— 162 —

Правительство повазало свое HepacnouozeHie въ

и у профессоровъ опустились вид% руки, прилипнулъ язывъ

въ гортани“

Кь вредному на •a30BaHia

Погодинъ причисидъ еще мтры: а) обхоже-

Hie учащихся податьии въ IMMH&3iaxb и университетахъ,

чрезъ что б±дные лишились возможности учиться, и б) затрудне-

-»ie вступать въ Университеть изъ податны*ъ черь

что право учиться предоставилось по преимуществу дворжн-

ству и закрыто дла многихъ.

Въ то же время, по свихђтельству Погодина, „ученое

начальство обратило исключительное на вн•ђшнюю

сторону своихъ на форму, на такъ назывеиую

нравственность... не ободрались, а унижались...

Обь ученыЬ перестало оно заботиться: лишь бы комнаты были

чисты и учении тихи... Безпечность, Анность и посредствен-

ность ободрались, и невВжество съ гордостью подняло голову,

и начали выходить изъ м%хъ натхъ учебныхъ

люди не воспитанные, а дрессированные, машины, дицейры,

'MEie исполнители, воторыхъ достаточно было на обыкновен-

ное время, а чуть оостоятельства стади поиудренТе, тавъ и

не сыскалось ни въ воторомъ йдомстй, за вого взяться .

Обращаясь кь ЛитературТ, Погодинъ зам“Ьчаетъ, что она

подверглась „такому же за

и въ высочайшихъ уставахъ не осталось ' ни одной живой

строки. Ни о вавомъ предмет± богословсвомъ, философсвомъ.

политичесвомъ нельзя стало писать. Никавого злоупотребле-

HiH нельзя стадо выставлять на сцену, даже издали... Ц'ђдые

исключены, а о настоащихъ cocd0Biaxb,

Адомствахъ и думать было страшно. Довольно сказать, что

старые писатели подверглись новой строгой цензур±. И B8Eio

же писатели? Кантемиръ, Державинъ, Карамзинъ и Крылом

Классики: Пдатонъ, Эсхилъ, Тацитъ, не изб%гли запрещ

Литература ушла, ограничилась только посредствен

ными или гадвими повтстши, гдТ позволялось еще попират