НАДЪ МОНЕТАМИ NoNo V и VI, ТАБЛИЦЫ I-й, РАЗРЯДА II-го.
При начальномъ присужденіи этихъ монетъ въ принадлежность Давиду III-му (см. Разрядъ II-й, стран. 1217), дума моя имѣла въ виду замѣчаніе многихъ нумизматовъ, что на монетахъ Азіатскихъ, называемыхъ Европейцами общимъ именемъ -- Восточныхъ, надписи, вензеля, а иногда и портреты, выбитые на срединѣ монеты {Наприм. на монетахъ Ортокидовъ, Сельджуковъ, Атабековъ, не говоря уже о Сасанидахъ.}, были главными объявителями качества, цѣли и чекана металлическаго кружка, и что надпись, на срединѣ щита изображенную, должно читать всегда прежде выставленной на поляхъ монеты. Когда же нѣтъ надписи на срединѣ монеты, а вмѣсто нея выставлено какое нибудь другое изображеніе, тогда уже надпись около щита служитъ для объясненія предметовъ, представленныхъ на щитѣ; но при надписи въ срединѣ его, надпись около щита служитъ только продолженіемъ главной надписи или легенды, изображенной на щитѣ.
Принявъ за основаніе эти данныя, руководительницы нумизматовъ при разборѣ легендъ на монетахъ, придумалось нумизмату -аматеру, что выставленныя на нумерахъ V и VI-мъ, въ началѣ главной надписи, буквы Грузинскія должны быть непремѣнно приняты за представительницъ имени царя, особливо при титулѣ, который слѣдуетъ за ними и продолжается за ободкомъ, отдѣляющимъ щитъ отъ полей монеты. Если бы эти буквы ne первыя начинали собою надпись въ главномъ щитѣ монеты, а помѣщались бы въ срединѣ, или даже въ началѣ надписи, изображенной надъ ободкомъ, тогда бы можно и должно было буквы Д и А соединенно вмѣстѣ принять за союзъ щ на Грузинскомъ языкѣ изображаемый частицею рѣчи да. Но здѣсь, въ самомъ началѣ надписи, принятіе Д А за союзъ и было бы неумѣстно, потому что нѣтъ въ виду рѣчи, съ которою бы эта частица связывалась. Слѣдовательно, эти буквы и въ началѣ главной надписи и въ особенности при титулѣ, должны быть, безъ всякаго сомнѣнія, или указательницами имени царя, или разъяснять его титулъ. Это придуманіе представляло тѣмъ болѣе вѣроятности, что, по принятому издревле обычаю, Грузины не выставляли на своихъ монетахъ именъ царей полнымъ словомъ, по, по большей части, одною только буквою. По этимъ соображеніямъ, буквы ли А, ч итаемыя отдѣльно одна отъ другой, должны означать: первая - имя царя, а вторая -- его отличительное проименованіе. Напримѣръ: если принять эти буквы за начальныя имени царя, то онѣ укажутъ прямо на имя Давидъ, потому что кромѣ этого имени нѣтъ въ числѣ именъ Грузинскихъ царей, Багратіанъ, другаго, которое бы начиналось съ буквъ Д и А {Имя Димитрій пишется безъ А. Былъ царь Дачи, но онъ Хосроявинъ.}. Но какъ нѣтъ также примѣра при Багратіанахъ, чтобы на монетахъ и въ рукописяхъ Грузинскихъ, при сокращеніи именъ въ двѣ или три буквы, употреблялась буква послѣдующая за первою, а особливо если она гласная, но всегда, для сокращенія имени, или для составленія изъ него вензеля присоединялась къ. начальной буквѣ послѣдняя, оканчивающая имя, то въ семъ случаѣ буква А, какъ гласная и послѣдующая за буквою д., начальною имени Давида, не можетъ войти въ составъ этого имени, а должна быть представительницею какого нибудь другаго значенія, и, при сознанномъ имени Давидъ, непремѣнно означаетъ слово Агма-шенебели, т. е. Возобновитель, Устроитель -- проименованіе, отличающее царя Давида III отъ прочихъ.
Такимъ образомъ, монограмма Д, опредѣливъ имя Давидъ, посредствомъ монограммы А указывала на того царя, который былъ отличенъ этимъ проименованіемъ. Изложивъ внушенія думы, напутствовавшія, при ознакомленіи моемъ съ этими, доселѣ необъясненными монетами, признать буквы Д и А за имя царя, я поставляю обязанностію изложить дошедшую до свѣдѣнія ея стороннюю думу, изъявляющую нѣкотораго рода сомнѣніе въ томъ, "что буквы Д и А, на ней представленныя, означаютъ Давидъ и проименованіе его Агмашенебели, тогда какъ онѣ, но всѣмъ вѣроятностямъ, выставлены какъ союзъ и, для связи легенды, начатой на поляхъ, съ продолженіемъ ея въ срединѣ щита монеты, и что, не указывая уже имени Давидъ, едва ли и самыя эти монеты можно отнести въ принадлежность, не только Давиду III-му, по и которому либо другому изъ единоименныхъ съ нимъ царей." Не оспоривая отнюдь сего, можетъ быть и дѣльнаго замѣчанія, я въ оправданіе долженъ объяснить, что если и въ самомъ дѣлѣ буквы Д и А не представляютъ того значенія, которое присвоила имъ моя дума, то и безъ нихъ NoNo V и VI-й ни къ кому болѣе нельзя приписать, какъ собственно Возобновителю царства -- и вотъ доводы: кромѣ достойнаго сему царю проименованія Возобновитель, открывается на монетѣ и титулъ Кесаря. Этотъ титулъ, по мнѣнію моему, совершенно уже подтверждаетъ принадлежность монеты къ царствованію Давида III-го, потому что не только предшествовавшіе и послѣдовавшіе ему соименные цари Давида, I, II, IV и V-й, но и прочіе, по всѣмъ справкамъ съ исторіею Грузіи, не могли имѣть притязанія на это высокое достоинство.
Исторія Византія, раздавательницы титуловъ покровительствуемымъ ею и враждовавшимъ противъ нея царямъ, умалчиваетъ, правда, объ этомъ титулѣ Кесаря, который былъ носимъ царемъ Грузіи.
Неизвѣстно также, былъ ли этотъ титулъ дарованъ императоромъ знаменитому и самостоятельному уже государю Грузіи, или былъ онъ собственнымъ присвоеніемъ царя, сознавшаго, что званія Куропалатовъ, Магнопросовъ, Префектовъ
Цареградскихъ, дававшіяся Византіей) предшественникамъ его, были уже малозначительны для государя, облеченнаго титуломъ Царя Царей и отличительнымъ наименованіемъ " Возобновителя, Устроителя царства."
Но если исторія молчитъ, Или не Можетъ отыскать въ своихъ харатейныхъ и бумажныхъ Фактахъ событія, покрывавшаго славою, не Византію, а царя и царство, долго находившееся подъ гнетомъ ухищреній политики ея, то нумизматика, не вмѣшивающаяся въ политическіе расчеты исторіи, выказываетъ добросовѣстно новооткрытымъ фактомъ, что одинъ изъ Грузинскихъ царей былъ точно отличенъ знаменитымъ титуломъ Кесаря. И этотъ фактъ, вмѣстѣ и монета, и безпристрастный и неопровергаемый адвокатъ нумизматики, явился очень во время, для возвращенія Грузіи права на знаменитость ея въ исторіи -- разъясненіемъ хоть части истинно исторической жизни ея.
Адвокатъ этотъ достопримѣчателенъ самъ собою; тѣмъ болѣе, что, по всѣмъ вѣроятностямъ, собственное предназначеніе его было въ началѣ замѣнить собою какъ бы посланника или герольда царскаго, чтобы, обращеніемъ своимъ въ народѣ, Принятый царемъ Грузіи титулъ Кесаря повѣдать явно и торжественно иноземнымъ государствамъ и самой Византіи, очень дорожившей присвоеннымъ ею правомъ раздавать титулы. Онъ дѣйствовалъ, какъ замѣтно, не съ дипломатическою таинственностію; напротивъ, выказывалъ всѣмъ и каждому явно, во всевидѣніе, начертаніе на своемъ металлическомъ щитѣ, и добросовѣстная миссія его въ чужихъ краяхъ должна была совершиться благополучію, безъ кровопролитія и безъ оспориванія, и тогда даже, юристами законныхъ правъ носить теперешнему адвокату титулъ Кесаря на щитѣ, а царю -- на престолѣ.
