...Когда Вильгельм II вышел к министрам, лицо его сияло торжеством.
Вышел он, немного сгорбившись и заложив большой палец правой руки за пуговицу жилета. Стал быстро ходить по комнате, отчего полы его серого сюртука развевались.
Говорил быстро, отрывисто...
-- А? Что? Министры? Хорошо! А? Да! Что? Большая радость! А? Да. Что? Прекрасное известие! Чудесное! А? Что? Вот, получил письмо!
Он вынул из-за борта своего серого сюртука большой пакет и, откинув со лба прядь волос, стал читать:
-- Дорогой друг и брат! Знаю, что ты сейчас испытываешь затруднительное положение, и поэтому иду к тебе на помощь со всем своим войском... Надеюсь, что две мощных армии -- твоя и моя -- соединившись, отразят дерзких врагов с востока и запада! Два таких короля, как мы с тобой, не могут не победить!
Довольная улыбка заиграла на лице его.
-- А? Что? Каково? Нет, я им еще устрою Аустерлиц!..
-- От кого же это письмо? -- спросил заинтересованный военный министр.
-- А? Что? Я, признаться, не разобрал! Подпись неразборчива... Очевидно, от какого-то короля!
-- Позвольте-ка мне... Тут подписано немного странно: "твой тетка В.".
-- Не может быть, что бы "твой тетка", -- усумнился морской министр. -- Наверное -- "твоя тетка"... Кто бы это мог быть? "В."... "В."...
-- Может быть, Виктория? -- робко спросил министр колоний.
-- Какая там еще Виктория?!
-- А эта вот... Английская королева Виктория...
-- Какая же она ему тетка? И потом она ведь покойница?
-- Да, положим, верно. Покойница.
-- Ну, вот, значит, и не суйтесь со своими догадками. Безработный, а туда же!..
Министр колоний заморгал глазами и свесил печально голову.
-- Кто бы это мог быть: "твой тетка В."? Немножко татарский или турецкий оборот речи...
-- Может быть, это турецкий султан пишет?
-- Какая же он тетка нашему императору?! Все-то вы вздор говорите. Молчали бы лучше, безработный!..
-- Ваше величество, -- обиженно сказал министр колоний, -- что они меня все дразнят... Скажите им!
-- Ну, ну, господа, потише тут. Так вы думаете, что это письмо от турецкого султана?
-- Не иначе.
-- А почему же, действительно, подписано: "твой тетка"?
-- Ну, турок -- мало ли. Взял и написал. Может быть, он хотел этим просто подчеркнуть, что относится к вам, как любящая тетя к племяннику.
-- А почему ж инициал стоит: "В.". Ведь турецкий султан вовсе не "В.".
-- И то верно. А знаете что? Давайте, возьмем карту обеих полушарий и посмотрим -- из какой страны могли это написать? Берите красный карандаш, зачеркивайте те страны, которые не могли написать. Ну, конечно, -- Германия и Австро-Венгрия -- зачеркнули?
-- Есть.
-- Теперь зачеркните всех, кто с ними воюет: Россия, Франция, Англия, Бельгия, Сербия, Япония... Уф! Диктуйте вы, секретарь, я устал.
-- ...Есть? Теперь зачеркивайте страны, объявившие нейтралитет.
-- Есть. Зачеркнуто.
-- Ну, какие страны остались?
-- Соединенные Штаты, Турция, Сиам и Абиссиния...
-- Так-с... Ну, Сиам и Абиссиния, конечно, вздор... А вот Северная Америка... Позвольте! Как там зовут президента?
-- Вильсон.
-- Ну, вот! Он, значит, и написал.
-- Предположим, -- критически заметил морской министр. -- Но опять-таки: какая же он тетка нашему императору?
-- Да... Соображение правильное. Ваше величество! Вы не в родстве с Вильсоном?
-- Именно?
-- Ну... не приходится ли он вам, гм!.. Теткой. Эти династические родственники так перепутались...
-- Мм... не думаю. Впрочем, можно навести справку.
-- Да нет, господа, это вздор! Не может же президент Соединенных Штатов, интеллигентный человек, и вдруг написать, как торговец рахат-лукумом: "Твой тетка".
-- И то верно.
-- Да позвольте!! -- вскричал вдруг министр колоний. -- Откуда вы взяли, что тут написано: "тетка"? По-моему, тут стоит "тезка"!
-- Ну, конечно!
-- Эх, ты, голова с мозгами: "тетка"... Конечно, -- тезка. "Твой тезка В.".
-- Значит, Вильгельм? Кто же из королей носит еще имя Вильгельм?
-- Вильсона-то как зовут?
-- Что вы пристаете с вашим Вильсоном? Вудро его зовут!
-- Ну, вот. Может быть, по нашему -- Вильгельм, а по ихнему, по-американскому -- Вудро.
-- Очень возможно, по-нашему, по-немецки, министр колоний, а по-ихнему, по-американски -- лошадь.
-- Ваше величество! Прошу меня оградить... Я не намерен вовсе...
-- Господа! Прошу тише!.. Это невыносимо!! Прошу исполнить то, что я вам скажу! Хотя мы и не можем пока выяснить имени короля и название страны, которая благородно и великодушно идет нам на помощь, но, тем не менее, факт посылки нам вооруженной помощи и обещание содействия -- налицо. Я, конечно, пока воздержусь от опубликования моему народу этого письма полностью, но в общих чертах мы обязаны ознакомить немцев с этой радостной вестью. Заведующий прессой -- распорядитесь!
