— 509 —

не достаетъ силъ, и я начинаю разоряться. Еслибъ государь

увижть мои c06PHia, овь р%шилъ бы хЬло въ одну минуту,

вавъ любитель и знатовъ, не только ИЕЪ царь. Кь графу

Адлербергу, вотораго я хочу просить о письма,

найренъ а написать особо, и попросить его, чтоб онъ

объяснилъ его императорскому величеству мои прав на

его дойренность: за тт шестьсотъ собственноручныхъ писемъ

всей царской (Александровы съ тЬхъ поръ, вавъ

началь онъ учиться грамот), за письмо посетђднее я могъ

получить 01'l)0MH'Hmia суммы отъ собирателей

(не товорю о политической важности): Жизнь Потемкина, въ

переводВ на и языви, я

могъ бы распродать въ ЕвроиА въ чисть Асволькихъ сотъ

тысячь эвземпляровъ. Но прочь отъ мена мысли.

Я не хочу чужихъ и за свои жертвы прошу только

дойренности. Пусть государь сватетъ мй•. возьми, что надо,

и сд±лай, устрой, какъ знаешь. Тогда а головой отйчаю

за свое дьо. Откровенно признаюсь вашему

что больше всего я опасаюсь какого-нибудь Московскаго

посредничества изъ такъ называемыхъ знатоковъ, которые

ничего не понимаютъ, вакъ то случилось съ Музеемъ Кара-

бавова. Пос.тЬ моихъ для меня дороже всего спо-

нужное для историческихъ трудовъ, и я

ничего въ MiP'i не возьму, чтобъ им'Ьть съ вакимъ-

нибудь N. N. иди S. S. Простите меня, что я обременяю

ваше BHHMaBie такимъ длиннымъ письмомъ: я высказалъ те-

перь все, что было на душ'ђ, признаюсь, преогорченной, и

буду ожидать вашего благосклоннаго сов%та. Разуфтся, я

никакъ не осмћтился бы просить его, еслибъ не быль уй-

ренъ СЛИШЕОМЪ въ любви вашей кь самому хьлу"

При этомъ письй Погодинъ приложилъ

проектъ своего письма кь государю:

Государь! Осм'Ьливаюсь повергнуться

кь стопамъ Вашего Императорскаго Величества.

Сокровища льются ко р±кою, какъ