Этотъ адвокатъ предъ Вами, почтенные нумизматы, археологи и историки. На немъ сохранилась еще печать его вѣка и признаки, что онъ и самъ перенесъ тѣ страданія на чужбинѣ, которымъ подвергалась неоднократно родина его. Онъ старъ и дряхлъ, этотъ адвокатъ, но сохранилъ на себѣ невредимо ввѣренный его хожденію и разглашенію титулъ Кесаря, какъ достояніе царя его. И хотя, въ осьми вѣковое странствованіе его по бѣлу свѣту, изгладилось нѣсколько буквъ изъ начертанія наименованіи тѣхъ владѣніи, которыя благоденствовали подъ мудрымъ скипетродержаніемъ царя -- Кесаря Грузіи и входили въ титулъ его, но тѣмъ не менѣе сохранились посылки на главныя достоянія царства Грузинскаго: Абхазія и неизмѣнная въ преданности къ царямъ своимъ, старшая дочь прародителя Грузіи -- Картлоса, Картлія именами своими свидѣтельствуютъ и подтверждаютъ настоящій титулъ, отличавшій ихъ царя {См. Сбора. Разр. II, стр. 25.}, а вмѣстѣ съ тѣмъ и принадлежность самого адвоката къ счастливымъ временамъ царствованія надъ нею Давида ІІІ-го.
Довѣряя доводамъ адвоката, носящаго на себѣ и представляющаго самимъ собою всѣ условныя свойства и качества, требуемыя отъ него нумизматикою, какъ отъ металлическаго "акта, я присовокупляю, что появленіемъ своимъ онъ не только доказалъ дѣйствительность титула Кесаря на престолѣ Грузіи, но подтвердилъ и защитилъ отъ невѣрующихъ правдивыя сказанія исторіографа и царя Грузіи, Вахтанга VI, о томъ, что знаменитый титулъ Севастосъ украшалъ также царя Грузинскаго Баграта IV {См. Сборн. II, стр. 20.}, дѣда Кесаря Давида III. Монета, здѣсь предлагаемая, приглашаетъ обратить вниманіе любознательности и пишущихъ о Грузіи на нѣкоторыя мѣста исторіи сего царства, едва ли прежде замѣченныя, именно на то, что титулъ Куропалата не былъ уже первенствующимъ отличіемъ въ Грузіи, что онъ давался императорами Византіи не однимъ только царямъ ея, во что этимъ титуломъ пользовался Георгій II-й, отецъ Давида III, бывъ только наслѣдникомъ престола и при царствовавшемъ еще родителѣ своемъ, Багратѣ IV, и что, со времени царствованія Георгія, Куропалатство совершенно исчезло въ титулахъ царей Грузіи и наслѣдниковъ ихъ, а съ нимъ вмѣстѣ и угнетательное покровительство, налагавшееся императорами Византіи на Грузію.
Объяснивъ, повторяю, какъ съумѣлъ, надпись монеты, опредѣляющую принадлежность ея Давиду III, я обращаюсь къ указанію изображенія, представленнаго на лицевой сторонѣ ея. По изустнымъ преданіямъ, переходящимъ изъ рода въ родъ и подтвержденнымъ лѣтописями Грузіи, извѣстны всѣмъ благоговѣніе и вѣра Давидъ III къ чудотворной иконѣ Пресвятыя Дѣвы, для которой соорудилъ онъ соборный храмъ Гелатскаго монастыря, и въ которомъ пребываетъ Она и понынѣ. Святый ликъ Ея изображенъ на лицевой сторонѣ монеты, и, по мнѣнію моему, подтверждаетъ присутствіемъ своимъ принадлежность этого нумизматическаго факта соорудителю Гелата, Возобновителю царства, Давиду III.
