— 329 —

тельною, на улицахъ гробовыя дроги и на вихъ веселя лица

гробовщивовъ, считающихъ деньги на гробовыхъ подушвахъ,

все это было Вадьтеръ-Свотовъ романъ въ лицахъ, и все это

тавъ было для меня любопытно, что а почти не могъ ничего

ни читать, ни писать“. Шевыревъ изъ Рима писалъ Веневи•

тинову: , Мы ужасно за тебя, герой: вынесъ

холеры и раздьилъ горе двухъ столицъ. Честь тебЫ Должно

бы судьб'ђ за это наградить тебя двойнымъ здорвьемъ".

Въ ото время и въ МОСЕЕВ было не совсЬмъ ПОЕОЙНО,

по врайней вотъ что писала О. С. Аксанова Погодину:

„На этой недеЬА я дув ночи не спала. ВелгЬно было иВть

карауль, потому что положено было у этихъ господь сжечь

Мосвву. плацъ-адъютанть и вазави

всавую ночь разъьжали. У мена было три челов%ва карауль-

щавовъ. Благодарна очень Надеждину, онъ прислалъ меня о

томъ уйдомить. Теперь поусповоилась” .

мятежъ,въ отразился и въ МосКов

скомъ УниверситетЬ. „Съ слышу“ , писвлъ Манси-

мовичъ Погодину, „о дурачествахъ Петрошвевича и другихъ По-

лявовъ, наводящихъ новые повлепы на опальный Универси•

тегъ нашъ. Говорять, до шестидесяти студентовъ взято и два

профессора. Это значить Етовсо

очень обрадованъ йс.тью изъ Москвы, что „изъ студентовъ

жившихъ у него, никто не заМшанъ. Слава Богу“ 473). Возвра-

въ Москву С. Т. Авсавовъ писа.лъ Погодину: „А въ

МосквВ, вст мы повуда живы и здоровы, но духомъ я весьма

упалъ; боюсь холеры, въ заразительность воторой йрую и

противь которой не берутъ вивавихъ М'ђръ. Въ гово-

рять, умерли Бибиковъ и Мудровъ, Посйднее васъ

ужасно поразило. Сейчасъ изъ моего дома увезли больнаго хо-

лерою, челойва моего хозяина, и я въ страмц 47')

Кончина достопочтеннаго Яковлевича Мудрова

была дыститвельно поразительна. Въ нача.л'Ь ма.я 1831

года, онъ быль вызванъ въ Петербургъ. „Съ веливою

пойствуетъ его „Мудровъ оставилъ