побиди вс'Вхъ, а посланника Бориса со всвии

людьми съ того мгВста воры смха-

ли, а 'Вхади назадъ тою же дорогою, кото-

рою Борись Вхалъ съ Москвы. А Бориса и

дьяка Герасима везли на дошадяхъ безъ с'в-

делъ; а переводчика, толмачей, твоихъ (то-

есть, Шереметева) трехъ человвкъ, Китайку

Фролова съ товарищи, и человгвка кннзн Ро-

модановскаго, всвхъ перевнзавъ, пометали

на тедвги, которыя телвги у Бориса были.

ПереВхавъ рвчку Ташлыки, того же дни какъ

Татаръ побили, они, воры, Бориса, дьяка Ге-

расима, переводчика, толмачей, людей Шере-

метева и князя Ромодановскаго всвхъ по-

били, 27 человВкъ; а Татаръ побили 14 чело-

ввкъ. А у меня, Сингидьдейка, пересВкли

шею въ двухъ мВстахъ да поколоть въ де-

сыти м'Встахъ». «А чтб было, — продолжадъ

Сингильдейка, — ведикаго государы казны у

Бориса Пазухина и рухляди его, и чть везли

Шереметеву да князю Ромодановскому люди

ихъ, и чтд быдо у Татаръ, все воры казаки

взнди и повезди съ собою на твхъ же телрВ-

гахъ, на чемъ везено было съ Москвы. Син-

гидьдейка все это видвлъ своими глазами.

Онъ «лежалъ межъ мертвыхъ» и въ чисдј