* * *
В тот же вечер по всем берлинским улицам носились тучи мальчишек, у которых нарасхват раскупались следующие телеграммы:
"Доводим до сведения нации, что одна мужественная и великодушная держава идет к нам на помощь. Название этой державы, а равно и имя ее благородного короля -- пока по тактическим соображениям опубликовать невозможно. Подписано: Вильгельм II, император Германский, курфюрст Бельгийский, владетельный князь Либавский".
Ясный теплый закат окрашивал печальным светом неубранные поля и пустынную дорогу, по которой ехали на ослах два всадника.
Один был высок, длинноног и тощ, другой широк в плечах, толст и ростом ниже первого.
Высокий, худой -- с виду казался начальником, толстый же по наружному виду больше походил на подчиненного, оруженосца длинного.
Ослы медленно брели по пыльной дороге, а всадники тихо беседовали между собой, изредка приподымаясь на стременах и вглядываясь вдаль.
-- Теперь, вероятно, уже недалеко до Берлина?
-- Да. Я думаю, близко.
-- То-то, вероятно, Вильгельм мне обрадуется.
-- А еще бы. Ему, я полагаю, сейчас, ой-ой, как круто приходится.
-- Да... Уж такова наша королевская участь! -- вздохнул длинный, подбирая ноги в сапогах, подошвы которых шаркали об укатанную дорогу...
-- Приятный сюрприз вы ему устроите, -- заметил толстый.
-- Это мой долг. Короли должны в беде помогать друг другу.
-- Я думаю, что и он вам поможет, а? Как вы думаете?
-- Надеюсь.
-- И тогда вы мне заплатите жалованье за два месяца.
-- Ой, Додо, смотри, -- пригрозил длинный всадник. -- Будут на том свете черти за твое корыстолюбие жарить тебя на серебряной сковородке.
-- Там еще видно будет. А сейчас мне без жалованья никак невозможно.
Желая замять разговор, длинный всадник приподнялся на стременах и спросил:
-- Что это за кирпичные дома там виднеются?
-- А это уже городские дома. К Берлину подъезжаем. Подъехали...
* * *
У королевского дворца толстый первым спрыгнул с осла и взбежал по ступенькам.
-- Доложи, -- сказал он слуге, -- что к его величеству король приехал!
Услышав голоса, Вильгельм выглянул из дверей и с любопытством спросил:
-- Кто приехал?
-- Я, -- сказал толстяк. -- Мое имя Пренк-Биб-Дода. А со мной король. Приехал к вашему величеству, как союзник...
-- Какой король?
-- Обыкновенный албанский король, ваше величество... М о рет Вид.
-- Тьфу! -- плюнул Вильгельм. -- Вот не было печали... Где же он?
-- Да вот, из окна можете видеть. На осле.
-- Вот этот?
-- Ну, да. Тот, что наверху, тот М о рет Вид, а что внизу, под ним -- тот осел, -- пояснил обстоятельный Пренк-Биб-Дода. -- Прикажете пригласить его величество?
Взор Вильгельма померк.
-- Э, да уж все равно... Зови.
* * *
В передней собрались все министры.
-- Его величество М о ред Вид, -- доложил церемониймейстер.
-- Свидание двух королей, а? Это не фунт изюму, -- подтолкнул локтем общительный Пренк-Биб-Дода одного из министров. -- Историческая минутка, а? Дозвольте папироску -- смерть курить хочется.
-- Что вы! Как же можно при королях курить, -- возразил укоризненно министр.
-- Э, видали мы их!.. За два месяца жалованье не плачено... Прямо хоть с моста, да в воду!
-- Ваше величество! -- сказал Вид, приближаясь к Вильгельму. -- Две могущественные нации -- немецкая и албанская, -- протягивают друг другу руки. В союзе с нами вы победите весь мир, хотя бы он состоял из дьяволов! Вся Албания, как один человек, встала на защиту Германии.
-- Врет и не краснеет, -- шепнул непосредственный Пренк своему соседу, министру.
-- Почему?
-- Да ведь нас с ним еще на прошлой неделе из Албании выставили... Насилу мы ноги унесли.
-- Как же он говорит, что вся Албания "как один человек", встанет за Германию?
-- Как один человек? Это -- он обо мне говорит.
Растроганный Вид продолжал:
-- Ваше величество! Албанский король (он указал на себя), албанское войско (указал на Пренка-Биб-Доду), албанская артиллерия (хлопнул себя по поясу, за которым был заткнут пистолет), албанская кавалерия (подошел к окну и указал на двух понурившихся ослов) -- все это, ваше величество, к услугам Германии!!
-- Только чтоб жалованье за два месяца заплатили, -- напомнил деловой Биб-Дода.
Но голос его был заглушён десятком глоток, из которых вырвалось могучее, как лесной ураган:
-- Hoch!!
Растроганный Вильгельм утер слезу и сделал знак, что хочет говорить.
-- Господа! -- сказал он. -- Благодарю мужественный албанский народ за то, что... за то... Ну, одним словом, как говорится -- с паршивой собаки хоть шерсти клок!..
И, махнув рукой, император удалился во внутренние апартаменты...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .