въ курилку, мнѣ надо кое-кого повидать.

Изабелла съ торжествомъ переступила порогъ, спрашивая себя: переживала ли нѣчто подобное упоенная успѣхомъ какая-нибудь изъ прославленныхъ мексиканскихъ красавицъ прежнихъ временъ: Кончи Аргуэлло, Хонита Итурбе-и-Мочнаде, когда кабаллеро бросали къ ихъ ногамъ, по мексиканской модѣ, золото и цвѣты?

Но вдругъ она остановилась; у нея вырвался крикъ ужаса. Библіотека была озарена лишь, луннымъ свѣтомъ, и лучъ его падалъ прямо на фигуру, сидѣвшую въ креслѣ. Голова человѣка была опущена на грудь, руки безпомощно свѣсились вдоль ручекъ кресла, и кисти ихъ казались прозрачно-синими.

При шелестѣ платья онъ медленно поднялъ голову, и она увидѣла мертвенное лицо и призрачные глава. Такъ какъ онъ молчалъ, то она окончательно убѣдилась, что видитъ призракъ. Къ счастью, это не долго длилось. Послышались быстрые шаги, вошелъ Гвиннъ и тронулъ неподвижную фигуру за плечо.

-- Ради Бога, Зиль, что съ тобою? Ты кажешься...

-- Тѣмъ, что я на самомъ дѣлѣ!-- глухо отвѣтилъ гость, поднимаясь съ мѣста и переводя духъ, какъ человѣкъ, приходящій въ себя послѣ мертваго сна.-- Я сейчасъ уѣзжаю, и долженъ поговорить съ тобою...

Глава его холодно остановились на Изабеллѣ. Потрясенная предчувствіемъ бѣды, она повернулась и выбѣжала изъ комнаты.

-- Говори скорѣе: что случилось?-- воскликнулъ Гвиннъ.-- Можешь разсчитывать во всѣхъ случаяхъ на мою поддержку.

Зиль опустился въ кресло у камина; впившись пальцами въ его ручки, онъ сидѣлъ совершенно прямо, какъ статуя. Съ губъ его сорвался короткій смѣшокъ.

-- Ты больше всѣхъ отъ этого пострадаешь. Съ другими я не считаюсь.

-- Что же такое? Дѣдъ окончательно разорился?

Гвиннъ говорилъ быстро; его пугало лицо лорда Зиля, походившее на каменное лицо Адама, изгнаннаго изъ рая пламеннымъ мечомъ архангела.

-- Я уже покончилъ бы съ собою, если бы не считалъ себя обязаннымъ дать тебѣ объясненіе. Ты сообщишь обо всемъ дѣду -- въ свое время...

Онъ пріостановился и затѣмъ проговорилъ, сдѣлавъ надъ собою усиліе:

-- Я убилъ Брэслэнда!

XI.

Молодой маркизъ Стрэслэндъ и Зилъ сидѣлъ одинъ въ курительной комнатѣ. Гости, за исключеніемъ Флори Сэнгъ и Изабеллы Отисъ, разъѣхались уже недѣлю тому назадъ. Онъ былъ погруженъ въ такую глубокую тоску, что мозгъ его отказывался работать.

Два дня тому назадъ, онъ присутствовалъ въ церкви Стреслэндскаго аббатства на торжественныхъ похоронахъ дяди своего -- стараго маркиза и кузена -- лорда Зиля. Сегодня, послѣ унылаго обѣда, за которымъ онъ сидѣлъ молча, онъ ушелъ къ себѣ, весь еще находясь подъ впечатлѣніемъ пережитой трагедіи.

Гвиннъ не подозрѣвалъ о томъ, что у дѣда его сердце не въ порядкѣ. Онъ выслушалъ исповѣдь Зиля, разсказавшаго ему о томъ, какъ онъ, выведенный изъ терпѣнія злыми выходками подпившаго лорда Брэслэнда, схватилъ револьверъ и почти въ упоръ выстрѣлилъ ему въ животъ. Во избѣжаніе огласки, присутствующими было рѣшено скрыть истинную причину смерти. За крупную сумму начинающій врачъ согласился принять участіе въ этой мрачной комедіи,-- такимъ образомъ на свѣтъ появилась легенда объ операціи. Опасность скандала временно была устранена, но кто могъ поручиться, что правда не сдѣлается извѣстной рано или поздно, и наслѣднику громкаго титула не придется сѣсть на скамью подсудимыхъ? Зилъ рѣшилъ покончить съ собою, но ранѣе счелъ своимъ долгомъ исповѣдаться передъ Гвинномъ. Гвиннъ тщетно убѣждалъ его по крайней мѣрѣ повременить; онъ не хотѣлъ отпускать его въ такомъ состояніи, но лордъ Зиль уѣхалъ съ первымъ поѣздомъ, судя по его словамъ -- въ Лондонъ. Гвиннъ проводилъ его самъ на станцію и нѣсколько успокоился, видя его болѣе нормальнымъ и оживленнымъ; тѣмъ не менѣе, онъ тоже рѣшилъ поѣхать къ дѣду, а оттуда -- въ Лондонъ, о чемъ и объявилъ за завтракомъ матери и гостямъ.

Маркизъ принялъ его любезно, но каковы были изумленіе и внутренній ужасъ Гвинна, когда дѣдъ сказалъ во время lunch'а, что Зиль пріѣхалъ часъ тому назадъ и, не удостоивъ ихъ своимъ обществомъ, немедленно прошелъ на свою половину. Гвиннъ похолодѣлъ. Это было въ духѣ Зиля покончить съ собою по близости отъ фамильной усыпальницы! Онъ готовъ былъ вскочить и бѣжать къ нему, но взоръ дѣда остановилъ его. Никогда ни одна трапеза не тянулась такъ долго; приходилось отвѣчать на разспросы о выборахъ, разсказывать... Наконецъ, онъ поднялся наверхъ, постучалъ -- отвѣта не было. Онъ вошелъ въ первую комнату -- гостиную, и постучался въ дверь спальни, которая оказалась заперта. Гвиннъ принялся вертѣть ручку и вдругъ почувствовалъ, что кто-то стоитъ позади него. Это былъ лордъ Стрэслэндъ. Внезапный пріѣздъ Зиля -- безъ багажа и слуги, блѣдность Гвинна -- все это не ускользнуло отъ взора стараго джентльмена.

-- Что это значитъ?-- воскликнулъ онъ рѣзко:-- почему Зиль не отворяетъ? Я встрѣтилъ его на дняхъ въ Пиккадилли, и онъ показался мнѣ выходцемъ съ того свѣта.

Они вдвоемъ стали ломиться въ дверь. Лордъ Стрэслэндъ нажалъ ее могучимъ плечомъ, и старыя петли подались. Старикъ былъ блѣденъ и задыхался. Они вошли и увидѣли Зиля лежащимъ на постели; въ комнатѣ стоялъ запахъ пороха... Гвиннъ попытался увести старика, но тотъ уже замѣтилъ адресованное ему письмо, и поспѣшилъ вскрыть его.

"Милордъ,

"Я убилъ Брэслэнда -- въ пьяномъ видѣ. Жалкіе остатки моего личнаго состоянія ушли на покрытіе расходовъ по затушевкѣ скандала. Но даже и это можетъ не спасти меня отъ палача -- мы стали такъ чертовски демократичны! Вѣроятно, и вы найдете, что для меня приличнѣе -- своевременно сойти со сцены. Джэкъ можетъ сообщить вамъ подробности, если вы интересуетесь ими.

"Зиль".

На мертвыхъ губахъ застыла насмѣшливая улыбка. Его радовала возможность "сыграть штуку" съ ненавистнымъ главою семьи.

-- Не читайте этого, не читайте!-- воскликнулъ Гвиннъ, испуганный перемѣною въ лицѣ дѣда. Но тотъ уже успѣлъ прочесть и рухнулъ, какъ снопъ, у постели...

Всѣ эти ужасы возставали въ умѣ Гвинна. Пріѣздъ коронера, неизбѣжныя формальности, интервьюеры, влѣзающіе въ окошко, необходимость взвѣшивать каждое слово, мучительныя церемоніи похоронъ, ненавистное повтореніе словъ: "ваше сіятельство!"...

Письмо Джуліи Кэй явилось для него подобіемъ голубя съ оливковою вѣтвью обѣщаній, но въ немъ его непріятно рѣзнуло ея неумѣніе разбираться въ титулахъ и сложныхъ подробностяхъ геральдическаго ритуала. Глухой къ сплетнямъ, онъ не зналъ, что надъ нею часто потѣшались по этому поводу. Герцогиню она называла то просто герцогиней, то титуловала ее "ваша свѣтлость". Страннымъ образомъ, она какъ-то не умѣла усвоить себѣ эти мелочи, играющія такую важную роль въ свѣтскомъ кругу.

Гвиннъ мысленно упрекнулъ себя за придирчивость въ любимой женщинѣ; проклиная свои нервы, онъ вскочилъ на ноги и вдругъ невольно вздрогнулъ при видѣ показавшейся въ глубинѣ корридора высокой фигуры въ бѣломъ, со свѣчою въ рукѣ.

-- Я не лэди Макбетъ,-- сказала, входя, Изабелла съ нервною дрожью въ голосѣ,-- но я, подобно ей, боюсь оставаться одна въ своей комнатѣ. Флору ваша мать уложила у себя.

-- Что вы за малыя дѣти!-- воскликнулъ онъ, довольный возможностью излить презрѣніе къ самому себѣ на кого-нибудь другого и втайнѣ радуясь присутствію красивой женщины послѣ всѣхъ этихъ "рожъ въ траурѣ". Онъ ненавидѣлъ черное. За обѣдомъ Изабелла тоже была въ траурѣ, а теперь на ней былъ капотъ изъ мягкой бѣлой ткани, а ея удивительные волосы были заплетены въ косу, ниспадавшую почти до полу.

Цѣлый день шелъ дождь, нельзя было выйти, и это физическое бездѣйствіе еще болѣе томило его. Онъ позвонилъ и велѣлъ подать чаю.

Они заговорили о покойномъ Зилѣ. Изабелла спросила: очень ли онъ потрясенъ?

-- Тѣмъ, что потерялъ сразу двоихъ близкихъ людей?

-- Нѣтъ, тѣмъ, что вы уже -- не Эльтонъ Гвиннъ и вамъ придется заново завоевывать себѣ громкую извѣстность.

Ея прямыя, рѣзкія слова ударили его по больному мѣсту и сразу разсѣяли окутывавшую его летаргію. Его душа глянула на нее изъ его побѣлѣвшаго лица и измученныхъ глазъ. Но она не перемѣнила темы разговора.

-- Вѣроятно, вы не читали газетъ? Я вырѣзала все, что можетъ васъ интересовать. Въ одномъ изъ крупныхъ органовъ говорится, что эта перемѣна въ вашей судьбѣ -- такая же политическая трагедія, какъ участь Парнелля или Рандольфа Черчилля...

-- Вотъ что они говорятъ! Видитъ Богъ: для меня это -- настоящая трагедія...

-- Неужели вамъ ни крошечки не льститъ мысль -- сдѣлаться пэромъ, носить такой красивый титулъ? Въ глазахъ свѣта вы -- болѣе крупная особа, чѣмъ были недѣлю тому назадъ.

-- Не обладай я темпераментомъ борца и извѣстными способностями, я, несомнѣнно, былъ бы польщенъ въ моемъ тщеславіи, особенно -- если бы я имѣлъ соотвѣтствующій моему титулу доходъ, а теперь, за выдѣломъ всѣхъ частей, я буду прямо бѣднякомъ. Но я не могу себя передѣлать,-- я безконечно несчастенъ изъ-за того, что карьера моя разбита.

-- Вы можете быть либеральнымъ пэромъ.

-- Парадоксъ! Не въ натурѣ человѣка -- устоять противъ соблазна высокаго положенія и связанныхъ съ нимъ преимуществъ. Они опутываютъ насъ по рукамъ и по ногамъ. Я сознательно, по глубокому убѣжденію, примкнулъ къ либеральной партіи, и если бы судьбѣ угодно было пощадитъ меня, всѣ моя силы и способности я употребилъ бы для того, чтобы создать въ Англіи республику... Я никому объ этомъ не говорилъ, вамъ -- первой. Вы заворожили меня...

-- И вы были бы въ ней президентомъ?

-- Рано или поздно; чѣмъ раньше, тѣмъ лучше... Но это все -- мечты, моя прекрасная кузина!

-- Почему? Здѣсь, конечно, вы уже не осуществите ихъ. Вамъ остается одно: переселиться въ Америку.

-- Что?..-- Онъ вздрогнулъ, а затѣмъ засмѣялся.

-- Тамъ у васъ будетъ широкое поле для борьбы, и работы вамъ предстоитъ вдесятеро болѣе, такъ какъ ваша индивидуальность, вашъ акцентъ, ваши тридцать лѣтъ, прожитыхъ въ Англіи -- все будетъ противъ васъ. Вы побѣдите въ концѣ концовъ, такъ какъ вы по природѣ -- побѣдитель, но вы узнаете, что такое быть одинокимъ въ борьбѣ; даже ваше происхожденіе послужитъ лишь во вредъ вамъ -- и за то вы насладитесь всѣмъ упоеніемъ успѣха. Будь вы просто Джонъ Смитъ,-- согласитесь, что газеты не стали бы заниматься вашими семейными дѣлами и высшій свѣтъ не скоро обратилъ бы вниманіе на ваши таланты. Америка приметъ васъ за то, что вы есть -- ни болѣе, ни менѣе. Вамъ придется "опроститься", дружить съ простымъ людомъ, не сходить съ лошади по цѣлымъ днямъ, огрубѣть, загорѣть, говорить о политикѣ въ салонахъ, на перекресткахъ, ходить въ кожанѣ или въ холщевой курткѣ, "обамериканиться" или "окалифорниться" до такой степени, что самое воспоминаніе о засушенномъ Старомъ Свѣтѣ покажется вамъ скучнымъ...

Въ глазахъ Гвинна мелькали искорки смѣха, но они были широко раскрыты и ярко блестѣли.

-- Вы хотите совратить меня въ вашу вѣру, какъ вижу? Вы начали дѣйствовать съ перваго же дня. Подозрѣваю, что вы предприняли противъ меня крестовый походъ.

-- Тогда это была минута вдохновенія, но не стану отрицать, что съ тѣхъ поръ я не разъ объ этомъ думала...

Онъ откинулся на спинку кресла и пристально смотрѣлъ передъ собою.

-- Что жъ? Превратиться временно въ пастуха, пасти стада...

-- Не обольщайтесь. Вы нисколько не похожи на пастуха, самое большее -- на сѣверно-калифорнійскаго ранчеро. Но Lumalitos -- небольшое ранчо, и вамъ выгоднѣе сдавать пастбище, а самому заняться молочнымъ хозяйствомъ и разведеніемъ куръ...

Онъ такъ искренно расхохотался, словно ничего ужаснаго не случилось.

-- Переходъ отъ парламентскихъ сессій въ Лондонѣ и великосвѣтскихъ охотъ -- къ цыплятамъ и маслу въ Калифорніи! Изъ Кэфитона -- въ Рокуотэръ! Но разскажите мнѣ вашимъ неподражаемымъ стилемъ объ этомъ мѣстѣ. Вотъ лучшее средство противъ призраковъ.

ХII.

