25
надцать дней посланникъ Ивань Опухтинъ,
что царь велћлъ запереть его въ студеную
палату и корму давать не велВлъ, а кань со-
слади его, Опухтина, въ Мангупъ, и стали
ему давать корму по 20 курашей на мгВсяцъ
со ВСВми государевыми людьми. «А тебв-де,
Ивану, заключилъ чаушъ,—отъ царя честь;
желаетъ-де межъ гчдари миру».
За твмъ, посланникъ Татариновъ разо-
сладь государевы aeI'kie поминки наиболве
должностнымъ лицамъ, а имен-
но: размвнному бею МаметшгВ Сулешеву, ца-
реву казначею Барай-Казы-аггВ, ближнему
человћку налги- царевича и диванскому ки-
тяпу26. ПослВднТ, повидимому, быль больше
встВхъ польщенъ государевымъ
Переводчикъ Абдулъ Байцынъ, возвратив-
шись отъ него, сообщидъ Татаринову, что
китяпъ говориль ему: «Невыомо
за что съ ведикимъ государемъ у нашего ца-
ря учинилась ссора; дай Богъ, чтобы межъ
государей были братство и дружба попрежне-
му, а мы тому рады: намъ лучше и войны,
По объяснетю Матв•тя Авелевича Гамадова, с.д±дуеть чи-
тать не китяпъ, а вятибъ, или письмово-
и.