Новый учитель вошел в класс и, ласково поклонившись ученикам, сказал:
- Здравствуйте, дети!
- Здравствуйте, товарищ учитель!
- Все ли в сборе?
- А черт его знает!
- То есть, как это так?!
- А так. Что мы, за хвост будем ловить всякого, кто не пришел?
- А все-таки?
- Ну вот, например, Евдокимова Андрея нет, Перешло хина Егора...
- Что ж они... заболели?
- Евдокимов пошел на Сенную, батькин галстук и манжеты загонять, а Переплюхин женится нынче.
- Как женится? Вы шутите!
- Один такой шутил, - так его на мушку взяли.
- Но все-таки! Мальчишке четырнадцать лет, и в такие годы связывать себя на всю жизнь...
- Бросьте, товарищ, волноваться: печёнка лопнет. Кой там черт на всю жизнь! Он обещал мне через неделю с ней развестись. Он, товарищ учитель, из-за интересу женится. По расчету: у невесты есть полфунта жиров и две банки сгущенного молока. Отберет, слопает и разведется.
Новый учитель вздохнул, свеся голову, и сказал:
- Итак, займемся мы сейчас...
Дятлов Степан подошел к нему с таинственным видом и шепнул:
- Есть комбинация!
- То есть?
- Отпустите меня сейчас - я вам раза нюхнуть дам...
- С ума ты сошел! Что это значит "нюхнуть"?
- Кокаинчику...
- Пошел на место, скверный мальчишка. Если тебе нужно по делу, я тебя и так отпущу. А подкупать меня этой дрянью!!..
- Да мне по делу и нужно: одно свиданьице. То есть такая девчонка, товарищ учитель, - огонь! Препикантное созданье. Хотите, потом познакомлю?
- Пошел вон на место!
- Ну, последний разговор: три понюшки хотите? Да другой бы зубами уцепился...
- Садись. Итак, господа, сейчас мы займемся Гоголем...
- Гоголь-моголь! Неужто устроите? Вот это по-товарищески!
Взоры алчно засверкали, языки облизнули губы и все сдвинулись ближе.
- Гоголь! Это писатель такой.
Взоры у всех потухли, и руки вяло опустились.
- Подумаешь, важное кушанье. Знал бы, сразу дёру дал!
- Итак, Гоголь: "Мертвые души".
- Ловко! Кто ж это их угробил?
- Никто. Это умершие крестьяне...
- Так-с. Разрешили, значит, продовольственный вопросец. Ну, жарьте дальше.
- "В ворота гостиницы губернского города N въехала довольно красивая рессорная бричка, в какой ездят..."
- Комиссары, - подсказал Дятлов.
- Ничего не комиссары, - усмехнулся учитель. - Это был помещик Чичиков.
- Агент Антанты, - догадался кто-то сзади.
- "Наружный фасад гостиницы отвечал ее внутренности..."
- Понимаем-с. Губчека помещалась!
- При чем тут - Губчека? - нетерпеливо поморщился учитель... - "За Чичиковым внесли его пожитки: прежде всего чемодан из белой кожи... ("Миллионов десять стоит!" - вздохнул кто-то сзади). Вслед за чемоданом внесен был ларчик красного дерева, сапожные колодки... ("Знаем мы, для чего эти колодки! При допросах пальцы завинчивают...")... и завернутая в синюю бумагу жареная курица".
Все вдруг зашевелились...
- Как!.. Как?.. Прочтите еще раз это место:
- "Завернутая в синюю бумагу жареная курица..."
- Вот буржуй анафемский!
- Реквизнуть бы!
- Хоть бы ножку одну сковырнуть...
Учитель перешел на описание внутренности общей залы, и все опять потухли. Опущенные скучающие головы поднялись только при магических словах: "Чичиков велел подать себе обед".
- Как обед!! Какой обед? Ведь у него же жареная курица была?!
- "Покамест ему подавали разные обычные в трактирах блюда, как-то: щи со слоеным пирожком, мозги с горошком, сосиски с капустой, пулярка жареная, огурец соленый и вечный слоеный сладкий пирожок..."
- Да неужто ж не лопнул?!..
- Брехня!..
- Стой, товарищ! Посчитаем, сколько такой обед должен стоить. Клади на щи с пирожком - пятьсот тысяч, мозги - восемьсот тысяч...
- Это, может, твои мозги! Где ты жареные мозги с горошком и хлебом за восемьсот тысяч найдешь? Тут миллионов на шесть будет!..
Учитель усмехнулся.
- То, что Чичиков ел в трактире, - вздор! А вот послушайте, чем его угостила Коробочка. "Прошу покорно закусить", - сказала хозяйка. Чичиков оглянулся и увидел, что на столе стояли уже грибки, пирожки, скородумки, шанишки, пряглы, блины, лепешки со всякими припеками: припекой с лучком, припекой с маком, припекой с творогом, припекой с сняточками, и невесть чего не было..." "Пресный пирог с яйцами", - сказала хозяйка. Чичиков подвинулся к пресному пирогу с яйцом и, съевши тут же с небольшим половину, похвалил его. - "А блинов?" - сказала хозяйка. Чичиков свернул три блина вместе и, обмакнув их в растопленное масло, отправил в рот, а губы и руки вытер салфеткой..."
- Брехня!..
- Тьфу-ты, черт! - сплюнул кто-то. - А где он еще обедал?
- Дело не в этом. Я вам лучше прочту гениальное описание характера как самого Чичикова, так и его слуг.
- Нет, к черту! Это мимо.
- Не надо!
- Ну, описание Собакевича... хотите? Замечательно выпукло. Будто изваян резцом гениального скульп...
- А он у него обедал?
- Обедал.
- Что! Ну-ка что? Чего обедал?
- "Щи, моя душа, сегодня очень хороши, - сказал Собакевич, хлебнувши щей и отваливши себе с блюда огромный кусок няни, известного блюда, которое подается к щам и состоит из бараньего желудка, начиненного гречневой кашей, мозгом и ножками.
- Возьмите барана! - сказал Собакевич, обращаясь к Чичикову: - это бараний бок с кашей. У меня, когда свинина, всю свинью давай на стол; баранина, - всего барана тащи; гусь, - всего гуся". За бараньим боком последовали ватрушки, из которых каждая была больше тарелки; потом индюк ростом с теленка, набитый всяким добром: яйцами, рисом, печенками и невесть чем!.."
- Брехня! - простонал сзади страдальческий голос.
- Брехня? - обиделся учитель. - Нет-с, господа, Гоголь не врет! Вы возьмите, как он правдиво описывает характер Плюшкина...
- А у него обедал?
- Ну, знаете, у Плюшкина не пообедаешь...
- К черту тогда Плюшкина!
- У кого еще обедал?
- У Манилова, у Петуха обедал, завтракал у полицмейстера... Вы послушайте, как прекрасно описан тип полицмейстера...
- К черту тип! Что он там завтракал?
- "Появилась на столе белуга, осетры, семга, икра паюсная, икра свежепросоленная, селедки, севрюжки, сыр, копченые языки и балыки, - это было все со стороны рыбного ряда. Потом появились изделия хозяйкиной кухни: пирог с головизной, куда вошли хрящ и щеки девятипудового осетра; другой пирог с груздями, пряженцы, маслянцы, взваренцы".
- Брехня!! - возопил Кустиков Семен, заткнув уши и мотая головой. - Не может этого быть!
Учитель задумчиво и сочувственно оглядел свою паству. Вздохнул:
- Нет, это было.
- А почему теперь нет? Ну, скажите! Ну? Почему?
- Теперь нет потому, что нынешний коммунистический строй, разорив и разрушив экономическую жизнь страны и уничтожив священное право собственности, убил охоту к труду и...
Дятлов Степан вдруг вскочил и торопливо крикнул:
- Который час? Учитель вынул часы.
- Ах, какие красивые! Можно посмотреть? Дятлов Степан подошел, наклонился к жилету учителя, будто рассматривая часы, и шепнул:
- О том, что вы говорите, - после доскажете. При Цибикове и Вацетисе нельзя.
- Господи! Почему?
- Они легавые. В "ве-че-ка" служат. В момент засыпетесь...
Учитель снова обвел взглядом худые лица с горящими глазами, в последний раз вздохнул и, ни слова не говоря, забрав своего Гоголя, вышел.