Джулія Кей, урожденная Тинкетъ, предназначалась природою для роли романической особы à la m-me Бовари, но богатство смягчило ея аппетиты и дало ея страстямъ другое направленіе. Отецъ ея, ставшій всѣми неправдами милліонеромъ, дѣлецъ съ сомнительнымъ и бурнымъ прошлымъ, женился на дочери фабриканта. Послѣ неудачной попытки проникнуть въ заколдованный лондонскій кругъ, супруги Тинкетъ основались въ Брайтонѣ, гдѣ мало-по-малу втерлись въ общество. Джулію отдали въ великосвѣтскій парижскій пансіонъ, и она предусмотрительно завязала дружбу съ дѣвицами аристократическихъ фамилій, давъ себѣ слово, что выйдетъ замужъ не иначе какъ за пэра. Связи мало помогли ей однако -- въ виду полной непрезентабельности ея родителей. Тогда она повезла ихъ путешествовать и схоронила обоихъ въ Индіи отъ холеры. Жена вице-короля приняла въ ней живое участіе и пригласила ее къ себѣ. Въ ея домѣ Джулія встрѣтила достопочтеннаго Аугустуса Вэй, капитана и будущаго баронета, рыцарски любезнаго и очень нуждающагося въ деньгахъ. Она безумно влюбилась въ него; онъ походилъ на героя изъ романа Уйда. Когда послѣ свадьбы они поселились въ Парижѣ, у нея оказался княжескій домъ, право пріѣзда ко двору и ни одного родственника въ Лондонѣ. Она была безгранично счастлива, и за эти пять лѣтъ брачной жизни изжила весь запасъ страсти, вложенный въ нее природою; но когда капитанъ умеръ, преобладающимъ ея чувствомъ была ярость на то, что онъ такъ несвоевременно покинулъ міръ. Быть просто богатою женщиною -- не могло удовлетворить ея тщеславіе.

Она давно уже усвоила себѣ спокойно-холодную манеру англійской аристократки, во, подобно всѣмъ подражательницамъ, впадала въ нѣкоторую утрировку. Тѣмъ не менѣе, благодаря своему богатству, вкусу, уму, ловкости, парижскому повару, случайнымъ знакомствамъ съ особами королевской крови и щедрымъ пожертвованіямъ на благотворительныя учрежденія -- она добилась успѣха.

Такова была женщина, бывшая для Гвинна -- въ наиболѣе критическую пору его жизни -- олицетвореніемъ всѣхъ совершенствъ. Сама она увлеклась одно время блескомъ восходящей звѣзды, хотя и не скрывала отъ себя, что онъ будетъ несноснымъ мужемъ, но затѣмъ перспектива имѣть въ гербѣ герцогскую корону -- увлекла ее въ сторону Брэслэнда. Послѣ его смерти колебаться было уже нечего, и она была вознаграждена за свою рѣшимость -- извѣстіемъ о полученіи имъ титула маркиза. Голова ея поднялась еще выше и улыбка на широкихъ твердыхъ губахъ стала еще презрительнѣе.

Гвиннъ просилъ ее пріѣхать на конецъ осени въ Кэфитонъ, но она совсѣмъ этого не желала; ей удалось очаровать лэди Викторію, но она боялась, что ближайшее знакомство и долгое пребываніе подъ одною кровлею -- разрушатъ это очарованіе. Она писала ему прелестныя письма, и когда, наконецъ, не выдержавъ долѣе, онъ въ концѣ октября прислалъ ей пылкое письмо съ просьбою пріѣхать въ Лондонъ, она не рѣшилась отказать ему.

М-ссъ Кэй жила, конечно, въ Паркъ-Лэнѣ, въ домѣ, убранномъ съ роскошью, которая лишь благодаря присущему ей чувству мѣры не перешла въ стиль cocotte.

Джулія ожидала новаго пэра въ очаровательномъ уголкѣ за ширмочкою изъ матово-золотистой матеріи. На столѣ "политической женщины" были разбросаны газеты и журналы. Она менѣе волновалась, чѣмъ если бы ожидаемый гость былъ лордомъ Брэслэндомъ, но тѣмъ не менѣе она чувствовала пріятное возбужденіе. Его титулъ окружалъ его ореоломъ; она позволила ему обнять и поцѣловать ее, и когда они сѣли рядомъ на диванчикѣ, она казалась олицетвореніемъ нѣжной влюбленной женщины. Джэкъ -- съ огнемъ страсти въ глазахъ и молодой порывистостью движеній -- показался ей почти красивымъ.

За чаемъ, который имъ подали полчаса спустя, она прелестно хозяйничала, и онъ спросилъ ее: что она думаетъ о томъ, чтобы назначить свадьбу на послѣднее число мѣсяца?

-- Я думаю, что поспѣю. Теперь дѣлаютъ приданое только барышнямъ, такъ какъ у нихъ, бѣдняжекъ, нѣтъ платьевъ. Я мечтаю провести медовый мѣсяцъ въ Аббатствѣ, но, пожалуй, это будетъ неудобно. Какъ вы думаете?

У него не было ни капли такта; поэтому онъ сразу ринулся на свою погибель.

-- Намъ не придется быть въ Аббатствѣ: я хочу отплыть въ Калифорнію черезъ три недѣли.

-- Вотъ какъ!-- сказала она сухо.-- Вамъ бы слѣдовало посовѣтоваться со мною. Не то чтобы мнѣ не нравилось поѣхать въ Калифорнію, но вы ужъ слишкомъ повелѣваете мною...

-- Дорогая моя, я слишкомъ занятъ. Когда человѣку приходится перекраивать заново свою жизнь, ему надо считаться прежде всего съ собою.

Онъ остановился, и она, скрывая досаду, ласково отвѣтила, что вполнѣ понимаетъ его. Ему еще рано быть пэромъ, но съ нимъ верхняя палата помолодѣетъ, заживетъ новою жизнью, къ которой пробудитъ ее онъ,-- самый неутомимый и безстрашный изъ рыцарей Круглаго Стола...

Гвиннъ сухо разсмѣялся.

-- Эта роль -- не по мнѣ. За нынѣшній мѣсяцъ я вынесъ самую тяжелую борьбу съ собою. Все прежнее кажется мнѣ въ сравненіи съ нею -- дѣтскою игрою. Я пришелъ къ убѣжденію, что моя карьера въ Англіи кончена, и я рѣшилъ создать себѣ новую -- начавъ все сызнова -- въ Соединенныхъ-Штатахъ.

Она взглянула на него, еще не вѣря, съ неизмѣнившимся лицомъ.

-- Вы намѣрены покинуть Англію?

-- Навсегда. Безвозвратно. Все или ничего! Ранѣе пяти лѣтъ, по мѣстнымъ законамъ, я не могу стать американскимъ гражданиномъ, и я не хочу терять времени. Я откажусь, конечно, отъ титула и начну жизнь подъ именемъ Джона Гвинна. Довольно сожалѣній о неизбѣжномъ,-- меня возбуждаетъ мысль о борьбѣ, и я надѣюсь, что вы съ вашимъ умомъ и энергіей такъ же, какъ я, увлечетесь ею и поможете мнѣ побѣдить. Мы ѣдемъ не въ пустыню, но въ мѣсто, отстоящее всего въ двухъ часахъ пути отъ Санъ-Франциско, который менѣе всѣхъ другихъ похожъ на европейскій городъ. Въ ранчо вы найдете всевозможный комфортъ и роскошь. Я увѣренъ, что Лондонъ наскучилъ вамъ,-- здѣсь все уже давно у вашихъ ногъ...

Онъ остановился и, несмотря на свою самоувѣренность, поглядѣлъ на нее съ нѣкоторымъ опасеніемъ. И хотя онъ ожидалъ слезъ и упрековъ, онъ не былъ подготовленъ въ болѣе тонкому оружію насмѣшки, пущенному ею въ ходъ съ полнѣйшимъ спокойствіемъ. Ему вдругъ захотѣлось, чтобы она была моложе; онъ вдругъ вспомнилъ, что она двумя годами старше его, и почувствовалъ себя какимъ-то несовершеннолѣтнимъ юнцомъ.

-- Милый мой мальчикъ,-- сказала она изумленно,-- я не слышала ничего столь романическаго и невозможнаго! Безъ сомнѣнія, это ваша кузина, съ которою вы провели взаперти нѣсколько недѣль, вбила вамъ въ голову такую дикую идею. Я всегда говорила, что природа сдѣлала ошибку, не создавъ изъ васъ поэта. Но если вы желаете быть самимъ собою до конца и достигнуть безсмертія на страницахъ исторіи, вы вспомните, что Англія -- единственный край, въ которомъ англо-саксъ можетъ вырости въ крупную историческую фигуру. Только здѣсь человѣкъ получаетъ при жизни должную оцѣнку; тамъ даже успѣхъ будетъ приписанъ не столько вашимъ талантамъ, сколько счастью, простой удачѣ, способности къ интригѣ.

-- Я обдумалъ все это, но препятствія лишь разжигаютъ мое желаніе помѣриться силами съ судьбою. Я жажду дѣятельности, борьбы, покуда я молодъ и пылокъ. Я съ ума сойду отъ бездѣйствія... Если мнѣ суждено пораженіе, я снесу его, какъ мужчина.

-- Почему же вы не можете проявить своихъ силъ въ верхней палатѣ?

-- Вы знаете, что значитъ быть пэромъ? Незаслуженная лесть гибельна для человѣка съ моимъ характеромъ; эта среда развращающимъ образомъ подѣйствуетъ на меня. Развѣ вы такъ привязаны къ Лондону?

-- Лондонъ -- raison d'étre моей жизни. А вамъ не приходило въ голову, что я могу отказаться поѣхать съ вами въ Америку?

-- Я подозрѣвалъ, что въ первую минуту это поразитъ васъ, но надѣялся, что вы сдадитесь на мои доводы.

-- Видите ли, у меня есть моя собственная индивидуальность, а вы распорядились моею участью, словно я -- семнадцатилѣтняя дѣвочка, радующаяся возможности выскочить замужъ.

-- Вы неправы!-- воскликнулъ онъ въ отчаяніи,-- но повторяю: я долженъ былъ рѣшить этотъ вопросъ одинъ. Было бы несправедливо взваливать на васъ часть отвѣтственности. Неужели вы думаете, что я не заботился о вашемъ счастіи? Предоставьте маѣ думать за насъ обоихъ.

Она готова была бы расхохотаться, если бы внутри у нея все не кипѣло отъ ярости. Она нарочно не поднимала глазъ для того, чтобы не выдать сверкавшей въ нихъ злобы. Но вдругъ ее осѣнило вдохновеніе; она придала нѣжное выраженіе взору и мягко проговорила:

-- Я люблю Лондонъ; до нашей встрѣчи -- я ничего такъ не любила... Не думаю, чтобы это удивительное ваше рѣшеніе уже успѣло окончательно созрѣть. Дайте мнѣ слово, что, по крайней мѣрѣ въ теченіе года по пріѣздѣ, вы не станете добиваться правъ американскаго гражданина.

-- Я сдѣлаю это въ первый же день по прибытіи въ Розуотэръ.

Онъ твердо стоялъ на своемъ, вѣря въ свое умѣніе заставить женщину покориться, и продолжалъ:

-- Жалѣю лишь объ одномъ -- что срокъ искуса такъ дологъ. Мнѣ хотѣлось бы сразу выступить на арену. Покуда я буду изучать законы: это само по себѣ -- уже общественная дѣятельность въ Америкѣ.

Онъ смотрѣлъ какъ зачарованный въ ея глаза. Они принимали все болѣе и болѣе жесткое выраженіе и при свѣтѣ солнца стали бронзовыми. Ей некогда было слѣдить за собою, такъ какъ она пристально изучала его лицо, прежде чѣмъ придти въ окончательному рѣшенію, и все еще вѣря, что умнѣйшая женщина въ Лондонѣ съумѣетъ побѣдить мужскую волю.

-- Вижу, что ваше рѣшеніе непреложно. Будьте самимъ собою. Я не рѣшусь -- Боже избави -- отговаривать васъ, но я не желаю слѣдовать за вашею колесницею. Мнѣ тридцать-два года, и я тоже хочу быть самостоятельной. Я буду издалёка слѣдить съ величайшимъ интересомъ за вашею дѣятельностью, и надѣюсь, что миссъ Отисъ удастся выйти за васъ замужъ. Не могу себѣ представить ничего болѣе подходящаго...

Онъ поблѣднѣлъ; ему показалось, что земля уходитъ у него изъ-подъ ногъ; затѣмъ онъ бурно схватилъ ее въ свои объятія, онъ умолялъ, настаивалъ, убѣждалъ,-- но она, полчаса назадъ покорявшаяся его ласкамъ, теперь окаменѣла какъ статуя. Наконецъ, пылкость его моленій убѣдила ее въ томъ, что страсть побѣдила въ немъ разсудокъ, и тогда она, обвивъ руками его шею, предложила ему обвѣнчаться завтра, если только онъ обѣщаетъ ей не уѣзжать изъ Англіи. Но онъ остался твердъ, и она выскользнула изъ его объятій.

