25

надцать дней посланникъ Ивань Опухтинъ,

что царь велћлъ запереть его въ студеную

палату и корму давать не велВлъ, а кань со-

слади его, Опухтина, въ Мангупъ, и стали

ему давать корму по 20 курашей на мгВсяцъ

со ВСВми государевыми людьми. «А тебв-де,

Ивану, заключилъ чаушъ,—отъ царя честь;

желаетъ-де межъ гчдари миру».

За твмъ, посланникъ Татариновъ разо-

сладь государевы aeI'kie поминки наиболве

должностнымъ лицамъ, а имен-

но: размвнному бею МаметшгВ Сулешеву, ца-

реву казначею Барай-Казы-аггВ, ближнему

человћку налги- царевича и диванскому ки-

тяпу26. ПослВднТ, повидимому, быль больше

встВхъ польщенъ государевымъ

Переводчикъ Абдулъ Байцынъ, возвратив-

шись отъ него, сообщидъ Татаринову, что

китяпъ говориль ему: «Невыомо

за что съ ведикимъ государемъ у нашего ца-

ря учинилась ссора; дай Богъ, чтобы межъ

государей были братство и дружба попрежне-

му, а мы тому рады: намъ лучше и войны,

По объяснетю Матв•тя Авелевича Гамадова, с.д±дуеть чи-

тать не китяпъ, а вятибъ, или письмово-

и.