-- Мы теряемъ понапрасну время. Я всегда катаюсь передъ обѣдомъ, и мнѣ еще нужно переодѣться.

Она мысленно изыскивала слова, которыми могла бы наиболѣе чувствительно уяэвить его. Никогда и никого не ненавидѣла она такъ сильно, даже во времена своей молодости, когда самолюбіе ея получало жестокіе щелчки. Въ третій разъ корона выскальзывала изъ ея твердыхъ, вдругъ оказавшихся безсильными рукъ!

Она еще могла простить мужу и Брэслэнду ихъ несвоевременную смерть, но при мысли, что этотъ молодой, страстно влюбленный въ нее человѣкъ отталкиваетъ желанный призъ, какъ бутафорскую корону, она ощутила такую ярость, что въ первый мигъ у нея мелькнула мысль -- дать волю своимъ наслѣдственнымъ инстинктамъ и выцарапать ему глаза. Но она только проговорила своимъ журчащимъ голосомъ:

-- Лучше всего положить этому конецъ, сказавъ вамъ, что я была невѣстою Брэслэнда и любила его болѣе, чѣмъ я могу полюбить кого-либо другого. Вы застали меня врасплохъ: я сходила съ ума отъ горя и жаждала забвенія, а вы можете служить развлеченіемъ. Я въ сущности еще не рѣшила: пойду ли я за васъ, такъ какъ, говоря по правдѣ, другъ мой, вы слишкомъ -- enfant gâté для женщины, которая недостаточно молода и недостаточно стара для того, чтобы искать въ мужѣ одной молодости. Рискуя быть обвиненной въ снобизмѣ, я даже скажу, что въ качествѣ Джона Гвинна вы очень умалили себя въ моихъ глазахъ... Тѣмъ не менѣе,-- тутъ она приняла видъ знатной дамы, отпускающей просителя,-- я искренно желаю вамъ успѣха, я надѣюсь, что прочту когда-нибудь въ газетахъ о Джонѣ Гвиннѣ, сенаторѣ, который напомнитъ мнѣ на мигъ о блестящемъ Эльтонѣ Гвиннѣ, давно уже позабытомъ въ нашемъ занятомъ Лондонѣ.

Во время первой половины ея рѣчи Гвиннъ чувствовалъ, что на душу его падаетъ огненный дождь, и ему хотѣлось, чтобы его поглотила бездна, въ которой онъ могъ бы скрыть свое униженіе и раны. Но она "переиграла" свою роль, и гордость его воспрянула; онъ почувствовалъ, что она приказываетъ ему сохранить уваженіе къ себѣ и уйти съ честью. Давъ ей договорить, онъ выпрямился; лицо его было совершенно безстрастно, даже глаза не сверкали.

-- Вы правы,-- сказалъ онъ -- вы задали мнѣ хорошую трёпку, и я очень вамъ благодаренъ. Именно этого мнѣ недоставало для того, чтобы окончательно порвать узы съ Англіей и запылиться для новой жизни въ Америкѣ. Это даетъ мнѣ смѣлость обратиться къ вамъ съ одной просьбой: сохраните въ тайнѣ нашъ разговоръ. Я не хочу, чтобы въ Америкѣ знали -- кто я. Здѣсь будутъ думать, что я отправился въ путешествіе. Къ тому времени, какъ я сдѣлаю себѣ имя въ Новомъ Свѣтѣ, мое старое имя будетъ здѣсь забыто. Вы даете мнѣ обѣщаніе?

-- Клянусь!-- отвѣтила она, овладѣвъ собою и думай только о "позѣ".

Она позвонила и протянула ему руку.

Гвиннъ вѣжливо пожалъ ее, и, минуту спустя, онъ шагалъ по Паркъ-Лену въ томъ возбужденномъ состояніи, которое у бодрыхъ и живучихъ натуръ проявляется вслѣдъ за тяжелыми ударами судьбы, словно всѣ силы духа возстаютъ имъ на помощь.